Мисс Марпл в Вест-Индии - Агата Кристи

вспомнила, что у того была язва). Что до майора, так это просто копия генерала Леруа, капитана Флеминга, адмирала Уиклова, бригадира Ричардсона. Она поискала кого-нибудь поинтересней. Вот, скажем, Грег. С Грегом трудно — ведь он американец. Что-то в нем есть от сэра Джорджа Троллопа. Тот всегда на собраниях по гражданской обороне шутил без устали. Или, может, он напоминал ей мистера Мердока — мясника. У Мердока была довольно скверная репутация, но некоторые утверждали, что это всего лишь слухи, и что мистер Мердок любит сам их распускать… Лаки? Ну, это легко — Мерлин в «Трех коронах». А Эвелин Хиллингдон? Приспособить ее к кому-нибудь трудно. Такие сухощавые, закаленные англичанки могут быть кем угодно: леди Каролина Вольф, жена Питера Вольфа, покончившая с собой, или, скорее, Лесли Джеймс — такая спокойная была женщина, так редко проявляла свои чувства, а потом неожиданно продала дом и уехала без разговоров. Полковник Хиллингдон? С ним тоже непросто. Надо бы узнать о нем побольше. Никогда не знаешь, о чем думают такие уравновешенные мужчины с прекрасными манерами. Порой они вас очень удивляют. Майор Харпер, например, как-то взял и перерезал себе горло, и никто не знал почему. Мисс Марпл подумала, что она догадывалась, но полной уверенности у нее не было. Ее глаза остановились на мистере Рейфиле. Главное, что про него известно, — то, что он невероятно богат. Он каждый год наезжает в Вест-Индию, он почти парализован и похож на старого грифа. Одежда болталась на его сморщенном теле. Ему могло быть и семьдесят, и восемьдесят, и даже девяносто. Глаза его смотрели проницательно и злобно, его собственная личность подавляла вас, и начинало казаться, что мистер Рейфил имеет право хамить, если ему заблагорассудится.

Рядом с ним сидела его секретарь миссис Уолтерс. У нее было приятное лицо и волосы цвета соломы. Мистер Рейфил обращался с ней крайне грубо, но, казалось, она совсем не замечала этого. Она не была раболепна — скорее забывчива. Вела она себя как опытная сиделка, и мисс Марпл подумала, что, вероятно, так оно и есть.

У столика остановился молодой высокий красавец в белой куртке. Старик взглянул на него, кивнул и указал на стул. Тот сел, как было велено. «Наверное, мистер Джексон, — сказала себе мисс Марпл, — его камердинер», — и стала внимательно его разглядывать.

*  *  *

В баре Молли сбросила туфли на шпильках. С террасы к ней подошел Тим. Здесь они могли на минутку расслабиться.

— Устала, милая? — спросил он.

— Немножко. Я уже ног не чувствую.

— Но для тебя ведь все это не очень трудно, правда? Я знаю, что это тяжело.

Он смотрел на нее с тревогой. Она рассмеялась.

— О, Тим, не смеши меня! Это все просто великолепно! Прямо как в сказке.

— Да, это верно, если ты здесь гость, но вести дело — это работа.

— Но ведь за просто так ты ничего не получишь, разве нет? — сказала рассудительно Молли.

Тим насупился:

— Думаешь, все пойдет успешно? У нас получится?

— Ну, конечно, получится.

— А ты не думаешь, что люди могут сказать: «Это не то, что при Сандерсонах».

— Естественно, кто-нибудь скажет — всегда найдется какая-нибудь старая сквалыжина. Я уверена, что мы тут гораздо больше подходим, чем Сандерсоны. Мы намного лучше смотримся. Ты чаруешь старых кисок и делаешь вид, что хотел бы завести интрижку с какой-нибудь отчаявшейся зрелой дамой, а я строю глазки старым джентльменам, вызывая у них немного кобелиной прыти, или прикидываюсь нежной маленькой дурочкой, о которой они мечтают. О, мы блестяще все раскусили.

У Тима тревогу как рукой сняло.

— Так и думай. Но я боюсь. Мы все поставили на карту. Я бросил работу…

— И правильно сделал, — быстро вставила Молли. — Она выбивала тебя из колеи…

Он засмеялся и поцеловал ее в нос.

— Я говорю тебе, мы это раскусили, — повторяла она, — но чем ты всегда озабочен?

— Всем этим. Я все время думаю, а вдруг что-нибудь случится?

— Что именно?

— Да я не знаю. Кто-то может утонуть.

— Только не они. Тут один из самых безопасных пляжей. И потом у нас есть огромный швед, который всегда начеку.

— Я просто дурак, — сказал Тим и, поколебавшись, спросил: — а у тебя больше не было этих снов?

— На сей раз это была черепаха, — ответила Молли и засмеялась.

По своему обыкновению мисс Марпл завтракала в постели. Яйцо всмятку, чай и ломтик папайи.

Фрукты на острове, подумала она, довольно неутешительны. Они все напоминали папайю. Ах, если бы сейчас хорошее яблоко, но, казалось, что яблоки тут попросту неизвестны.

Пробыв на острове уже неделю, мисс Марпл перестала задаваться вопросом, какая погода ей все-таки нравится. Погода все время была одна и та же — ясная, и никаких изменений.

«Так много разных перемен в одном английском дне», — прошептала она себе и не могла понять — цитата это или сама она придумала.

Здесь, конечно, бывали ураганы, или то, что мисс Марпл понимала под этим. Но слово «ураган» не вязалось для нее со словом «погода». Ураганы были «промыслом» господним… Здесь бывали и дожди, короткие яростные ливни, которые через пять минут прекращались. Все и вся были вымочены до нитки, но в следующие пять минут все высыхало заново.

Темнокожая девушка улыбнулась, сказала «С добрым утром» и поставила поднос к ней на колени. Такие прекрасные зубы и столько радости в улыбке. Какие милые создания все эти девушки, жаль только, что они так пренебрегают замужеством. Это очень заботило каноника Прескотта. Столько крестин, говорил он, пытаясь найти самоутешение, но ни единой свадьбы.

Мисс Марпл завтракала и решала, как бы провести день. На самом деле, решать тут было особенно нечего. Ей нужно не спеша встать и неторопливо одеться, потому что было довольно жарко, а пальцы ее не так проворны, как прежде. Затем она передохнет минут десять, возьмет вязанье и медленно пойдет к отелю, решая, где лучше всего ей расположиться: на террасе с видом на море или дойти до пляжа и поглядеть на детей и ныряльщиков. Обычно она делала это позднее. Днем после отдыха она могла и прогуляться. По-настоящему и дел-то никаких