Найо Марш - Смерть после бала

— Как я должна поступить, леди Каррадос? — спросила мисс Харрис.

— Я думаю, вам лучше продолжать, — слабым голосом ответила леди Каррадос.

— Хорошо, леди Каррадос. Видите ли, мне выпала честь вернуть письмо, которое было обронено в доме у викария.

— Это возмутительная ложь, — громко заявил Каррадос.

— Извините, — сказала мисс Харрис, — но я не могу допустить, чтобы в мой адрес выдвигали подобные обвинения. Я говорю правду.

— Благодарю вас, мисс Харрис, — поспешно вмешался Аллейн. — Пожалуйста, подождите немного в другой комнате, если не возражаете? Фокс!

Фокс проводил ее за дверь.

— Клянусь Богом! — воскликнул Каррадос. — Если вы верите заявлениям этой…

— Подождите минутку, — сказал Аллейн. — Я думаю, мне лучше продолжить мой рассказ. Мы считаем, сэр Герберт, что вы на самом деле взяли это письмо и по каким-то причинам не отдали его той даме, которая впоследствии стала вашей женой. Мы полагаем, что, прочитав это письмо, вы спрятали его в потайной ящик секретера в вашем кабинете и хранили его там все эти восемнадцать лет.

— Я протестую. Я категорически отрицаю…

— Вы отрицаете и это?

— Это просто возмутительно! Позвольте сказать, сэр, если у меня есть какое-то влияние, я…

— Минутку, — сказал Аллейн. — Леди Каррадос хочет что-то сказать.

Центр внимания переместился на женщину. Она выглядела так, будто присутствовала на заседании какого-нибудь общественного комитета. Ее меха, дорогая, но неброская одежда, перчатки, очень деликатный макияж — все это могло служить образцом хорошего тона. И лишь напряженная неподвижность фигуры выдавала охватившие ее эмоции. Ее голос слегка дрогнул. Аллейн почувствовал, что она забыла, где находится, что в комнате присутствуют посторонние, и это было самым ярким доказательством ее смятения. Она обратилась непосредственно к своему мужу.

— Вы знали! Все эти годы вы хладнокровно наблюдали за мной, зная, как я страдаю! Зачем вы спрятали это письмо? Почему женились на мне, если вам была известна вся эта история? Вы, должно быть, сумасшедший. Теперь я понимаю, почему вы следили за мной, почему не спускали с меня глаз с тех пор, как все это началось. Вы знали. Вы знали, что меня шантажируют. — У нее перехватило дыхание, она повернулась и взглянула прямо в лицо мужу. — Это вы меня и шантажировали, — прошептала она. — Это вы. Вы окончательно лишились рассудка и сделали это, чтобы причинить мне боль. Вы всю жизнь ревновали меня к Пэдди. С того самого дня, когда я сказала вам, что никогда не смогу испытывать ничего подобного ни к кому другому. Вы ревновали меня к покойнику.

— Ивлин, — мягко проговорил Аллейн. Она сделала нетерпеливый жест, но продолжала обращаться только к мужу.

— Вы писали эти письма. Вы.

Каррадос с тупым видом смотрел на нее. Его рот приоткрылся, брови приподнялись, на лице было написано нелепое изумление. Он покачал головой из стороны в сторону.

— Нет, — сказал он. — Нет, Ивлин, нет!

— Заставьте его признаться, Родерик, — сказала она, не поворачивая головы.

— Сэр Герберт, — сказал Аллейн, — вы отрицаете, что хранили это письмо в потайном ящике вашего секретера?

— Да.

Фокс взглянул на Аллейна и вышел, после чего в комнате снова воцарилось тягостное молчание. Наконец он вернулся в сопровождении Бриджит.

У леди Каррадос вырвалось сдавленное восклицание, и она схватила дочь за руку.

— Мисс О'Брайен, — сказал Аллейн. — Я просил вас прийти сюда с тем, чтобы вы могли в присутствии заместителя комиссара полиции повторить ту историю, которую рассказали мне вчера. Вы сообщили мне, что однажды, когда находились одна в кабинете вашего отчима, вы стали рассматривать миниатюрный секретер. Вы сказали, что случайно нажали на крошечную пружинку и в секретере открылось треугольное отделение, в котором лежало письмо. Это правда?

— Донна? — Бриджит с беспокойством взглянула на мать.

— Да, дорогая. Расскажи им. Что бы там ни было, расскажи обо всем.

— Да, это правда, — ответила Бриджит.

— В этот момент в кабинет вошел ваш отчим?

— Да.

— Каково было его отношение к тому, что он увидел?

— Он ужасно рассердился.

— Что он сделал?

— Он вывернул мне руку.

— Ложь. Эта девчонка всегда меня ненавидела. Чего я только не делал для нее… Ложь, гнусная, бесстыдная ложь!

— Фокс, — сказал Аллейн, — пригласите, пожалуйста, сэра Даниэля.

Сэр Даниэль, очевидно, сидел в приемной, так как вошел в комнату почти сразу. Увидев Каррадосов и Бриджит, он поздоровался с ними так, словно находился на каком-нибудь светском рауте. Затем он обменялся рукопожатием с заместителем комиссара и повернулся к Аллейну.

— Сэр Даниэль, — сказал Аллейн, — я попросил вас прийти, так как, насколько мне известно, вы были свидетелем сцены, которую только что нам описала мисс О'Брайен. Это произошло около двух лет назад. Вы помните, как мисс О'Брайен позвонила вам и попросила прийти, так как ее мать плохо себя почувствовала?

— Такое случалось не раз, — ответил Дэвидсон.

— В тот день вы зашли в кабинет, где у вас с мисс О'Брайен произошел разговор о маленьком французском секретере.

Дэвидсон приподнял брови.

— Да?

— Вы помните это?

— Да, очень хорошо помню.

— Вы сказали ей, что в таких секретерах можно обнаружить потайное отделение. После этого пошли наверх к леди Каррадос.

— Да. По-моему, все так и было.

— Когда вы вернулись, мисс О'Брайен и сэр Герберт оба находились в кабинете?

— Да, — ответил Дэвидсон и холодно поджал губы.

— Вы не могли бы рассказать нам, что произошло?

— Боюсь, что нет, мистер Аллейн.

— Почему?

— Скажем, из соображений профессиональной этики.

— Сэр Даниэль, — вмешалась леди Каррадос, — если вы беспокоитесь из-за меня, я умоляю вас рассказать все, что они хотят знать. Я так же, как и все остальные, хотела бы знать правду. Если я сейчас же не узнаю всего, я просто этого не вынесу.

Дэвидсон с изумлением уставился на нее.

— Вы хотите, чтобы я рассказал им о том, что произошло в тот день?

— Да. Да, я хочу.

— А вы, Каррадос? — Дэвидсон посмотрел на Каррадоса так, словно тот был каким-то редкостным экспонатом.

— Дэвидсон, я умоляю вас не терять головы. Я уверен, вы не видели ничего, что можно было бы истолковать… что можно было бы рассматривать как доказательство… Дэвидсон, вы же меня знаете. Я не мстителен. Вы же знаете.

— Послушайте, — сказал Аллейн, — давайте говорить прямо. Сэр Даниэль, вы обследовали руку мисс О'Брайен, когда вернулись в кабинет?

— Да, — ответил Дэвидсон, поворачиваясь спиной к Каррадосу.

— И что вы обнаружили?

— Рука была покрыта синяками, и я выписал ей мазь.

— Как вы думаете, что могло послужить причиной этого?

— Похоже было, что руку крепко сжали и сильно вывернули.

— Что делали сэр Герберт и его падчерица, когда вы вошли в кабинет?

— Он держал ее за руку.

— Будет правильно сказать, что он был зол на нее?

Дэвидсон задумчиво посмотрел на Бриджит. Они обменялись понимающей улыбкой.

— Безусловно, он кричал на нее, — сухо произнес Дэвидсон.

— Вы обратили внимание на секретер?

— По-моему, в этот раз я не смотрел на него. Но я понял, что сэр Герберт Каррадос как раз говорил о нем, когда я вошел в комнату.

— Так. Благодарю вас, сэр Даниэль. Вы не могли бы подождать с мисс О'Брайен в другой комнате? Фокс, пожалуйста, пригласите мистера Даймитри.

Дэвидсон и Бриджит вышли из комнаты. Вскоре появился Фокс вместе с Даймитри. На пальце у Даймитри красовалась белоснежная повязка, волосы блестели от бриллиантина, и весь он был гладкий, лоснящийся и распространял сильный запах одеколона. Краешком глаза он оглядел присутствующих и церемонно поклонился.

— Добрый вечер, миледи! Добрый вечер, джентльмены!

— Мистер Даймитри, — начал Аллейн, — я хотел бы…

— Остановитесь!

Каррадос вскочил на ноги. Он стоял, держа руку на уровне лица, не то обороняясь, не то пытаясь заставить всех замолчать. Затем он медленно вытянул руку и пальцем указал на Даймитри. Этот жест был крайне нелепым, но в то же время пугающим.

— Что случилось, сэр Герберт? — спросил Аллейн.

— Что он здесь делает? Мой Бог, теперь я понял… я понял…

— Что, сэр Герберт? Что вы поняли?

— Остановитесь! Я все скажу. Я сделал это. Я сделал это! Я признаю. Я признаюсь во всем. Я это сделал!

— Что вы сделали, сэр Герберт?

Это был голос заместителя комиссара, очень спокойный и прозаичный.

— Я спрятал письмо. — Каррадос посмотрел прямо в лицо жене. — Вы знаете почему. Если бы вы когда-нибудь заговорили о нем, стали сравнивать меня с ним, если бы я узнал, что вы… Вы знаете почему.