Дэнни Кинг - Банда Мило

Вперед, вперед, не останавливаться… подталкивал я себя. Беги со всех ног! Не оборачивайся!

Я старался бежать и одновременно вжимать голову в плечи, хотя это оказалось довольно-таки трудно, учитывая, сколько ко мне примотано денег.

— Стойте! Остановитесь там, сэр! — прокричал кто-то мне на ухо, а матюгальиик надрывно призывал всех успокоиться и оставаться на своих местах.

Краем глаза я заметил решительно, словно управляемая ракета, приближавшегося ко мне молодого копа. Кажется, он не смотрел ни на кого другого, кроме меня, и целенаправленно следовал за мной по всему лабиринту из автомобилей.

— Стой, где стоишь, ублюдок! — проорал он мне.

Интересно, что он знает? Я в ужасе оглянулся через плечо, и когда он уже совсем приблизился ко мне и протянул руку, чтобы схватить меня за задницу — вот чудо! — какой-то ошалевший упаковщик неожиданно для нас обоих выскочил из-за фургона и врезался прямо в него. Раздался противный звук столкновения двух черепушек, и они оба повалились на колени. Похоже, ни один, ни другой в ближайшее время не найдут в себе силы подняться. Я обрадовался и с облегчением засверкал пятками перед их носами.

— Не дайте никому сбежать! Держите всех! — надрывался матюгальник, но все это осталось позади.

Я добрался до угла супермаркета и пробежал еще двадцать футов до основания крутой насыпи. Слева от меня на нее уже взбирался Парки, а Гуди и Джимбо только-только вырвались из эпицентра волнений. На горизонте пока не видно ни Боба, ни Норриса. Хотя я и не ожидал увидеть здесь последнего.

Я вбежал на склон и принялся, цепляясь руками и упираясь коленями, изо всех сил карабкаться вверх. Поверхность оказалась сухой и пыльной. Так что, вскарабкавшись на пять ярдов, я снова сползал на два. Подобная проблема, очевидно, возникла и у Парки, несмотря на то, что он уже почти взобрался на вершину. Только Гуди в своих армейских ботинках без труда оказался наверху.

— Давай же, залезай! — закричал я на самого себя.

Не добравшись и до середины, я уже вымотался до такой степени, что готов был плюнуть на все и искать другой путь к отступлению, но звук стремительно приближавшихся легавых послужил для меня дополнительным стимулом, и я практически когтями вцепился в покрытие насыпи.

Гуди схватил меня за руку и затащил наверх. Я глянул вниз и увидел, что по меньшей мере дюжина законников взбирается по склону. Тут же оказались еще два настоящих грузчика, которые почему-то решили следовать за нами. Я столкнул одного из них, и он покатился вниз, сметая на пути карабкающихся полицейских.

Я уже собирался рванусь с места, когда заметил, что из толпы выделился еще один человек, который кричал и взывал ко мне, чтобы мы его дождались. Это был Норрис. Недоверчивый засранец, очевидно, следил, каким путем побегу я, и направился следом.

— Пошел он! — бросил я Гуди. — Сматываемся!

Я заставил свое измученное тело ринуться вперед, и мы вчетвером рванули через пустырь. Никакой забор не отделял стоянку от пустоши. Очевидно, его роль выполняла насыпь. Зато по другую его сторону находилось деревянное ограждение. Если Патси не сделал то, о чем я его просил, и не выбил из него пару досок, у нас могли возникнуть определенные проблемы.

В общей сложности через пустырь бежали девять человек. Четверо пытались добраться до Патси и тачек, еще трое пытались не позволить этим четверым добраться до Патси и тачек, а оставшиеся двое думали, что супермаркет вот-вот взлетит на воздух. Слева от меня, ярдах в ста, располагалась главная дорога. Всю улицу загромождали полицейские машины, кареты «скорой помощи» и даже пара пожарок.

Интересно, как все будет происходить, когда мы доберемся до места.

Патси заверил, что там не так много легавых. Надеюсь, он прав. Если удача мне не изменит, там должны оказаться лишь обычные постовые, чтобы направлять транспортные средства объездным путем и не подпускать любопытных зевак. Все вооруженные силы полиции, должно быть, сконцентрированы вокруг супермаркета, где разворачивались основные события. В этом случае мне не составит труда приструнить «дружинников». Если возникнут проблемы, просто пригрожу им пушкой. Не думаю, что они создадут нам помехи. Теория не противоречила логике, но, с другой стороны, так я думал и касательно теории ограбления гребаного супермаркета. А поглядите, куда это меня привело: я спасаюсь бегством, и меня преследует половина всех полицейских сил страны. Господи, только бы мне выбраться из этой заварухи, тогда я точно завяжу. Знаю, знаю. Я уже говорил это тысячи раз, но тогда никто мне не верил. Но я готов повторить это сейчас, пробегая по изрытой канавами, заросшей травой земле, с семьюдесятью «штуками», примотанными к телу упаковочной лентой, заткнутым за пояс незаконным стволом и тремя копами на хвосте. Я готов сделать заявление: я наконец усвоил урок.

— Стоять! — попеременно выкрикивали легавые. — Остановитесь! Полиция!

Ага, сейчас.

Один даже попытал счастья с фразой: «Стой, стрелять буду!» — но я не обратил на это никакого внимания. Они не казались мне боевыми офицерами, а если я и ошибался, им все равно не положено стрелять людям в спину, даже преступникам. Настоящие грузчики этого не знали, поэтому резко остановились с поднятыми руками. Первый же добежавший до них коп сковал их наручниками и оперся, чтобы отдышаться. Оставались только двое, а еще я, Гуди, Парки и Джимбо. Я подумывал развернуться и выстрелить у них над головами, чтобы перестали нас преследовать. Но мне пришло в голову, что это сразу раскроет наши карты. В данный момент для полицейских мы ничем не отличались от обычных работников магазина, которых приказано всего лишь остановить. Если бы они знали, кто мы, у нас на хвосте сидело бы гораздо больше… то есть восемь законников. Что еще за хрень? Откуда они нарисовались? Словно из ниоткуда на горизонте возникли еще пятеро копов, и сам собой напросился вопрос: может быть, что-то — или кто-то — их предупредил.

Грудь пылала, и так сильно закололо в боку, что я начал думать, будто мне действительно выстрелили в спину. Схватившись за бок, я не сдавался и из последних сил продолжал бежать. Вскоре у меня уже совсем не осталось сил в ногах. Я шатался и спотыкался о бугорки, прекрасно осознавая, что один неточный шаг или вывих лодыжки будет стоить мне двадцати лет тюрьмы.

Не останавливайся! Беги! Тебе плохо, но это окупится, если ты все-таки доберешься до машины. Так что собери остатки сил. Это я повторял в уме снова и снова, вытирая со лба пот и всматриваясь в забор, пытаясь обнаружить в нем дырки.

Беги, беги, беги! Давай же, Мило, беги!

И тут произошло то, от чего у меня напрочь слетели розовые очки.

— Хватайте его! Валите! — раздалось за спиной.

Затем мучительный вопль, а за ним сокрушительный призыв о помощи. У меня замерло сердце. Боже мой, они поймали Джимбо. Он бежал позади всех, и не очень-то хорошо это у него получалось. Я обернулся как раз в тот момент, когда четверо преследователей прижали его к земле и защелкнули наручники на запястьях.

— Мило, помоги мне!

Как же больно мне было это слышать. Я не так долго его знал, только с того момента, когда мы собрались вместе, чтобы провернуть это дело, но определенно проникся к этому парию. Из всех восьмерых (естественно, кроме меня и Патси) у него оказалось больше мозгов и здравого смысла, чем у всех остальных членов шайки, вместе взятых. Так или иначе, я рад был работать с ним в одной команде, но ему конец, и никто из нас не в силах этого изменить. По крайней мере он взял на себя четверых полицейских. Это уже что-то!

Оставалось трое. По одному на каждого: на меня, Гуди и Парки.

Мы достигли растрескавшегося бетонного пола (это все, что осталось от старого завода), где показали лучшее время, чем при беге по неровной поверхности пустыря. К сожалению, наши преследователи вскоре тоже добрались до бетонной поверхности и тоже прибавили ходу, так что мы вновь были в равных условиях.

— Вернитесь немедленно, ублюдки! — то и дело выкрикивал нам вслед один из них. — Если не остановитесь, вас ждут большие неприятности! — пообещал он.

— Там бомба, — отвечал Гуди, но мы уже находились так далеко от супермаркета, что, будь там хоть сто бомб, с нами бы все равно ничего не случилось.

Забор приближался. Оставалось каких-то там ярдов сто, так что я бегло осмотрел его и увидел, что в самом углу выбито несколько досок. Я направился к щели, выжимая из себя последние капли силы. Нужно сделать последний рывок к свободе. Я соскочил с бетонного пола, перепрыгивая через ямы, зацепился за колючий сухой кустарник, больно стукнулся ногой и ободрал штаны.

К несчастью, сил осталось немного, Отряд преследователей стремительно приближался. Гуди и Парки бежали впереди, так что все трое законников, кажется, вознамерились захватить меня. Козлы! Я так близок к успеху и так близок к провалу. Несправедливо. Ни хрена не справедливо! Почему они не могут уступить? Почему не отпустят нас?