Александр Белов - Жизнь после смерти

Осажденные могли бы легко перестрелять их, но почему-то не открывали огня.

"Поближе подпускают", – подумал Коноваленко.

Но выстрелов не прозвучало даже тогда, когда спецназовцы проникли за периметр ограды. Коноваленко решил, что террористы решили сдаться. Насколько он помнил, бойцы спецназа получили инструкции кроме заложника никого живым не брать. Но и они не стреляли.

"Ножами, что ли, режут? – недоумевал Коноваленко. – Вот садисты"!

Единственный взрыв прозвучал, когда нападавшие выстрелили в ворога подворья из противотанкового гранатомета. После этого воцарилась гнетущая тишина. Коноваленко надоело ждать. Он поправил каску-сферу, которую ему вместе с бронежилетом выдали перед началом операции, и направился к дому. Снег под его йогами весело хрустел. Сейчас это его не радовано. Он ждал, ежесекундно ждал выстрела, но все обошлось, и он спокойно добрался до объекта.

Двор оказался пуст. Ни трупов террористов, ни отобранного у них оружия. Коноваленко прошел в дом. Оттуда слышались голоса спецназовцев. Уже в сенях майор споткнулся о мешок, судя но надписи – с сахаром. Такими мешками был завален весь иол в следующем помещении.

"Надо будет парочку мешков прихватить в отдел", – подумал майор.

Он пошел на голоса и очутился в большой комнате. Окна были выбиты, холодный ветер беспрепятственно проникал внутрь дома. Посреди комнаты сидел примотанный к стулу скотчем толстяк Вилли Шнапскопф. Живой и, как будто, невредимый, только слегка подмороженный. Рядом стоял командир спецназа Иванов в сигаретой в зубах.

– Где бандиты? – спросил его Коноваленко. Тот в ответ только пожал плечами.

– Но куда же они могли деться? – недоумевал Коноваленко.

– Похоже, ушли по твоему говнопроводу, – усмехнулся майор.

В комнату вбежал боец спецназа.

– Блин! Сахарку попробовать не хотите? Все повернулись к нему. На ладони бойца горкой лежал порошок белого цвета.

– По-моему, это смесь сахара с гексогеном, – сказал майор спецназа, – плюс металлический порошок. Очень сильная взрывчатка. Нам повезло, что не рвануло.

Присутствующие переглянулись. Не рвануло? Но может рвануть!

– Быстро все отсюда! – заорал Коноваленко во всю глотку.

Двое бойцов подхватили господина Шнап-скопфа вместе со стулом и понесли к выходу. Сообразительный Коноваленко выпрыгнул, как Ихтиандр, рыбкой через окно, так было быстрее.

Вскоре прибывшие саперы нашли взрывное устройство. Оно должно было взорваться по истечении времени, предоставленного террористам на размышление. Сало ясно, что инициативность Коноваленко спасла жизнь всем участникам операции… Не говоря уже о господине Шнапскопфе…

Услышав звонок, Виктор Петрович Зорин недовольно поднял трубку телефона. Определитель высветил номер Асланбека.

– Я же велел больше не звонить! – раздраженно бросил в трубку чиновник, но собеседник бесцеремонно перебил его.

– Нас накрыли, – сообщил он. – Немца пришлось бросить, но нам удалось уйти без потерь.

О том, что дом вместе с заложником на прощанье был им заминирован, Асланбек умолчал. В конце концов, взрыва ведь все равно не произошло.

– Кто-то нас сдал, – не унимался горец.

– Если ты намекаешь на меня, то я понятия не имел, где вы прячетесь, – охладил его пыл Зорин. – Чекисты сейчас не уже те, что пять лет назад. Вычислить вас они могли легко, было бы желание. А вы их, кажется, очень сильно разозлили. – Зорин помолчал, потом продолжил:

– Значит, я остался без акций нефтяного завода? Что же, спасибо за помощь, ребята. Если будут еще подобные предложения, звоните. Всегда рад.

Зорин в ярости швырнул трубку. Странно устроен человек! Еще недавно он ничего не знал о строительстве нефтяного завода. Потом раздумывал – стоит ли связываться с этой авантюрой. А теперь ему стало казаться, что в этом заводе весь смысл его жизни. Поэтому акции следовало вернуть, добыть любой ценой.

Отсутствие чувства юмора делало Зорина великим аналитиком. Он каждый раз совершено серьезно рассматривал даже самые нелепые и смешные варианты, и нередко как раз они приносили ему победу.

Кабан! Вот кто сейчас был нужен Виктору Петровичу. Он снова схватил трубку. Соединится с экс-авторитетом удалось с первого раза.

Зорин говорит, – с ходу, без предисловий начал Виктор Петрович. – Найди мне Белова, слышишь? Найди во что бы то ни стало! Он мне нужен живым и невредимым. Уговори его встретиться. Найдешь – озолочу! Не найдешь, сдам прокуратуре.

Понял, сделаю. Я это… Позвоню, как только… – Кабана непросто было напугать, но сейчас у Зорина это получилось…

Закончив дела, Белов выехал из Москвы и катил по шоссе в направлении свалки. Он очень удивился, когда увидел возле поворота на проселок, ведущий в сторону Карфагена, белую "Волгу" Кабана с поднятым капотом. Сам ее владелец прогуливался рядом. Что это, ловушка? Вряд ли, слишком уж примитивно.

Белов затормозил, махнул рукой Кабану, распахнув при этом правую дверцу своей машины. Тот вразвалку направился к нему и через секунду взгромоздился на переднее сиденье рядом.

– А я тебя жду, – радостно объявил Кабан как ни в чем не бывало. – Дело есть.

– Какое? Заказ на меня все никак не отработаешь? – не принял его дружеского тона Белов. – И хочешь в долю взять, спросить, как меня же лучше грохнуть? Знаешь, был такой ветхозаветный богатырь Самсон. Так вот, его враги никак не могли убить. И после каждого неудачного покушения подсылали к нему его бабу – спросить, что они, значит, не так сделали? Ну, он сперва отнекивался, а потом ему врать надоело, он и раскололся, что в волосах у него сила. Они его остригли и завалили. И ты хочешь, чтобы я тебе тоже сказал, в чем моя слабость? Не дождешься.

Пока Белов излагал свою версию библейской истории, Кабан внимательно рассматривал его отросшие волосы. Его подмывало спросить, с чего это Белый решил изменить имидж? Но так и не спросил, а развел руками с сокрушенным видом.

– Белый, мы же друг друга не первый год знаем. Поверь, я не виноват… Меня зажали со всех сторон. Я был вынужден… Ничего личного… Это все Шмидт и его друзья-чеченцы.

В его версии что-то определенно не срасталось. Если Шмидт был заодно с чеченцами, то почему они с помощью все того же Кабана пытались его убить? Но Белов не стал спорить.

– И кого ты представляешь теперь? – спросил он.

– Зорина.

"Вот это любопытно!" – подумал Саша. А Кабан с жаром стал объяснять, что Виктор Петрович давно ищет Белова. Что он его единственный друг, не считая, само собой, его, Кабана.

"Так значит Зорин опять играет против меня? – догадался Белов. – Горбатого могила исправит…"

– А как ты на меня вышел? – спросил он. Я знал, что Бакен бомжуст на свалке. У него на тебя зуб был, как у мамонта, из-за бабы какой-то. Ну, я и сопоставил факты…

Белов прокручивал в уме услышанное, стараясь понять, где Кабан врет, а где говорит правду. У пего создавалось впечатление, что Кабан и в самом деле отказался о мысли его убить. Впрочем, обольщаться не следовало. Сегодня заказ отменен, а завтра… Кто знает, что будет завтра?

Кабан продолжал обрабатывать Белова, словно был его адвокатом.

Обжали тебя по крупному, громко шептал бывший криминальный авторитет, словно боялся, что его могут услышать посторонние. Обобрали, одно слово. И с нефтяным заводом кинули. Самому тебе его не увидеть как собственных ушей. Против тебя Шмидт, твоя жена, чеченцы, и еще бог знает кто. В таком положении тебе если кто и поможет, то только Зорин.

– И ты? – спросил Белов, откровенно издеваясь.

– И я, – искренне проговорил Кабан. Белов только головой покачал. Про таких, как Кабан, Космос говаривал: "Такого друга иметь – и врагов не надо. Он сам тебя уделает".

– А ты знаешь Лупу? – спросил Белов.

– Это молдаванин, который сбродом с помойки заправляет? – переспросил Кабан. – Были у меня с ним дела. Дерьмо человек. Мы его вместе со всей шелупонью со стройки выметем. Это я тебе обещаю.

"Эх, Кабан-Кабан, какая же ты свинья!" – подумал Белов. – "Стройка, нефть, деньги… Ну почему никого не интересуют люди? Неужели для того, чтобы проснулась совесть, надо непременно очутиться на дне и увидеть жизнь на расстоянии вытянутой руки?"

– Ладно, – сказал он. – Передай Зорину, я ему позвоню, когда будет время…

Муса привез всех боевиков на запасную базу – большой оптовый склад недалеко от Москвы. Основное помещение ангарного типа было загромождено мешками, штабелями ящиков и контейнерами. Свободной была только одна большая комната, служившая конторой. В ней и расположились прибывшие. Оружие сложили возле стены и уселись на корточках кто где.

Через некоторое время в комнату вошли Асланбек и Омар. Мокоев обратился к своим бойцам с речью.

– Неверные собаки предали нас. Мы рискнули и проиграли. Остается показать всем, как умеют умирать воины Аллаха. То, что не досталось нам, пусть не достанется никому. Мы взорвем эту стройку. Взорвем все фундаменты, все, что можно. После этого никто не захочет этот объект. Взрывчатки у нас хватит. Целый вагон на сортировочной станции стоит.