Томас Фрэнк - Шерлок Холмс и Священный Меч

– Сэнсби... находится в тюрьме… интересное дело… Слагар… серб-душитель… Никогда не был осужден… Небрежная работа полиции. Ага, нашел. Морис Стид-Сполдинг, служил в Британской армии, в отставке… Отбрасываю лишние подробности… окончил Ричмондский университет…

– Вы говорите, он служил в армии? – В моей голове промелькнуло неожиданное воспоминание. – Капитан Сполдинг, африканский исследователь?

– Ведущий специалист по Египту. Гм-м-м…

– Так он был египтологом? Не знаю почему, но его имя ассоциировалось у меня с Африкой.

На миг оторвавшись от папки, Холмс поднял лицо.

– Мой дорогой Ватсон, Египет находится в Африке.

– Да в самом деле. – Смешавшись, я наблюдал, как глаза Холмса пробегают по странице, прежде чем перевернуть ее.

– Он никак не связан с этим Пьяцци Смитом? Надеюсь, вы помните выдвинутую им теорию о пирамидах.

– Теория Пьяцци Смита, Ватсон, опровергнута. Стид-Сполдинг изучал различные культуры и религии, написал две книги – «Коптская культура в Египте» и «Ислам приходит в Египет». Обе книги считаются фундаментальными трудами, хотя последняя и подверглась резкой критике. Он проследил за становлением магометанства в Египте, начиная с арабского вторжения в 639 году, и подчеркнул терпимость мусульман к иудеям и христианам, противопоставляя ее нетерпимости тогдашнего христианства. – В глазах его блеснул неподдельный интерес. – Итак, все встает на свои места, Ватсон. Стид взял первую часть своего двойного имени, перевернул ее по прибытии в Суррей и назвался этой новой фамилией.

– Не слишком ли смелое предположение, Холмс?

– Не такое уж смелое… Сполдинг уже не раз попадался мне в поле зрения. По-моему, у меня тут записано.

Он мельком взглянул в папку и захлопнул ее.

– Это было в июне 1894 года. Сэр Рэндольф Рэпп заинтересовался этим джентльменом, и я специально для него провел кое-какое расследование. Его экспедиция в Абидос в Верхнем Египте, а затем первая экспедиция в Судан считались в свое время огромным достижением. Затем он предпринял вторую экспедицию в Судан, но, неожиданно прервав ее, возвратился в Англию и занялся разведением собак. В 1890 году дело о попытке ограбления его усадьбы в Стоук-Ньюингтоне почему-то замяли, но я готов биться об заклад, что именно тогда портсигар нашего клиента спас ему жизнь. После этого происшествия Сполдинг продал усадьбу и куда-то скрылся. Это было пять лет назад, и следует заметить, что именно тогда Дитс объявился в Суррее.

– И впрямь все совпадает, – отозвался я и тут же высказал новую мысль. – Рэпп интересовался исследователем и автором в 1894 году, сразу же после вашей встречи в Хартуме с халифом.

Я, как всегда, терзался любопытством, какова же истинная причина поездки Холмса в Мекку, а потом в Судан, но Холмс и на этот раз ушел от прямого ответа.

– Сэр Рэндольф Рэпп, как и я сейчас, в самом деле очень интересовался капитаном Сполдингом. В основе этого интереса – Священный Меч.

Я вздохнул.

– Нельзя ли поподробнее, Холмс?

Мой друг с улыбкой поставил папку на полку и потянулся за трубкой.

– В арабском фольклоре есть предание, будто меч пророка Мухаммеда хранится под землей в каком-то неведомом оазисе. Находка Священного Меча послужит сигналом для всех мусульман: восстав, они дружно сбросят всех неверных в море.

– То есть начнется священная война, – воскликнул я. – Этого-то и опасается Майкрофт. Но какое отношение ко всему этому имеет капитан Сполдинг?

– Вы знаете, что у Рэппа профессиональный интерес ко всякого рода слухам: он верит, что все мифы и предания имеют под собой реальную основу. Среди всего прочего он узнал, что некий арабский вождь опасается, как бы Священный Меч не был использован для того, чтобы подтолкнуть его народ к самоубийственной войне и кровавой бойне. Этот вождь якобы передал меч капитану Сполдингу, считая его истинным другом мусульман. Сполдинг должен был отвезти меч в Англию и хранить его до тех пор, пока его можно будет вернуть, не опасаясь, что он станет орудием подстрекательства к восстанию. Я недоверчиво покачал головой.

– Верится с трудом, Холмс.

– Минутку. Попытка ограбления усадьбы Сполдинга в Стоук-Ньюингтоне, возможно, была совершена именно с целью похищения меча. Это насторожило капитана, и он поменял местожительство, а заодно и фамилию. – Несколько секунд Холмс яростно дымил. – Мы могли бы исследовать частности, старина, но вряд ли стоит погонять мертвого коня. Человек, тайно проникший в усадьбу Сполдингов, по-моему, вовсе не был заурядным грабителем. Думаю, он только разнюхивал, что и как.

– Пытался узнать, где спрятан меч, – вдруг выпалил я.

– Вы на верном пути. – В голосе Холмса прозвучали одобрительные нотки. – Нетрудно представить себе реакцию Дитса-Сполдинга: он-то знал, за чем охотится злоумышленник, и хотя похищено ничего не было, он обратился к нам за помощью, дабы предотвратить новые попытки ограбления. Конечно, он мог бы вызвать полицию, но ему, видимо, не хотелось широкой огласки. Да и много ли проку в том, что Скотленд-Ярд установит местонахождение меча?

Предположение Холма показалось мне весьма убедительным, и я прибег к помощи той самой логики, которой он пользовался с таким блеском.

– Хорошо, допустим, ваш брат совершенно обоснованно опасается восстания. Благодаря погибшему Крутерсу мы располагаем доказательствами того, что была найдена еще не открытая могила. Самое веское доказательство – кинжал, привезенный им с собой, эта вещь как будто стоит у меня перед глазами, – а последние слова покойного указывают на участие в этом деле Чу Санфу.

– Кто же еще может обладать достаточными ресурсами и столь великой самонадеянностью, чтобы вынашивать подобный безумный замысел!

– Но какую связь все это имеет со Священным Мечом?

– Мы столкнулись с двумя проблемами, отнюдь не противоречащими одна другой, старина. Обе они имеют отношение к Востоку, точнее, к Египту. Поэтому рассматривать их следует в совокупности.

– Вы полагаете, что Чу Санфу составил целый заговор с целью похищения Меча?

– Не секрет, что этот хитрый пес любит порисоваться и очень честолюбив. Обладая Священным Мечом, он может выступить в роли новоявленного пророка, вождя мусульман всего мира.

– Но ведь это всего-навсего неодушевленный предмет, хотя и очень ценный!

– Для людей не всегда самое большое значение имеет то, что поддается пониманию и соответствует законам логики, Ватсон. Важно то, во что они верят. Похоже, вы не склонны рисовать себе орду всадников-кочевников, рвущихся из пустыни, чтобы обрушиться на окружающий мир. Но история уже знавала подобное. Не при Махди, конечно. Некогда они даже вторгались во Францию.

– Вы имеете в виду битву при Туре[3]?

– Сравнительно недавно в течение полувека история Европы определялась страхом перед возрождением великой республиканской армии. Тень «Маленького капрала» даже после Ватерлоо и его смерти на острове Святой Елены постоянно вселяла трепет в наших государственных мужей. Хотя и предполагается, что мы живем в век просвещения, если бы вы вдруг объявились с мечом Экскалибур и доказали его принадлежность легендарному королю Артуру, то, думаю, вам наверняка бы удалось поднять восстание. Во всяком случае, среди суеверных и еще сохранивших клановые традиции корнуолльцев.

Достаточно было лишь на миг представить себя с мечом в руке ведущим полчища людей на войну и грабеж, как во мне зародился странный смешок, который из легкого похохатывания моментально перерос в громкий смех исполина. Но стоило мне вспомнить то, что Холмс говорил о корсиканце, как смех тут же оборвался. Проницательные глаза сыщика вперились в мое лицо.

– А теперь, пожалуй, я позвоню миссис Хадсон и закажу ужин на двоих. Завтра, возможно, наступит самый важный день в нашей жизни.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как согласиться. Умело нажав на тайные пружины человеческой натуры, можно всколыхнуть все наше существо. Холмс однажды произнес целую лекцию о памяти человечества как единого целого. Тогда я слушал его невнимательно, но сейчас та лекция казалась мне вполне обоснованной.

Первые сообщения поступили уже за ужином. Резонно решив, что это ответы на его отправленные накануне телеграммы, Холмс сложил их на столе, чтобы прочесть после обеда, одновременно наслаждаясь сигарой.

Наконец он вздохнул и уселся в кресло, придвинув к себе аккуратную стопку. Он всегда тяготился необходимостью получать информацию от других. В былые времена мы непременно срочно выезжали на место преступления и делали свои собственные выводы. Точнее, Холмс делал свои выводы. Но теперь сфера действий сыщика значительно расширилась и было бы просто неразумно не пользоваться с таким трудом раскинутой широкой сетью контактов и источников информации.

Я пребывал в полном неведении относительно происходящего. В этих ответных посланиях, возможно, подтверждалось время и место встречи с каким-либо сообщником или содержался ответ весьма осведомленного человека на прямой вопрос Холмса. Я уже хотел было просить Холмса пролить свет на ситуацию, как в дверь тихонько постучали.