Наталья Александрова - Две дамы с попугаем

— Не надоели им эти потайные выходы! Ходили бы в дверь, как люди! Алка, я вот о чем думаю, Елена говорила, что Гарик их на кладбище ждет. Так куда он делся, хотела бы я знать! Почему за ними не пришел?

— Может быть, эта Елена ему уже осточертела, и он сделал ноги? — предположила Алка.

— Все может быть…

Однако несколько секунд спустя Надежда получила исчерпывающий ответ на все свои вопросы. Выйдя из чуланчика наружу, они оказались не на открытом пространстве, а в маленьком дворике, образованном с одной стороны кладбищенской сторожкой, с другой — стеной замка с одним стрельчатым проемом окна, и с двух оставшихся сторон — глухими каменными стенами более поздней кладки. Но самое интересное, что в этом дворике они были не одни. Прижавшись к стене сторожки, там сидел на корточках Гарик, или Игорь Петрович, кому как больше нравится. Лицо его было жалобным и измученным, вся фигура выражала крайнюю степень усталости и отчаяния, а рядом с ним на свежей зеленой травке в спокойной и вольготной позе развалился огромный косматый пес самого что ни на есть свирепого вида.

— Здравствуйте, Игорь Петрович! — сердечно приветствовала его Алка. — Что это с вами, вы не заболели, вид у вас какой-то бледноватый, меня не узнаете?

При звуке ее голоса пес приподнял огромную голову, тихо утробно рыкнул и посмотрел на подруг с живым интересом.

— Кавказская овчарка! — с уважением констатировала Надежда. — Понятно теперь, почему Гарик не пришел выручать своих подельщиков.

Гарик обернулся, во взоре его была мольба.

— Как вы сюда попали, — холодно осведомилась Надежда, — в это замкнутое пространство?

— Я ждал на кладбище, — послушно начал рассказывать Гарик, — услышал шум, там полиция ходила, я и решил пересидеть в укромном уголке. А тут — он! Всю ночь так и сижу, только попробую шевельнуться — он так рычит!

— Я бы на его месте съела вас сразу же, но, очевидно, он был сытый, — спокойно сказала Алка. — Но, хочу вам заметить, что сторож вернется только к вечеру, поэтому у вас еще есть шанс попасть к нему на обед.

— Сделайте что-нибудь, я боюсь собак!

— Да что вы говорите, а кто убил моего Гаврика?

— Это не я, это Рустам, а вообще всем заправляла Елена.

— Прямо какая-то оперная злодейка ваша Елена, а вы, значит, невинные овечки! Ну что ж, сидите тут и размышляйте о смысле жизни. Обещаем прислать вам на помощь первого же полицейского, которого встретим.

— Слушай, Надежда, а почему ты думаешь, что нас это чудовище пропустит?

Возьмет сейчас под арест, как этого, — и пиши пропало. И как ты вообще собираешься отсюда выйти? Стены глухие, никаких ворот и калиток не видно, только окно…

Надежда перевела взгляд на окно и схватила Алку за руку. Оглядываясь на пленного Гарика, она зашептала ей на ухо горячим шепотом:

— Алка, ты что, не узнаешь? Это же оно, то самое!

— Чего? — громко переспросила медленно соображающая после всего с ней случившегося подруга.

— Тише ты! Окно! То, что на фотографии!

— Ты сама орешь.

— Я ору шепотом, это от волнения!

Мы его нашли!

— Точно, теперь я вижу!

— Как нам повезло, что нас заперли в шкафу, иначе мы никогда бы не вышли в этот дворик и не нашли бы окно, его видно только отсюда.

— И как мы теперь будем из этого дворика выбираться?

— Через окно, по веревочной лестнице, — отважно сказала Надежда.

Действительно, из заветного окна свисала трудноразличимая на фоне старинной каменной кладки веревочная лестница.

— А что делать с собакой?

— Собака — это проблема номер один.

Ты по собакам специалист — вот и решай ее.

Алка прослезилась, вспомнив Гаврика, но Надежда велела ей не отвлекаться, и Алка выработала план действий.

— Смотри, мы уже сколько у него на виду находимся, а он занял пост возле Гарика и не покидает его. Может, он уже выбрал, кого стеречь, и не хочет отвлекаться? Самое главное — не делать резких движений, пробираться к лестнице потихоньку, медленно-медленно… Но все равно страшно — вон у него какие клыки!

— Не можем мы сидеть тут и ждать у моря погоды, наша цель перед нами, вперед! — шепотом скомандовала Надежда.

— Черепашьим шагом, — проговорила Алка, не разжимая губ.

Подруги медленно, крошечными шагами двинулись к противоположному концу двора. Собака заволновалась, чуть слышно заворчала, но потом перевела взгляд на Гарика и решила, видно, что за двумя, вернее, за тремя, зайцами погонишься — останешься без ужина. Алка с Надеждой замерли как приклеенные. Кавказец еще немного поворчал и успокоился. Когда он отвернулся и сосредоточил все свое внимание на Гарике, Алка пригнулась, как под пулями, и стала тихонько красться к лестнице, так постепенно они преодолели опасное пространство.

Гарик смотрел на них с тоской и завистью, он попробовал было действовать как они, но собака так рыкнула на него, что он оставил бесполезные попытки и сел на землю в полном отчаянии. Кавказец, видимо, все для себя решив, смотрел на Алку с Надеждой довольно спокойно — ведь его неприкосновенный запас находился рядом с ним, но перед подругами возникла новая проблема. Алка с сомнением дергала веревочную лестницу:

— Думаешь, она меня выдержит?

— Вот и проверим. Лезь, я тебя подстрахую.

Подталкиваемая Надеждой, Алка ухватилась за веревочные перекладины и, охая, полезла вверх. Надежда сразу же последовала за ней, рассчитывая на то, что если лестницу оставил им Петюнчик, то, зная свою жену, он заложил тройной запас прочности.

Гарик, видя, что сейчас он снова останется один на один с этой зверюгой, зашевелился и попытался пробраться к двери сторожки.

«Сидеть!» — рявкнула собака, Гарик от неожиданности плюхнулся на место, а Надежда с Алкой взлетели наверх с бешеной скоростью.

Бот они и добрались до заветного окна, Алка пролезла внутрь, а Надежда, стоя на последней ступеньке, осмотрела кладку возле оконного проема. Ей показалось, что камни чуть шатаются в одном месте.

— Алка, пошевели их там, изнутри! Эх, отвертку бы сюда!

— А у меня пилочка есть!

— Алка, ты гений! Ну как там?

— Лезь сюда, вот этот поддается.

Под камнем оказался небольшой тайник, в котором находился прямоугольный предмет, завернутый в газету. Надежда взяла сверток с разочарованием — газета была хоть и не новая, но этого года, вряд ли Библия в свертке.

— Нашли! Мы ее нашли! — ликовала Алка.

— Да ты на газету погляди! — вздохнула Надежда, разворачивая сверток.

Внутри была книга, но к Библии она не имела ни малейшего отношения. Это был маленький, довольно затрепанный томик под названием «Кукла госпожи Дарк». Надежда смотрела на книгу в полном разочаровании, Алка вдруг выхватила книгу у нее из рук и стала прижимать ее к груди, восклицая сквозь слезы:

— Петюнчик! Мой дорогой!

Надежда с каким-то даже обреченным спокойствием поняла, что Алка все-таки рехнулась. Не перенесла всех выпавших на ее долю испытаний и повредилась в уме. Что теперь делать, Надежда не знала, но на всякий случай решила отвести Алку подальше от окна — сумасшедшие всегда прыгают в окна. Алка же посмотрела Надежде в глаза абсолютно осмысленно и сказала спокойным голосом:

— Ты что думаешь — я ненормальная? Ничуть не бывало! Это книжка — от Тимофеева. Все равно, как если бы он открыточку нам оставил здесь: «Привет от Пети». Это его любимая книга, он ее раз сорок читал, она на него как-то вдохновляюще действует. Говорит, как прочитаю эту книжку, мозги от такого идиотизма сразу взбодряются и начинают здорово работать. Она у него постоянно на столе лежит. Это такая целая серия «Смерть под псевдонимом», «Звезда упадет в полночь»…,Но эта у него была самая любимая, он ее даже когда с собакой гулял, иногда с собой брал. Наверное, так и привезли его сюда с книжкой.

— Значит, он Библию нашел, а вместо нее положил сюда эту книжку.

— Да, для меня знак, потому что кроме меня никто про это не знает, а этим сволочам — шиш с маслом. И лестницу веревочную это он нам оставил!

Надежда посмотрела на Алку с уважением: она говорила логично и вспомнила наконец какие-то нужные подробности про Петюнчика. Алка неожиданно обиделась:

— Что ты на меня смотришь, как на Буриданову ослицу?

— Не Буриданову, а Валаамову.

— Тем более. Ты что думаешь, я уже совсем ничего не соображаю? Я же все-таки завучем в школе работаю, а не сторожем! Хотя у нас сторож тоже с высшим образованием, инженер, ночами подрабатывает.

— Вот и не обижайся на меня. Ты же знаешь, как я тебя люблю. И очень рада, что мы получили привет от Петюнчика.

Значит, скоро кончатся все наши мытарства — выходим на финишную прямую.

Теперь надо отсюда выбираться поскорее.

Подруги находились в небольшом помещении, где ничего не было, кроме пресловутого окна, голых стен и низкого входа без дверей. Пройдя сквозь этот проем, для чего им пришлось наклониться, они оказались на галерее, опоясывающей церковь. Прежде они не заметили этого входа, потому что он был скрыт от глаз двумя каменными колоннами. Оказавшись в знакомом месте, дамы облегченно вздохнули и направились к выходу. По дороге Алка снова завернула зачем-то в газету любимую книгу Петюнчика, очевидно, она знала, как эта шпионская дребедень была дорога ее мужу, и собиралась ее сохранить. Они открыли тяжелую дверь церкви и с облегчением вышли на свежий воздух, но остановились на пороге, пораженные. Прямо перед ними стояли уже знакомый им курчавый брюнет и его спортивная подруга. При виде дам лицо брюнета расплылось в улыбке, он бодро залопотал что-то по-английски.