Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда»

– Вы в самом деле считаете, что Найтон – знаменитый преступник, которого разыскивают уже несколько лет?

Пуаро кивнул:

– Одним из главных достижений джентльмена, именуемого Маркизом, были располагающие манеры. Вы сами пали жертвой его обаяния, мсье ван Олдин, наняв его секретарем после поверхностного знакомства.

– Я мог бы поклясться, что Найтон не набивался мне в секретари! – воскликнул миллионер.

– Это было так хитро проделано, что обмануло даже такого знатока человеческой натуры, как вы.

– Но я покопался в его прошлом. У парня была безупречная биография.

– Да-да, это входило в его игру. В качестве Ричарда Найтона его жизнь действительно была безупречной. Хорошее происхождение, хорошие связи, воинские подвиги – короче говоря, выше подозрений. Однако когда я собирал по крохам сведения о таинственном Маркизе, то нашел немало сходных моментов с биографией мистера Найтона. Ваш секретарь говорил по-французски как француз; он бывал в Америке, Англии и Франции примерно в то же время, когда там орудовал Маркиз. Последний раз о Маркизе слышали в связи с кражами драгоценностей в Швейцарии, а ведь именно там вы познакомились с майором Найтоном, и именно тогда пошли слухи, что вы ведете переговоры о приобретении знаменитых рубинов.

– Но почему убийство? – озадаченно спросил ван Олдин. – Опытный вор мог бы похитить драгоценности, не засовывая при этом голову в петлю.

Пуаро покачал головой:

– Это не первое убийство на его совести. Маркиз – прирожденный убийца, к тому же он предпочитает не оставлять свидетелей, а мертвые, как известно, не говорят.

Маркиз испытывал страсть к знаменитым историческим драгоценностям. Он заранее подготовился к преступлению, заняв место вашего секретаря и устроив свою сообщницу горничной к вашей дочери, для которой, как он догадался, и предназначались рубины. И хотя план был тщательно разработан, Маркиз попытался достичь цели более коротким способом, наняв пару апашей, чтобы они напали на вас в Париже той ночью, когда вы купили драгоценности. Попытка провалилась, что, думаю, не слишком его удивило. Свой основной план он считал абсолютно безопасным. Никакое подозрение не могло пасть на Ричарда Найтона. Но, как и у всех великих людей – а Маркиз был великим человеком, – у него имелись свои слабости. Он по-настоящему влюбился в мисс Грей и, подозревая, что ей нравится Дерек Кеттеринг, не смог противостоять искушению свалить преступление на него при первой же удобной возможности. А теперь, мсье ван Олдин, я собираюсь рассказать вам нечто весьма любопытное. Мисс Грей отнюдь не склонна к воображению, но она твердо уверена, что ощущала присутствие вашей дочери рядом с собой в саду казино в Монте-Карло после долгой прогулки с Найтоном. Она не сомневалась, что миссис Кеттеринг старается о чем-то сообщить, и внезапно ей пришла в голову мысль: покойная пыталась сказать, что ее убийца – Найтон! Тогда эта идея выглядела настолько фантастичной, что мисс Грей ни с кем ею не поделилась. Но она была настолько убеждена в ее правильности, что вела себя соответственно – не отвергала ухаживания Найтона и притворялась, будто не сомневается в виновности Дерека Кеттеринга.

– Удивительно! – воскликнул ван Олдин.

– Да, очень странно. Подобные явления невозможно объяснить. Кстати, был еще один момент, который сильно меня озадачивал. Ваш секретарь заметно прихрамывал – последствия раны, полученной на войне. Однако Маркиз, безусловно, не хромал. Но мисс Ленокс Тэмплин однажды случайно упомянула, что хромота Найтона удивляла хирурга, лечившего его в госпитале ее матери. Это наводило на мысль о притворстве. Будучи в Лондоне, я отправился к этому хирургу и выяснил несколько медицинских подробностей, подтверждавших мое предположение. Позавчера я специально назвал имя хирурга в присутствии Найтона. Было бы естественным, если бы ваш секретарь сказал, что лечился у него во время войны, но он промолчал, и эта маленькая деталь окончательно убедила меня, что моя версия преступления правильна. К тому же мисс Грей показала мне газетную вырезку, где говорилось о краже в госпитале леди Тэмплин во время пребывания там Найтона. Мадемуазель поняла, что я иду по тому же следу, что и она, когда я написал ей из «Рица» в Париже.

Мое расследование там протекало не без осложнений, но я получил то, что хотел, – доказательство, что Эйда Мейсон прибыла туда утром после преступления, а не накануне вечером.

Последовала длительная пауза, затем миллионер протянул Пуаро руку через стол.

– Думаю, вы понимаете, что это для меня означает, мсье, – хрипло сказал он. – Утром я пришлю вам чек, но никакие чеки не могут выразить мою благодарность за то, что вы для меня сделали. Вам не найти равных во всем мире.

Детектив поднялся, выпятив грудь.

– Я всего лишь Эркюль Пуаро, – скромно отозвался он. – Все же в своей области я не меньшая величина, чем вы в своей. Я очень счастлив, что смог оказать вам услугу. А теперь мне нужно устранить последствия неудобного путешествия. Как жаль, что со мной нет моего верного Жоржа!

В гостиной отеля Пуаро встретил почтенного мсье Папополуса и его дочь Зию.

– А я думал, вы покинули Ниццу, мсье Пуаро, – заметил грек, пожимая дружески протянутую руку детектива.

– Меня вынудило вернуться дело, мсье Папополус.

– Дело?

– Вот именно. Кстати, о деле – надеюсь, ваше здоровье улучшилось, друг мой?

– Значительно улучшилось. Завтра мы возвращаемся в Париж.

– Рад слышать приятные новости. Полагаю, вы не окончательно разорили греческого экс-премьера?

– Я?

– Насколько я понял, вы продали ему чудесный рубин, который – строго entre nous[69] – носит мадемуазель Мирей, танцовщица?

– Да, это так, – неохотно признал антиквар.

– Рубин, похожий на знаменитое «Огненное сердце»?

– Между ними есть определенное сходство, – осторожно ответил грек.

– Вы непререкаемый авторитет в области драгоценностей, мсье Папополус. Поздравляю вас. Мне жаль, мадемуазель Зия, что вы так быстро возвращаетесь в Париж. Я надеялся еще раз повидаться с вами теперь, когда покончил со своим делом.

– Не будет ли нескромным спросить, что это за дело? – осведомился антиквар.

– Вовсе нет. Мне только что удалось отправить Маркиза за решетку.

На благородных чертах старика мелькнула тень.

– Маркиз… – пробормотал он. – Почему это слово кажется мне таким знакомым? Нет, не могу вспомнить.

– Разумеется, не можете, – кивнул Пуаро. – Я имел в виду знаменитого преступника и похитителя драгоценностей. Он недавно был арестован за убийство английской леди, мадам Кеттеринг.

– В самом деле? Как интересно!

Последовал вежливый обмен прощаниями, и, когда Пуаро удалился, Папополус повернулся к дочери.

– Зия, – с чувством произнес он, – этот человек – дьявол!

– А мне он нравится.

– Мне самому он нравится, – признался антиквар. – Но все равно он сущий дьявол.

Мимоза почти отцвела. Теперь ее запах стал слегка неприятным. Розовая герань украшала балюстраду виллы леди Тэмплин, а многочисленные гвоздики внизу источали густой сладкий аромат. Средиземное море сверкало голубизной. Пуаро сидел на террасе с Ленокс Тэмплин. Он только что рассказал ей ту же историю, которую два дня назад поведал ван Олдину. Ленокс слушала его с напряженным вниманием, сдвинув брови; ее глаза были печальными.

– А Дерек? – просто спросила она, когда Пуаро умолк.

– Вчера его освободили.

– И он уехал? Куда?

– Он отбыл из Ниццы вчера вечером.

– В Сент-Мэри-Мид?

– Да, в Сент-Мэри-Мид.

Последовала пауза.

– Я ошибалась насчет Кэтрин, – проговорила Ленокс. – Мне казалось, она его не любит.

– Мисс Грей очень сдержанная и никому не доверяет.

– Мне она могла бы довериться, – сердито возразила девушка.

– Да, могла бы, – кивнул Пуаро. – Но мадемуазель Кэтрин провела бо́льшую часть жизни слушая, а тем, кто привык слушать, не всегда легко говорить – они держат при себе свои горести и радости.

– Я была глупа, – вздохнула Ленокс. – Мне казалось, что она влюблена в Найтона. Полагаю, я думала так, потому что… ну, я надеялась…

Пуаро дружески сжал ее руку.

– Бодритесь, мадемуазель, – мягко произнес он.

Ленокс посмотрела на море, и ее не слишком привлекательное лицо на момент обрело трагическую красоту.

– Все равно бы ничего не вышло, – сказала она наконец. – Я чересчур молода для Дерека, да и он похож на ребенка, который никогда не повзрослеет. Ему больше подходят похожие на Мадонну. – После очередной длительной паузы Ленокс внезапно повернулась к Пуаро и спросила: – Но я ведь вам помогла, мсье Пуаро?

– Да, мадемуазель. Вы подали мне первый намек на истину, заметив, что убийца не обязательно должен был путешествовать этим поездом. До этого момента я не мог понять, как произошло преступление.

Девушка глубоко вздохнула: