Кристианна Брэнд - Зеленый – цвет опасности

– Тогда она тем более не могла нас слышать. Надеюсь, ты не поверил ее небылицам, старина?

– Нет – после того, как все обдумал, – честно признался Барни.

Женщина-полицейский просидела всю ночь у камина в гостиной коттеджа. Когда Эстер, страдая от бессонницы, встала за аспирином, она, перепрыгивая через три ступеньки, взбежала по лестнице.

– Вам что-нибудь надо?

– Таблетку аспирина, – ответила Эстер, стоя рядом с туалетным столиком.

– Понятно. Сейчас.

Женщина достала маленькую трубочку из ящика, осмотрела ее, неохотно выдала две таблетки и налила в стакан воды из-под крана в ванной.

– Надо совершить убийство, чтобы к вам приставили прислугу, – задумчиво сказала Фредди, наблюдая за ними со своей кровати.

– Это ради вашей же безопасности, – неприязненно ответила женщина-полицейский и вновь удалилась вниз.

Женщину-полицейского звали мисс Тайн.

– Не знаю, как насчет тайн, но лучше бы она убралась отсюда как можно скорее, – сердито сказала Вудс после того, как провела целый день под ее неусыпным наблюдением.

– Это ради вашей же безопасности, – сказала Фредерика, изображая мисс Тайн.

За Муном, Барнсом и Иденом присматривал джентльмен по фамилии Хочинс, и «обитатели лепрозория», как окрестила их Вудс, развлекались тем, что норовили устроить любовный роман между Тайн и Хочинсом.

– Увы, мистер Хочинс не хочет-с, – грустно подвела итог Вудс после целого вечера, проведенного в бесплодных усилиях.

– Дорогая, твои каламбуры омерзительны, – сказала Фредерика.

Они бесконечно играли в карты, придумывая по ходу новые правила. Мисс Тайн и констебль Хочинс по очереди следили за происходящим, и если кто-нибудь пытался по какой-то причине отлучиться, они торжественно сопровождали его, будь то с целью проследить за тем, что он будет делать, или оградить от неведомой опасности. Фредерика и Вудс устраивали забаву: неожиданно разбегались в противоположных направлениях и смотрели, как охранник мечется в нерешительности, за которой из них гнаться. Во время дежурства мисс Тайн джентльмены завели привычку прерывать игру, заявляя, что им необходимо срочно помыть руки. Было жалко смотреть, как она с несчастным видом стоит у дверей мужского туалета.

Ситуация начинала действовать на нервы. Можно относиться к происходящему как к шутке, но ведь кто-то действительно совершил эти убийства. Мужчины поневоле ходили есть в столовую, стараясь не обращать внимания на отчаянные усилия окружающих «держаться как ни в чем не бывало». Девушки сидели буквально друг у друга на голове в маленьком домике, периодически устраивая вылазки в столовую за своими порциями в сопровождении мисс Тайн, которая становилась все более и более навязчивой.

– Измотайте их, – требовал Кокрилл от мисс Тайн и ее коллеги мисс Брок. – Ни на секунду не оставляйте одних. Действуйте им на нервы. Доведите их до безумия.

Мисс Тайн и мисс Брок беспрекословно повиновались. Вудс больше не каламбурила.

На следующий вечер Кокрилл сам заглянул в коттедж, чтобы усилить агонию своих жертв. Увидев, как к нему повернулось шесть бледных лиц, на которых промелькнул луч надежды, сменившийся при виде его мрачного лица выражением отчаяния, он почувствовал себя чудовищем. Каждый из подозреваемых пытался скрыть свое раздражение и не вымещать его на невинных жертвах… Невинные жертвы! Их постоянно мучили сомнения. Они не могли смотреть друг на друга. Кто-то ведь совершил эти убийства. Один из них убийца. Они объединялись в группы – слегка недружественные, чуть подозрительные, едва заметно неприязненные. Фредди устраивала представления Джарвису, Вуди надоели они оба, Барни обижался, Джарвис злился и негодовал. Эстер, казалось, вот-вот упадет в обморок. Мун, провожавший каждое движение Эстер преданным собачьим взглядом голубых глаз, нелепой старческой любовью раздражал всех. То, что раньше казалось им трогательной привязанностью, теперь воспринималось как «бес в ребро». На Кокрилла обрушивался поток жалоб.

– Если вы будете твердить нам, что это ради нашей безопасности, мы устроим скандал, – заявила Фредерика.

– Я бы сказал, что это ради пятерых из вас, – поправил инспектор.

Он чуть раскачивался, стоя спиной к камину, и не сводил глаз с их подергивающихся рук.

Фредерика, как всегда, попалась на закинутый Кокриллом крючок. Не давая себе труд задуматься, она спросила:

– А как насчет шестого?

– Я как раз пытаюсь вас от него защитить, – ответил он, неприятно ухмыляясь.

Иден прекрасно понимал, что инспектор старается лишить их самообладания, но нервы у него не выдержали, и он раздраженно спросил:

– Тогда какого черта вы не возьмете и не арестуете этого убийцу?

– Не волнуйтесь, – спокойно ответил Кокрилл. – Всему свое время.

– Чего же вы ждете? – спросил Барнс.

– Я жду, когда он себя выдаст.

Ужасно чувствовать, что за тобой следят, что тебя провоцируют на нестандартное поведение. Ужасно чувствовать себя морской свинкой, зараженной диковинной болезнью и волей-неволей демонстрирующей какую-то реакцию. Даже когда ты невиновен.

– А если он себя не выдаст? Все так и будет тянуться? Как долго нам еще терпеть?

– Понятия не имею, – ответил Кокрилл, очевидно готовясь к длительной осаде.

– Нельзя же держать нас тут до бесконечности! – воскликнул майор Мун.

– Это и не понадобится, – хладнокровно ответил Кокрилл.

Прошел день. Начальник хирургического отделения справился с намеченными на день операциями. Анестезия в исполнении Перкинса не вызвала нареканий. Операционная сестра в тысячный раз пересказала историю спасения Уильяма от смерти. День и Ночь радостно набросились на покинутого Уильяма и окружили его заботой и вниманием, соревнуясь друг с другом в любви к пиву и знании разных сортов. Эстер позволяли видеться с молодым человеком лишь в присутствии мисс Тайн или мисс Брок, стоявших по бокам на страже. Ногу Уильяма прооперировал полковник Гринуэй, и, несмотря на мрачные ожидания, выздоровление шло как нельзя успешно.

Прошел еще один день.

В ту ночь случился авианалет. Такая возможность была предусмотрена заранее, и все три девушки укрылись в небольшом бомбоубежище вместе с мисс Тайн. Они сидели в тесноте, на узких деревянных сиденьях. Невозможно было не то что спать, но даже дышать. Поскольку мисс Тайн была при исполнении, ей полагалось всю ночь бодрствовать, и она развлекала их невероятными историями про то, как кузена одного ее знакомого, ну, то есть не совсем его кузена, а кузена его жены, работавшего в штамповочном цехе, взрывной волной во время бомбежки отбросило в резервуар с расплавленным свинцом, и в результате, когда труп обнаружили, он был весь закован в металл, как рыцарь в доспехи. Она не раз слыхала, что если очень быстро обмакнуть палец в расплавленный металл, то ему ничего не будет, но, очевидно, этому несчастному джентльмену не повезло. Сначала его пытались выковырять оттуда, чтобы свинец не пропадал попусту, а потом так и похоронили в металлической броне. А еще один случай, о котором ей известно из абсолютно достоверного источника, произошел…

Бомба разорвалась очень близко. Мисс Тайн упала на четвереньки к их ногам. Три девушки остались сидеть совершенно неподвижно.

– Нас учат бросаться на пол при бомбежке, – пояснила вся красная от смущения мисс Тайн, забираясь обратно в свой угол.

– Очень мило, – сказала Фредерика, поправляя сбившийся матрас.

Спины болели, колени не разгибались, шеи вдруг стали слишком слабы, чтобы поддерживать поникшие головы.

– Давайте договоримся, что до утра никто не произнесет ни слова, – тактично предложила Вудс, – и постараемся уснуть.

Мисс Тайн с радостью согласилась. Весь последующий час прошел в молчании.

Бомбардировщики кружили прямо у них над головами, доносились команды зенитчиков, монотонное жужжание моторов, приглушенный рев орудий. Послышался треск и грохот.

– Близко упала! – воскликнула мисс Тайн.

– Это зенитка, – сказала Фредди.

– Дорогуша, неужели вы думаете, я не отличу зенитку от бомбы? Что я, бомб не слышала? Вот, помню, однажды я патрулировала Херонсуотер-роуд…

– Вуди, – негромко сказала Эстер, – по-моему, я схожу с ума.

Вудс вытянула руку и ободряюще погладила ее по плечу.

– Мисс Тайн, давайте правда не будем разговаривать и постараемся уснуть.

– Я тоже так думаю, – согласилась мисс Тайн. В следующее мгновение раздался выстрел зенитного орудия, стоящего в соседнем поле, и она машинально добавила: – Близко упала.

Трое мужчин, которые, несмотря на бомбежку, предпочли бы остаться в своих удобных постелях, лежали на соломенных тюфяках в подвале офицерского общежития. Констебль Хочинс за всю ночь не сказал ни слова. Только сидел и цыкал зубом.

Усталые и невыспавшиеся, они собрались за завтраком. Им бы стало немного легче, если бы была возможность выпустить пар, обменявшись впечатлениями, но теперь за ними приглядывали мисс Брок и джентльмен по имени мистер Чинн. Мисс Брок была удручающе сообразительна; более того, она переняла манеры Фредерики и постоянно их использовала.