Найо Марш - Убийство в частной лечебнице

— Я принесу ее, — отважно сказала Джейн.

Она направилась к столику и, остановившись возле него, произнесла:

— Я стояла и не могла решиться. Мне было нехорошо. Я… у меня перед глазами все плыло.

— Кто-нибудь это заметил?

— Я оглянулся и понял: что-то не так, — сказал Филлипс. — Она просто стояла на месте и слегка покачивалась.

— Вы это заметили, мистер Томс?

— Н-ну… боюсь, инспектор, что я опозорился: я стал ее крыть на чем свет стоит. Да, сиделка? Я вел себя с вами по-свински, а? Я не понял, что с ней такое. Скверно, правда?

— Когда вы ее отругали, сиделка Харден принесла большой шприц?

— Да.

Джейн вернулась со шприцем на подносе. «Томс тронул ее», — вертелось в голове у Аллейна.

— Я ввел сыворотку, — сказал Томс.

— Затем мистер Томс спросил насчет состояния пациента, — продолжил Робертс. — Я ответил, что оно меня беспокоит. Помню, как сэр Джон заметил, что он понятия не имел, хотя лично знал пациента, насколько серьезно тот болен. Сиделка Бэнкс и я подняли пациента на каталку, и его увезли.

Они проделали все это со свертком.

— Тут я упала в обморок, — сказала Джейн.

— Драматический финал, а? — воскликнул Томс, к которому, казалось, полностью вернулось присутствие духа.

— Финал, — заметил Аллейн, — наступил потом. Пациента отвезли в его палату, где вы навестили его, доктор Робертс. С вами кто-нибудь был?

— Там все время была сиделка Грэхем. Я оставил ее в комнате и вернулся сюда, чтобы отчитаться за общее состояние пациента, которое показалось мне много хуже.

— А тем временем сэр Джон и доктор Томс мылись в предоперационной?

— Да, — ответил Филлипс.

— О чем вы говорили?

— Не помню.

— Да нет же, сэр, конечно, вы должны помнить! — сказал Томс. — Мы говорили насчет сиделки Харден — как она упала в обморок, и я сказал, что операция вас взволновала, а вы, — он ухмыльнулся, — сперва сказали, что нет, а потом согласились со мной. Это вполне естественно, честное слово, — объяснил он Аллейну, который поднял одну бровь и повернулся к сиделкам.

— Вы мыли и убирали операционную, а мисс Бэнкс произнесла одну из своих известных речей на тему о Заре Пролетариата? Так?

— Да, — огрызнулась Бэнкс.

— А тем временем доктор Робертс спустился и сообщил о состоянии пациента, и вы, сэр Джон, с мистером Томсом отправились наверх?

— Да. К нам присоединилась старшая сестра Мэриголд. Мы нашли, что состояние пациента резко ухудшилось. Как вы знаете, он умер спустя полчаса, не приходя в сознание.

— Спасибо. Это все. Я в высшей степени благодарен всем вам за то, что вы помогли мне в этом неприятном деле. Я не задержу вас больше, — он повернулся к Филлипсу. — Вы наверняка хотите поскорее вылезти из своих халатов.

— Если у вас больше нет вопросов, — согласился Филлипс.

Фокс открыл ему вращающиеся двери, и он вышел, а вслед за ним Томс, сестра Мэриголд, Джейн Харден и Бэнкс. Доктор Робертс подошел к анестезиологическому аппарату.

— Я уберу его с дороги, — сказал он.

— О-о-о… не могли бы вы оставить его здесь, пока будете переодеваться? — спросил Аллейн. — Я просто хотел бы зарисовать план операционной.

— Разумеется, — сказал Робертс.

— Вы не будете так любезны найти мне кусок бумаги и карандаш, доктор Робертс? Простите, что беспокою вас, но мне бы очень не хотелось посылать за ними одного из своих людей.

— Может, попросить у кого-нибудь? — предложил Робертс.

Он высунул голову в предоперационную и заговорил с кем-то:

— Инспектор Аллейн просит…

С другого конца операционной, тяжело ступая, подошел Фокс.

— Я слышу, как где-то во всю мочь звонит телефон, сэр, — сказал он, пристально глядя в глаза Аллейну.

— Вот как? Интересно, не из Ярда ли звонят? Пойдите и узнайте, ладно, Фокс? Я уверен, что сестра Мэриголд не будет возражать.

Фокс вышел.

— Инспектор Аллейн, — осмелился сказать Робертс, — я очень надеюсь, что следственный эксперимент удался… — он замолк. В предоперационной слышался звучный голос Филлипса. Взглянув на дверь, Робертс с надеждой добавил: —… со всех точек зрения.

Аллейн улыбнулся ему, проследив направление его взгляда.

— С этой точки зрения, доктор Робертс, вполне удался.

— Я очень рад.

С листочком бумаги и карандашом вошла Джейн Харден. Она отдала их Аллейну. Робертс смотрел, как Аллейн положил бумагу на столик у стены и достал свою стальную рулетку. Вернулся Фокс.

— Доктора Робертса к телефону, сэр, — объявил он.

— О, это вас, — сказал Аллейн.

Робертс вышел через пост анестезиолога.

— Заприте дверь, — бросил Аллейн.

Явно передумав рисовать план, он кошкой кинулся через всю операционную и наклонился над рамой анестезиологического аппарата. Пальцы его ощупывали гайки.

Бойз встал возле одной двери, Фокс возле другой.

— Вот чертовы гайки, приросли, что ли… — бормотал Аллейн.

Двойные двери из предоперационной вдруг распахнулись, ударив инспектора Бойза по широченной спине.

— Минуточку, сэр, минуточку, — проворчал он.

Под его вытянутой ручищей появилось лицо мистера Томса. Глаза его были устремлены на Аллейна.

— Что вы делаете? — сказал он. — Что такое вы делаете?

— Минуточку, сэр, будьте любезны, — повторил Бойз и огромной, но аккуратной лапищей вытолкнул Томса назад и закрыл двери.

— Посмотрите только! — прошептал Аллейн.

Фокс и Бойз на миг увидели, что держит в руке Аллейн. Потом он снова наклонился и продолжил работу в том же бешеном темпе.

— Что нам делать? — тихо спросил Фокс. — Прямо сейчас, а?

Аллейн с минуту колебался. Потом сказал:

— Нет — не здесь. Подождите! Вот как мы сделаем…

Он отдал распоряжения, и тут от телефона вернулся Робертс.

— Никого не было, — сказал он. — Я позвонил домой, но там меня никто к телефону не просил. Видно, кто-то дозвонился, а потом разъединили.

— Какая досада, — заметил Аллейн.

Вошла сестра Мэриголд, а за ней Томс. Мэриголд, увидев, что в операционной все еще хозяйничают люди из Скотланд-Ярда, остановилась в нерешительности.

— Эй, послушайте, — воскликнул Томс, — что это вы такое делаете? Поймали Робертса на месте преступления?

— Право, мистер Томс, — в ярости сказал Робертс и подошел к своему аппарату.

— Все в порядке, сестра, — сказал Аллейн. — Я закончил. Наверное, вы хотите убрать здесь?

— О да, если можно.

— Приступайте. Мы сейчас улетучимся. Фокс, помогите доктору Робертсу с этим судком для уксуса.

— Благодарю вас, — сказал доктор Робертс, — я как-нибудь справлюсь.

— Нам не составит никакого труда, сэр, — заверил его Фокс.

Аллейн оставил их в операционной. Он сбежал по лестнице и выскочил на Брук-стрит, где сел в такси.

Через сорок минут то же самое такси отвезло его на Вигмор-стрит. На сей раз с Аллейном поехали еще два сержанта в штатском. Маленький дворецкий доктора Робертса открыл им дверь. Лицо его было смертельно бледно. Он, не говоря ни слова, посмотрел на Аллейна и отошел в сторону. Аллейн, за которыми шли его люди, прошел в гостиную. Робертс стоял перед камином. Над ним в свете ламп весело поблескивала картина с маленьким озерцом и рождественскими елками. Фокс стоял в дверях, а Бойз возле окна. Анестезиологический аппарат подкатили к столу.

Когда Робертс увидел Аллейна, он сперва пытался заговорить. Губы его подергивались, словно он пытался что-то сказать, но слов не было. Наконец он выдавил:

— Инспектор Аллейн… почему вы… послали этих людей… за мной?

Они с минуту молча смотрели друг на друга.

— Пришлось, — сказал Аллейн. — Доктор Робертс, у меня с собой ордер на ваш арест. Предупреждаю вас…

— Что вы хотите сказать? — взвизгнул Робертс. — У вас нет никаких оснований… никаких доказательств… идиот… что вы делаете?!

Аллейн подошел к аппарату, похожему на судок для масла и уксуса. Он наклонился, отвинтил одну из гаек и вытащил ее. С ней вместе вытянулся шприц. «Гайка» была вершиной плунжера.

— Вот вам достаточные основания, — сказал Аллейн.

Чтобы удержать Робертса, понадобились четыре человека. Они надели на него наручники. Сумасшедшие иногда обладают огромной физической силой.

Суббота, двадцатое. Вечер

Два вечера спустя после ареста Робертса Аллейн обедал с Найджелом и его невестой Анджелой. Найджел уже истерзал инспектора просьбами дать материал для репортажа, и тот бросил ему пару костей: грызи! Анджела, однако, мечтала услышать историю из первых рук. Во время обеда инспектор был молчалив и задумчив. Что-то заставило Анджелу метко пнуть Найджела в щиколотку, когда он заговорил про арест. Найджел подавил вопль боли и свирепо уставился на нее.