Татьяна Полякова - Большой секс в маленьком городе

Ритка поморщилась, потому что служила Деду верой и правдой, и хоть в сердцах порой могла высказаться нелицеприятно (разумеется, с глазу на глаз), критики в его адрес не выносила, но мне прощала, иначе с кем же ей сплетничать?

– Якименко эта мегера подцепила в институте, она там работала лаборанткой. Дура дурой, а хватило ума у жены отбить. Говорят, она спала со всеми, когда муж делал карьеру, от начальника до его шофера, по принципу авось пригодится, а муж делал вид, что ничего не знает. Та еще парочка.

– Да, парочка занятная, – согласилась я. – Ребенка который день нет дома, а у них беспокойство только о том, что люди скажут.

– Ты чем-то озабочена, – понаблюдав за мной, вынесла вердикт Ритка. Я кивнула.

– Что-то в этой истории не так. То ли родители недоговаривают, то ли у ребенка проблемы посерьезнее переходного возраста.

– Дурная компания?

– Да вроде бы ничего особенного. Шляются по ночным клубам, а чего не шляться, раз деньги есть?

– Тоже верно. Тогда что тебя так беспокоит?

– Я же сказала...

– По-твоему, родителям известно, где она? – нахмурилась Ритка. – Тогда с какой стати бежать к Деду?

– Ладно, – махнула я рукой, потому что не очень-то люблю гадать на кофейной гуще. – Мне пора ехать, а тебе трудиться.

– Обожаю, когда ты вредничаешь, – сказала Ритка.

Мне стало стыдно, и я поцеловала ее в знак примирения.

Теперь путь мой лежал в ночной клуб «Марсианские хроники». В этом клубе я как-то бывала и, несмотря на раннее для подобных заведений время, надеялась застать там ребят из охраны. Клуб с улицы особо не впечатлял. Он занимал первый этаж двухэтажного дома, на фасаде скромная вывеска, железная дверь с «глазком» и листком бумаги, приклеенным скотчем: «Требуется уборщица. Вход со двора». Во дворе дверь была тоже железной, имел место и звонок, я надавила на него и стала ждать. Наконец дверь открыли и я увидела парня, чей вид не имел ничего общего с моими представлениями об охране. Щуплый очкарик прищурился, а потом раздвинул рот до ушей.

– Вы меня ищете? – спросил он задушевно.

– Конечно, – кивнула я. – Чашка кофе, ответ на два вопроса – и я буду любить вас всю оставшуюся жизнь.

– Могу ответить сразу: не женат, не привлекался...

– Тогда вы мужчина моей мечты.

Он пропустил меня и закрыл дверь.

– Кофе за мной, – сказал он, продолжая улыбаться. Мы прошли в бар.

– Вы здесь менеджер? – задала я первый вопрос.

– Да. Кстати, я Олег. А как зовут вас?

– Ольга. Я своего рода тоже менеджер, только контора у нас иного профиля. – Я протянула удостоверение, а он внимательно изучил его.

– Вот в чем дело, а я голову ломаю, откуда мне знакомо ваше лицо. В жизни вы красивее, чем на экране.

– Просто на телевидении одни бездари, вечно портят мою красоту. Мы поссорились, и теперь меня почти не снимают.

– Вас это огорчает?

– Ничуть, красота целее будет. Теперь, когда мы так мило поговорили по душам, у меня второй вопрос.

Кто из охраны дежурил в субботу?

– А что случилось? – смеяться ему сразу расхотелось.

– Две девчушки школьного возраста посетили вас в тот вечер, и одна из них не вернулась домой. – Я выложила на стойку фотографию Юли. Бармен заинтересованно косился в нашу сторону, поймал взгляд Олега и тут же отошел.

– Послушайте, у нас солидное заведение, – заверил меня Олег, от недавнего улыбчивого паренька и следа не осталось.

– Верю, – кивнула я. – Скажу больше: очень бы не хотелось разочаровываться, видя ваше нежелание помочь.

– Да ради бога... поговорите с ребятами, если кто-то видел этих девушек...

– Тогда начнем с бармена, – согласно кивнула я и махнула ему рукой, он приблизился, избегая моего взгляда. – В субботу была ваша смена? – спросила я.

– Моя, – ответил он, взял в руки фотографию и сказал:

– Я ее помню. С ней девчонка была, такая же пацанка. Явились уже пьяненькие, водки просили. У нас водки вообще нет. Я сказал, что несовершеннолетним ничего, кроме пива, не наливаем, они принялись пререкаться, здорово достали, я их хотел выгнать. Потом из бара они ушли, но где-то через полчаса вернулись.

Взяли пива и совсем осовели. Я думаю, они где-то водку раздобыли.

– Где? – спросила я для поддержания разговора.

– Скорее всего в магазине напротив, он круглосуточно работает. По субботам в такую погоду у нас обычно ребятня тусуется, а цены здесь немалые, вот они и приспособились со своим ходить.

– Разве это не запрещено?

– Конечно, запрещено. Но за всеми не уследишь, а летом и вовсе просто: выйдут на улицу, хлопнут по стакашку и назад.

– Не помните, в котором часу они ушли?

– Из бара около двенадцати. Вы с охранником поговорите, с Володей. Он их должен помнить. Одна из них в коридоре на каблучищах навернулась, он ее поднимал, еще потом мне замечание сделал: мол, зачем малолеткам наливаешь.

– Где его найти? – спросила я Олега.

– Идемте, он уже должен быть здесь.

Володю мы нашли в холле, он листал журнал, развалясь в кресле. Олег взял на себя труд объяснить ему, кто я и откуда, мне осталось лишь согласно кивать в такт.

Володя взял фотографию и очень внимательно стал ее разглядывать.

– Здесь она, конечно, моложе, но узнать можно. На той слой штукатурки, как на клоуне. Да, были две девчонки, пьяные в лоскуты. Народу в субботу немного, и не обратить на них внимания я просто не мог. Одна даже упала, на ногах не держалась. Я им посоветовал немного отдохнуть в уголочке, но им до моих советов...

В общем, я их предупредил, что вести себя надо скромнее или вышвырну. Вот эта, что на фотографии, мне грозить стала, папой очень пугала. Потом они ушли.

– В котором часу?

– Десять минут первого.

– Откуда такая точность? – удивилась я.

– Покурить вышел, на доме напротив часы на фасаде. Может, обратили внимание? Ну вот, стою, эти две соплюхи выходят и направились напрямую к Горбатому мосту. Я почему на часы и посмотрел, самое время для шлюх, у них там сбор после двенадцати.

– Девчонки были похожи на шлюх? – удивилась я.

Как-то это не вязалось с обликом Кати.

– Пьяные, одеты как шлюхи, рожи раскрашены...

Может, они мамочкины дочки и отличницы, но по их виду ни за что не догадаешься.

– Как думаешь, Володя, если б они еще выпили бутылку...

Он засмеялся, не дав мне договорить.

– Если б они еще по грамму выпили, тут же бы вырубились. Какая там бутылка, они и так сознание теряли.

Ну вот, пожалуйста. Если верить парню, девчонки были в таком состоянии, что запросто могли уснуть на скамейке и ничего не помнить. Катя, по ее собственным словам, проснувшись, Юлю рядом не обнаружила.

Я даже предположить затрудняюсь, куда она могла отправиться.

Я простилась с ребятами и, вернувшись в машину, позвонила Деду. Коротко доложила о результатах своих изысканий.

– Позвони Якименко. Пусть заявляет в милицию.

Здесь рядом река, а девчонка была в отключке.

– Почему бы тебе самой с ним не поговорить? – удивился Дед.

– Избавь меня от этого, – сурово отрезала я. – Пусть звонит в ментовку, они прочешут район и, возможно, что-то найдут.

– Труп, ты хочешь сказать? – тоже посуровел Дед. – И это я должен заявить отцу?

– Всегда надо надеяться на лучшее. К примеру, она в бесчувственном состоянии остановила машину и уехала в неведомом направлении. Бывало, что шальные детки и через несколько месяцев находились, не только через пять дней.

– Ты настаиваешь на милицейском вмешательстве? – поразмыслив немного, спросил Дед.

– Я же сказала: одной мне ее не найти.

– Хорошо, я с ним свяжусь. – Дед вздохнул и отключился.

А я отправилась домой кормить Сашку. По дороге меня и застал звонок Лялина.

– Спешу доложить, что задание я выполнил, – со смешком начал он. – Только толку от этого никакого.

– В этой жизни вообще никакого толку, – поспешила согласиться я, но Лялин вздохнул и добавил:

– Я серьезно. Установил личность всех мужчин, что на фотографиях. Это, кстати, легче легкого, люди-то все известные. Председатель спортобщества «Олимпийский» господин Рылов, владелец ночного клуба Дубников и Яков Борисович Ковтан.

– Фамилия знакомая... – заметила я.

– Как же, он строительный подрядчик. Никитский мост ремонтирует...

– И что?

– А ничего. Об этом я тебе, моя дорогая, и толкую.

На фотках бизнесмены. Крепкая дружба, насколько я смог узнать, их не связывает, но встречаться время от времени они вполне могут. Ничего в этом предосудительного нет. И уж точно никому в голову не придет убивать парнишку из-за этих фотографий.

– Но ведь убили?

– Знаешь, что я тебе скажу: обжегшись чаем, дуют на молоко. Привыкла везде видеть заговоры, вот тебе и мерещится. Короче, наплюй на это дело и живи спокойно.

– Наплюю, – пообещала я. – Фотографии пусть у тебя в сейфе полежат.

– Пусть полежат, – милостиво согласился Лялин и добавил, не удержавшись: