Чарльз Сноу - Смерть под парусом

Я так никогда и не узнал, почему Финбоу похоронил себя на Востоке и почему оставался там, но в любом случае он сумел устроиться так, как хотел. Он наслаждался радостями жизни: вкусной едой, хорошим вином, приятной беседой; он читал китайскую поэзию и играл в крикет. Но в основном удовлетворял свою, по всей видимости, главную страсть — наблюдать за глупостями, которые, на его потеху, вытворяли мужчины и женщины. Его наблюдения были странными — подробными и по-научному точными. Я вспоминаю свое изумление, когда Финбоу рассказал мне о моей нелепой любовной интрижке, случившейся в Китае, такое, о чем я даже не подозревал.

Поначалу он вызывал у меня удивление и даже страх — я сторонился его. Познакомившись с ним поближе, я полюбил Финбоу и убедился, что он добрее, чем хочет казаться. Последний раз мы виделись примерно за месяц до путешествия на яхте — он приезжал на родину в ежегодный отпуск, — и я отважился заметить, что он не настолько бесчувственный, каким старается выглядеть. Финбоу с улыбкой ответил, что я не поверю, узнав, до какой степени он лишен эмоций.

В любом случае именно Финбоу способен помочь Эвис и мне, и именно он быстрее всех сможет пролить свет на обстоятельства, приведшие к убийству Роджера кем-то из его друзей. Мне повезло, что Финбоу оказался в Англии как раз в то время, когда я в нем больше всего нуждался.

Кристофер энергично греб к Хорнингу, а взгляд Уильяма был прикован к красным домикам за поворотом реки.

— Если вы не возражаете, — как бы мимоходом заметил я, — то я приглашу одного моего приятеля пожить с нами в бунгало.

— Странное время для проявления гостеприимства, — нахмурился Уильям. — Кто он?

— Его зовут Финбоу, — ответил я.

Кристофер ухмыльнулся:

— И кто же этот Финбоу?

— Он из Гонконга. Не думаю, что он нам помешает, а пользу принести может. Неплохо, если рядом будет человек, не замешанный в это дело, на которого мы можем положиться. Кроме того, он разбирается в юридических тонкостях.

Я старался говорить небрежным тоном, чтобы никто не заподозрил мои истинные намерения.

— Мы достаточно дееспособны и можем сами о себе позаботиться, — возразил Уильям.

— Уверен, что Финбоу нам не помешает, — настаивал я.

— Пусть приезжает, если хотите, — нехотя согласился Уильям. — Хотя, по-моему, это немного странно. Правда, он может стать четвертым партнером в бридже, когда Филиппу приспичит целоваться со своей девушкой.

Мы позвонили из гостиницы «Лебедь» в Хорнинге. Уильям взял на себя труд связаться с полицией Нориджа, и его ясный, твердый голос с каждой секундой звучал все более раздраженно. Мы с Кристофером слышали только часть разговора и терялись в догадках. Как проходил разговор, мы узнали позднее.

— Полицейский участок Нориджа? — начал Уильям.

— Да. Кто звонит?

— Послушайте. Доктор Роджер Миллз час назад убит на принадлежащей ему яхте «Сирена».

— Кто?

— Доктор Роджер Миллз.

— Что с ним?

— Его убили.

— Кого убили?

— Роджера Миллза.

— Правда?

Уильям вспылил:

— Помолчите и послушайте! Яхта «Сирена» стоит на якоре в миле от Роксема со стороны Хорнинга. Ее владелец лежит с пулей…

— Что?

Уильям закусил губу.

— С пулей… С пулей в сердце. Его убили. Немедленно пришлите кого-нибудь.

На том конце провода умолкли, и Уильям повернулся к нам.

— Все ясно. Некто по фамилии Биррел — сержант уголовной полиции Биррел — прибудет к нам для расследования.

Эта фамилия в тот момент нам ничего не говорила; через несколько часов при ее упоминании мы испытывали целую бурю эмоций.

Кристоферу понадобилось совсем немного времени — я восхитился непринужденной уверенностью, с которой он договорился насчет бунгало. Мне не сразу удалось дозвониться до Финбоу, который снимал квартиру на Портленд-Плейс: сначала линия была занята, а потом я ждал, пока он встанет. У остальных закончилось терпение, и они вернулись к шлюпке. Услышав наконец искаженный помехами голос Финбоу, я изложил ему суть дела, стараясь быть кратким.

В ответ раздалось протяжное «та-а-ак» — любимое односложное восклицание Финбоу, а затем его отчетливый голос произнес:

— Разумеется, приеду.

Никогда в жизни я не слышал ничего более приятного.

— Буду на яхте через два часа. До встречи, — прибавил он.

С чувством облегчения я вернулся к шлюпке. Между мной и ясным осенним утром по-прежнему пролегала черная, уродливая тень; перед глазами мелькали образы мертвого Роджера с застывшей на губах улыбкой, плачущей в моих объятиях Эвис, но я осознавал, что сделал все от меня зависящее. Через час-другой я смогу все рассказать Финбоу, и эта темная история станет его заботой.

Я занял место в шлюпке.

— Ваш приятель приедет? — спросил Кристофер.

— Да. С радостью согласился. Он все равно свободен.

Уильям хмыкнул и направился к веслам, Кристофер остановил его:

— Я буду грести.

— Ты привез нас сюда, — возразил Уильям, — а я отвезу назад.

— Тебе следует преподать урок: не все и не всегда будет по-твоему, — вспомнил Кристофер. — Я сел за весла, когда мы плыли сюда, потому что ты привел вескую причину. А назад буду грести потому, что так хочу.

Уильям недовольно заворчал, и Кристофер направил шлюпку к яхте; он греб молча и умело. Я размышлял — не сомневаюсь, остальные тоже — о том, что мы увидим по возвращении: зеленый тент над кокпитом, где совсем недавно сидел веселый краснолицый человек, сжимая в руках румпель. Я посмотрел на ровную полоску тени, которую отбрасывал высокий камыш. Мирная, безмятежная картина. Мне показалось, что смерть тоже спокойна и безмятежна. Что нас ждет на яхте?

В сердце пробирался неприятный холодок. По странному совпадению Кристофер тоже не находил себе места.

— Надеюсь, — сказал он, поднимая весла над водой, — на яхте больше ничего не случилось. Надеюсь, Эвис…

— Она в безопасности, — сухо ответил Уильям.

Я предпочел бы, чтобы она была с нами.

Вдруг со стороны Хорнинга донесся какой-то звук, переросший в рев, и я увидел, что прямо на нас с огромной скоростью несется лодка с подвесным мотором. Волной одно из весел выбило из уключины. Кристофер чертыхнулся, а шлюпку развернуло бортом к волне. Через секунду я оказался в воде; Кристофер, Уильям и перевернутая шлюпка плавали в нескольких ярдах от меня.

Моторная лодка вернулась — на этот раз гораздо медленнее. Ею управлял черноволосый мужчина с круглым розовощеким лицом. Он крикнул громким голосом, в котором не чувствовалось вины:

— Глупо получилось. Впрочем, думаю, вы справитесь.

— Справимся, чертов тупица! — с яростью ответил Уильям. Он подплыл к шлюпке и пытался перевернуть ее. Кристофер вылавливал весло. — Справимся. Но какого дьявола вы носитесь с такой скоростью?

— Важное дело. Чрезвычайной важности, — ответил круглолицый. — Я сержант уголовной полиции Алоиз Биррел из Нориджа, и мне поручено расследовать преступление, произошедшее в этих местах. Я не могу терять время. С вами все будет в порядке.

Моторная лодка устремилась вверх по течению. Это была наша первая встреча с Алоизом Биррелом.

Не без труда мы снова забрались в шлюпку, Уильям сел за весла и принялся неумело грести. Происшествие избавило меня от дурных предчувствий, и я мог думать только о прилипшей к телу одежде.

Когда мы миновали излучину и я увидел яхту с зеленой парусиной на корме, меня снова охватил страх — перед тем, что нас может ждать на борту. На палубе появилась Эвис; прислонившись к мачте, девушка наблюдала за нашим приближением. Потом слабо шевельнула рукой, словно собиралась приветственно помахать нам.

Моя тревога мгновенно исчезла. Вскоре Эвис уже сообщала нам:

— На яхте какой-то чудной сержант. Задает кучу вопросов.

Уильям фыркнул:

— Тот чокнутый, что нас перевернул, черт бы его побрал!

Когда мы поднялись на борт яхты, Эвис негромко и печально рассмеялась:

— Вам лучше переодеться.

— Именно этим мы и собираемся заняться, дорогая, — ответил Кристофер и мокрой ладонью погладил ее по щеке. — Пожалуй, я не против, чтобы ты тоже промокла.

Эвис улыбнулась ему в ответ; я был рад, что она пришла в себя и уже способна радоваться шуткам возлюбленного.

— Иди переоденься. Кристофер. Я не прочь попробовать себя в качестве сиделки, да боюсь не справиться.

— А я бы тебе и не доверился, — ответил он. — Лучше переоденусь… но мне кажется, что сначала нужно представиться этому Биррелу.

Эвис нахмурилась, взгляд ее затуманился.

— Он расспрашивал меня обо всех, кто был на борту, — запротестовала девушка. — А теперь, кажется, занялся… Роджером.