Найо Марш - Смерть пэра

— М-да! — сказал Генри. — Должен сказать, что это уж слишком. Почему она выбрала несчастного старину Стива?

— Да просто потому, что она видела его в лифте. Ее поведение во время допроса было со всех точек зрения странным. Все очевидцы заверили нас, что она непрерывно и назойливо вопила, когда обнаружила, что случилось с ее мужем, но все замечали в ее поведении странную смесь восторга и ужаса, стоило ей заговорить об этом. Самое важное: она с самого начала требовала, чтобы тело ее мужа было перевезено в его дом в Лондоне. Я, конечно, не психиатр, но мне показалось, что, какой бы сумасшедшей она ни была, она вряд ли страстно желала бы провести пару ночей в полузаброшенном доме с телом своего мужа, если бы она его и убила. Если только — и это важный момент — у нее не было каких-то замыслов, связанных именно с трупом. Очень глупо с моей стороны было не догадаться, что именно она собирается сделать. Однако вина Хихикса к тому времени еще не была полностью доказана, поэтому я не снял окончательно подозрения в убийстве с леди Вутервуд. Сегодня днем в «Медвежьем углу» мне показалось, что я открыл мотив ее поведения. В средневековом манускрипте по колдовству мы нашли главу, где говорилось о различных сонных заклятьях.

— Боже мой! — пробормотал Генри. — «Длань славы»!

— Да. Кисть руки, отрезанная у трупа, предпочтительно у трупа мошенника или жертвы убийства. Она дает обладателю возможность появляться и ускользать с места преступления, будучи невидимым. Но ведь вы же знаете старую балладу «Легенды Инголдсби», как я понял.

— Да, конечно:

— Именно это. Леди Вутервуд решила проделать опыт. Как только ее «Compendium Maleficorum» раскрылся на этой странице, как только я увидел ее карандашные пометки на полях, я догадался, что затевается. Надо было догадаться раньше.

— Не представляю, как это могло бы у вас получиться, — усомнилась Роберта.

— Господи, конечно нет, — сказал Генри. — Я скажу, что вы и так явили чудеса проницательности.

— Правда? — улыбнулся Аллейн. — Боюсь, вас совсем нетрудно удивить. Так на чем мы остановились? Она подождала, пока в доме все стихло, а ее сиделка захрапела. Кстати, добродетельные самооправдания нашего медперсонала могут иметь под собой основания. Наверняка ее угостили таблеткой морфия, растворенной, например, в какао. Вы не обратили внимания, что зрачки у сиделки были сужены?

— Мы и впрямь не заметили, — подтвердил Генри. — Ну и хитрющий убийца наша тетя В.!

— Да нет же, леди Вутервуд ничего такого не делала, — сказал Аллейн. — И Хихикса она тоже не убивала.

Генри и Роберта не могли произнести ни слова. Аллейн по очереди посмотрел на них, а потом на Найджела, который самоуничижительно забился в угол комнаты.

— Вы им разве не сказали? — спросил Аллейн.

— Я… по-моему, говорил… — пробормотал Найджел.

— Что именно вы им сказали?

— Я? Что… э-э… леди Вутервуд…

— Я же оставил вас с Фоксом. Если вы продолжали придерживаться своей замечательной теории, почему вы не сочли нужным удостовериться у Фокса, совпадают ли ваши мнения?

— Н-ну… я… — бормотал Найджел. — Вы же сказали «она». Какого черта я мог…

— Вы ведь видели протоколы. Кто прятался в шкафу в прихожей и подслушивал беседу между лордом Чарльзом и его братом? Кто солгал нам и наплел целую сеть немыслимых событий? Кто снова вызвал лифт на верхний этаж после того, как Хихикс сделал свое дело и сбежал вниз? Вы же видели тело Хихикса. Какой убийца мог нанести такой удар из-за кровати, когда жертва лежит на правом боку лицом к левой стене комнаты?

— Я… то есть…

— Ясное дело — убийца-левша. Диндилдон, простофиля вы несказанный, Диндилдон, Диндил-дон, Дин-дил-дон.

Роберта так страшно устала, что не в состоянии была чувствовать ничего, кроме тупого удивления и несказанного облегчения. За ними последовала ироническая мысль, что Миноги, совершенно не прилагая усилий, выбрались и из этой передряги. Им не придется даже сталкиваться с омерзительным долгом давать показания против вдовы своего родственника. Она посмотрела на Генри и спросила себя: померещился ей незнакомый доселе огонек решимости в его глазах, или же события последних полутора суток высвободили некие скрытые возможности его характера? Казалось, он внимательно слушал Аллейна. Роберта заставила себя прислушаться.

— …вот то, с чем мы могли работать дальше, — продолжал приятный голос. — Если бы она действительно проделала все, что наговорила нам, она должна была бы встретиться с Баскеттом, когда он шел из прихожей или из гостиной слуг. Она же заявила, что никого не встретила. Диндилдон не знала или забыла, что Баскетт прошел по коридору, пока она пряталась в стенном шкафу. Она слышала, как Майкл попрощался с Хихиксом, и упомянула это в своем рассказе. Но она упорно говорила нам, что, проходя по лестничной площадке и следуя вниз за Хихиксом, видела лорда Вутервуда в кабине лифта. Но человека, сидящего в лифте, увидеть невозможно. Двери были закрыты, а окошко во внешней двери расположено слишком высоко. Если Диндилдон ни в чем не виновата, зачем же ей понадобилось наплести столько бессмысленного вранья? Наша гипотеза заключалась в том, что Диндилдон, зная намерение лорда Вутервуда отказать своему брату, оставила нянюшку Бернаби в квартире двадцать шесть, дошла по двери прихожей, обнаружила, что там толпится народ, занятый шарадой, и, как она нам и сказала, простояла за дверью, пока вы все не зашли снова в столовую. Потом она вместе с Баскеттом выпила рюмочку шерри, повидалась с кухаркой на кухне, вышла из кухни якобы для того, чтобы помыть руки, но на самом деле вернулась в прихожую и скользнула в открытый шкаф, где и оставила отпечатки своих каблуков. Она подслушала разговор между вашим отцом и его братом. У нас есть подробное изложение этой ссоры, сделанное мисс Корой Пупкорн.

— Противная маленькая проныра! — вырвалось у Генри. — Невозможно открыть дверь в квартире, чтобы не стукнуть Пупкорн по лбу или не увидеть, как она поспешно убегает.

— Эту ссору, как мне помнится, подслушивало множество людей, — заметил Аллейн.

— Один-ноль в вашу пользу, сэр, — согласился Генри.

— Но верить мы могли только рассказу Пупкорн.

— Робин, милая, — вздохнул Генри, — мы отличились не лучшим образом. Но почему, мистер Аллейн, вы отмели нашу единодушно подтвержденную версию этого разговора (пусть даже кое-где невероятную) в пользу рассказа любопытной горничной (пусть даже и правдивой)?

— Ну, видите ли, — ответствовал Аллейн, — это долго объяснять, но хотя бы потому, что констебль, который дежурил в гостиной, прекрасно говорит по-французски.

— Боже мой! Какого же дурака мы сваляли!

— Продолжим насчет Диндилдон. Диндилдон слышала ссору и подумала, что это великолепная возможность обеспечить своего Хихикса славным наследством и при этом бросить подозрение на кого-нибудь другого. Она и Хихикс, вне сомнения, сохранили бы свои теперешние места при леди Вутервуд. Ваша старая Нянюшка сказала, что между нею и Хихиксом что-то было. Старые няни не всегда самые лучшие свидетели, но…

— Она совершенно права насчет этого, — подтвердил Генри. — Теперь и я припоминаю. Между дядей Г. и тетей В. по этому поводу даже была ссора. Он говорил, что Диндилдон развращает Хихикса. Господи, и что Хихикс в ней нашел?! Вы только вообразите!

— Давайте не будем, — попросил Аллейн. — Итак, Майкл оставил Хихикса и пошел отнести пакет в гостиную. Для Диндилдон очистилось поле деятельности. Мне кажется, она вышла на лестничную площадку и позвала Хихикса. Вероятно, она сообщила ему о ссоре. По-моему, Диндилдон, как леди Макбет, была мозгом всей истории. А идею эту подала мне беседа с одним полицейским-шекспироведом. В какой-то момент между уходом Майкла в гостиную и возвращением леди Чарльз из квартиры двадцать шесть они состряпали свой план. Может быть, какой-то другой план был сорван появлением лорда Вутервуда и его воцарением в лифте, а может быть, весь замысел родился в плодовитом воображении Диндилдон именно в этот момент. Перед ними был их шанс. Лорд Вутервуд был один после громкой ссоры с братом, который во всеуслышание пожелал ему смерти. Они ретировались, пока Баскетт помогал лорду Вутервуду надеть пальто и котелок. Как только Баскетт удалился, они вышли. Хихикс получил наставления. Он должен был спуститься на пустующий этаж и вызвать лифт вместе с лордом Вутервудом, а затем убить его и отправиться вниз. Диндилдон оставалось вызвать лифт обратно и, едва нажав кнопку, тоже спуститься вниз вслед за Хихиксом, оставив наверху тех, кто имел замечательный мотив для убийства… Все прошло по плану, за исключением того, что никто из них не знал, что повреждения мозга не всегда бывают немедленно смертельны. Как только лорд Вутервуд вошел в лифт, Диндилдон сунула Хихиксу тесак и перчатки, послала его за Майклом, чтобы тот обеспечил ему алиби, скользнула в свое убежище в прихожей, а потом, когда ушел Майк, вернулась на лестницу. Она видела, как лифт спустился и остановился этажом ниже. Слышала, как открылись двери. Не исключено, что Диндилдон слышала и другие, более зловещие звуки. Потом дверь закрылась снова, и это был сигнал для нее. Она нажала кнопку и последовала за Хихиксом. Лифт вернулся на верхний этаж. Портье видел, как они оба с Хихиксом вышли и уселись в машину, один за другим, как они потом и сказали. Если казалось невозможным, что убийство совершил Хихикс, то тем более не могла этого сделать Диндилдон, которая спускалась сразу же за ним. Майкл обеспечил им алиби наверху. Портье подтвердил их алиби внизу. Пауза этажом ниже была ловко втиснута между появлением внизу Хихикса и Диндилдон.