Джеймс Чейз - Лучше бы я остался бедным

– Что ты собираешься делать? – неуверенно спросила она. – Я схожу с ума. Какой ужас! Когда этот мерзкий человек сказал мне... О, Кен! Кто бы мог подумать!

– У нас есть лишь один выход, – сказал Треверс. – Я все взвесил. Прежде всего нам следует подумать о себе. Мы вдвоем уедем из Питсвилла. Мы поженимся. Твоя мать не станет нам препятствовать... ей сейчас не до того. Я ухожу из полиции. Другого пути нет. Твоя мать и Кэлвин пусть сами позаботятся о своей судьбе; я в их дела не вмешиваюсь.

Айрис изучающе посмотрела на Треверса.

– Но чем ты займешься? Ты не можешь уйти из полиции. Это твоя работа.

– Что-нибудь найду. Сейчас меня это не волнует. Располагая известной мне информацией, я не смогу служить в полиции. Нам надо побыстрей убраться, не то мы угодим в беду.

– Он... он требует, чтобы я вывезла завтра деньги в Сан-Франциско, – сказала Айрис. – Он говорит, что если я откажу... Кит...

Айрис едва не разрыдалась.

– Я согласилась.

– Ты не должна делать этого. Поэтому я и сказал, что нам следует покинуть город сегодня, не то ты станешь их пособницей. Точнее, соучастницей убийства. Давай не будем спорить. Мы уезжаем сегодня.

– Но куда мы поедем? – спросила Айрис. – У меня нет денег. Мы не можем уехать.

– Я скопил некоторую сумму, – сказал Треверс. – Она невелика, но три-четыре месяца мы продержимся. Поезд в Сан-Франциско отправляется в 11.15. Утром мы поженимся, а потом я начну искать работу.

Айрис, одолев сомнения, кивнула и сжала руку Треверса.

– Хорошо. Я еду с тобой. Я сделаю все, что ты скажешь.

– Прекрасно.

Треверс извлек из кармана перстенек и протянул его девушке.

– Вы возьмете свое кольцо, миссис Треверс?

В половине десятого шериф Томсон устроился перед телевизором – показывали вестерн, но вдруг зазвенел дверной звонок. Старик посмотрел на жену, на его лице появилась гримаса недовольства; он выбрался из кресла и пошел в прихожую.

– А, это ты, Кен, – сказал он, разглядев гостя. – Что-то стряслось?

– Все в порядке, – ответил Треверс, проходя в небольшую гостиную. – Ничего примечательного не случилось.

Он положил свою звезду помощника шерифа и револьвер сорок пятого калибра на стол.

– С этой минуты прошу считать меня находящимся в отставке. Извините, что я не предупредил вас заранее, но так сложились обстоятельства. Сегодня мы с Айрис уезжаем в Сан-Франциско. Завтра мы с ней распишемся. Я увольняюсь, потому что не хочу вступать в брак полицейским.

Шериф уставился на Треверса, затем подошел к креслу и сел в него.

– Ну и дела! Это для меня, как снег на голову. Чем тебе не угодила служба? Почему ты не можешь жениться, оставаясь полицейским?

– На то есть причины, – деревянным голосом сказал Треверс.

– Уж наверно. Ты считаешь, что я не вправе ими поинтересоваться?

– Считаю, шериф, извините... я не могу вам их назвать.

Томсон дотронулся до кончиков своих усов.

– Послушай, сынок, мы проработали с тобой бок о бок более пяти лет. Я помню тебя еще ребенком. Скажи мне правду. Что случилось?

– Не могу, – ответил Треверс. – Мне необходимо уволиться.

– В будущем году ты стал бы шерифом. Ты не должен губить свою карьеру. Об этом ты подумал?

– Конечно, – нетерпеливо произнес Треверс. – Я знаю, что делаю. Я вынужден уволиться, и я увольняюсь.

Шериф пожал плечами.

– О'кей, вижу, мне тебя не переубедить.

Он махнул рукой в сторону револьвера и звезды.

– Это пока твое. Нельзя за пять минут уйти из полиции. Официальная процедура займет пару педель, но это не значит, что я не отпущу тебя сегодня вечером, если ты спешишь. Так что до оформления отставки забирай оружие и звезду.

– Они мне не нужны, – сказал Треверс. – Я считаю себя уволенным с этой минуты.

Шериф поднялся.

– Ты уверен, что не хочешь объясниться со мной? Ты можешь мне доверять, Кен. Я думаю, моя помощь тебе пригодилась бы.

Треверс натянуто улыбнулся. Он протянул Томсону руку.

– Спасибо, шериф. Мне нечего сказать.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Боюсь, тот грабитель ускользнет от нас, – с грустью сказал шериф. – Я рассчитывал, ты его поймаешь. Это дело ни мне, ни Истону уже не по плечу.

– Если ему на роду написано попасться, он попадется, – глухо сказал Кен. – Я с вами свяжусь. До свидания. Спасибо за все.

Треверс вышел к ждущему его автомобилю. Айрис вопросительно посмотрела на севшего рядом с ней Кена.

– Одну проблему решил. Он принял новость нормально. Теперь едем к тебе домой за вещами. Я посижу внизу. Если возникнут осложнения, я все улажу.

– Осложнений не возникнет, – сказала Айрис.

Спустя десять минут они притормозили возле пансиона.

– Иди и собирайся, – сказал Треверс. – Через час пора выезжать. Если что, я здесь.

Войдя в прихожую, Айрис услышала громкую музыку – работал телевизор. Она быстро поднялась к себе в комнату. Закрыв дверь, вытащила два чемодана и принялась заполнять их. Скоро работа была завершена. Когда Айрис пыталась замкнуть один из чемоданов, раздался голос Кэлвина:

– Позволь, я помогу.

Она резко обернулась: Кэлвин стоял у порога и смотрел на нее; злая усмешка застыла на его губах.

Он шагнул в комнату, закрыл за собой дверь; Айрис отпрянула.

– Уходите! – в ужасе произнесла она. – Не приближайтесь ко мне!

– Ну что ты разволновалась? – ласково спросил он. – Что за сборы? Ты ведь еще не уезжаешь, да?

– Мы с Кеном уезжаем, сей час, – сказала Айрис, стараясь придать голосу твердость. – Он внизу... ждет меня. А теперь уйдите!

– Ты должна завтра выполнить небольшое поручение твоей матери. Ты не можешь уехать сегодня.

– Я ничего не стану делать! Кен все знает... Уходите!

Кэлвин приблизился к окну и посмотрел на стоящий автомобиль. Ярость охватила Дэйва.

– Какие у него планы? Он арестует твою мать? – спросил Кэлвин, повернувшись лицом к девушке и уставясь на нее.

– Он подал в отставку. Мы женимся. Пожалуйста, уходите!

– Ты хочешь сказать, что он оставит нас в покое – и Кит и меня?

– Именно это.

Кэлвин задумался, потом чарующе улыбнулся.

– Замечательно. Возможно, вам двоим действительно лучше покинуть Питсвилл.

Он пересек комнату и своими сильными пальцами запер чемодан.

– Я отнесу твои вещи вниз.

Айрис промолчала. Кэлвин подхватил два чемодана и вышел в коридор. Айрис, глядя на него, сна чала за мерла, стараясь унять пробиравшую ее дрожь, потом заспешила в комнату Кит. Девушка повернула ручку, но дверь оказалась замкнутой.

– Кит... это я. Мне надо поговорить с тобой.

Ответа не последовало.

Айрис постучала.

– Кит... пожалуйста... я уезжаю. Пожалуйста, открой.

Раздался громкий пьяный голос:

– Катись ты к черту! Проваливай и не возвращайся!

Айрис в нерешительности отступила на шаг назад, потом повернулась и побежала вниз по ступенькам. В прихожей стоял Кэлвин.

– Счастливого пути, – сказал он. – Желаю хорошо провести медовый месяц. Не буду смущать жениха своим появлением. Теперь мы выкрутимся, хоть ты думаешь иначе. Отныне у нас нет достойных противников. Единственный человек, который внушал мне опасения, – это твой догадливый жених.

Айрис взяла чемоданы и, не взглянув на Кэлвина, направилась к ждавшему ее Треверсу.

Кэлвин посмотрел вслед отъезжающей машине, потом поднялся к себе. Сел, закурил сигарету. К нему возвращалась прежняя уверенность. Конечно, плохо, что Айрис не вывезет деньги, зато теперь ему противостоят лишь престарелый шериф и тупица Истон. Он решит проблему денег. Главное, ему удалось избавиться от Треверса.

Он долго сидел, прикуривая новую сигарету от предыдущей. В одиннадцать часов внутренняя дверь открылась, и Кэлвин увидел Кит.

Сейчас последует очередная сцена, раздраженно подумал он. Опять заплаканные глаза, опять пьяная.

– Айрис уехала? – спросила Кит, стоя у двери.

– Пока ты накачивала себя алкоголем, – сказал Кэлвин, вытягивая массивные ноги, – наши трудности разрешились сами собой. У Айрис хватило благоразумия не отказать своему жениху, а у него, в свою очередь, – уйти из полиции. Они укатили вдвоем, и я надеюсь, больше мы их не увидим. Это радует, теперь против нас играют лишь маразматик шериф и язвенник из ФБР, одержимый желанием разгадать тайну нашумевшего ограбления. Шансов на успех мало, так что сейчас наше положение улучшилось.

– Она выходит за этого парня? – сказала Кит, пройдя в комнату.

– Почему ей не выйти за него? Он малый не промах. Будь у меня дочь, я охотно выдал бы ее за нашего героя.

– Я тебе еще и обязана, да? – сказала Кит; сев, она с ненавистью посмотрела на Дэйва. – Как я жалею, что встретила тебя. Ты погубил мою жизнь. Надеюсь, тебя ждут страдания не меньшие, чем те, что ты навлек на меня.

Кэлвин подавил зевок.

– Это возможно, но маловероятно; жизнь – странная штука. Может, обойдемся без эмоций? Нам надо обсудить дела, у меня есть идея.