Рекс Стаут - Последний свидетель

– Замечательно. Я тоже.

Это был хмурый пятиэтажный кирпичный дом без лифта, окрашенный жёлтой краской примерно в то время, когда я начал работать на Ниро Вульфа. В вестибюле я нажал на кнопку, возле которой имелась табличка «Отвечает Бэгби». Дверь открылась, я вошёл первым через весьма богатый холл и далее по лестнице поднялся на следующий этаж. Снова холл, в самом начале которого виднелась распахнутая дверь. Когда мы подошли к ней, я отступил, пропуская вперёд Вульфа, потому что не знал, представимся ли мы разносчиками щеток или водопроводчиками. Пока Вульф занялся разговором с девушкой, сидящей за конторкой, мои глаза почти автоматически принялись осматривать помещение. Здесь же было совершено убийство. Три окна передней стены комнаты выходили на улицу, а по задней стояли три коммутатора, которые обслуживали три девушки. Как по команде, они повернули головы, чтобы взглянуть на посетителей, нарушивших покой их царства. Девушка за конторкой, стоящей возле последнего окна, была вооружена самым обычным телефоном, пишущей машинкой и прочими мелочами, имеющимися в любой канцелярии.

Вульф представился:

– Мое имя – Ниро Вульф, я приехал сюда из зала суда, где ещё идёт процесс над Леонардом Эшем.

Кивнув головой в мою сторону, он добавил:

– Это мой помощник, мистер Гудвин. Мы проверяем повестки, разосланные обвинением и защитой свидетелям. Вас вызывали в суд?

Учитывая напористость, самоуверенность и требовательный тон патрона возможно, одна женщина на тысячу усомнилась бы в правомочности Ниро Вульфа задавать ей вопросы. Но не эта. Она подняла к нему своё длинное, узкое лицо и покачала головой:

– Нет.

– Ваше имя, пожалуйста?

– Перл Флеминг.

– Значит, вы не работали здесь 15 июля?

– Нет, я была в другом бюро. В то время здесь не было делопроизводителя, официальными звонками занималась одна из девушек на коммутаторе.

– Понятно.

Судя по тону его голоса, можно было понять, что ей чертовски повезло из-за того, что он её понимает:

– Скажите, здесь ли мисс Харт, мисс Веларди и мисс Велтц?

Я подавил в себе возглас удивления, внушив, что в вопросе нет ничего странного. Правда, прошло уже несколько недель после того, как эти имена появились в газетах, но Вульф никогда не пропускал ни строчки из отчетов о расследовании убийств, а «архивная» система его черепа была даже лучше, чем у Сола Пензера.

Перл Флеминг указала на коммутаторы.

– У последнего мисс Харт, рядом с ней – мисс Веларди, третья мисс Иеркес. Она пришла после… она заменила мисс Виллис. Мисс Велтц здесь нет, сегодня она выходная… Они все получали повестки, но…

Она замолчала и повернула голову. Женщина на последнем коммутаторе сняла наушники, встала с высокого табурета и двинулась к нам. Она была примерно моего возраста с карими глазами, и впалыми щеками и таким подбородком, который могла бы в случае необходимости использовать в качестве ледоруба, чтобы приготавливать кубики льда для коктейля.

– Вы не тот самый Ниро Вульф, детектив? – спросила она требовательным тоном.

– Да, – ответил он, – А вы Эллис Харт?

Не ответив, она задала следующий вопрос:

– Чего вы хотите?

Вульф отступил на шаг. Он терпеть не мог, когда кто-то, в особенности женщина, стоял близко от него.

– Хочу получить от вас информацию, мадам. Вы, Белла Веларди и Элен Велтц, должны ответить мне на несколько вопросов.

– Мы не располагаем никакой информацией.

– Очень жаль, но я все же намерен попытаться получить от вас кое-какие сведения.

– Кто вас сюда послал?

– Автокинезис.

Я не знал этого слова, мисс Харт, по-видимому, тоже, но она и бровью не повела, дабы не показать своего невежества.

Вульф продолжал:

– Предположение, что Мэри Виллис убил Леонард Эш, далеко не бесспорно, а я терпеть не могу слабых мест в доказательствах. Это пробудило во мне любопытство, а когда такое случается, существует единственное лекарство – истина, и я намерен её установить. Если я успею при этом спасти жизнь мистеру Эшу, тем лучше, но в любом случае, раз уж я принялся за дело, меня теперь не остановишь. Не хотите оказать мне услугу сегодня, имеются другие дни – и другие средства.

По физиономии мисс Харт трудно было судить, какое решение она примет. Её подбородок угрожающе выдвинулся вперёд, и я решил, что сейчас она отправит Вульфа прямиком к дьяволу. Затем она перевела взгляд на меня, и вроде бы оттаяла. Повернувшись к девушке за конторкой, она сказала:

– Сядь на моё место, Перл. Совсем ненадолго. – И бросила Вульфу. – Мы пройдём в мою комнату. Сюда, пожалуйста.

– Минуточку, мисс Харт. В газетных отчётах один момент не освещён… – Вульф остановился возле коммутаторов за спиной Беллы Веларди. – Тело Мэри Виллис было найдено в этом самом помещении, она свалилась на выступ щита. Надо полагать, она сидела у коммутатора, когда появился убийца. Но ведь вы же здесь живёте, вы сами и все остальные?

– Да.

– В том случае, если убийцей был мистер Эш, как он мог знать, что она была одна в бюро?

– Не знаю. Возможно, она ему об этом сказала? Это и является слабым местам обвинения?

– Великий боже, нет. Вполне возможно, что она ему сказала. Они поговорили, он подождал, пока свет лампочки и звук зуммера не отвлекли её к коммутатору, и она не повернулась к нему спиной. Это не самое главное, и я предпочитаю найти человека, который был уверен, что в этот час Мэри Виллис будет совершенно одна в помещении… Поскольку она была маленького роста и слабенькая, даже вы не являетесь исключением. – Вульф погрозил пальцем, – или остальные девушки. Только не подумайте, что я сейчас готов обвинить вас в убийстве.

– Надеюсь, что нет! – фыркнула мисс Харт, поворачиваясь к нам спиной.

Она повела нас к двери в конце помещения, за которой оказался узкий холл. Идя следом за Вульфом, я думал о том, что реакция девушек из бюро была какой-то ненатуральной. При данных обстоятельствах было бы естественно, если бы они отвлеклись от своих обязанностей и смотрели во все глаза на нас, приоткрыв рты от изумления. Но и мисс Веларди, и мисс Иеркес сидели совершенно неподвижно, вроде бы поглощенные своей работой. Что касается Эллис Харт, то я почти не сомневался, что в её голосе послышалось облегчение, когда она спросила Вульфа, в этом ли заключается «слабое место обвинения». Её комната явилась для нас сюрпризом. Во-первых, она была большой, гораздо больше рабочего помещения. Во-вторых, хотя я не поклонник роскоши и небольшой специалист в дорогих вещах, но тут я не мог не обратить внимания на некоторые поразительные предметы, а красно-синий всплеск в редкостно красивой раме над камином был не только подлинным Ван Гогом, это был шедевр художника. Такого не было даже у Лили Роуэн. Я видел, что Вульф заметил картину, как только опустился в кресло, оказавшееся пригодным для него. Я придвинул себе второе, образовав тем самым милую группу с мисс Харт, усевшейся на кушетке. Устраиваясь на ней, она спросила:

– Так в чем же недостаток теории?

Но Вульф лишь покачал головой:

– Вопросы задаю я, мисс Харт.

Ткнув пальцем в Ван Гога, он спросил:

– Где вы взяли эту картину?

Она посмотрела сперва на Ван Гога, потом снова на Вульфа.

– Это не ваше дело.

– Безусловно. Но ситуация такова. Вас допрашивала, разумеется, и полиция, и прокуратура, но они были связаны предположением, что преступником является Леонард Эш. Поскольку я отвергаю данное предположение, то должен отыскать взамен его другое, меня ничто не ограничивает в моих подозрениях в отношении вас и других лиц, которые могут быть причастными к случившемуся. Возьмем вас и эту картину. Если вы откажитесь сообщить, где вы её взяли, или если ваш ответ меня не удовлетворит, я поручу это выяснить одному человеку, весьма компетентному, и он выполнит моё задание. Вы должны заранее смириться с тем, что вас будут изводить всякими неделикатными вопросами, мадам. Вам остается только выбрать, предпочитаете ли вы ответить на них сейчас, немедленно, лично мне, или же вас устраивает продолжительное собирание фактов и слухов о вашей особе среди ваших знакомых, друзей и приятелей. Если последнее вас устраивает, тогда я не буду напрасно тратить своё время, пойду заниматься другими делами.

Она снова едва сдержалась. Судя по тем взглядам, которые эта мадам бросала на Вульфа, присутствие его телохранителя не было излишним. Но она попыталась взять себя в руки.

– Какая разница, где я взяла эту картину?

– Очень может быть, что она не имеет никакого касательства к случившемуся. Но эта картина стоит огромных денег, почему бы мне ею не заинтересоваться? Она принадлежит вам?

– Да, я её купила.

– Когда?

– Примерно год назад. Через маклера.

– Всё, находящееся в комнате, тоже ваше?