Эдриан Маккинти - Барометр падает

— Человек, которого ты нанял? Да, тут.

— Что-нибудь ему сообщила?

— Нет.

Коултер открыл дверь и вошел в комнату. Киллиану было известно, что, несмотря на заверения Коултера, будто ему пятьдесят пять, на деле этому жизнерадостному, с широкой улыбкой человеку, похожему на подвыпившего эльфа, уже под шестьдесят. Хотя волосы — без единой седой прядки — были явно подкрашены, а над загорелым лицом, обсыпанным веснушками, хорошо потрудились весьма одаренные пластические хирурги, он выглядел здоровым и подтянутым.

Когда он был в зените славы — лет пять тому назад, — он часто принимал участие в различных телевизионных программах и ток-шоу, его без устали цитировали в выпусках новостей, посвященных авиакомпаниям.

На экране он выглядел этаким опереточным ирландцем с налетом небрежности в манерах, но в действительности больше походил на успешно завершившего карьеру футболиста или боксера, несколько лет назад покинувшего ринг. В его внешности сквозил некий обаятельный намек на сельскую ирландскую простоту и честность.

Киллиан поднялся с дивана. Коултер кивнул ему, поцеловал жену и налил себе в баре.

— А где Том? — поинтересовался он у Хелен.

— Не приехал еще, — ответила она.

Коултер еще раз поцеловал жену, сел рядом с ней, подался вперед и протянул руку Киллиану, который, пожав ее, вновь устроился на диване напротив.

— Том разговаривал о тебе с Шоном Бирном. По словам Шона, ты лучший в своем деле, — заметил Коултер.

Киллиан кивнул:

— Ну… Шон мой менеджер, он не мог аттестовать меня иначе.

Коултер пропустил эту реплику мимо ушей:

— И ты, несомненно, знаешь Бриджит и Майкла Форсайта?

— Встречался пару раз с Майклом, выполнял для него кое-какие поручения, — признался Киллиан.

— Он высоко оценил твои усилия, а Майкл знает, что говорит, — закончил Коултер фразу почти шепотом.

Киллиан поморщился. Слова Коултера напомнили ему о том Рождественском сочельнике, когда Киллиан и его приятели не справились со своими обязанностями и Майкл, выставив телохранителей круглыми идиотами, убил их хозяина. Был бы Киллиан японцем, единственным способом сохранить лицо в той ситуации, несомненно, стало бы самоубийство. Но он не был японцем. Он был тинкером, ирландским цыганом, а половина всех пейви, как они сами себя называют, умирает, не дожив до сорока лет. Самоубийство — роскошь, доступная только долгожителям.

— Как поездка? — задал вопрос Коултер.

— Прошла благополучно.

— Тебя доставили сюда на скоростном катере?

— Именно. Почти как в фильмах про Бонда. Я потрясен.

— Какой авиакомпанией пользовался?

— «Кэтэй Пасифик».

— Хорошая авиакомпания. Полностью раскладывающиеся кресла, да?

Киллиан чуть было не съязвил: «Да, места в салоне побольше, чем в чертовой „Коултер Эйр“», но в последнюю секунду спохватился:

— Хороший уровень сервиса. Что нового слышно в мире авиакомпаний?

На сей раз поморщился Коултер:

— Последний день Помпеи. Число пассажиров снижается, расходы на топливо растут, налоги — неподъемные… Они режут курицу, несущую золотые яйца! В курсе, что половину наших рейсов из Лутона мне пришлось отменить? Гребаное БАА… Идиоты, кретины… Вулканический пепел! Боже милосердный! Все плохо… Мы уже в «красной зоне» и, думаю, останемся там и в первом квартале следующего года…

Киллиан кивнул, соглашаясь, и разговор оборвался.

Разумеется, не Киллиан должен был нарушить тишину, но он чувствовал себя не в своей тарелке, наблюдая за Хелен, испытывающей неудобство из-за их затянувшегося молчания.

— Кстати, я слышал, вы собираетесь стать первой ирландской женщиной-астронавтом? — Он выпалил первое, что пришло на ум, надеясь подтолкнуть Коултера сменить тему разговора.

— О нет, если только мое мнение что-то значит! — рассмеялась Хелен.

Коултер засмеялся вместе с ней:

— Но почему нет, дорогая? Когда я открывал авиакомпанию, в пробном рейсе со мной летели Ричард Брэнсон с детьми, Сигурни Уивер и Билл, мать его, Шатнер! Жена-астронавт придаст мне шику!

Хелен картинно закатила глаза, Коултер нагнулся и поцеловал ее в щеку. В ответ Хелен поцеловала его в губы.

Киллиан улыбнулся. Несмотря на разницу в возрасте и прочие различия, эти двое просто обожали друг друга.

Коултер повернулся к Киллиану:

— Тот полет был затеян ради пиара. Хорошие отношения с Брэнсоном для нас исключительно важны: это же колоссальная реклама в таблоидах! Брэнсон пообещал мне: он полетит первым рейсом при условии, что на самолете не будет Майкла О’Лири — ему забронировали место только на третий рейс.

Киллиан знал об этом эпизоде — читал об ожесточенном соперничестве между Коултером и создателем авиакомпании «Райанэйр» О’Лири, двумя богатейшими людьми Ирландии.

Они еще немного поговорили об авиакомпаниях и самолетах, однако вскоре Коултер повернулся к жене и с извиняющейся улыбкой произнес:

— Дорогая, ты не оставишь нас на минутку? Я хотел бы потолковать с мистером Киллианом наедине.

— Конечно-конечно, — ответила она.

Коултер помог ей встать. Киллиан тоже поднялся и проводил глазами Хелен до двери.

— Нравится? — спросил Коултер, когда жена ушла.

— Красавица!

— Она из Арпино, — поведал Коултер и покрутил скотч в стакане, прежде чем сделать глоток.

— Я не знаю, где это, — признался Киллиан.

Коултер расстегнул жилет безупречно сшитого синего костюма-тройки и наклонился вперед.

— Это в… хм-м… она из… — прохрипел Коултер. — Глаза его превратились в щелочки, пальцы впились в стакан с виски, на лбу задергалась жилка.

— Что с вами, вы в порядке?! — бросился к нему Киллиан.

— Да-да, я просто… Эта кутерьма… Только не сейчас… Как же она хорошо подгадала момент… Все висит на волоске… Работаешь как проклятый, а толку чуть, — простонал Коултер.

— Сочувствую, — пробормотал Киллиан.

— А потом понимаешь, жизнь-то — не вечная, — как-то рассеянно добавил Коултер и, расслабившись, откинулся на спинку дивана. Он закашлялся, сделал еще глоток.

— Что ты пьешь? — Коултер посмотрел на бокал в руках Киллиана.

— Водку с тоником.

— Может?.. — Коултер покачал своим стаканом.

— Отлично.

— Сейчас налью, — сказал Коултер, вставая. Он прошел в бар и наполнил стакан скотчем на два пальца.

Киллиан взял его, вдохнул аромат. Очень насыщенный. Пригубил. У дорогого виски был отменный вкус.

— Мне нравится, — одобрил Киллиан.

— Это виски с острова Айла тысяча девятьсот пятьдесят третьего года, с коронации Елизаветы Второй. У меня остался последний ящик в мире.

— Превосходное виски!

Двое мужчин пристально посмотрели друг на друга.

— Итак… Майкл Форсайт, — наконец произнес Коултер.

— Что случилось? — насторожился Киллиан.

— Он сказал, что ты мастер своего дела.

Киллиан сделал еще глоток виски и посмотрел в окно. Солнце уже проваливалось в Южно-Китайское море, а небо окрашивалось во все оттенки фиолетового.

— Ну… сам-то я не могу судить, хорош я или плох в своем деле, но, если ваша жена все еще в Ирландии, я найду ее. Если же ее в Ирландии уже нет, то гарантий дать не могу.

— Ты сделаешь все возможное, — кивнул Коултер.

— Если она в Ирландии… — с нажимом повторил Киллиан.

— Это я и хотел услышать, — перебил его Коултер.

Киллиан промолчал.

— Арпино — решил все же просветить его Коултер, — это место, где родился Цицерон. Ты слышал о Цицероне?

Киллиан кивнул.

— А знаешь, как он умер?

Киллиан отрицательно покачал головой.

— Он считал Цезаря диктатором. Он прославлял его убийство, но после его смерти Цицерон оказался не на той стороне. Марк Антоний послал своих солдат, и они вытащили Цицерона из дома и отрубили ему голову. Жена Антония приказала вырезать Цицерону язык за оскорбления, которыми Цицерон когда-то ее осыпал. Вот чокнутые, а?

Киллиан не был согласен с подобной трактовкой исторических событий, однако решил, что Коултер гордится тем, что жена родилась в том же городе, что и знаменитый римлянин, а вовсе не пытается угрожать, как показалось ему вначале. Двусмысленности, угрозы — это больше в манере Тома.

— Точно чокнутые, — согласился Киллиан. — Может, перейдем к заданию?

— Конечно.

— Когда вы узнали, что ваша первая жена сбежала с детьми?

— Вторая.

— Прошу прощения?..

— Первая моя жена, Карен, живет в Брайтоне. С ней у меня отличные отношения. Я часто встречаюсь с ее детьми. Они уже взрослые, обе девочки — Хизер и Руби — сейчас учатся в колледже, и очень хорошо учатся. — В голосе Коултера прозвучало легкое раздражение.

— Простите, оговорился. — Киллиан поспешил исправить свою ошибку. — Ваша вторая жена. Расскажите о ней.