Наталья Берзина - Мой бывший враг

– Давайте махнем на озеро. Там тихо, безлюдно. Поедем на машине.

– Конечно, заманчиво, но мы хотели взять с собой вино, – сказала Леня.

– Берите, я за рулем, на меня не рассчитывайте. И девочкам будет легче. Не будут толкаться в переполненном автобусе.

На следующий день Алеся заехала за Лениной семьей вместе с Лерой. Дорога до заветного озера была недолгой. Всего двадцать километров. Свернув с трассы, проехали еще шесть километров до лодочной станции. Алеся заглушила двигатель. Припорошенный снегом лес выглядел сказочным. Отпустив женщин и детей погулять, Евгений занялся дровами. Благо сушняка было навалом. Установив мангал, Женя развел огонь и, пока дрова прогорали, принялся нанизывать замаринованное мясо на шампуры. Где-то поблизости слышались голоса женщин и девочек. Подернутое у берегов еще непрочным льдом озеро казалось бескрайним. Занимаясь хозяйством, Евгений вспоминал старинную легенду. Когда-то прижатые к озеру отступавшие французские войска несколько дней держали оборону, но силы таяли. Почему они не сдались на милость победителю? Что заставляло их бороться до последнего? Тут гадать нечего. Всем известно, что Великая армия менее чем на треть состояла из французов. Основную силу составляли мазуры, германцы и прочие поляки. Хотя о каких поляках можно говорить? После последнего раздела Речи Посполитой среди недовольных оказалось слишком много знаменитых древних родов. Лишенные родовых гнезд, привычных, освященных веками вольностей, собственных имен, шляхтичи вступали в ряды Наполеона целыми отрядами. Даже безразличные холопы следовали за ними. Хотя по статуту право браться за оружие имели только горожане. Очевидно, именно такой отряд и оборонялся на выступающем в озеро участке земли. Французишки уже давно бы дрогнули, сдались. Но для тех, кто стоял насмерть, еще были живы в памяти и резня в Варшаве, и утопленные в крови почти непрекращающиеся восстания. Патриоты. Только, согласно преданию, они все же спаслись. Не все, малая часть. Когда порох для пушек и ядра закончились, пушки затопили в самом узком месте, загатили глубокие участки и по рукотворному броду перевели обоз, оставив заслон, призванный погибнуть, но дать возможность отступающим отойти за озеро. В свое время Евгений пробовал найти погребенные в песке артефакты, даже поднял из глубины ядро, но на этом остановился.

– О чем мечтаешь? Романтик! – раздался голос жены совсем рядом.

Женя обернулся и увидел буквально рядом с собой Леню и Алесю, веселых, раскрасневшихся, до невозможности красивых и счастливых.

– Рано пришли, еще даже не все мясо на шампурах!

– Мы проголодались! Потому готовы тебе помочь! – со смехом заявила Леня и вкусно поцеловала мужа в губы.

Таня возилась с маленькой Лерой и получала от этого удовольствие. Искоса поглядывая на дочь, Леня заметила:

– Смотри, коллега, подрастающее поколение выбирает педагогику!

– А ты не боишься, что у нее будут те же проблемы, что и у нас?

– Все меняется под луной, может, со временем и к учителям станут относиться с уважением, – философски заметила Леня, посматривая, как можно помочь мужу.

Увлеченные, они даже не заметили, откуда появились эти трое. Только разговор, вызывающе громкий, циничный, привлек их внимание.

– А чё, тачка в порядке! Скинуть такую – без проблем! Берем? – сказал коренастый парень в кожанке и черной шапочке.

– Типа этот лысый тебе уже ее слил? – громко захохотал круглолицый парень в джинсах и высоких сапогах.

– Ша, бойцы, там еще и две бабы! Та, что помоложе, моя! Люблю таких, стройненьких. Вы можете с толстушкой развлечься! – уверенно заявил крепыш в спортивной куртке.

И, шагнув вперед, сунул руку в карман.

– Что, мужик, обосрался? Давай ключи и вали отсюда, пока цел! – процедил он, приближаясь к Жене. – Во, блин, тут еще и сосунки! Их тоже забирай. Я сегодня добрый!

– Парень, ты адресом не ошибся? – как-то слишком спокойно сказал Женя, отступая на полшага.

Алеся, напуганная не меньше Лени, вдруг встала рядом с Женей, прикрывая того слева.

– Пацаны! Да они вообще оборзели! Придется валить! – хищно усмехнулся главарь, доставая из кармана куртки пистолет.

«ПМ», – отметила про себя Алеся и больше уже не сводила глаз с жуткого черного зрачка пистолетного дула.

– Ключи от тачки гони, мужик! И вали отсюда, пока цел! – брызжа слюной, крикнул главарь и вскинул пистолет.

Двое его подельников тоже придвинулись к Жене, в руках у них появились обрезки труб. Женя вдруг странно качнулся и… Теперь события развивались стремительно. Выбитый ударом ноги пистолет взмыл в воздух и, описав дугу, упал прямо под ноги Алесе. Следующий удар Женя нанес стоящему слева от него бандиту в высоких сапогах. Длинный нож, которым Женя разделывал мясо, словно шпага, пронзил руку, сжимающую обрезок трубы. Страшно взвыв, бандит схватился за раненую руку, из которой торчал клинок, и, визжа, закрутился на месте. Алеся рефлекторно схватила пистолет. Предохранитель? Вниз! Оружие готово к стрельбе! Страшный удар трубой по незащищенному затылку Жени. Брызги крови на снегу. Главарь с кастетом, зажатым в кулаке, взметнул руку над опустившимся на колени Женей. Переведя ствол с головы главаря на его левое колено, Алеся нажала на спуск. Выстрел почему-то показался оглушительным. Руку тряхнуло. Дикий крик. Оглушительный визг раненых. Скользящий удар брошенной в нее трубы Алеся почти не заметила. Последний, третий, коренастый, уже бежал по дороге, зачем-то нелепо подпрыгивая. Поймав в прорезь прицела мелькающие ноги, Алеся дважды нажала на спуск. Взмахнув руками, словно зацепившись за натянутую проволоку, коренастый упал лицом вниз, прямо на покрытый ледяной корочкой асфальт.

Алеся поднялась с колена, все еще сжимая в руке пистолет, оглянулась. Перевернутый мангал, шипящие на быстро тающем снегу недогоревшие головни, разбросанное мясо – красными комочками на белом, Леня на корточках, с расширенными от ужаса глазами прижимающая к себе девочек. Коленопреклоненный Женя с залитым кровью бритым затылком и корчащиеся от боли бандиты.

– Леня, все кончилось! Успокойся! – Чувствуя, как падает в крови адреналин, сказала Алеся.

Леня будто очнулась, отпустила напуганных девочек, бросилась к раненому мужу:

– Женька, миленький! Тебе очень больно? Женя только слабо помотал головой и, опираясь на руку жены, попытался встать.

– Старею, – прошептал он, все еще качая головой. – Что с этими будем делать? К дереву, что ли, привязать и забыть?

– Милицию нужно вызывать, как ни крути, два огнестрела! – сказала Леня.

– Что-то ты, любимая, ментовским языком заговорила, – неожиданно улыбнулась Алеся. – У меня в багажнике веревка есть. Помогите мне их связать.

На то, чтобы упаковать в прочную капроновую веревку упирающихся бандитов, понадобилось почти полчаса. Женя, успокаивая особо буйных, не скупился на удары. Когда покончили с этим делом, Алеся умчалась в ближайший поселок на поиски телефона. Тот, что ржавел возле лодочной станции, не работал уже лет десять. Женя запретил жене наводить хотя бы относительный порядок, мол, и так натоптали, не отпишешься. Когда вернулась Алеся, Леня накормила девочек наспех приготовленными бутербродами.

Милиция приехала только через час, да и то не из города, а из райцентра. Разбирательство затянулось. Дети замерзли. Леня злилась, Женя топтался с милицейскими и что-то упорно разъяснял. Алеся пыталась хоть как-нибудь расшевелить детей, чтобы те окончательно не застыли.

Когда главаря заталкивали в милицейский фургон, он посмотрел Алесе прямо в глаза и крикнул:

– Я тебя, сука, урою! Тебе не жить! Ты еще не знаешь, кто я! Меня через час выпустят, и я тебя кончу!

Странно, но этот взгляд, эти колючие маленькие поросячьи глаза показались ей знакомыми. Еще два часа они в отделении милиции писали объяснительные и давали показания дежурному следователю.

Новый год Алеся встречала вместе с мамой и Лерой. Праздник был грустным. Случившееся всего два дня назад не прошло бесследно. Ночами и Алесю и Леру мучили кошмары. Разумеется, пришлось рассказать маме, что произошло. Конечно, не все. Не хотелось слишком ее расстраивать. Многое Алеся списала на действия Жени. Вот только в милиции пришлось все объяснить в мельчайших подробностях. Старший лейтенант слушал Алесю с явным недоверием. Видно было: поверить в столь активные действия женщины ему трудно. Но что его сомнения! Избавиться от воспоминаний о кровавой трагедии оказалось не просто. Во сне Алеся снова и снова ощущала холодную тяжесть пистолета в руке. Просыпалась от едкого запаха сгоревшего пороха. Чувствовала, как руку подбрасывает при выстреле, явственно видела ярко-красные пятна крови на снегу. Даже после того, как она разделалась с убийцами Димы, такого не было.

А через неделю Алеся получила повестку в суд. Отпросившись на несколько дней в деканате, поехала домой. Впервые в жизни оказавшись в положении потерпевшей, Алеся не знала, как себя вести, положение спасло присутствие Жени и Лени, они также получили повестки. Когда началось слушание, выяснилось, что потерпевших не так уж и мало. Троица молодых преступников успела натворить дел. Их обвиняли не только в попытке ограбления Алеси и ее друзей, но и в нескольких успешных грабежах, сопровождавшихся угрозами применения оружия и избиением потерпевших. Обнаглевшие до крайности, преступники даже не пытались скрываться. Действовали нагло, цинично, не закрывая лиц. Судебное заседание затянулось. Алеся во все глаза смотрела на главаря. Он снова ей показался очень на кого-то похожим, только она никак не могла вспомнить на кого. Во время чтения приговора ей все стало ясно.