Наталья Корнилова - С кармой по жизни

— Прекратите! — взмолилась я и зарыдала, уткнувшись в коленки.

— Как скажешь, — хмыкнул Андрей и замолчал.

— Испеклась, кажись, хи-хи, — хрюкнул Юрий и восхищенно пропел: — Ну ты мастер, Андрей! Я бы так никогда не смог.

— Учись, сынок, пока я жив. А то вы только стрелять да кости ломать умеете. Так большие дела не делаются. Обратите внимание: я добился своего, не дотронувшись до нее пальцем. Это большое искусство. Я сломал ее морально и достиг цели. Григ уже давно это понял и берет пример с меня, а вы так и останетесь болванами, если не поумнеете.

— На дураках белый свет держится! — гоготнул Митя.

— Может, хватит уже ей ныть? — брезгливо спросил Юра. — Достала уже, я жрать, в конце концов, хочу.

Андрей похлопал меня по спине:

— Давай, крошка, успокаивайся и показывай нам хату своей подружки. Поверь, чем раньше это произойдет, тем быстрее все кончится. Вот, возьми платочек, утри слезы.

— Да пошел ты! — я в бешенстве оттолкнула его руку и выпрямилась. Я уже знала, что отдам им мальчика, потому что иного выхода не было. Моя собственная судьба мне уже была глубоко безразлична, главное, чтобы с родителями ничего не случилось. Тупая решимость высушила мои слезы, и я сказала, отрешенно уставившись перед собой: — Ладно, я согласна. Только сначала позвоните своему Григорию и скажите, чтобы ушел от моих родителей. Я перезвоню им и, если все будет нормально, отвезу вас к Саше. В противном случае можете меня убить прямо здесь.

— Хорошо, как скажешь, — согласился Андрей, набирая номер. — Ты же видишь, я очень добрый человек и всегда иду навстречу пожеланиям трудящихся. Только учти, твои родители никуда не денутся, мы всегда сможем до них добраться, если ты вздумаешь что-нибудь выкинуть. Алло, Григ, сваливай оттуда, твоя суженая раскололась, так что никого не трогай. Чтобы через минуту тебя там не было. Время пошло.

Отключив телефон, он выжидающе посмотрел на меня.

— Ну, видишь, я свое слово держу, теперь твоя очередь. Сейчас он уйдет, и можешь звонить своим предкам. Митя, включи там какую-нибудь музыку повеселее, чтобы они не подумали, что их доченьке сейчас плохо.

— Хорошо, босс, гы… — гнусно осклабился подонок и стал искать по радио музыку. Вскоре в салоне громко зазвучала песня про тещу в исполнении группы «Дюна».

Прослушав один куплет, Андрей глянул на часы и протянул мне трубку:

— Все, можешь звонить.

Трясущимися пальцами я набрала питерский номер своих родителей, и, когда мама взяла трубку, стараясь говорить спокойно, чтобы не волновать их, спросила:

— Мама, у вас все в порядке?

— Ой, это ты, доченька? А я сама собиралась тебе звонить, — весело затараторила она. — Гриша только что ушел, сказал, срочные дела у него. У тебя там гости? Музыка играет, я слышу. Помолвку празднуете? Знаешь, Вероника, я тебе даже завидую. Была бы помоложе, сама за такого молодца бы выскочила.

— Мама послушай меня, — с досадой перебила я. — Если он еще раз появится, ни в коем случае не впускайте его в квартиру. Этот человек украл у меня паспорт и все деньги. Он мошенник, мама, слышишь?

— Опять начинаешь? — с упреком проговорила мама. — То он убийца, то теперь вор — что там с тобой? Он предупредил нас, что ты можешь говорить про него всякие гадости, но меня не обманешь, доченька. Он очаровательный мужчина, мечта, можно сказать.

— Ладно, мамуля, мне сейчас некогда. Я перезвоню попозже и все объясню. Только поклянись, что не впустите его в дом. Ради меня, мама, очень прошу.

— Ну хорошо, если так… — растерянно пробормотала она в трубку. — Ты чего-то недоговариваешь, доченька.

— Я позвоню.

Забрав у меня трубку, Андрей довольно произнес:

— Ну, теперь твоя душенька спокойна? Я даже не мешал тебе, обрати внимание. А сейчас показывай дорогу и больше не дури.

Минут через пять мы подъехали к Любиному дому и остановились у ее подъезда. Пока ехали, я пыталась сообразить, что бы такое придумать, чтобы хоть как-то подстраховать если не себя, то хотя бы Любу. Я не знала, как поведут себя эти люди, когда получат малыша. Они могут оставить нас в покое, а могут и убить, чтобы замести следы. Последнее было наиболее вероятно, и мысль о том, что из-за моей глупости пострадает еще и Люба, была невыносима. Я просто обязана была оградить ее от опасности. Но как — этого я так и не успела придумать.

— Ну, веди нас к Саше, — сказал Андрей, осматривая темный, пустынный двор.

— Думаю, будет лучше, если вы подождете здесь, а я сама его выведу.

— Нет, так будет не лучше, — твердо возразил он. — Мы пойдем с тобой — не хочу, чтобы ты передумала по дороге.

— Я не передумаю, пока моим роди-телям что-то угрожает, можете не волноваться.

— И все же лишняя страховка не помешает. Митя, проводи даму. Только не давай ей войти в квартиру, ждите мальчика на площадке. В случае чего — ты знаешь, что делать.

— Угу, — кивнул Митя, затем передернул затвор пистолета, сунул его за пояс и начал выбираться из машины.

Меня всю трясло как в лихорадке, когда я поднималась по лестнице к Любиной квартире в сопровождении могучего бандита, от одного взгляда на которого брала оторопь. Я представляла себе, что подумает Люба, когда увидит меня с ним. Она, конечно же, сразу догадается, что к чему, и может повести себя непредсказуемо, пытаясь помочь мне, а на самом деле только усугубит наше и без того незавидное положение.

Надо будет как-то дать ей понять, что сопротивление бессмысленно, что нужно отдать мальчика — только тогда у нас появится хоть один шанс остаться в живых.

Добравшись до ее квартиры, я встала напротив глазка, чтобы она сразу меня узнала, а бугай спрятался сбоку. Я позвонила и начала молиться, чтобы Люба ни о чем не догадалась и спокойно отдала бандитам Сашу. Но верзила не оставил ей выбора: как только дверь открылась, он вышел из-за стены, сунул в проем ногу, приставил к лицу обомлевшей Любы пистолет и прохрипел:

— Давай сюда пацана, а не то грохну!

Да, не много же дали ему уроки великомудрого уголовника Андрея, с тоской подумала я, глядя в расширенные от ужаса Любины глаза. Меня бандит крепко держал свободной рукой за локоть, не давая возможности убежать. Впрочем, бежать я и не собиралась.

— Кто вы такие?! — пропищала вдруг Люба, сделав вид, что не узнает меня. — Я вас не знаю! Какого пацана?!

— Не дури, сучка! — он вдавил дуло ей в лоб. — Где мальчишка?

— Нет у меня никакого мальчишки! — взвизгнула, белея от страха, она. — Вы что, спятили?! Вы меня с кем-то спутали! Закусывать надо!

Митя повернулся ко мне. Лицо его напоминало жерло мартеновской печи, брызжущее раскаленными искрами. Похоже, его мыслительный потенциал был исчерпан, он зашел в тупик и не знал, как из него выбраться. Наконец, дико вращая зрачками, он притянул меня к себе и проревел:

— Обманула, стерва?! Куда ты меня привела? Урою на хрен!

Что я могла ответить на это? Чувствуя, что конец мой близок, я облизала пересохшие губы и жалобно пролепетала:

— Извини, наверное, квартиру перепутала.

— Ну тогда молись…

Он направил пистолет на меня и взвел курок. Я закрыла глаза. Все, теперь уже ничто не спасет…

— Что случилось, тетя Люба? — раздался вдруг из квартиры до боли знакомый детский голосок, и сердце мое остановилось. — Почему вы кричите?

Я открыла глаза. Саша стоял в глубине прихожей и испуганно смотрел на приставленный к моему лицу пистолет. В руках он держал коробку из-под лазерного диска.

— Значит, перепутала, говоришь? — злорадно оскалился Митя и вдруг одним рывком толкнул меня в квартиру, прямо на Любу. — Ну-ка заходи, поболтаем!

— Вы не имеете права вламываться в чужую квартиру! — с оптимизмом выкрикнула Люба, еще на что-то надеясь.

— Заткнись! — Прикрыв за собой дверь, бандит наотмашь ударил ее по щеке, она отлетела в коридор и упала на пол. Саша заплакал и бросился в комнату.

— Иди сюда, щенок! — проревел Митя, кидаясь следом, и скрылся за дверью.

Я подбежала к Любе, она лежала с закрытыми глазами и не шевелилась, но, слава богу, дышала — наверное, потеряла сознание. Ублюдок! Из соседней комнаты донесся детский вопль ужаса. Ненависть вспыхнула во мне с новой силой, и я, уже не думая ни о чем, схватила тяжелую бронзовую статуэтку пляшущей балерины с тумбочки и ринулась спасать мальчика. Бандит стоял ко мне спиной, подняв кричащего Сашу за волосы, и свободной рукой бил его по щекам, от чего голова малыша дергалась в разные стороны, как у сломанной куклы. Видимо, таким образом он пытался заставить его замолчать. Не долго думая я подбежала и врезала негодяю бронзовой танцовщицей по затылку. Звук был глухим, словно я ударила по доске, мне даже показалось, что сейчас бандит обернется, схватит меня за шею своими клещами и открутит голову, но он не повернулся. Саша выпал из его руки на пол, Митя постоял пару секунд, а потом упал вперед на журнальный столик, с грохотом переломив столешницу пополам. Задыхаясь, я стояла с окровавленной статуэткой над поверженным врагом и не знала, радоваться мне или плакать.