Джорджетта Хейер - Предательский кинжал

Инспектор улыбнулся.

— Что, вы хотите сказать, она снова потерялась?

— Нет, но в ее теперешнем состоянии она бесполезна для моей тети, а поскольку она не может вспомнить автора, мы попали в безвыходное положение, и его обсуждение скоро очистит этот дом от гостей. Конечно, если бы вы хоть что-то стоили как следователь, к этому времени вы бы уже определили, кто предал «Императрицу» огню.

— Да, миссис Хериард уже попросила меня об этом, — ответил Хемингей. — Сожалею, что не могу помочь ей, но — увы! — мое время мне не принадлежит. Почему бы ей не спросить в библиотеке, кто автор книги? Они должны знать.

— Инспектор, — сказал Стивен, — вы великий человек! В течение всего нашего изнуряющего обсуждения никто не додумался до такого простого решения. Я не желаю больше ничего слышать об императрице, но я передам ваш совет моей тете частично потому, что я в добродушном настроении, частично потому, что мой дядя Джозеф еще меньше меня хочет слышать про императрицу, судя по тому, как он упорно возражает против того, чтобы тетя достала копию книги.

Проницательные глаза Хемингея не сходили с его лица.

— А вы не часто упускаете случай рассердить своего дядю, сэр?

— Надеюсь, что никогда, — спокойно сказал Стивен.

— Можно поинтересоваться, почему, сэр?

— Взаимная неприязнь.

— Взаимная? — повторил Хемингей, поднимая бровь.

— Разве я сказал взаимная? Просто оговорился.

Хемингей кивнул, как будто полностью удовлетворенный этим объяснением. Стивен направился обратно в гостиную, но не успел он войти, как дверь открылась, и из нее вышла Мод.

Ее маленький рот был плотно сжат, холодный взгляд пристально смотрел на Стивена. Он сказал:

— Я как раз собирался искать вас, тетя. Инспектор Хемингей советует вам спросить об имени автора в библиотеке.

Напряжение немного спало с лица Мод, и взгляд, который она бросила на Хемингея, был почти одобрительным.

— Очень разумная мысль, должна признаться, — сказала она. — Но я все-таки считаю, что возместить книгу должен тот, кто ее уничтожил. Отвратительная шутка. Я не подумала бы ни на кого в Лексхэме, даже на тебя, Стивен.

— Дорогая тетя, освободитесь от этой навязчивой идеи! — устало ответил Стивен. — Зачем бы мне понадобилось сжигать ее?

— Джозеф говорил, ты сказал ему…

— Джозеф говорил! — воскликнул он, его брови угрожающе нахмурились. — Сомнений больше нет! Возможно, скоро выяснится, он сам ее сжег, чтобы бросить на меня новое подозрение!

Казалось, Мод совсем не обиделась на это обвинение. Она спокойно сказала:

— Не понимаю, зачем бы ему понадобилось так поступать, Стивен.

Он коротко рассмеялся и зашагал по направлению к бильярдной.

Инспектор задумчиво смотрел ему вслед. Поскольку Мод продолжала продвигаться к лестнице, он повернулся к ней и заметил:

— Очень жаль, что мистер Хериард так настроен против вашего мужа, мадам. А ведь дядя так его любит!

Но Мод трудно было втянуть в разговор. Она встретила взгляд инспектора ничего не выражающим взглядом и сказала своим равнодушным голосом:

— Да.

Он не делал дальнейших попыток задержать ее, а пошел искать сержанта.

— Отпечатки пальцев принадлежат Джозефу, — сообщил он этому достойному человеку.

Губы сержанта сложились в беззвучном свисте.

— Выглядит подозрительно, сэр, — признал он. — Очень подозрительно. Но если вы не опровергаете его алиби…

— Забудь о нем! — сказал Хемингей. — Что я упустил? Хотел бы я знать.

Сержант почесал в голове.

— Я вчера полночи не спал, все пытался что-нибудь нащупать, — сказал он. — Но будь я проклят, если мне это удалось. Не понимаю, что вы могли упустить.

— Разумеется, не понимаешь! Если бы ты это понимал, я бы тоже это понял, и давно! — раздраженно ответил Хемингей. — У меня все время такое чувство, что разгадка у меня под носом. Достаточно, чтобы вывести из себя и святого. Беда в том, что меня отвлекают — все эти помолвки, расстроенные и устроенные, и миссис Хериард теребит, чтобы я выяснил, кто сжег ее проклятую «Императрицу». Я уже ничего не понимаю. Что мне необходимо, так это тишина и покой. Тогда я смогу думать.

Сержант закрыл рукой улыбку.

— Миссис Хериард снова набрасывалась на вас, сэр? — с сочувствием спросил он.

— Не говоря уже о молодом Хериарде. Я думал, у него больше здравого смысла. Можно подумать, у меня нет никаких других дел, как только искать пропавшую собственность!

— Кстати, а что это за императрица? — спросил сержант.

— Откуда мне знать? Слушай, если ты собираешься изводить меня ею, я должен буду заказать себе хорошенькую комнату в сумасшедшем доме, потому что мне она понадобится. Я пришел поговорить с тобой об убийстве, а не болтать об иностранных королевских фамилиях. Что бы ты назвал главной особенностью этого дела?

Сержант не мог сопротивляться такому приглашению.

— То, что сразу приходит в голову, сэр? Ну, мне бы не хотелось говорить.

— Почему, черт возьми? — спросил Хемингей. — Что это?

— Ну, сэр… императрица! — извиняющимся тоном ответил сержант.

— Теперь послушай, парень, — начал Хемингей угрожающим голосом, — если ты думаешь, что сейчас подходящее время для таких глупых шуток… — Внезапно он запнулся и сдвинул брови. — Ты прав! — сказал он. — Боже мой, ты прав!

— Я не всерьез сказал, сэр, — проговорил изумленный сержант. — Просто глупая шутка, как вы и сказали.

— Может быть, совсем не такая уж глупая, — ответил Хемингей. — Если подумать, есть в этой книге что-то странное. Почему кто-то захотел ее сжечь?

— Вы же сами говорили, сэр, что не осудили бы того, кто попытался от нее избавиться, потому что пожилая леди все время о ней говорит.

— Ты должен излечиться от этой нелепой привычки запоминать все те мои слова, которые для тебя было бы лучше забыть, — сказал Хемингей. — Единственный член этой компании, который мог бы засунуть книгу в печь потому, что он устал о ней слышать, это молодой Хериард, а он этого не делал.

— Откуда вы знаете, сэр?

— Он сказал, что он не делал этого… вот откуда и знаю.

— Кажется, у вас есть только его слова, — возразил сержант.

— Спасибо, — горько сказал Хемингей. — Может быть, я и не очень хороший следователь — на самом деле, я начинаю думать, я просто никчемный, — но я всегда знаю, когда клиент лжет, а когда говорит правду. Стивен не сжигал этой книги, и бесполезно пытаться убедить меня, что ее бросили в печь по ошибке, этой версии я никогда не верил и никогда не поверю. Кто-то пытался избавиться от этой книги, и причина была другая, не та, по которой это мог бы сделать Стивен. — Его лицо вдруг приняло то сосредоточенное выражение, которое так хорошо знал сержант. Он вытянул палец. — Джозеф не хочет, чтобы пожилая леди получила копию, вот почему его любимый племянник Стивен из кожи вон лезет, чтобы помочь ей в этом. Парень, думаю, мы что-то нащупали!

— Вы-то может быть, сэр, но будь я проклят, если я тоже! — откликнулся сержант. — Я хочу сказать, какое отношение может иметь книга о той или другой императрице к смерти Натаниеля Хериарда? В этом нет никакого смысла!

— Послушай! — сказал Хемингей. — А что это за императрица?

— Именно это я у вас и спрашивал, сэр, а вы правильно осадили меня за то, что я попусту трачу ваше время.

— Елизавета. Так ее звали, — невозмутимо продолжал Хемингей. — У нее был сын, который покончил с собой в каком-то охотничьем домике, вместе с девицей, на которой он хотел жениться, но не мог. Я знаю, потому что это мне рассказала миссис Хериард.

— Вы хотите сказать, это могло натолкнуть убийцу на мысль, как убить Натаниеля? — спросил сержант.

— Это или что-то еще в книге. Предполагаю, что-то, до чего пожилая леди еще не дошла. Постой! Разве кого-то из иностранных королей не убили в Швейцарии или где-то еще?

— Когда это было? — спросил сержант. — Их все время убирают, этих иностранных королей.

— Думаю, в прошлом веке. Что мне нужно, так это энциклопедия.

— Ну, наверное, в здешней библиотеке должна быть, — предположил сержант.

— Надеюсь, — сказал Хемингей. — Мне не хватает убедиться, что нужный мне том пропал, и я буду железно уверен, что я что-то нащупал!

Когда несколько минут спустя они вошли в библиотеку, в ней никого не было. На одной из полок, опоясывающих стены комнаты, инспектор с удовольствием обнаружил красиво переплетенную энциклопедию. Нужный том был на месте. Пролистав великое множество страниц, посвященных жизням всех Елизавет, к которым он не питал ни малейшего интереса и чьи притязания на славу он был склонен не признавать, инспектор наконец напал на Елизавету, императрицу Австрии и королеву Венгрии, родившуюся в Мюнхене 24 декабря 1837 года и убитую 10 сентября 1898 года в Женеве.