Валерий Смирнов - Ловушка для профессионала

Как бы то ни было, сейчас нужно думать не о будущей встрече, а о редкой удаче, которая улыбнулась мне. Не все же фортуне поворачиваться ко мне задом, пусть даже он у нее такой прелестный, как у невесты Константина. Какое счастье, доллар нажил, пора гульнуть по этому поводу.

— Константин, — протягиваю начальнику отдела снабжения купюру с изображением президента Гранта, — давай сюда пару ящиков водки.

Рябов с интересом наблюдал, как, пыхтя и кряхтя, Константин справляется с очередным ответственным заданием, волоча из одноименной забегаловки драгоценную влагу.

— Ребята! — громовым голосом делаю коммюнике на уровне государственной важности. — Выставляю всем!

Буквально через полминуты бар «У Константина» поредел так, словно его посетители сходили в штыковую атаку при усиленной бомбежке. Клиенты заведения, устроившие летнее кафе у ступеней, бросились к ящикам еще раньше. Во всяком случае, Педрило на валерьянку с таким ожесточением не налетал, животное одним словом, человеческим разумом не обладает, не опасается конкуренции. Не то что Костины клиенты, некоторые успели схватить по две бутылки. Чтобы погасить возможные споры и чье-то недовольство, быстро командую:

— В честь Константина, дружно — «ура!»

— Ура! — с неописуемым восторгом заорали даже те клиенты, которые были бы не против приступить к очередному перераспределению богатств общества.

— Ура Константину и «У Константина»! — продолжил я, глядя на донельзя довольного начальника отдела снабжения и перекосившееся лицо Рябова.

— Ура! — полыхнул рев вдоль улицы. Вряд ли эти бравые ребята орали бы громче в честь нашего президента.

Возле меня остановилась какая-то старушка, одетая с такой претенциозностью, что я сразу решил — она занята в массовке очередного фильма о тяготах послевоенной разрухи. И тут же вспомнил: такие фильмы у нас уже не снимают, теперь в ходу сюжеты по поводу иных нравственных ценностей, одни названия фильмов чего стоят — «Людоед», «Волкодав», «По кличке «Зверь». А один мой знакомый режиссер, еще недавно воспевавший нашу славную милицию в многосерийном боевике «Мое призвание», сейчас палит очередной шедевр искусства под названием «Ментяры гнусные…», хотя я как один из спонсоров знаю: сценарий назывался по-другому. Точно не помню — то ли «Мент поганый», то ли вовсе нецензурно.

Вряд ли эта старушка в фильме играет, сейчас другие женские типажи в ходу.

Пенсионерка посмотрела на орущую здравицы толпу и тихо спросила:

— Что случилось?

— Революция, мать, — сурово ответил я. — А вы ничего не знаете?

— Нет, — с явным испугом ответила женщина.

— Так мы с утра опять с Россией объединились, — поведал я.

Лицо старушки просияло:

— Слава Богу! — сказала она и энергично осенила себя крестным знаменем.

— …а потом передумали и присоединились к Молдавии, — продолжил я.

Константин заржал, словно верный Буцефал великого полководца.

Лицо старушки перекосилось, она безвольно опустила руку и плюнула мне под ноги.

Вот народ у нас несознательный. Только-только от ярма освободился, самостоятельность приобрел, а своего счастья понять не может. Привыкли, понимаете ли, к тому, что империя в своих колониях из них соки высасывала, и не хотят свободы, как многие римские рабы, из которых хозяева решили сделать вольноотпущенных. Позор, брали бы с меня пример, разве можно было раньше свой творческий потенциал в полную силу использовать? Смог бы такой угнетенный, как я, стать директором фирмы? Хрен, до сих пор бы в сторожах гнил.

Да что я. Вот Рябов, на меня смотрящий с укоризной, что тогда делал, сколько зарабатывал? Может, вспомнишь, Сережа, как ты в Пальмасе кубок выиграл, умывшись собственной кровью в финале. Дрался ты тогда, словно гладиатор, а получил от проклятой империи на руки в сорок пять раз меньше, чем второй финалист из Франции, которого с ринга на носилках унесли. Ты забыл об этом, Рябов; тебя сейчас больше моя реакция по поводу предстоящей встречи волнует, нежели народное ликование в честь Кости.

— Хорошо, Сережа. Я встречусь с Вершигорой. Константин, сегодня же пригласи его на свадьбу. Какая свадьба без генерала, правда, Рябов?

— Мне кажется, ты выбрал не самый удачный вариант, — безапелляционным тоном заметил коммерческий директор.

— Ну что ты, Сережа. В прошлый раз Вершигора назначил встречу в резиденции губернатора. Я пришел туда без второго слова. Если Вершигора не откликнется на мое приглашение, значит…

— Откликнется, — уверенно сказал Рябов. — Хотя меня не обрадует ваша встреча.

— Проблемы, Сережа? Константин, дуй в машину.

Хотя начальнику отдела снабжения очень хотелось присутствовать на импровизированном совещании, он безоговорочно подчинился. Краем глаза замечаю: наша охрана давно покинула машины и сразу создалось впечатление — заведение «У Константина» пользуется еще более повышенным спросом, нежели можно было рассчитывать при заключении пари с Рябовым.

— В чем дело, Сережа? — спросил я, когда мы медленно в кои веки пошли пешком по залитой солнцем улице.

— Сам узнаешь, — коротко ответил Рябов.

— Я не об этом. Что тебя тревожит?

— Вершигора тебя знает. И знает, на чем можно купить. Я понимаю, от его предложения тебе не захочется отказаться. Хотя мне это не нравится. Так что подумай. Это все.

— Спасибо за предельную откровенность, Сережа. Какой бы тебе подарок за такую заботу сделать… Слушай, котика хочешь?

— Педрилу, что ли? — ухмыльнулся Рябов. — Ты уже третий, кому он этого персидского скота дарит.

— Отчего, интересно, ты так радуешься?

— Я не радуюсь. Просто теперь точно знаю, кто в твоем доме будет настоящим хозяином.

Я не ответил Рябову, оставив следующий ход за собой. В конце концов, Костя женится, а Сережа говорил, что согласен на бракосочетание исключительно после того, как свадебный хомут оденет начальник снабжения. Наверное, Рябов согласится принять мой подарок, если я напомню ему — пришла пора, дорогой Сережа, ответить за свое слово. Или стать кошковладельцем. При возникшей дилемме, Рябов не будет долго думать: жить с Педрилой или еще с кем-нибудь. Однако, чтобы кот прекратил общегородской террор, переходя из рук в руки, поставлю условие — союз Педрилы и Рябова не подлежит разрушению, здесь развод не проканает.

В конце концов Сережа должен понять, я умею делать не менее заманчивые предложения, чем наш приятель Вершигора.

Опасаясь за дальнейшее развитие непредсказуемых производственных отношений, я вернулся в офис. И совершенно напрасно. Узнав о том, что генеральный директор фирмы приступил к работе, сотрудники тут же сделали правильные выводы, прекратили выяснять взаимоотношения и разбежались кто куда. Трудовую вахту на фирме несли юрисконсульт, бухгалтерия, генеральный менеджер.

Юрисконсульт, повесив на двери своего кабинета табличку «Идет совещание», пытался раздеть девицу, призывно смотрящую на него с экрана компьютера. Наш законник горел желанием поскорее узнать, что спрятано у его партнерши под юбкой, но быстрые действия не всегда дают желаемый результат. Девица из компьютера ударила по его паршивой паре полновесным каре и мгновенно надела блузку.

— Ты бы с живыми телками играл, — посоветовал я занервничавшему юристу, — они раздеваются быстрее, чем в компьютерном стрип-покере.

— Он разденет, — вставил свои пять копеек по инерции прижимающийся к моей спине Константин, злясь на юриста из-за того, что законник соблюдал нейтралитет во время последних событий в фирме. — Он скорее компьютер трахнет, чем живую…

Костя не успел договорить, потому что служитель Фемиды тут же подскочил — и мне сразу стало ясно: воздействовать на начальника отдела снабжения для него уже гораздо важнее, чем продолжать будоражить компьютерную девицу. По отношению к Косте юрисконсульт блефовать явно не собирался.

— Остынь немного, — сдержал я боевой порыв юриста. — Костя пошутил. Последних разборок нам с лихвой хватило. Нужно было тогда кулаками махать.

— Вот именно, — горячо поддержал меня Константин, высовываясь из-за плеча. — Я на него рассчитывал… Куда там, этому очкарику только бы в карты шпилить. Дела фирмы его не касаются.

Юрисконсульт открыл рот, однако я выкинул за дверь начальника отдела снабжения еще до того, как Константин успел выслушать мнение о своих умственных способностях.

С точки зрения юридической науки, Константина давно пора посылать на распространение передового опыта в то самое заведение, где недавно появился пациент, считающий себя не каким-то дешевым Наполеоном, а самым настоящим Долларом.

— Объявляю тебе выговор, — прервал я речь юриста. — Без занесения в личное дело.

— Ты чего? — не согласился с наказанием юрист.