Михаил Зайцев - Путь самурая

«...Да, так все, наверное, и происходило, – думал Игорь, глядя в боковое окошко на широкие спины пацанов. – А рация выпала из кармана, когда меня тащила Женька. Сколько я был в полной отключке? Минут десять, пятнадцать... Или двадцать?.. Неважно».

Как подошел к машине Иван Андреевич, Михайлов не заметил. Открылась дверца слева от Игоря, на свободное место заднего сиденья рядом с Михайловым втиснулся Зусов.

– Иван Андреевич, дайте рацию, пожалуйста. Я должен связаться с гостиницей, с женой!

– Ишь, какой ты прыткий, голубь, – сердито ощетинился Зусов. – Как оклемался, так сразу – дай! Рассказывай!

– О чем? – оскалился в ответной злорадной улыбке Игорь, выдержав тяжелый взгляд Зусова.

– Не придуривайся, как допер, что должно взорваться?

Зусов завозился, забрался рукой в карман брюк, матюгнувшись, вытащил оттуда миниатюрный никелированный пистолет и, навалившись на Игоря грудью, упер пистолетный ствол в шею Михайлова.

Руки у Зусова заметно дрожали. Надумай Игорь опередить Ивана Андреевича, сделал бы это с легкостью. Пистолет Михайлова остался погребенным под руинами храма, но с правого бока, под пиджаком, болтался «НРС-1» – «нож разведчика стреляющий». Стоило лишь захотеть, и пока Зусов терзал карман, Игорь, на которого волною накатило холодное, убийственное спокойствие, успел бы воткнуть лезвие под трепещущий кадык «знатного господина».

– Гони по делу! – брызнул слюной Зусов. – Пристрелю!

– Пугаете, Иван Андреич, – пистолетный ствол больно уткнулся под нижнюю челюсть, принудив Игоря вытянуть шею, запрокинуть голову и говорить сквозь зубы. – Вместо благодарности пу-у-угаете, да-а?

Давление пистолетного ствола сначала слегка ослабло, затем исчезло. Медленно и как бы нехотя Иван Андреевич отодвинулся от Игоря. Зусов несколько раз шумно и глубоко вздохнул, успокаиваясь. Матюгнулся, спрятал пистолет-игрушку обратно в штаны, не спеша достал из кармана пиджака коробочку рации, набрал комбинацию цифр и, протянув рацию Игорю, скорее попросил, чем приказал:

– Не долго базарь. Время – золото.

Кивнув в ответ, Игорь взял рацию, а Зусов, перегнувшись через переднее кресло, полез в автомобильный «бардачок» за плоской стеклянной флягой с коньяком.

– Алло! Алло, Ирка?!

– Игорь? Где ты? Что случилось? Был ужасный грохот, а теперь люди бегают по коридорам, кричат о каком-то взрыве...

– Храм взорвался...

– Сейчас я приеду, прибегу...

– Нет! Я живой, здоровый, я...

– Все равно я сейчас...

– Нет! Жди меня в гостинице...

Игорь вернул рацию Зусову, не забыл сказать «Спасибо», жестом отказался от предложения «хлебнуть конины», откашлялся и, секунду посидев с закрытыми глазами, сосредоточившись, заговорил. В течение пяти минут Игорь объяснил разгаданный принцип, следуя которому убивал маньяк. Про то, что ему известно об убийствах, случившихся в Никоновске два года назад, говорить не стал. Почему Женя вынесла его в буквальном смысле на плечах из обреченного храма, Игорь объяснил, не дожидаясь вопросов. И замолчал, глядя, как булькает коньяком порозовевший Иван Андреевич.

– Складно толкуешь, голуба моя... – Зусов облизнул влажные, пахнущие коньяком губы. – Не зря я в тебя денюжки вкладывал, а не в страхе держал... Ты, голубь, вырубленный валялся, когда под куполом взорвалось, ты не слыхал, как батюшка наш, отец Иннокентий, на крик исходил. Громче, чем ты в храме, орал отец Иннокентий. У всех от взрыва уши позакладывало, а все равно почти все его услышали. Дураку понятно – сработала самодельная часовая мина. Под несущие конструкции храма ее не сунешь, поэтому подрывник, нелюдь, приладил мину под куполом. Батюшка сразу вспомнил – вчера, в канун Пасхи Христовой, приходил электрик из гостиницы лампочки налаживать на транспаранте «Христос Воскресе», он и заложил мину.

– Электрик?! Из гостиницы?! – Игорь взъерошил волосы левой, травмированной рукой, а правой стукнул себя кулаком по коленке. – Господи! Да я ж его знаю! Это такой, с бельмом на глазу, с красным пятном на щеке?

– Не, с бельмом это Колян. Хороший парень. Я его к себе звал, он отказался. Колян мухи не обидит, всех бездомных собак кормит, кошек у него полон дом, жена, детишки... Сменщик его приходил. Миша. Этот тоже вроде парень тихий, незаметный, однако же кроме него никто больше подложить адскую машинку не мог. Все, сука, рассчитал – свод падает, всем, кто службу стоит, абзац. И мертвый отец Иннокентий никогда про электрика не вспомнит... Но сейчас мои пацаны с ментами Мишу-электрика по всему городу наперегонки ловят. Менты его первые поймают – отниму, запытаю собаку бешеную, жилы зубами рвать буду! А тебя, голубь мой, награжу, не обижу... И-эх-ма! Голова у тебя золотая, а кем ты до меня был? Говном полным! Я тебя из грязи поднял, одел, обул, сделал из тебя человека! Самурая, ядрена вошь! С сегодняшнего дня у тебя в городе реальный авторитет. Меня спас, пацанов моих, мэра!.. Теперь, Самурай, я тебя ни-ку-да от себя не отпущу, покуда я жив!

Иван Андреевич допил коньяк. Руки у него больше не дрожали. Тайна перестала быть тайной. Личность маньяка установлена, ангел вовремя поцеловал в темечко бывшего ботаника, подарив ему спасительное озарение. Игорь четко и ясно объяснил безумную логику убийцы, осталось изловить электрика-исполнителя и дознаться, кто его направляет.

– Не обижайся, голубь, за то, что я тебя стращал. Сам боялся, не ведая, чего ожидать. Непонятки, они самые страшные, голуба моя... Эх ма, расколюсь! Признаюсь – и тебя боялся, пока ты не разъяснил, как вычислил суку. Все думал: с чего это Самурай аккурат в последние минуты перед взрывом закричал? Чой-то, думал, подозрительно это... Что смотришь?

– Иван Андреич, вы доверяете Самураю?

– Тебе?! Я ж сказал, ты теперь в реальном авторитете.

– Не мне, Иван Андреич! Настоящему Самураю. Специалисту хай-фай класса по кличке «Самурай», работающему на вас под личиной чиновника из проверяющей комиссии. Тому Самураю, чьей жалкой копией я до сих пор являюсь. Вы ему доверяете?

Кровь отхлынула от розовых, как бочок молочного поросенка, щек Зусова. Побледнев, щеки провалились, открылся рот. Рука Зусова, дрогнув, потянулась к пистолету.

– Откуда ты...

– Откуда мне известно о существовании Самурая номер раз? Иван Андреич, расслабьтесь! Не нужно опять тыкать в меня пистолетом. Я сам сейчас все изложу подробно и по порядку, без всякого насилия, по собственной воле...

Игорь постарался вспомнить и воспроизвести весь диалог насколько возможно подробно. Зусов слушал внимательно, порою казалось, еще внимательнее и еще сосредоточеннее, чем объяснения касательно принципов, движущих маньяком. И как только Игорь процитировал последние слова Самурая номер один, Иван Андреич решительно вымолвил емкое: «Едем!»

– Куда?

– Едем в гостиницу!

– К Самураю?

– К бабе твоей! Опишу ей внешность этого типа, выясню, знавался ли он с ее папашей...

– Иван Андреич, вы не запамятовали случайно, что чинуши из проверяющей комиссии проживают в гостинице на том же втором этаже, где и я?

– Помню. Но шпиона Самурая сегодня среди них нету. Часть проверяльщиков вчера поехала в соседний город, в Подгорск, и возвратятся они только нынче к утру. Самурай среди них. Он тебе из Подгорска звонил, сто пятьдесят километров от Никоновска... Он и мне звонил. Спрашивал, как дела. Я подробности рассказал: о том, как пацан мой сгорел, про новую записку в стеклянной банке и о том, что к умнику баба приехала. А он меня опять успокоил. Он мне еще раньше говорил, что будут новые трупы и записки до Пасхи. Но уверял, что я в безопасности, успокаивал, просил не пугаться зазря, нервы поберечь назло врагам.

– Я бы на вашем месте отправил в Подгорск группу захвата, пока он не...

– Довольно! Ты не на моем, а на своем месте! Просек? Сначала с бабой твоей побазарим, а потом я решу. Кроме нас с тобой, про шпиона Самурая никто в Никоновске знать не знает, ведать не ведает. Усек, голубь? Рот на замок!

– Усек. Я ваша собственность, и номер мой шестой.

– Ну, не шестой, повыше, а так все верно. Я сдаю, банкую и играю, а ты думаешь и советуешь, когда тебя спрашивают... – Зусов наклонился, приоткрыл дверцу автомобиля, высунул голову на свежий воздух и гаркнул властно: – Уезжаем! Петька! За руль! Остальные за нами!

По первому зову Ивана Андреевича из темноты, перечеркнутой светом автомобильных фар, материализовался Петр. Не забыл Петя о просьбе Игоря достать «чего-нибудь попить», невесть откуда нарыл полулитровый целлулоидный баллон «пепси». Михайлов жадно и с удовольствием глотал бурую тепловато-сладковатую жидкость, а Петр, прыгнув за руль, жал на клаксон. Авто мэра, вице-мэра и прочих господ паркованы аккуратно, рядком. Эти машины проблем не создавали, зато урчащие моторами милицейские «козлы» и машины пожарных надежно блокировали выезд. Вслед за головной машиной место событий покидали и прочие автомобили, имеющие отношение к папе Зусову. Маленький караван из четырех иномарок буксовал. Из задних авто то и дело выскакивал то один, то другой пацан, орал на ментов, требуя отогнать в сторонку «козла», или на пожарников, уговаривая погодить тянуть шланги к водонапорной колонке на другой стороне улицы. В итоге отъезд занял раз в десять больше времени, чем последующая езда до гостиницы.