Элизабет Ролле - Убийство с третьей попытки

— Обойдётся, — рассеянно сказал Ален.

Нарисованный миссис Вуд образ не вязался с его представлением о Филипе Этвуде. Он вполне допускал, что Этвуд способен на решительные действия, однако не такого рода, как те, о которых говорила миссис Вуд: удрать со службы, чтобы приехать на день рождения Джудит, было безрассудством, достойным настоящего сорвиголовы, а Этвуд казался ему человеком недостаточно горячим и слишком рассудительным для подобных поступков, противоречащих его холодноватой и уравновешенной натуре. Правда, появление старого соперника вроде бы расшевелило его, и всё-таки у Алена сохранялось ощущение, что Этвуд из рассказа миссис Вуд и Этвуд, которого знает он сам, — два разных человека; здесь крылось какое-то непонятное противоречие.

Вечером Ален решил осмотреть потайной ход. Он успешно справился с механизмом и, прихватив оставленный Этвудом фонарик, вошёл внутрь. Изнутри плита открывалась и закрывалась совсем просто, и он закрыл её за собой без всяких опасений. Пройдя ярдов тридцать (разветвлений пока не было), он вдруг явственно услышал чьи-то голоса. Опешив от неожиданности, Ален машинально погасил фонарь и прижался к стене. Выждав (голоса не удалялись и не приближались), он осторожно двинулся вперёд и, пройдя ещё ярдов пять, понял, откуда идёт звук: на высоте его роста виднелось узкое, с палец шириной, отверстие, через которое проникал рассеянный свет. Однако увидеть ему ничего не удалось — с другой стороны там что-то стояло.

— Этот брак принесёт тебе несчастье, — раздался вдруг резкий голос миссис Рэтленд. — Одумайся, пока не поздно, потом жалеть будешь.

— Я уже всё обдумала, — спокойно ответила Джудит. — Я выйду за Филипа замуж.

— Глупое упрямство!

— Я его люблю, — прежним ровным тоном сказала Джудит, — и он меня любит, так почему же нам не пожениться? Я уже всё решила, бабушка, и давайте оставим эту тему.

Старуха что-то проворчала, а Ален на цыпочках отступил назад. Вот уж поистине непредвиденный итог исследований! Интересно, знает ли сам Этвуд, что отсюда слышно, как говорят в комнате миссис Рэтленд? Или это комната Джудит? Любопытное открытие… А ещё любопытнее, что миссис Рэтленд настроена против брака своей внучки с Этвудом. С чего бы это? Возможно, миссис Рэтленд считает, что он недостаточно любит Джудит? А кухарка говорила неправду?

«Будь у меня такая невеста, я бы носил её на руках», — Подумал Ален, и ему стало очень грустно.

Гроза началась внезапно. Только что светило солнце, и вдруг задул сильный ветер, небо разом потемнело, хлынул дождь. Прямо над головой сверкали молнии. Ослепительный разряд полыхнул у самой дороги — молния ударила в дерево ярдах в двадцати от машины. Ехать дальше стало опасно, оставаться в машине — тоже: по обе стороны дороги росли высокие деревья, от которых при такой грозе следовало держаться подальше. Съезжать в низину Этвуд не стал, полагая, что в дождь наверняка там застрянет. Выключив мотор, он выскочил из машины и бегом бросился под навес возле дома у дороги, ведущей от железнодорожной станции к деревне и замку. Под навесом уже стояли, прячась от дождя, две женщины.

— Добрый день, — сказал Этвуд, отряхиваясь.

Старшая, худощавая шатенка неопределённого возраста, что-то около сорока лет, ответила на его приветствие, а младшая, ещё совсем юная девушка, тоненькая и хрупкая на вид, окинула его любопытным взглядом доверчивых голубых глаз и с некоторым запозданием сказала:

— Добрый день.

При этом она повернула голову и зацепилась волосами за выступ на поддерживающем навес столбе, пытаясь освободиться, сделала резкое движение, и её незатейливая причёска развалилась. Шпильки вывалились, а длинные, до пояса золотые пряди упали ей на спину.

— Ну вот, а я так старалась, — огорчилась она.

Этвуд невольно улыбнулся:

— Позвольте, я вам помогу.

Не дожидаясь ответа, он стал распутывать накрутившиеся на сучок волосы. Пальцы его быстро и ловко разматывали длинную прядь.

— Готово.

— Спасибо. Но я растеряла все шпильки… Как же теперь быть? — озадаченно сказала девушка.

Дом, возле которого они стояли, пустовал, здесь давно никто не ходил, и трава вокруг росла высокая и густая.

— Хорошо бы найти хоть две.

Она опустилась на колени и начала шарить в траве, Этвуд присел рядом и присоединился к её поискам.

— Одна есть, — он протянул ей свою добычу. — А вот и ещё.

Ей тоже удалось отыскать одну шпильку.

— Трёх мне хватит, — сказала она, поднимаясь. — Благодарю вас.

— Не за что.

— Вы очень любезны, сэр, — вступила в разговор вторая женщина. — У нас сегодня и так невезучий день, а тут ещё этот дождь. Далеко отсюда до станции?

— Если пешком, то далековато. Примерно час идти.

— Я натёрла ногу, — жалобно сказала девушка.

— Говорила я тебе: не надо надевать новые туфли. И ноги сотрёшь, и обувь по такой слякоти испортишь.

Девушка вздохнула и виновато посмотрела на свои изящные, но мало пригодные для таких условий туфли:

— Я пойду босиком.

Этвуд тоже взглянул на её ноги и хмыкнул:

— Я вас подвезу. Пешком вы на дневной поезд не успеете, а следующий в семь часов будет.

— Мы вам очень благодарны, — откликнулась старшая. — Кэт ещё и промокла, так и простудиться недолго, особенно если ждать до вечера. Надо было сразу под навес прятаться, а она, видите ли, под дождём прыгала, пока не полило как из ведра. Вот всё платье и намокло.

Кэт сильно смутилась и отступила к краю навеса, словно желая спрятаться.

— Там на вас попадают брызги, идите сюда, — позвал её Этвуд и спросил: — Вам, наверное, холодно?

— Нет, ничего, — ответила она, но по её тону было ясно, что на самом деле она замёрзла.

Этвуд снял пиджак и протянул ей.

— Наденьте, а то и правда простудитесь, ветрено.

Кэт нерешительно взяла пиджак.

— А вы как же?

— Я не вымок и не простужусь. Надевайте.

Однако она медлила; тогда он взял пиджак из её рук и сам набросил ей на плечи.

— Спасибо, — застенчиво поблагодарила она.

— Такой грозы давно не было, — заговорила её подруга. — Стоило нам выбраться за город, и вот, пожалуйста…

— А я люблю дождь, — сказала Кэт. — Только не такой, как сейчас, а мелкий и тёплый, и чтобы солнце светило.

Старшая, поджав губы, хмуро смотрела на окружавшие их со всех сторон водяные потоки.

— Льёт и льёт…

— Скоро кончится, такие ливни всегда бывают короткими, — Этвуд посмотрел на часы. — Время ещё есть, на поезд вы успеете.

Оглушительный раскат грома почти заглушил его слова. Девушка испуганно вздрогнула.

— Не бойтесь, — успокоил он её. — Здесь низина, сюда не ударит. Вон там действительно опасное место. — Он указал на высокие деревья на возвышении справа от дороги.

— Вы тоже на станцию ехали?

Не успел он ответить, как из-под ног у них вдруг выпрыгнула большая лягушка. Кэт ойкнула, отпрянула в сторону, поскользнулась на мокрой траве и удержалась на ногах лишь благодаря Этвуду, который её поддержал.

— Вы не думайте, что я боюсь лягушек, — покраснела она. — Просто это так неожиданно… И какая крупная!

Она следила взглядом за скачущей прочь лягушкой. В её глазах мир вокруг был таким же юным и свежим, как она сама. Она смотрела на лягушку, а Этвуд смотрел на неё, и на его лице отражалось сожаление о чём-то далёком и безвозвратно утраченном, утраченном преждевременно из-за войны; беззаботная и непосредственная юность, когда всё вокруг кажется прекрасным и удивительным — эта пора никогда не повторится. Что прошло, то прошло…

— Дождь уже стихает, — заметила старшая.

— Тогда едем.

Они направились к машине. Кэт в своих малопригодных для ходьбы по мокрой траве туфлях замешкалась, а вместе с ней и Этвуд. Первой к машине подошла старшая и, поскольку дождь был ещё довольно сильный, не стала их ждать, открыла дверцу и села на заднее сиденье. Когда Этвуд с девушкой добрались до машины, он распахнул перед ней переднюю дверцу, и ей пришлось сесть рядом с ним.

— А мимо замка мы будем проезжать? — спросила она, когда машина тронулась.

— Мимо замка? — Этвуд искоса бросил на неё быстрый взгляд. — Мы на станцию едем, замок в другой стороне.

— Как жаль! Во всём нам сегодня не повезло, правда, Хильда?

— Значит, не судьба, — отозвалась её спутница. — Мы из Лондона приехали, сэр, собирались отдохнуть дней десять. От города летом устаёшь. Хочется хоть несколько дней пожить в каком-нибудь тихом уголке. Красивые здесь места… Мои знакомые перед войной два лета подряд тут отдыхали и были очень довольны. К сожалению, гостиница оказалась закрытой, а мы на неё так рассчитывали…

— Её владелец в армии. Сейчас здесь вообще мало народу, — заметил Этвуд. — Видели пустые дома? Там, где мы от дождя прятались, тоже нет хозяев.