Рене Бюр - Иггинс и К°

– Но ведь он, кажется, давно сидит в тюрьме? удивился я.

– Правильно, – не отвечая мне, кивнул Иггинс. – Этим я и займусь. А вы. Дальтон, отправляйтесь во «Время». До встречи!

Иггинс выскочил из автомобиля и скрылся в толпе. Данблез тоже покинул нас. Ясно было, что он не верит в так взволновавшее нас совпадение. Впрочем, после ухода Иггинса и я стал сомневаться.

Дальтон хмуро насвистывал какую-то мелодию, отчаянно фальшивя. Он явно не желал разговаривать со мной.

В шесть часов мы были в редакции «Времени». Номер уже пошел в набор, но объявления, подписанного таинственными инициалами, в нем не было. Что ж, ничего удивительного. Возможно, таинственный корреспондент еще ничего не знает или ожидает назначенного часа, чтобы условиться о новом свидании.

Стоп! В этом случае тот, к кому он обращается, очевидно, отправится на свидание.

Мои размышления прервал Поль.

Иггинс ошибся. Нового объявления не будет, – сказал он.

В эту минуту нас позвали к заведующему отделом объявлений. Он любезно протянул нам только что полученное по пневматической почте письмо.

Большими буквами на листе бумаги было жирно выведено: «М. С. 27002. Предупрежден о перемене дня. Не пишите».

Снова загадка! Значит, первое объявление действительно предупреждало неизвестного или неизвестных о дне казни Сольдаша. Но убийство, как сказал мне Дальтон, было совершено девять месяцев назад. Я совершенно запутался.

Было досадно, что наши надежды узнать что-нибудь о таинственном корреспонденте развеялись, как дым. Что скрывается под этим странным шифром? Кто этот сверхосторожный человек? Раз М. С. 27002 предупреждает и М. С. 27002 отвечает, значит, мы имеем дело с двумя лицами или с двумя группами. Пожалуй, можно предположить, что М. С. 27002 шифр предупреждающего. Отвечающий воспользовался им для того, чтобы не выдать себя. В таком случае тот, к кому обратились, – не кто иной, как Жиль.

Но что общего между Жилем с капитаном де Лиманду? Что общего между убийствами, в которых обвиняют Жака Данблеза, и совершенным девять месяцев назад убийством старухи? Что общего между Сольдашем и Жаком?

В тот же вечер мы получили от Иггинса записку. Он сообщал, что Сольдаш – алкоголик, старуху он убил с целью грабежа. Банальное преступление, не имеющее никакой видимой связи с нашим расследованием.

Вечером я получил от Маркаса пропуск. В том же конверте была записка, в которой инспектор писал, что вынужден присутствовать при казни и что я могу не беспокоиться – он устроит меня в таком месте, откуда все будет хорошо видно. Странная любезность! Но Дальтон объяснил, что у Маркаса есть для этого веская причина: он хочет поступить к Иггинсу на службу.

Я плохо спал и целый день чувствовал себя разбитым. Прослонявшись без дела по дому почти до вечера и не зная, чем заняться, почти заставил себя выйти на улицу, перекусил в какой-то харчевне и отправился в Сантэ.[2]

Кордон полицейских сдерживал хмурую толпу. Меня пропустили. У дверей тюрьмы я увидел Маркаса, который флегматично покуривал сигарету, ожидая прибытия начальства. Впрочем, нет, не флегматично. Он был чем-то взволнован.

– Неприятности? – спросил я из вежливости.

– С этой скотиной ничего не может закончиться хорошо. Их было трое. Слишком много… Посмотрим, как они справятся теперь.

– В чем дело?

– Забавная история, – хмыкнул Маркас, показывая полученное донесение. – Сожэ, помощник палача, был отравлен вчера вечером. Я вздрогнул.

– Отравлен?

– Да. Это удивляет вас?

Что-то слишком много смертен в последнее время.

– Так всегда бывает, глубокомысленно заметил Маркас. – Только раньше, когда вы не вмешивались в наши дела, вы этого не знали.

– Возможно.

Я попытался напустить на себя равнодушный вид, не желая, чтобы Маркас догадался, насколько меня заинтересовала услышанная новость. Она казалась мне чрезвычайно важной. Знает ли о ней Иггинс? Как сообщить ему? – Вам известны подробности отравления?

– Нет.

Подъехали два автомобиля с чиновниками, обязанными присутствовать при казни, с адвокатом, священником и полицейскими.

Вышедший из тюремных дверей мужчина обратился к Маркасу:

– Одного человека не хватает. – Разве вы не знаете?

– Чего?

– Что Сожэ мертв.

– Сожэ?!

– Да. Его отравили? – Откуда мне знать? Мы не дождались его и ушли. Я еще удивился, что Сожэ опаздывает. Это на него не похоже.

Маркас промолчал.

– Да, история… вздохнул мужчина. – Просто не представляю себе, что нам делать. Помните, Сожэ приводил с собой парня, который был у него за третьего помощника? Ну, с рыжей бородой и волосами морковного цвета?

– Да.

– Так вот, он тоже не пришел.

Маркас присвистнул.

– Ловко! Может, с ним тоже что-нибудь случилось? – Как его звали?

– А черт его знает! – огрызнулся мужчина. – Сожэ имел с ним дело. Они ушли.

Было прохладно, и я стал прохаживаться взад и вперед, чтобы не замерзнуть. Прошел мимо кучера повозки, служащей для доставки гильотины. Это был грузный мужчина с желтыми глазами и опухшим от пьянства лицом.

Мне пришла в голову одна мысль.

– Послушайте-ка, приятель, не знаете вы, не приключилось ли чего с другом господина Сожэ?

– С Жилем?

Это почти не удивило меня. Не знаю, почему, но я уже решил, что человек с рыжеи бородой и волосами морковного цвета должен быть непременно Жилем. Не скажи этого кучер, я, наверное, был бы разочарован.

– Он еще не пришел? – продолжал тот. – Его еще облают! Неявка на работу – этого хозяин не простит. Да и дело не терпит отлагательства. – Вы его знаете?

– Почему вы спрашиваете?

– Потому что это друг господина Сожэ, а господин Сожэ этой ночью был убит.

Правда?

Да.

Ишь ты!

– Так может, что-нибудь приключилось и с вашим другом Жилем?

– Жиль мне не друг. Он появлялся здесь, работал и уходил.

– Может, и его прикончили?

– Думайте что хотите, но он не из таких, чтобы его убили.

На большем я не настаивал. Остальное – дело Иггинса. Но ниточка, кажется, опять оборвалась. Как только мы приблизились к разгадке странного уравнения, как только выяснилось, что таинственный Жиль – реальное лицо, он исчез. Снова тупик!

Может быть, он чего-то боится и спрятался? Его преследуют? Кто? Почему? Знал ли его капитан де Лиманду? Какое отношение имеет этот Жиль к нашему делу. Почему он предупредил, чтобы ему не писали? Почему не явился на казнь Сольдаша? Что же особенного должно было быть в сегодняшней казни? Как связаны его исчезновение и смерть Сожэ в ночь, предшествующую казни?

Ни на один из этих вопросов я не находил ответа.

Казнь была совершена.

Кто-то прошел мимо меня, толкнул и вполголоса произнес:

– К Бельфорскому Льву.

Я поспешил туда, не попрощавшись с Маркасом. Иггинс стоял, прислонившись к высокому цоколю.

– Не явился помощник палача, – опередил он меня.

– Да. Его товарищ – Жиль. Знаете?

– Нет. Говорите.

Я поспешно рассказал обо всем.

Иггинс курил. По быстроте, с какой он выпускал кольца дыма из своей трубки, я мог судить о его волнении.

– Хорошая работа, – одобрил он, когда я замолчал. – Подождем Дальтона.

Утро было пасмурное. Я замерз и ужасно хотел спать.

Подъехал автомобиль. Дальтон приоткрыл дверцу и сделал нам знак.

– Ну? нетерпеливо спросил Иггинс, усаживаясь на заднее сиденье.

– Сожэ отравлен. Он жил на улице Сакрэ-Кер с, женой и восьмилетней дочерью. Вчера вечером они получили ящик с шестью бутылками бургундского. Сожэ был человек доверчивый и принял посылку. За ужином он откупорил одну из бутылок. Дали вина и девочке. Полчаса спустя супруги и ребенок почувствовали себя плохо. Сожэ успел позвать на помощь. Соседи вызвали врача, но он застал уже трупы.

– А полиция? – прервал Иггинс.

– Возбуждено следствие. Ящик с вином отправлен вчера из Парижа. Ящик, очевидно, из-под устриц. Бутылки переданы на экспертизу.

– Сожэ ничего не успел сказать?

– Соседи ничего не помнят.

– Так… А мы нашли Жиля. – Жиля?

– Да. И тут же потеряли. Иггинс пересказал Дальтону все, что узнал от меня.

– Значит, Сожэ знал Жиля? И Сожэ отравлен в тот день, когда Жиль исчез? Возможно, он также убит?

Иггинс помрачнел.

– Мы знаем лишь одного человека, который был знаком с Жилем. но он мертв.

– Если Жиль мертв, уравнение никогда не будет решено, – добавил Поль.

– А может, последить за кучером? предложил я.

– Ни к чему; – решил Иггинс. – Он выложил все, что знал. Жиль очень осторожен. Не оставил никаких следов.

– А палач о нем ничего не знает?

– Вряд ли. Сожэ сам приводил помощника и сам платил ему.

Автомобиль остановился у дома Дальтона. У двери нас ожидал человек. Он поздоровался с Иггинсом и сказал:

– Семнадцатый сообщил, что 27002 найден.

27002 найден! Дальтон торопливо вскрыл конверт с сообщением от агента и прочитал вслух: «17-й – Иггинсу.