Лоуренс Блок - Профессионалы

— Ты хочешь выйти из игры?

— Нет. Комбинация сейфового замка где-то в доме. Я заглянул в его бумажник, но там ничего не нашел. В спальне у него маленький сейф. Возможно, она хранится там.

— Она нам не понадобится.

— А вдруг!.. И потом я там уже свой. Платт заглотил наживку. Хотел заглотить: для него обрести сына — приятная неожиданность. Но мы не гоним лошадей. Меня он представляет как Эдди, без фамилии. Пока он ничего не подозревает.

— Транспортный поток мимо здания банка в это время невелик, но машины идут постоянно, — осветил свою сторону вопроса Говард Симмонз. — Остановка перед банком запрещена. Я могу забрать ребят у банка и проехать два квартала, не беспокоясь о том, что придется останавливаться у светофоров. Их нет. Потом поворот направо и налево. Полагаю, здесь нам надо оставить второй автомобиль. Мы выскочим на автостраду до того, как они успеют перекрыть дороги. Потом повернем на шоссе 202, пересечем границы штата с Сафферне, по пути высадив одного-двух человек. Вновь поменяем автомобили, двинемся по Трууэй на север, пересечем Гудзон в Биконе и, вернемся по Тэконик.

— Четверг, — подвел черту полковник Роджер Кросс. — Тринадцать ноль-ноль. Вы знаете, где стоять и что делать. Давайте вновь пройдемся по всем этапам операции.

— Не нравится мне все это, но не могу понять, почему!.. — вздохнул Френк Ден. — Очень уж гладко все выходит. Легко. А когда работа выглядит очень уж легкой, меня прошибает пот. Я понимаю, никаких доводов у меня нет, но мне это не нравится.

Все сошлись во мнении, что у Френка едет крыша, и по-дружески ему посочувствовали.

— Пикап я перекрасил в коричневый цвет и поставил другие номера. — Последним докладывал Бен Мердок. — По мне ждать труднее всего. Меня так и раздирает от нетерпения. Оружие я проверил. Вот у этого револьвера пуля уходит чуть выше, из этого можно попасть лишь во что-то большое и с близкого расстояния, но ведь особой стрельбы не ожидается.

— Понимаешь, здесь ужасно скучно, — говорила Марлен Платт. — Как будто живешь в монастыре, только других монахинь нет. Надеюсь, с тобой станет веселее, Эдди.

— Я даже не знаю, надолго ли задержусь.

— О дерьмо собачье! — Она частенько разбавляла речь такими вот словечками. — Блудный сын вернулся. И теперь будет коротать свои дни с симпатичным папашкой и злобной мачехой...

— С очаровательной мачехой.

— Спасибо за комплимент.

— И я не уверен, что Альберт Платт — мой отец, Марлен. Если окажется, что да, мы с ним отлично поладим. Думаю, он подберет мне работу. Если нет, я сяду на лошадь и ускачу в лучах заходящего солнца. В юности я обожал вестерны. Не пропускал ни одной премьеры. Сколько же я их тогда пересмотрел!

— Не получится.

— Не получится что?

Она склонила голову набок и прищурилась. «Господи, да она тоже большая поклонница кино, — подумал Мэнсо. — Все эти заученные фразы, жесты. Ничего своего, лишь копирование увиденного на экране».

Раскусить ее он не смог. Пару дней его это тревожило, а потом он хотел лишь одного: чтобы она оставила его в покое. Впрочем, у него возникала мысль подкатиться к ней. Не потому, что Мэнсо хотел оказаться с ней в одной постели. Хотя чувствовалось, что в этом деле она толк знает. Просто вариант получался беспроигрышным. Если б она согласилась, у него появлялся еще один союзник. Если б отказалась, то в последующем стала бы его избегать, чем облегчила бы ему жизнь.

Но он не мог заставить себя решиться. Вдруг она побежит к Платту? Тогда все пойдет прахом. А теперь подкатываться не имело смысла. Вторник подходил к концу. А утром...

— Не получится ускакать в лучах заходящего солнца, — проговорила она. — Никуда ты не ускачешь. Ни сейчас, ни через миллион лет. Никто еще не ускакал.

— Слушай, я...

— Никто не выходит за стены этого дома, Эдди.

От ее слов по спине Мэнсо пробежал холодок. Он вспомнил, как Платт показывал ему поместье. «А кто лежит под этим кустом или радом с этим деревом, тебе знать ни к чему, парень. Бадди похоронили вот здесь. Всего-то пару дней тому назад, а уже едва различишь, где снимали дерн. Подойди поближе, посмотри сам».

— Никто и никогда. Жизнь слишком дорога. И совсем неплохо быть женой Альберта Платта. Да и его сыном тоже.

— А если выяснится, что я не его сын?..

— Ты что, сбрендил? Да он места себе не находит от счастья! Ты же живое свидетельство того, что он настоящий мужчина. — Марлен отбросила со лба прядь черных волос. — Эдди, мы оба знаем, что ты парень хваткий, умеющий найти слабое место. Представиться сыном Эла — идея отличная. Он не станет и пытаться доказать обратное. Для него твое появление — бальзам на душу.

— Марлен, послушать тебя, получается...

— Что твоя история — чистая выдумка? А разве это не так? Можешь не отвечать. — Она затушила окурок. — Мне, между прочим, без разницы. Да, он все проверит, скажет, что собранные доказательства не дают однозначного ответа, поэтому пусть все будет как есть. Ты его сын и остаешься при нем. Будешь жить, ни в чем себе не отказывая. И пройдет немало времени, Эдди, прежде чем ты поймешь, какую высокую цену тебе пришлось за это заплатить. Сколько тебе? Двадцать восемь?

Мэнсо кивнул. «Уеду утром, — решил он. — Верну автомобиль в пункт проката, поеду в Тарритаун и проведу с остальными двадцать четыре часа, остающиеся до ограбления банка. А Платту скажу, что должен повидать девушку в Филли».

— Мне было двадцать семь, когда я вышла замуж за Платта. Пять лет тому назад.

Мэнсо промолчал.

— Посмотрим, что ты скажешь через пять лет, Эдди.

Он улыбнулся:

— Конечно, мама.

— Я не шучу. Время, проведенное здесь, обходится дорого. Ты слышал, что было этой ночью?

— Слышал...

— Он привез домой девку. Одну из его шлюх. И улегся с нами в постель. Втроем. По-семейному.

Мэнсо это знал. Видел Платта и женщину. Слышал, как они разговаривали втроем. Теперь он избегал взгляда Марлен.

— Альберт делает это, чтобы доказать себе, что он мужчина. Я удивлена, что он не предложил тебе присоединиться к нам. Его сын, его жена и его любовница. Все вместе. Идеальный вариант, не так ли? Но дело в том, что я ему не жена, во всяком случае, душой, ты ему не сын, а эта светловолосая шлюха, насколько я знаю, не его любовница. Тебе следовало составить нам компанию, Эдди.

Мэнсо молчал.

— Думаю, мне бы это понравилось. — Она поймала его взгляд. — Очень понравилось. Мифы — штука серьезная. Эдипов комплекс и все такое. Эдди...

— Пожалуй, пойду выпью кофе.

— Отличная мысль. Самое время для кофе. Почему ты пытался открыть сейф, Эдди?

— Я?

— Ты, ты!.. Стенной сейф. Я тебя видела.

— Проверял свои способности.

— И что же ты проверял?

— Один парень научил меня подбирать комбинацию на слух. Я увидел сейф и решил посмотреть, смогу я его открыть или нет.

— Интересные у тебя способности.

— Да уж, в этой жизни чего только не нахватаешься. Другой парень, мой армейский дружок, научил меня гипнотизировать людей. Тебя вот гипнотизировали, Марлен?

— Регулярно. А Элу известно о твоих талантах?

— Откровенно говоря, не знаю.

— Ему известно, что на днях ты рылся в его бумажнике? Деньги ты бы не взял, ты не так глуп, значит; тебя интересовало что-то еще.

— Его водительское удостоверение. Я полагал, что он старше, чем говорит, и хотел это проверить.

— Тебе пора пить кофе.

— Это точно.

Он уже направился к двери, когда Марлен окликнула его. Мэнсо обернулся.

— Альберт вернется не раньше чем через два часа. Отправился в Трентон на футбол. Оттуда он никогда не приезжает раньше полуночи. Выбирать тебе.

— Выбирать?

— Выбери кофе, и я все ему расскажу. О сейфе и бумажнике. Возможно, твоя версия покажется ему убедительной.

— Какова альтернатива?

— Я.

Мэнсо потянул время, прикуривая. Что же делать? Наилучший вариант — вышибить из нее дух и смотаться. Платта нет, а он имеет право приезжать и уезжать, когда захочет. А может, охранники получили указание никуда его не выпускать? Он этого не знал, да и не хотелось заранее выдавать себя.

Кофе или Марлен? Принять ее предложение так же опасно, как и отказаться. Он это чувствовал. Куда ни кинь, все клин.

— Кофе ты сможешь выпить потом, Эдди. Не тяни с решением, дорогой. Это унижает.

— Ударь его!

Мэнсо попытался напрячь мышцы живота, но сил уже не осталось. Удар пришелся в бок, и к горлу подкатила тошнота. Ему с трудом удалось сдержать рвоту.

— Мерзавец!.. Я взял тебя в дом, а ты полез на мою жену. Ударь его еще!

Такой же удар, как и предыдущий. Как все предыдущие. Охранник не отличался изобретательностью. Платт и два охранника вытряхнули Мэнсо из постели, притащили в подвал и привязали к колонне в маленькой комнатке без окон. Теперь один охранник его бил, а Мэнсо не мог ответить ударом на удар.

— Мой сын!.. Если ты не мой сын, считай себя покойником. Ты слышишь?