Лилиан Браун - Кот, который дружил с кардиналом

Он бросился к телефону и набрал номер «Антикварной лавки Эксбридж энд Кобб».

– Сьюзан, – начал он, – я узнал кое-что удивительное в связи с красными точками, и, думаю, тебе нужно поскорее приехать сюда с адвокатом, пока мы не раскрыли остальные коробки… Нет, по телефону я тебе сказать не могу… Да, я жду вас с ним – в любое время.

О жарком с бобами Квиллер позабыл. Пицца, должно быть, тоже остыла, но не беда: её можно подогреть. Вот только греть, как оказалось, было особенно нечего. Сыр с колбасой из неё исчезли, а от жаркого остались одни бобы. Тем временем кошки усердно наводили красоту. Неважно, решил про себя Квиллер. Всё равно ему сейчас не до еды. Он взял обе книги и понёс их к себе в кабинет, туда же последовала после сытного обеда и сиамская чета.

В тайничке вместе с каталогом лежали клочки бумаги с неизвестными номерами телефонов, официальные документы в конвертах фирмы «Сомерс, Бентэнд Фрикл», записки с колонками пятизначных и больших цифр, загадочные записи, которые некогда директор делал для себя, старые деловые соглашения на тонкой бумаге, подписанные Уильямом Бруком. Все они Квиллеру мало что говорили, а Коко, сидевший на письменном столе и внимательно следивший за каждым движением хозяина, время от времени тянулся потрогать бумаги лапой. Юм-Юм, стоя на задних лапах, искала в мусорной корзине смятую бумагу, к которой питала неодолимое пристрастие. Однако её поиски не увенчались успехом. Квиллер приучил себя никогда не мять отработанную бумагу, если хотел, чтобы та пролежала на месте больше трёх минут.

Среди бумаг, которые вызвали у Коко интерес, был конверт с надписью «Копии». Оригиналы, согласно условным обозначениям, находились в папке «Сомерс, Бент энд Фрикл». Один из документов, озаглавленный как «Последняя воля и завещание Уильяма Смерпла» и подписанный совсем недавно, а именно восьмого сентября, завещал всё имущество покойного пикакской школе, точь-в-точь как сообщил Квиллеру Лайл Комптон.

При виде второго документа у Квиллера задрожала верхняя губа, и он бросился к телефону. Узнал у заместителя директора номер в Локмастере и, когда набрал его, услышал в трубке мелодичный женский голос:

– Конюшня Амбертон.

– Говорит Джим Квиллер, я звоню из Пикакса, – произнёс он. Приятный голос на другом конце провода заставил его смягчиться и говорить менее резко, чем он был настроен вначале. – Я не ошибся номером, это телефон Стива О'Хара?

– Нет, мистер Квиллер, это телефон фермы. У него в конюшне другой номер.

– Простите…

– Очень хорошо, что вы позвонили. Я Лиза Амбертон, и, насколько я понимаю, вас интересует наша ферма. Если вы к нам подъедете, я с удовольствием вам всё покажу.

– Об этом мы с вами поговорим чуть позже, а сейчас мне нужно потолковать с мистером О'Хара.

Она дала ему телефон, и он тут же позвонил скаковому тренеру.

– Итак, Стив, я готов с вами поговорить, – заявил он. – Когда вы сможете приехать в Пикакс?

– Ого! Так скоро я от вас вестей не ждал, но могу приехать в любое время. Нельзя ли привезти к вам миссис Амбертон? Она говорит, что хочет с вами познакомиться.

– Нет, в другой раз. Я хочу поговорить с вами с глазу на глаз, обсудить одно частное дельце.

– Конечно. Я всё понял, – добродушно согласился Стив. – В пять часов подойдёт? Я закончу работу в три, но мне ещё надо ополоснуться. Только я пока не подготовил информацию, которую вы просили. – Он громко чихнул.

– Резюме? Пока забудьте об этом. Жду вас в пять. Довольно потерев усы, Квиллер вприпрыжку сбежал вниз по винтовой лестнице на кухню и включил кофеварку.

Пока заваривался кофе, вновь зазвонил телефон, и Квиллер сиял трубку в библиотеке. Раздался взволнованный голос Вики Бушленд:

– У нас произошёл несчастный случай. Сын Фионы в больнице. Мы все очень за него переживаем, Я подумала, что нужно тебе сообщить.

– А что случилось?

– Он отрабатывал прыжки, и его лошадь упала. Робби получил серьёзную травму. Он был без защитного шлема. Не знаю, стоит ли тебе говорить, но Фиона едва не лишилась рассудка.

– Когда это произошло?

– Часа два назад. Какая трагедия! Упасть, не успев толком вкусить радости первой победы. Фиона боится, что он не сможет ходить, не то что ездить верхом. Кажется, задет позвоночник.

– Это ужасно, – пробормотал Квиллер, после чего добавил: – Буквально минуту назад я говорил со Стивом. И также с миссис Амбертон. Ни один из них не обмолвился о несчастном случае.

– Они очень чёрствый народ, эта команда Амбертонов, – с горечью сказала Вики. – Для них мальчишки – всего лишь дешёвый товар. Двадцать таких, как Робби, жаждут занять его место! Другое дело, если б речь шла о Сыне Кардинала, вот это для них было бы настоящее ЧП. Ведь лошадь им пришлось пристрелить!

Квиллер ничего не ответил.

– Фиона говорила, ты заинтересовался покупкой фермы, Квилл?

– Вернее сказать так: они заинтересовались её продажей… Какой у Фионы телефон? Я ей позвоню.

– Постарайся вселить в неё надежду. Она совсем пала духом. Если её нет дома, попробуй позвонить в больницу. – Вики продиктовала ему оба номера.

В больнице Квиллеру сообщили, что больной в операционной и что сведений о его состоянии ещё не поступало.

– Не могли бы вы меня связать с Фионой Стакер, его матерью?

– Я сейчас соединю вас с реанимационным отделением.

Там Квиллеру сказали, что Фиона только что вышла.

– Что-нибудь передать? – спросили его на другом конце провода.

– Нет, спасибо. Я перезвоню.

Повесив трубку, он услышал, что по соседству, в гостиной, Юм-Юм мурлычет, а стало быть, она что-то затеяла. В таких случаях Квиллер всегда проводил расследование: у неё было хобби воровать наручные часы и ручки с золотым пером и запихивать всё под мебель. Как он и предполагал, Юм-Юм лежала у одного из диванов и старалась выудить из-под него какое-то спрятанное сокровище. Им оказался клочок смятой бумаги. К её неудовольствию, Квиллер конфисковал добычу, зная, что она обязательно частично её проглотит – сработает инстинкт хищника.

– Й-йау! – прозвучало из уст Юм-Юм, как требовательное «дай».

– Нет! – отрезал Квиллер.

Это была жёлтая бумажка, которую Квиллер никогда прежде не видел. Когда он её разгладил, то ею оказался чек из локмастерского магазина «Таки-так» на покупку двух хлопчатобумажных рубашек, датированный девятым сентября. Имени покупателя на нём не было, но, по всей видимости, чек выронила Фиона день назад, когда была у него в гостях. На обратной стороне карандашом было нарисовано, как проехать к амбару. Юм-Юм нашла бумажку и спрятала её до поры до времени под диван.

Вдруг кошки встрепенулись, что заставило Квиллера насторожиться. Кто-то пробирался по лесной тропе, ведущей к амбару от Мейн-стрит. Увидеть идущего по ней было несколько странно. Хотя ворота на день не запирались, посетители обычно приезжали на машинах. Лишь единицы в Пикаксе предпочитали ходить пешком. Идущий шёл неуверенно и в руках нёс книгу.

Сунув чек в карман, Квиллер вышел навстречу Эддингтону Смиту.

– Я для тебя кое-что нашёл, – сказал пожилой букинист.

– Почему же ты не позвонил? Я мог бы сам к тебе подскочить.

– Доктор Хол велел мне ходить пешком. Тем более что здесь совсем недалеко. Всего несколько кварталов. – Он тяжело дышал. – День сегодня замечательный. Думаю, остался последний теплый уикенд в этом сезоне.

Квиллер взял у него книгу. Как и большинство книг в магазине Эддингтона, она была без суперобложки и, судя по внешнему виду переплета, пролежала не один год в сыром помещении. Журналист взглянул на корешок.

– «Город собратьев по преступлению»! Это же моя книга, – в восторге воскликнул он. – Ты нашёл её! Для меня она так много значит, Эдд.

– Ты мне ничем за неё не обязан, мистер К. Я даю её тебе просто так, как хорошему покупателю.

Квиллер слегка похлопал почтенного старика по спине.

– Заходи, я угощу тебя сидром. Разреши мне показать тебе амбар. Поздоровайся для начала с кошками.

– Хоть я здесь и был в ночь, когда застрелили Ван Брука, но почти ничего не видел. Было слишком много народу.

Квиллер торжественно внёс сидр и завёл разговор о конструкции амбара – о камине и треугольных окнах, скатах и кошачьих площадках, а также о своеобразном применении гобеленов.

– Ну прямо как настоящая яблоня, – заметил Эддингтон, взглянув на свисающий сверху занавес. Однако больше гостя поразило количество книг, которых хватало на каждом этаже. Даже наверху, в кошачьих апартаментах, имелась своя библиотечка: «Элементарная алгебра», «Руководство по вождению», «Анабасис» Ксенофонта и ещё кое-какие дешёвые книжки из букинистического магазина.

Медленно – щадя здоровье пожилого человека – они забрались на верхнюю, кошачью, площадку, откуда открывалась панорама жилого этажа.

– В жизни не забирался в такую высь, откуда можно было бы взглянуть вниз, – с восхищением заметил букинист.