Владимир Колычев - Семья в законе

– Я так понял, вы ничего не понимаете, – поощрительно улыбнулся Павел.

– Нет!

– Что ж, это для вас большой плюс. Потому что к убийству Блинкова вы не имеете никакого отношения.

– Его что, убили?

Никифоров окончательно перешел на доверительный тон, и Лихопасов, похоже, расслабился. Поэтому запах фальши только усилился.

– Да, позавчера. По дороге домой...

– А я здесь при чем?

– Вот и я думаю, при чем здесь вы? Ну, мешал вам Блинков, ну и что? Это же не значит, что его нужно убивать.

– Не значит, – в раздумье кивнул Лихопасов. – Да и кто вам сказал, что какой-то Блинков мне мешал?

– Да мне в прокуратуре сказали... Я версию ограбления рассматриваю, а следователь уперся и свое гнет. Информацию он получил, что казино «Седьмое небо»... э-э, извините, «Седьмая орбита»... В общем, ваше казино расширяться собирается, и за счет соседних магазинов. Универсамом владел гражданин Блинков, автозапчасти принадлежат Щекину, к ним обоим, говорят, приходили какие-то подозрительные личности. Подозрительные, но какие-то... то есть ничего конкретного. Освобождайте, говорят, помещения, или пожалеете. А кто они такие, откуда – никто не знает. Одни только догадки, что ваше казино их прислало. То есть от вас они приходили, Эдуард Михайлович.

– Вранье! Никто от меня не приходил! – возмущенно воскликнул Лихопасов.

Он внимательно смотрел на Павла, ломая голову над тем, правду он сочувствует ему или водит за нос.

– Вот и я так же думаю! – приложив руку к груди, заверил его Никифоров.

– И правильно думаете... Не собираемся мы расширяться. Мы, вообще, в центр собираемся переезжать.

– Э-э, мне все равно, куда вы там переезжаете. Мое дело убийство раскрыть, ну, Блинкова. А тут прокуратура со своей дурацкой версией. Вот я и решил с вами поговорить, потому и повестку сам принес... Понимаете в чем дело, я версию ограбления рассматриваю, я вам это уже говорил. Так вот, я уже и человека нашел, который во всем сознался...

– Какого человека? – заинтригованно всколыхнулся Лихопасов.

– Ну, есть там один. На нем и разбой, и трупы. Я его прижал, он мне все и рассказал, как Блинкова убил... Я вам даже больше скажу, он мне даже парик представил, и бороду...

– Какой парик?

Судя по тому, как жадно директор внимал Павлу, ему очень интересна была тема этого разговора. И неспроста все это.

– Ну, преступник в парике был. Парик, борода, очки солнцезащитные...

– Очки? – пытаясь скрыть волнение, повел бровью Лихопасов.

– Да, они не только от солнца защищают, но и от посторонних глаз. В общем, и бороду мы у этого деятеля нашли, и парик, и очки. Только очки какие-то странные...

– В смысле, странные? – животрепещуще спросил директор.

– Ну, дужки не сгибаются. У очков обычно дужки сгибаются, а эти мертво на месте стоят. Что та дужка, что другая...

– Да, да, бывает такое.

Павлу показалось, что Лихопасов почувствовал облегчение. Возможно, решил, что следствие не знает про сломанную дужку. Не нашли ее, не приобщили к делу, а значит, и отпечатков пальцев не осталось.

Теперь самому Павлу приходилось скрывать волнение. Никак не думал он, что Лихопасов лично принимал участие в убийстве Блинкова. Все-таки он был родственником Бурбона, пусть и по жене, но все-таки. Не стал бы тесть посылать зятя на гиблое дело, тем более что и без него было кому этим заняться. Но может, Бурбон решил устроить Лихопасову проверку? Может, разозлился на него за что-то и решил наказать... Как бы то ни было, но похоже, Лихопасов знал про сломанную дужку очков. И если это действительно так, то на ней могли оказаться отпечатки именно его пальцев.

Павел предполагал, что будет иметь дело с заказчиком, но, возможно, перед ним сам исполнитель. Если так, то удача очень близко.

– Бывает, – хлопнув себя по карману куртки, смущенно улыбнулся Никифоров. – Вот я никогда сигареты не забывал, а тут вдруг пусто. В машине, наверное, оставил... Хотя у вас, наверное, и курить нельзя.

– Ну почему же нельзя, можно.

Лихопасов полез в ящик стола, достал оттуда пачку «Мальборо», протянул Павлу, дождался, когда тот возьмет сигарету. И сам он тоже угостился. Взял со стола зажигалку, высек шумный огонек.

Павел глубоко затянулся, с блаженным видом выдул из легких струю дыма.

– Сколько себя помню, столько пытаюсь бросить, – с упреком самому себе, сказал он.

Но Лихопасов проигнорировал его реплику. Видно, что не до праздных разговоров ему было.

– Так что там этот убийца?

– Какой убийца?!. А-а, который Блинкова убил? Так это... признался во всем. Барсетка ему Блинкова приглянулась, вот он и убил...

– Ну, если признался, я-то здесь при чем?

– Вот и я говорю, что не при чем. А прокурорские на казино показывают, там, дескать, зерно истины... Но я-то знаю, что почем. Вот и хочу вам помочь... Это, как говорится, ты мне – я тебе, – сконфуженно заулыбался Павел в ожидании встречного предложения.

Но Лихопасов искусно делал вид, что не понимает намеков.

– А то ведь адвокат сейчас приедет, ему платить надо, потом в прокуратуру ехать, время терять, а я раз-два и все, никаких проблем, – продолжал притворяться Никифоров.

– А что, есть проблемы?

– Ну да, у Роди Шмякова, ну, который в убийстве признался...

– А я здесь при чем?

– В том то и дело, что не при чем, – разочарованно вздохнул Павел.

Он дал понять, что сдался, осознав бессмысленность своих намеков. Чем вызвал торжествующую улыбку Лихопасова. Так радуется бизнесмен, совершивший выгодную сделку или избежавший неоправданных расходов.

– Протокол составлен, Шмяков уже в камере, завтра его будет допрашивать следователь... Вы, Эдуард Михайлович, завтра в прокуратуру позвоните, может, вам и ехать никуда не надо.

– А я не собираюсь никуда ехать. И повестку я не получал.

– Ну как же так, я ради вас, понимаете ли, старался, а вы меня так подводите?

– Где это вы ради меня старались, уважаемый? Вы убийцу искали? Искали. Вы его нашли? Нашли. Благодарность от начальства получите? Вероятнее всего, да... А от меня вы что хотите?

– Э-э, ничего... Уже ничего... Ну, хотя сигаретами угостите!

Павел порывисто потянулся через стол к пачке сигарет. Лихопасов и спохватиться не успел, как она оказалась у него в кармане.

– Вы знаете, как это называется? – нахмурив брови, презрительно спросил он.

Павел сначала поднялся, повернулся к двери, а затем уже, на ходу, едва слышно произнес:

– С паршивой овцы хоть шерсти клок!

– Давай, давай, паршивая овца! И больше сюда не приходи!

Павел ожидал, что Лихопасов отдаст распоряжение задержать его, забрать сигареты, но ничего такого не случилось, и он беспрепятственно покинул казино. С одной стороны, хорошо, что удалось избежать конфликтов. С другой – безучастность Лихопасова обесценивала трофей, который Павел уносил с собой.

Рукоятка тренажера легко приближалась к груди, так же просто удалялась. Раз-два, раз-два... Казалось бы, ничего сложного. Разве что усталость начинает давить на мышцы. Но вес у блока небольшой, силы еще хватит, минимум, на пару минут.

– Так, немного назад отклонись... Спину не кругли, не надо! Блок резко не опускай!.. Руки распрямил – вдох! Рукоять опустил – выдох!.. Раз-два! Раз-два!..

Бум-дзынь, бум-дзынь... Все реже стучит отягощающий блок, сложенный из железных кирпичей. Усталость болью растекается по мышцам, но Эдуард не сдается. Ему нужно выбиться из сил, чтобы забыться и не думать больше о том, как низко он пал.

– Эй, дружок, может, хватит? – звонко спросила Лера.

Эффектная шатенка с узкой талией, рельефным животом и плотно накачанными бердами. Она взяла над Эдуардом шефство, но у него совершенно нет шансов закрутить с ней роман, хотя ее упругие формы нет-нет, но навевают порочные мысли. Лера – жена Стаса, старшего сына Савелия Федоровича. Во-первых, она предана мужу, как болонка, а во-вторых, любой неверный шаг в ее сторону мог закончиться для Эдуарда, как минимум, кастрацией.

– Хватит, я говорю! – Лера шлепнула его пластиковой указкой по рукам. – Надорвешься, придурок!

Бумц! Тяжелый блок бухнулся на подставку и замер в ожидании следующего сета.

– Ну, зачем так грубо? – дружелюбно попенял девушке Семен. – Эдик – свой человек. А то, что надрывается, так это потому, что сильным хочет стать, да, Эдик?

Он подошел к Лихопасову, накручивая на ладонь эластичные бинты. Лицо потное, из-под мышек пышет запах пота, но на это сейчас никто не обращает внимания. Тренажерный зал гудит, как рабочий улей, все здесь трудятся в поте лица, а иначе нельзя. Стас здесь за старшего, а он не любит, когда кто-то работает в полсилы. И даже жену свою не щадит. Впрочем, она сама уже давно вошла во вкус и теперь вот гоняет Эдуарда.

А ведь еще несколько дней назад он не имел права посещать этот спортклуб. Здесь могли заниматься только избранные, только посвященные члены семьи. Именно обряд посвящения и прошел Эдуард, когда собственной рукой застрелил директора универсама «Марго»...