Агата Кристи - Вилла “Белый конь”

— Ну, о них нельзя так подумать! — воскликнула Роуда. — Сибил еще пожалуй, сари и бусы, она и вправду выглядит смешной. Но в Тирзе есть что-то устрашающее, вы не согласны? Кажется, что она читает ваши мысли.

— А Белла отнюдь не старая дева, она схоронила двух мужей, — добавил Деспард.

— Ну, тогда ото всей души прошу прощения, — ответил Винаблз рассмеявшись.

— И смерть ее двух мужей комментируют со зловещими подробностями, продолжал Деспард, — Говорят, когда они ей не угодят, она, бывало, на них только раз посмотрит, и после этого они заболевали и медленно отходили к праотцам.

— Правда, я и забыл, она — здешняя ведьма.

— Да, так говорит миссис Колтрой.

Был уже пятый час, когда мы распрощались с Винаблзом. Он превосходно нас угостил, а потом показал нам свой дом, настоящую сокровищницу.

— У него, должно быть, куча денег, — сказал я после того, как мы покинули «Прайорз Корт». — Этот нефрит и африканская скульптура, я уж не говорю о мейссенском фарфоре. Вам повезло на соседа.

— А мы это знаем, — ответила Роуда. — Здесь все люди скучноватые, он по сравнению с ними сама экзотика.

— Откуда у него такие деньги? — спросила миссис Оливер.

— Мне говорили, — ответил Деспард, — что он начинал жизнь грузчиком, но вряд ли это так. Он никогда не рассказывает о своем детстве, о семье. Вот тема для вас, — Деспард обратился к миссис Оливер. — таинственная личность.

Миссис Оливер заявила, что ей вечно предлагают совершенно ненужные темы. И тут мы подъехали к «Белому Коню». Дом был деревянный и стоял несколько в стороне от деревенской улицы. Позади него находился обнесенный забором сад, дышавший стариной.

Я был разочарован и не стал этого скрывать.

— Ничего зловещего, — пожаловался я.

— Подождите, посмотрите, как внутри, — сказала Джинджер.

Мы вышли из машины и направились к двери, которая открылась при нашем приближении. Мисс Тирза Грей стояла на пороге, высокая, слегка мужеподобная, в твидовом костюме. У нее были густые и жесткие седые волосы, орлиный нос и проницательные голубые глаза.

— Вот и вы наконец, — сказала она приветливым басом. — Я уж думала, куда вы пропали.

За ее плечом виднелось чье-то лицо. Странное, довольно бесформенное лицо, будто вылепленное ребенком, который забрался поиграть в мастерскую скульптора. Такие лица, подумал я, иногда встречаешь на картинах итальянских или фламандских примитивов.

Роуда представила нас и объяснила, что мы были у мистера Винаблза.

— Ага! — сказала мисс Грей. — Тогда понятно. Любовались сокровищами. Бедняга, надо ему хоть чем-то развлекаться. Да заходите же, заходите. Мы очень гордимся своим домиком. Пятнадцатый век, а часть — даже четырнадцатый.

Холл был невысокий и темный, винтовая лестница вела в комнаты. Мы увидели большой камин и над ним — картину в раме.

— Вывеска старой гостиницы, — объяснила мисс Грей, заметив мой взгляд. — В темноте плохо видно. Белый конь.

— Я вам ее отмою, — сказала Джинджер.

— А вдруг испортите? — грубовато спросила Тирза.

— Как я могу испортить, когда это моя работа? Я реставрирую картины в лондонских галереях, — сказала она мне.

Мы с ней стали разглядывать картину вместе. Картина не отличалась никакими художественными достоинствами, разве что она действительно была очень старинная. Светлый силуэт коня вырисовывался на темном фоне.

В холле появилась мисс Сибил Стэмфордис. Это была высокая сутуловатая женщина с темными волосами, плаксивым выражением лица и рыбьим ртом. Она была одета в изумрудного цвета сари, которое никак не делало ее внешность более значительной. Голос у нее был тихий.

— Наш милый, милый конь, — сказала она. — Мы влюбились в эту вывеску с первого взгляда. По-моему, она-то и заставила нас купить дом. Правда, Тирза? Но входите же, входите.

Нас провели в маленькую комнату. Когда-то, видно, в ней помещался бар, а теперь это была гостиная. Потом мы осмотрели сад — я сразу увидел, что летом он, должно быть, чудесен — и вернулись в дом. Стол уже был накрыт.

Мы сели, и старая женщина, чье лицо я заметил еще в холле, внесла большой серебряный чайник.

— Спасибо, Белла, — сказала Тирза.

— Вам больше ничего не нужно? — пробормотала кухарка.

— Нет, спасибо.

Белла пошла к двери. Она ни на кого не смотрела, но, уже выходя, бросила на меня быстрый взгляд. Что-то в нем насторожило меня, хотя что трудно объяснить. Что-то злобное и проницательное, словно она видела тебя насквозь.

Тирза заметила мою реакцию.

— Белла может испугать, правда? — спросила она тихо. — Я заметила, как она на вас поглядела.

Сибил Стэмфордис забренчала бусами.

— А признайтесь, признайтесь, мистер, мистер…

— Истербрук.

— Мистер Истербрук. Вы ведь слышали, что мы творим колдовские обряды. Признайтесь. О нас ведь здесь идет такая слава.

— И, может быть, заслуженная, — вставила Тирза. Ее это забавляло. У Сибил особый дар.

Сибил удовлетворенно вздохнула.

— Меня всегда привлекала мистика, — прошептала она. — Еще ребенком я осознала, что наделена сверхъестественным даром. Я всегда была очень чувствительна. Я однажды потеряла сознание за чаем у подруги — я почувствовала: когда-то в этой комнате случилось нечто ужасное… Много позже я узнала правду — там двадцать пять лет назад совершилось убийство. В той самой комнате.

Она закивала и победоносно поглядела на нас.

— Удивительно! — согласился Деспард с холодной вежливостью.

— Какое на вас красивое сари! — сказала Роуда.

Сибил просияла:

— Да, я его привезла из Индии. Я там училась у йогов. И я одна из немногих женщин, что побывали в Гаити. Там действительно можно найти истоки оккультных наук. Самые корни. Великий мэтр — барон Самди, а Легба — это божество, которое он вызывает, божество, которое «опрокидывает барьеры». Высвобождается смерть и порождает смерть. Страшная мысль, правда? А вот мой амулет. Высушенная тыква, а на ней сетка из бус, и видите — позвонки змеи.

Мы вежливо, хотя и без особого удовольствия, разглядывали амулет. Сибил продолжила свою лекцию о колдовстве.

— Вы не верите тому, о чем она говорит? — спросила Тирза тихо. — Но вы не правы. Не все можно объяснять, как суеверия, страх, религиозный фанатизм. Существуют первозданные истины и первозданные силы. Были и будут.

— А я не спорю, — ответил я.

— Ну и правильно. Пойдемте, я покажу вам свою библиотеку.

Я последовал за ней через стеклянную дверь в сад, где находилась библиотека, перестроенная из конюшни и служб. Это была большая комната, одна длинная стена в ней уставлена книгами.

— У вас здесь очень редкие вещи, мисс Грей. Неужели это первое издание «Malleus Maleficarum»[3]. Да вы владелица настоящего сокровища.

— Как видите.

— И Гримуар — такая редкость.

Я поставил книгу обратно на полку. А Тирза сказала:

— Приятно встретить человека, который знает толк в старых книгах.

Обычно наши гости только зевают или ахают.

— Но ведь колдовство, магия и все такое — это чепуха, — заметил я.

— Чем они вас привлекают?

— Трудно сказать… Я уже давно этим интересуюсь. Очень любопытно. Во что только люди не верят, каких глупостей они только не делают. Но вы не должны судить обо мне по бедняжке Сибил.

Я заметила, вы на нее поглядывали с усмешкой.

— Конечно, во многом она просто глупа, мистика, черная магия, оккультные науки — все она валит в одну кучу. И все-таки она наделена особой силой.

— Силой?

— Ну, называйте это как хотите. Ведь есть люди, которые связывают этот мир с другим, таинственным и зловещим миром. Она превосходный медиум. И у нее необычайный дар. Когда мы с ней и с Беллой…

— С Беллой?

— Ну да. И у Беллы свой дар. Мы все им наделены в какой-то мере. Мы действуем сообща и… — Она остановилась.

— Фирма «Колдуньи, Лимитед»? — спросил я с улыбкой.

— Пожалуй.

Я рассматривал переплет книги, которую взял с полки.

— Нострадамус[4] и все прочее? И неужели вы верите?

— Не только верю. Знаю.

— Что вы знаете? Откуда?

Она, улыбнувшись, показала на полки.

— Это все ерунда. Выдумки, пышные фразы. Сейчас наука расширила наши горизонты.

— Какие горизонты?

— Горизонты мысли. Дала нам веру в силу мысли, в ее возможности. Знахари использовали это еще много веков назад. Они насылали смерть. И вовсе не нужно убивать жертву. Все, что нужно, — это внушить ей, что гибель неизбежна.

— Внушение. Но ведь оно не действует, если жертва не верит.

— А мы далеко ушли от шаманов. Психологи указали нам путь. Желание умереть. Оно таится во всех людях. И его нужно уметь использовать.

— Интересно. Вы заставляете жертву совершить самоубийство?

— Как вы отстали! Вам приходилось слышать о самовнушенных болезнях?