Владимир Колычев - Ветеран бандитских войн

– Ты мне угрожаешь?

– Зачем? Я Даниила Степановича не убивал.

– Райка сказала, что убивал!

– Когда она это сказала? До того, как вы отсюда уехали, или после?

– До того.

– А почему вы уехали?

– Ну, так ты же приезжал, с Гаврилой говорил. Мы после этого собрались и уехали.

– А жили на что?

– Райка приезжала, деньги привозила. Много денег. Будь они прокляты!

– А за что деньги?

– Как за что? – хмыкнула Анюта. – За то, что Гаврила оговорил себя.

– Кто его просил оговаривать себя?

– Как это кто? Ты же и просил!

– Я?

– Ну, сначала Райка позвонила, сказала, что нужно оговорить. Потом ты подъехал.

– Я подъехал, а до этого Рая звонила? Денег пообещала?

– Ну да. Что не сделаешь, чтобы мужа от тюрьмы спасти! – презрительно скривилась Анюта. – Я ведь никому не сказала, что это ты Даниила Степановича убил!

– Но можешь сказать, – усмехнулся Олег.

– И скажу!.. Ну, если не поможешь мне. Мне сына растить нужно!

– С сыном поможем, а шантажировать меня не надо. Можешь говорить, у меня железное алиби на этот счет… Да и не поверят тебе. Если, конечно, это сам Гаврила предсмертную записку написал.

– Он написал, – вздохнула Анюта. – Его рука… Только я не верю!

– Почему?

– Да потому что Райка приезжала. Он к ней в машину сел и больше не появлялся. Позвонил, сказал, что домой решил вернуться, ну, сюда. И я за ним поехала. Приезжаю, а тут… – Она закрыла лицо ладонями.

Олег вышел во двор, заглянул в сарай, где закончил свой земной путь Гаврила, вернулся во двор, а она все еще плакала. Пришлось налить стакан водки, чтобы Анюта успокоилась.

– Денег я тебе дам, будешь растить сына, жить здесь. А говорить ты все что угодно можешь… Если, конечно, Рая не приказала тебе молчать.

– А она приказала? – женщина растерянно посмотрела на Олега.

– А разве нет?

– Ну, Гавриле она говорила…

– А тебе?

– И мне тоже.

– Запугала?

– У нее такой взгляд был…

– Значит, она вчера к Гавриле приезжала?

– Да, посадила его к себе в машину, и они уехали.

– Ты ее видела?

– Нет. Но я знаю, что она ему звонила, сказала, чтобы выходил. Он вышел и пропал.

– Куда вышел?

– За околицу. Райка сказала, что их не должны видеть вместе.

Олег поднялся из-за стола. Поздно уже, домой пора, но ему нужно было поговорить с соседями.

Створки ворот легонько дернулись, плавно, с монотонным шумом поползли в сторону, но так и не открылись, двинулись обратно. Охранник щелкнул пальцем по антенне рации, развел руками. Так он и стоял, пока ворота не закрылись. Не велено ему впускать Олега во двор. Рая сначала дала добро, а потом передумала. И калитка была закрыта, и ключ к замку не подходил. И код радиодоступа Рая сменила – не открыть ворота с пульта.

Рая сама вышла к Олегу. На этот раз обошлось без внешних эффектов – никаких париков и брутально-сексуальных прикидов. Бейсболка, спортивная куртка и джинсы.

– С утра пораньше? Ты по мне так сильно соскучился? – ехидно спросила она.

– Почему в дом не пускаешь? – спросил он, стараясь не выходить из себя.

– Не лаю, не кусаю, а в дом не пускаю, – усмехнулась она.

– Ты не кусаешь, ты жалишь!

– Вот и скажи, как в таком настроении пускать тебя в дом? Дети подумают, что папа псих.

– Издеваешься?

– Нет, просто защищаю детей от дурного влияния, – совершенно серьезно сказала Рая.

– Это я тебе изменял?

– А разве нет? Эльвира, Вика… И это только те шлюхи, о которых я знаю! – резко сказала Рая, пристально глядя ему в глаза.

– И Данилу я убил?

– Это ты о чем?

– Ты знаешь, о чем!

– Понятия не имею!

– И Гаврила просто так повесился?

– Гаврила повесился? – Потрясенная Рая распахнула глаза. Казалось, это известие действительно стало для нее новостью.

– А ты не знала?

– Нет. Когда он повесился?

– Вчера. В Быковке. Ты ему позвонила, приехала за ним, отвезла в Быковку, там он и повесился!

– С чего ты взял?

– Я разговаривал с соседями Гаврилы. Они слышали, как позавчера ночью к дому подъехала машина. Видели, как вы вместе заходили в дом.

– Меня видели в Быковке?! Позавчера ночью?!

– Видели!

– А что, у Гаврилы фонарь возле дома появился? Или его соседи в темноте хорошо видят?

– Что и требовалось доказать! – усмехнулся Олег.

Соседи действительно не разглядели Раю и даже марку машины не различили, не говоря уже о номерах.

– И что ты доказал? – удивленно повела она бровью.

– Ты знаешь, что возле дома было темно!

– Так это я еще когда знала… Что-то я не пойму, чего ты хочешь?

– Ты позвонила Гавриле, привезла его в дом, заставила написать признание, а потом задушила и повесила!

Рая держалась хорошо, ни взглядом, ни словом не выдавая чувств. Но именно поэтому Олег и не сомневался в том, что смерть Гаврилы – ее рук дело. Она только с виду слабая, а на деле и задушить может, и к балке в сарае подвесить.

– Ты в своем уме? – Рая смотрела на него с недоумением, в котором угадывалась издевка.

– Ты звонила Гавриле, привезла его в Быковку.

– Ты болен! – с холодной беспощадной усмешкой сказала она. – Тебе нужно лечиться!

– Я этого дела так не оставлю!

– Я еще раз повторяю! Ты болен! И тебе нужно лечиться! – Рая смотрела на него, как санитар на буйного пациента.

– Да нет, это тебе нужно лечиться! Ты же маньячка! Для тебя же люди, как мухи! Ты запросто убиваешь!

– Опять двадцать пять! – всплеснула руками Рая. – А еще удивляешься, почему я тебя в дом не пускаю. В больнице мне истерику закатил, здесь устраиваешь. Никогда я не признаюсь, что спала с Аскольдом! Что убивала его! И с Данилой я не спала! И с Патриком не была! И убивать его не собиралась!..

– Не признаешься? – оторопело посмотрел на нее Олег.

– Нет, и не проси!

– Я не просил! Ты сама во всем призналась!

– Когда я призналась?! – вытянулась в лице Рая.

– Ты приходила ко мне в больницу, сказала, что с Патриком была… А до этого с Аскольдом и Данилой.

– Так, что еще? – Она с озадаченным видом приложила к подбородку согнутый палец.

– А ты не помнишь?

– Помню. Ты сказал, что я Данилу убила. Чтобы он тебе про наш секс с ним не рассказал. Сам обвинил меня в убийстве, сам же меня и оправдал. Как будто Данила в петлю лез… А сейчас Гаврила в петле! – Рая выдохнула из легких воздух, испытывая огромное облегчение. – А я тебе чуть не поверила!

– Гаврила уже не в петле, а в морге!

– Ну да, и я призналась тебе в том, что я шлюха и убийца! – фыркнула она.

– Да, призналась!

– Ты в зеркало себя видел? – напористо спросила Рая. – Посмотри на себя, и ты увидишь больного человека!.. Ты сошел с ума, Олег! Тебе надо лечиться! Травма головы – дело серьезное, ее запускать нельзя. Сейчас у тебя просто раздвоение личности, потом на людей начнешь бросаться…

Олег потрясенно смотрел на нее. Вид у него, действительно, мягко говоря, неважный. Дальняя дорога, бессонная ночь, агрессивное настроение. А еще с Патриком он дрался… Но на самом деле он в здравом уме и ясной памяти.

– Какое раздвоение личности?!. Ты приезжала ко мне в больницу, сказала, что была с Патриком, с Аскольдом, с Данилой!

– Когда я приезжала к тебе в больницу? – Рая чуть ли не умоляюще смотрела на него. – Когда ты лежал с черепно-мозговой травмой? Ты помнишь наш разговор? Ты помнишь, в каком состоянии ты находился?

– В каком состоянии? – Олег замолчал в раздумье.

Состояние у него действительно было неважное. Рая говорила, а он лежал с закрытыми глазами.

– Ты не говорил со мной! Ты бредил! И все требовал, чтобы я призналась в изменах и убийствах…

– А ты не признавалась?

Олег вдруг понял, что Рая говорит правду. Действительно, его сознание в тот день было помутненным. Он разговаривал с Раей, не глядя на нее. Голова кружилась, нутро выворачивалось наизнанку, а тело все норовило скувыркнуться с койки… И еще он тогда находился под впечатлением от встречи с Патриком. И его мучил вопрос, где Рая была в то время, когда Олег выяснял с ним отношения? И подозрения насчет Данилы кололи мозг. А еще вызывал вопросы эпизод с Аскольдом – правда ли Рая переспала с ним, прежде чем нанести удар?..

Вероятно, он и обрушился с этими вопросами на жену. Обрушился и выпал из реальности. Рая говорила одно, а воспаленное воображение выдавало другое. У него же действительно была сильная травма головы. Да и сейчас он еще не совсем в себе. Снова с Патриком подрался, получив по голове, потом в Юрловку из Москвы возвращался. В Быковку, как угорелый, ехал, с деревенскими разговаривал. Да, была машина ночью, кто-то заходил с Гаврилой в дом. Но, может, и не женщина то была вовсе. Может, Раю придумало его больное воображение?

– Я бы и призналась, да не в чем было. – Рая с укором смотрела на Олега.

– А как же Аскольд? Ты же с ним была!

– Вот поэтому я и не хочу с тобой жить! – Рая повернулась к мужу спиной. – Я готова рассмотреть любые варианты… Достал!