Федор Московцев - Татьянин день

К моменту отъезда в Петербург работа на Совинкоме организовалась таким образом, что хозяин может управлять компанией, находясь на удалении. А Игорь Викторович Быстров рушил за собой все мосты. Узнав об отъезде ведущего хирурга, главврач кардиоцентра не на шутку встревожился – оголяется ответственный участок, смена не подготовлена. В свое время Быстрова пригласили в Волгоград из Питера, чтобы он наладил работу кардиохирургического отделения и воспитал кадры, ему дали четырехкомнатную квартиру (которую он продал летом 2001 года одному из врачей кардиоцентра). На тот момент это был лучший кардиохирург в Южном регионе, и единственный детский кардиохирург Волгограда. Поэтому ему прощались многочисленные жалобы по поводу того, что он требовал с пациентов дополнительные комиссионные (он мотивировал тем, что берет по московским тарифам, где за подобные услуги совершенно открыто врачи берут по $15–20 тысяч долларов, а в Волгограде медработники почему-то должны работать за бесплатно). Халанский устроил ему встречу с руководителем облздравотдела и заместителем губернатора по социальной политике, на которой все трое уговаривали Быстрова остаться и предлагали зарплату $1000. Быстров отказался. Андрей слышал описание встречи от обеих сторон. Халанский так искренне возмущался, что заведующий отказался от сверхвысокой зарплаты, что Андрей бы наверное сам возмутился, если б не знал, сколько получает главный врач. А Игорь Викторович рассердился, что ему, специалисту с уникальными навыками, предложили такие нищенские условия. В Питере на фирме брата светило гораздо больше.

В один из апрельских дней он будничным тоном (что контрастировало с пропагандой, которую он вел в течение года) поставил Андрея в известность, что надо вносить по $40,000 и ехать работать в Питер. И что сейчас в городе находится Артур Ансимов, с ним нужно встретиться, чтобы подробно все обсудить. Андрея разбирали сомнения:

– Но мы же не показали себя в продажах, одна вшивая сделка…

На что Игорь Викторович ответил, что продажами будут заниматься Артур с Владимиром, в задачи Андрея входит делопроизводство и организационные вопросы. Заведующий кардиохирургией был тем самым человеком, который, что называется, умеет заронить надежду в сердце не только воина, но и камня. И Андрей априори соглашался со всем, что говорит ему деловой партнер.

Встреча с Артуром была коротка. Он подъехал к пиццерии «Арка» на проспекте Ленина рядом с мостом через Царицу, все вместе прошли вовнутрь. Там он встретил знакомых с лицами, которые нельзя показывать нервным и впечатлительным людям. То были «офисные», недавно побывавшие в перестрелке, их до невозможности брутальные лица были испещрены шрамами и кровоподтеками, у двоих забинтованы головы. Пока он общался с бойцами, Андрей с Игорем Викторовичем успели заказать и съесть пиццу. По дороге к их столику Артур зацепил одетую по-весеннему девушку, и вести деловой разговор при ней было не с руки. Говорили о весне, о разных молодежных делах. Когда вышли на улицу, Артур посадил девушку в свою БМВ, и подошел к своим спутникам:

– Ну чего, у тебя есть фирма с московским ИНН?

(вопрос предназначался Андрею, и из того немногого, что рассказал Игорь Викторович, стало ясно, что Артур с Владимиром, работая у Фарида, будут скидывать сделки на новую структуру и постепенно перетянут туда весь бизнес. Это явно не то, о чем мечтает Фарид, и у Андрея возникли сомнения):

– Как мы будем появляться на заводе? Фарид нас знает, как облупленных – меня, Игоря, и Алексея – всех!

– Татарин ссыкун, – уверенно произнес Артур.

И показал на своих забинтованных корешей, которые хорошо просматривались через панорамное стекло кафе:

– Вон, видел, с кем ему придется иметь дело, если залупится.

Это впечатлило Андрея, но вопросы остались:

– Да, но не думаю, что он беззащитен со своим многомиллионным бизнесом.

Артур уже собирался идти к машине, но, внимательно посмотрев в глаза Андрею, ответил:

– Это хороший вопрос, странно, если бы ты его не задал. Татарин не работает с офисом. У него официальный договор с охранной фирмой «Торнадо», которая не решает такие вопросы, как наш. Это сигнализация, охрана объектов от вооруженных нападений. Там серьезные ребята, но они не влазят в такие дела, как у нас. Можешь сказать своей семье, что тебе ничего не угрожает.

Артур еще раз повторил примерно то же самое, и, увидев понимание в глазах собеседника, попрощался и направился к машине.

Поскольку больше никаких встреч и разговоров не было, то Андрей не воспринял переезд как что-то осязаемое. Рутинная работа продолжалась – заявки, посещение клиентов, командировки, офисные вопросы; не было никаких признаков того, что гендиректор собирается куда-то уезжать. В июле 2001 Андрей уехал с семьей на две недели в Турцию, а когда вернулся, в Волгограде ждал Артур – ему были нужны уставные деньги для закупки свинца на Рязцветмете (Рязанский завод цветных металлов). Андрей не предполагал, что вот так надо запросто выдать такую крупную сумму, и не планировал в ближайшее время инвестиции. Но поскольку Артур уже прибыл, пришлось снять со счета все, что там находилось (оборотные средства – перечисленные клиентами платежи) и отдать ему. Набралось только половина требуемой суммы. Подъехав к условленному месту, Андрей пересел к Артуру в его машину и передал пакет с деньгами, шестьсот тысяч рублей мелкими купюрами (как выдали в банке). Узнав, что там только половина, Артур некоторое время шумел (когда звонил в офис, он долго пересчитывал, сверяясь с сегодняшним курсом доллара, какая должна быть сумма в рублях, выверяя все вплоть до копейки, а тут привезли примерно половину); затем, успокоившись, принялся считать деньги. Закончив, подал руку для прощального рукопожатия, и сказал, чтобы оставшееся было передано его брату Алексею, так как ему придется добавлять из своих денег – из Волгограда Артур отправляется в Рязань, где должен сделать 100 % предоплату за свинец, а там на заводе не понимают «привезу потом».

Провожая взглядом серебристую БМВ, Андрей вспомнил, что не взял расписку за деньги, а ведь он видит Артура четвертый раз в жизни. Но он уже настолько сблизился с Игорем Викторовичем, выступавшим гарантом, что был уверен в надежности предприятия.

Образовалась очередная финансовая дыра, накоплений не было, все вложено в дело, а прибыль от петербургского проекта намечалась не раньше сентября, и предстояло как-то выкручиваться. Пришлось брать у поставщиков в долг, писать гарантийные письма. Сложнее всего обстояло дело с продукцией для рентгенхирургического отделения кардиоцентра. Это 100 % предоплатный товар, закупаемый на Джонсоне, и его еще предстояло растаможить. Из-за того, что из оборота изъяли крупные средства, нужную сумму удалось собрать только к середине августа. Срок поставки – около двух месяцев, а учитывая то, что на Джонсоне периодически бывают сбои поставок, прогноз был неутешительный. Вполне возможно, что у московских дилеров не окажется нужных кодов, чтобы перехватиться, так как эта специфическая продукция поставляется строго под определенных клиентов.

Большие надежды Андрей возлагал на московскую компанию «Медкомплекс», а точнее, на ее директора, Василия Кохраидзе. Они достаточно хорошо сотрудничали, Василий отгружал на Совинком без предоплаты крупные партии продукции – рентгенпленку, шприцы, системы, химреактивы, инструменты, недорогое отечественное оборудование, и т. д. Сроки реализации не оговаривались, и Андрей часто перехватывался деньгами, которые должен перечислить на Медкомплекс – впрочем, не утрируя, чтобы не испортить отношения. Сложилась такая ситуация, при которой Совинком постоянно ходил в дебиторах у Медкомплекса. Но как назло именно в июле-августе продажи по этим позициям встали, товар лежал на складе нереализованным, а Василий имел полное право потребовать оплату. Именно 100 % оплату, а не возврат – учитывая сроки реализации. Начать торговаться, юлить – означало навсегда потерять этого человека. Но Василий молчал, и уже одно это радовало.

В начале августа 2001 Андрей неделю провел в Петербурге. Артур должен был ввести в курс дела, но за все время пребывания они всего дважды встретились, причем Андрею пришлось дожидаться больше часа против назначенного времени на Адмиралтейских верфях (завод находился недалеко от этого места, на углу Калинина и Трефолева). Но на завод они так и не попали – у Артура возникали срочные дела, нужно было ехать в другую сторону, и он по дороге рассказывал новому компаньону в общих чертах, чем предстоит заниматься. Описание деятельности было проведено так суммарно, что создавалось впечатление, будто аккумуляторный проект существует в далекой перспективе, и уставные деньги ни разу не внесены. С Владимиром Быстровым Андрей в этот приезд так и не увиделся.

В следующий раз Андрей приехал в конце августа – позвонил Игорь Викторович и удивленно поинтересовался, чем это компаньон занимается в Волгограде, почему не свернул все дела и не переехал в Питер. Пришлось срочно выезжать на машине вместе с Тишиным – 1800 километров тяжело одолеть одному, а машина необходима для разъездов.