Валерий Барабашов - Золотая паутина

Битюцкий добродушно рассмеялся, пододвинул Воловоду пачку сигарет. Сам закурил, откинулся в кресле вальяжно, дымил.

— Но при этом, конечно, варианты должны быть, Воловод, версии. Без них нельзя. А версии рождаются от знаний — и обстановки, в которой совершалось преступление, в технологии дела. В технологию, Воловод, нужно вникать по самую макушку, иначе нельзя, проведут на мякине-то. Книжонки придется почитывать специальные, на заводах бывать. Понятно, что таких, кто берет и несет, тоже немало, но наш с тобой интерес — жулик высшей категории, поймать его ой как непросто. Делами он ворочает громадными, а на поверхности и кругов не видать… М-да… Ну ладно, Воловод, давай по рукам. Ты мне нравишься, оформляйся.

Потом, когда Андрей вышел уже на работу, в первый же день они втроем — Битюцкий, однокашник Воловода и он сам — хорошо посидели в ресторане, поговорили по душам. Битюцкий пил много и к исходу первого часа «нагрузился». И говорил много, тяжело ворочая языком, слушать его было трудно. Впрочем, нового он ничего в застолье не сказал, смысл его намокающих фраз был все тот же: верно служи и будешь жить по-человечески.

Прощаясь у остановки такси, Битюцкий целовал Воловодю взасос, хвалил за щедрость угощения — все вернется к тебе, Воловод, деньги — вода, тьфу на них!… В общем, пьяный треп, Андрей не придал ему никакого значения; хотелось тогда одного: поскорее отправить начальство домой — да и самому выспаться…

Альберт Семенович слово свое сдержал: через год старший лейтенант милиции Воловод стал капитаном, а еще через год съехал из общежития и поселился в новой однокомнатной квартире в кооперативе «Заря». Деньги на кооператив, на вступительный взнос, занял Битюцкий.

Год назад давний добровольный помощник Воловода, Сучок (Сучков по паспорту), позвонил по телефону-автомату, приглушенным и заметно измененным голосом сказал, что приметил у себя на «Электроне» одного мужика, шофера с мусоровоза, который на своем КамАЗе вывозит с завода кое-что ценное. Судя по всему, повезет он это «кое-что» и сегодня, рейсы у него дважды в день, в одиннадцать и в три часа дня. Олухи эти, что стоят на воротах, считают ниже своего достоинства заглянуть в контейнеры с мусором, а заглядывать в них стоит. Но если и БХСС это неинтересно, то он, Сучок, ничего тогда не понимает и звонить больше не будет.

— Да не кипятись ты, не кипятись, — улыбался в телефонную трубку Воловод. — БХСС это очень интересует. Спасибо.

— Капитан, я тебе не звонил, ты меня не знаешь.

— Само собой. Пока.

Воловод положил трубку, посмеялся довольный. Сучков служил ему с тех пор, как сам попался на проходной завода с небольшим электродвигателем. Двигатель, правда, был восстановленным, Сучков подобрал его на заводской свалке, перемотал обмотку, намеревался приспособить для какой-то цели на даче. Он, разумеется, не ожидал, что на проходной его, как и других, будет поджидать милиция, пёр напрямую, сунув двигатель под куртку.

Воловоду он сказал прямо:

— Отпусти, начальник. Поймал ты не того, кого нужно. Движок я своими руками восстановил, все равно его бы выбросили, в металлолом пошел бы. А тут пользу принесет, воду качать будет или доски пилить. За железку эту мне все равно ничего не будет, ну нервы потреплют, от премии отщипнут…

Воловод двигатель у Сучкова отобрал, отдал его в охрану, но бумаг никаких составлять не стал.

— Ладно, Сучков, — сказал он. — Первый раз, так и быть, поверю тебе.

— И первый, и последний, начальник! — хрипел простуженным голосом Сучков, честно смотрел в глаза Воловоду, и оба они прекрасно знали, что это вранье.

— Ты мне телефон свой дай, — продолжал Сучков без всяких церемоний. — А остальному не учи, я сам все знаю.

Воловод поколебался. Сучков был ему неприятен, дел с ним никаких иметь не хотелось, но все же он назвал номер своего служебного телефона, фамилию и должность.

— Запомнишь?

— Не, ты напиши вот на клочке бумаги цифры одни. Память у меня дырявая… Вот это другое дело. А то сейчас с корешами пиво пойдем пить, разве упомнишь?! Меня мужики очередь послали занимать, пораньше, а я сдуру движок прихватил. Если б знал, что ты меня тут караулишь, я б его через забор кинул, а потом и подобрал… Ты не думай, Воловод, я позвоню. У нас несунов этих, как клопов в старой кровати, кто ж их выводить будет?

Воловод поморщился.

— Ладно, Сучков, иди. Объяснение твое у меня, не забывай. Попадешься еще раз — не обессудь.

— Не попадусь, начальник, что ты! И добро не забуду. Движок, конечно, жалко, я ж его своими руками… Ну да ладно, прощевай!

И ушел довольный.

И вот теперь звонок от него, судя по всему, серьезный. Наверное, не раз попадался на глаза Сучкову этот шофер с мусоровоза, если он знает даже расписание вывозки контейнеров.

Воловод доложил о звонке Битюцкому, тот с интересом выслушал, покивал смоляной крупной головой, сказал вдруг:

— А знаешь, Воловод, съезжу-ка и я с тобой на операцию. Интересно глянуть, чего этот мусорщик тянуть будет с «Электрона». Да и разомнусь, а то погряз в бумагах.

Часа в два они сели в служебную «Волгу», поехали в Промышленный район города, незаметно пофланировали вдоль заводского забора, выбирая наиболее удобное место для наблюдения.

Около трех часов из ворот «Электрона» выполз, чихая сизым дымом, громоздкий КамАЗ с контейнерами. Битюцкий негромко сказал шоферу: «За ним езжай, Коля», и «Волга», прячась за другие машины, покатила за мусоровозом. Тот рулил куда-то в сторону, к частным домам, городская свалка была совсем в другом направлении.

— Та-ак, интересно-о, — тянул Битюцкий, и крупные его ноздри по-охотничьи азартно раздувались.

На улице Тенистой КамАЗ остановился у одного из домов за высоким, выкрашенным голубой краской забором. Водитель, выскочив из кабины, сделал вид, что у него что-то случилось с колесами, — стал обходить машину и пинать скаты. «Волга» проскочила мимо, но метров через пятьдесят остановилась, у нее «забарахлил» мотор. Битюцкий с Воловодом через заднее стекло наблюдали за мусоровозом. Шофер его, осторожно оглядевшись, вытащил из кабины, из-под сиденья, увесистый полиэтиленовый пакет, быстро шмыгнул в калитку, потом вернулся, влез на грузовик, извлек из контейнера упакованную в корзинку бутыль.

— Пора, — скомандовал Битюцкий. — Поэхали, Коля!

«Волга» резво подскочила к грузовику, Битюцкий и Воловод вышли из машины. Шофер мусоровоза едва не выпустил из рук бутыль, она скользнула у него по ногам на землю: так неожиданно появились перед ним милицейский полковник и еще один, в гражданском.

— Чем разжился, земляк? — ласково спросил Битюцкий, насмешливыми черными глазами показывая на бутыль.

Воловод же поднялся на раму: в контейнере, слегка присыпанная мусором, стояла другая бутыль.

— Да вот… попросили, — мямлил шофер, не зная, куда девать руки: большие, с дужками грязных ногтей, они метались по рядку крупных пластмассовых пуговиц рабочей серой куртки, проверяя, все ли застегнуты. Шофер этот, тщедушный, щуплый мужичок, с угрюмым, настороженным взглядом бесцветных каких-то глаз, смотревших на работников милиции исподлобья, из-под кустистых, козыречком нависших бровей, вел себя как молодой, оплошавший солдат перед строгим проверяющим — и пуговицы, вот, не все застегнул, и небрит, не успел, простите…

— А что это? Дистиллированная водичка? Спиртику прихватил? — продолжал насмешливо Битюцкий, приподнимая сиденье водителя — не осталось ли там чего интересного.

— Да нет… Кислота… Ну, для аккумуляторов попросили, я привез. У хозяев машина, — шофер мотнул черноволосой непричесанной головой назад, в сторону дома. — Их дело, я-то что?

— Ладно, допустим, кислота. Хотя многовато для одной машины, у меня тоже есть, знаю. Так что: выписали на заводе, документы у тебя есть, пропуск на вывоз?

Мусорщик судорожно сглотнул слюну, острый его, в черной щетинке кадык дернулся вверх-вниз.

— Да не знаю я ничего, товарищ полковник. Сказали: мол, вези, Семен, все в порядке, не беспокойся.

— Та-ак, допустим, — Битюцкий играл с этим шоферюгой как кошка с мышью, разговор явно доставлял Альберту Семеновичу удовольствие. — Ну а мешочек куда дел? Там что?

— Какой мешочек? — мусорщик заметно побледнел. В разгар этого солнечного июльского дня было заметно, что он переменился в лице, а пальцы снова беспокойно забегали по пуговицам куртки.

— Тот, что из-под сиденья вытащил, во двор отнес. А? Что скажешь, Семен? Фамилия-то твоя как будет?

— Сапрыкин.

— Ага, Сапрыкин. А я Битюцкий, начальник управления БХСС. Это наш сотрудник капитан Воловод.

— Очень приятно, — машинально произнес Сапрыкин.

— Ты бы знал, как нам приятно! — не смог сдержать радостной улыбки Битюцкий. — Ну ладно, это все эмоции, вернемся к делу. Итак, ты, Семен Сапрыкин, вытащил из-под сиденья пакетик, или мешок, из полиэтилена, унес его туда вон, в калитку. Так?