Агата Кристи - Третья девушка

— У них ведь есть дочь? Одна моя знакомая беседовала с ней на прошлой неделе.

— А, Норма. Глупая девчонка. Одевается премерзко и связалась с премерзким молодчиком. Ну что же, теперь они все одинаковы. Длинноволосые мальчишки, битники, битлы — уж не знаю, какие клички они себе выдумывают. Мне за ними не угнаться. Разговаривают будто на каком-то иностранном языке. Да и кому интересно слушать старика! Что тут поделаешь? Даже Мэри… Я-то думал, что она вполне разумная дама, но, оказывается, и она способна иногда впадать в истерику, главным образом из-за своего самочувствия. Вдруг внушила себе, что ей непременно надо лечь в больницу на обследование. Не хотите выпить? Виски? Нет? Но, может быть, чаю все же вы, пьете?

— Благодарю вас, но я гощу у друзей.

— Должен сказать, наш разговор доставил мне великое удовольствие. Приятно вспомнить старые дни. Соня, голубушка, вы не проводите мосье.., простите, я опять запамятовал вашу фамилию.., а, да, Пуаро. Проводите его вниз к Мэри, хорошо?

— Нет-нет! — Пуаро поспешил отклонить эту любезность. — Я ни в коем случае не хочу снова беспокоить мадам. И не надо меня провожать. Я прекрасно сам найду дорогу. Был счастлив вновь с вами увидеться.

Он вышел из комнаты.

— Не имею ни малейшего представления, кто он такой, — объявил сэр Родрик, когда Пуаро удалился.

— Вы не знаете, кто он такой? — повторила Соня растерянно.

— Из тех, кто нынче приезжает повидать меня, я и половины не помню. Но, конечно, и виду не подаю. Тут есть свои тонкости, знаете ли. То же самое и в гостях. Подходит к тебе какой-нибудь субъект и говорит: «Возможно, вы меня не помните, ведь последний раз мы виделись в тридцать девятом». Я, естественно, отвечаю: «Что вы! Прекрасно помню», хотя сам понятия не имею, кто это. К тому же я плохо вижу, и слышу тоже очень плохо. К концу войны мы много якшались с французишками вроде этого. Я и половины из них не помню. Да нет, этот там несомненно бывал. Я знавал многих, про кого он здесь говорил. А эта история про украденный автомобиль — все так и было. Кое-что преувеличено, конечно, но тогда она пользовалась большим успехом. Что же, он, по-моему, не догадался, что я его не вспомнил. Неглуп, должен сказать, но уж больно суетлив, одно слово — французишка, а? И семенит, и пританцовывает, и кланяется, и расшаркивается! Так на чем мы остановились?

Соня взяла со стола письмо и подала ему. Затем тактично протянула ему очки, но он отмахнулся.

— Терпеть их не могу. Я и так все прекрасно вижу.

Он прищурился и поднес письмо к самым глазам. Но затем сдался и сунул его ей.

— Пожалуй, лучше вы.

Она послушно начала читать приятным звонким голоском.

Эркюль Пуаро несколько секунд постоял на площадке, чуть наклонив голову набок и прислушиваясь. Внизу царила тишина. Он подошел к окну и выглянул наружу. Мэри Рестарик вновь занялась клумбой. Пуаро удовлетворенно кивнул и, мягко ступая, пошел по коридору, одну за другой открывая все двери. Ванная. Стенной шкаф с бельем. Комната для гостей с двумя кроватями. Чья-то спальня — с одной кроватью. Женская спальня с двуспальной кроватью (Мэри Рестарик?). Следующая дверь вела в смежную комнату — Эндрю Рестарика, как он догадался. Он вернулся и пересек площадку. За первой дверью, которую он открыл, оказалась спальня с одной кроватью. Похоже, сейчас там никто не спит, но, видимо, ею пользуются в выходные. На туалетном столике лежали щетки для волос. Еще раз внимательно прислушавшись, он на цыпочках вошел внутрь и открыл гардероб. Да, там висела кое-какая одежда — в основном для деревенских прогулок и развлечений.

На письменном столе ничего не лежало. Он осторожно открыл ящики. Всякая мелочь, два-три письма, но самые банальные — и, судя по датам, довольно давние. Он аккуратно задвинул ящики, спустился вниз и, выйдя на террасу, попрощался с хозяйкой дома. От предложения выпить чаю он отказался, сославшись на то, что обещал своим друзьям вернуться пораньше, так как сегодня же должен уехать в Лондон.

— Тогда, может, вызвать такси? Или я могу отвезти вас на машине.

— Нет-нет, мадам, не смею злоупотреблять вашей любезностью.

Пуаро вернулся в деревню и, свернув на дорогу за церковью, перешел по мостику через ручей. В укромном месте под буком стоял большой лимузин. Шофер распахнул дверцу, Пуаро забрался внутрь, и, удобно расположившись на сиденье, со вздохом облегчения снял лакированные туфли.

— Возвращаемся в Лондон, — сказал он. Шофер захлопнул дверцу, сел за руль, и машина, заурчав мотором, плавно тронулась. В том, что на обочине шоссе стоял молодой человек, отчаянно сигналя, не было ничего необычного. И взгляд Пуаро равнодушно скользнул по очередному члену братства путешествующих на чужих машинах — пестро одетому, с длинными волнистыми волосами. На таких он успел наглядеться в Лондоне. Но, когда машина почти поравнялась с ним, Пуаро внезапно выпрямился и сказал шоферу:

— Будьте добры, остановитесь. Да, и, если можно, подайте немного назад… Он просит, чтобы его подвезли. Шофер изумленно посмотрел через плечо. Подобного распоряжения он никак не ожидал. Однако Пуаро слегка кивнул, и шофер повиновался.

Не кто иной как красавчик Дэвид нагнулся к дверце.

— Я уж думал, вы проедете мимо, — сказал он весело. — Большое спасибо.

Он влез, снял с плеч рюкзачок, спустил его на пол и пригладил каштановые кудри, отливавшие медью.

— Значит, вы меня узнали? — сказал он.

— Ваш костюм несколько бросается в глаза.

— Неужели? Не могу с вами согласиться. Я всего лишь один из легиона единомышленников.

— Ван-дейковская школа. Весьма живописно.

— Хм. Это мне в голову не приходило. Да, пожалуй, в чем-то вы правы.

— Вам следует носить широкополую шляпу со страусовым пером, — сказал Пуаро, — и кружевной воротник на плечах.

— Ну, так далеко мы все-таки вряд ли зайдем. — Молодой человек рассмеялся. — Миссис Рестарик даже не пытается скрывать отвращения, которое в ней вызывает один только мой вид. Впрочем, я плачу ей тем же. И сам Рестарик мне не слишком нравится. В преуспевающих бизнесменах есть что-то отталкивающее, вы не находите?

— Все зависит от точки зрения. Насколько я понял, вы строите куры его дочке.

— Какой прелестный оборот речи! — ухмыльнулся Дэвид. — Строите куры дочке. Пожалуй, можно сказать и так. Но учтите, тут ведь полное равенство. Она и сама строит мне куры.

— А где мадемуазель сейчас? Дэвид резко повернулся к нему.

— Почему вас это интересует?

— Мне хотелось бы с ней познакомиться, — пожал плечами Пуаро.

— По-моему, она вряд ли в вашем вкусе, так же как, впрочем, и я. Норма в Лондоне.

— Но вы сказали ее мачехе…

— О, мы мачехам всего не говорим.

— А в Лондоне она где?

— Работает в бюро по оформлению интерьеров где-то на Кингз-роуд в Челси. Фамилию владелицы я позабыл… Ах да, Сьюзен Феллс, если не ошибаюсь.

— Но, полагаю, живет она не там? У вас есть ее адрес?

— Конечно. Огромные многоквартирные корпуса Но почему вас это так интересует, я не понимаю.

— На свете вообще много интересного.

— Я что-то не улавливаю.

— Что привело вас сегодня в этот дом?.. Как он называется? О, «Лабиринт»!.. Что привело вас туда? И даже заставило войти не спросясь и подняться на второй этаж?

— Да, я вошел через черный ход, не отрицаю — Что вы искали наверху?

— Это мое дело. Не хочу быть неучтивым, но не кажется ли вам, что вы чересчур любопытны.

— Возможно, но мне хотелось бы точно знать, где сейчас мадемуазель.

— А-а! Милый Эндрю и милая Мэри (Господи, сгнои их!) вас наняли? Они пытаются ее отыскать?

— Мне кажется, — сказал Пуаро, — пока они даже не знают, что она пропала.

— Но кто-то же вас нанял!

— Вы крайне проницательны, — сказал Пуаро и откинулся на спинку.

— Я как раз гадал, что у вас на уме, — признался Дэвид, — Потому и махал вам. Надеялся, что вы остановитесь и введете меня в курс. Она ведь моя девушка. Полагаю, вам это известно?

— Насколько я понимаю, так оно считается, — неопределенно ответил Пуаро. — Но в таком случае, вы должны знать, где она. Не правда ли, мистер.., извините, я пока знаю только ваше имя — Дэвид, а фамилию…

— Бейкер.

— Может быть, мистер Бейкер, вы поссорились?

— Нет, мы не ссорились. А почему вы так решили?

— Мисс Норма Рестарик уехала из «Лабиринта» вечером в воскресенье? Или утром в понедельник?

— Не исключено, что в понедельник. Есть утренний автобус. В Лондон прибывает в начале одиннадцатого. Конечно, немного опоздала бы на работу.., но совсем немного. Вообще-то обычно она уезжает вечером в воскресенье.

— В любом случае в Бородин-Меншенс она не приехала.

— Выходит, что нет. Так мне Клодия сказала.

— Мисс Риис-Холленд.., я верно назвал ее фамилию?., была удивлена или встревожена?

— Господи, нет, конечно. С какой стати? Они друг за другом не следят.

— Но вы считаете, она должна была туда вернуться?