Татьяна Полякова - Как бы не так!

— Не удивительно, раз ты меня только что похоронил.

— Это все, что я мог сделать. Здесь тебе оставаться нельзя. У тебя есть деньги и паспорт.

— Я не смогу работать, идиот несчастный, — сорвалась я. — Ты понимаешь?

Он пожал плечами.

— Зато ты сможешь жить.

— Куда мы? — спросила я через полчаса.

— Все как раньше: выскочим за пределы области, доберемся до любого крупного города, а там… куда пожелаешь. Ты вроде хотела на Камчатку.

— А подальше ничего нет?

— Наверное, есть.

Мы опять замолчали. Он остановил машину и вышел, дорога безлюдная, серый рассвет.

— Что? — спросила я.

— Выброшу клеенку. — Потом он вернулся за тряпкой и что-то долго тер. Я привалилась затылком к сиденью и глаза закрыла.

— Не верю, что это кончится, — подумала вслух.

— Кончится, — отозвался он. — Все когда-нибудь кончается. По-другому просто не бывает.

— А ты философ, — съязвила я.

— Иногда… — пожал он плечами.

И мы поехали дальше. Я все-таки задремала, мне вроде бы что-то снилось, путаное, тягучее и страшное. Открыла глаза. Полифем посмотрел на меня, слабо улыбнулся, сказал:

— С добрым утром.

— Да уж… — проворчала я.

— Сейчас был указатель. Еще семьдесят километров, и мы на месте.

— Поверить не могу.

Мы несколько раз пытались завести разговор, но он не клеился. Остановились у придорожного кафе и поели, вяло и молча. Проезжая через большое село, я увидела вывеску «Баня» и сказала:

— Останови. — Он взглянул вопросительно, a я пояснила:

— Хочу вымыться. Пойду узнаю.

Баня работала. Я зашла в магазин по соседству, купила белье, полотенце и кое-что по мелочи.

— Ты не желаешь? — спросила Полифема.

— Потерплю.

Баня вовсе не была баней: пять душевых кабинок. Я включила горячую воду и долго, с остервенением натирала себя мочалкой.

Полифем терпеливо ждал. В лице ни тени неудовольствия, впрочем, как и других эмоций. Сказал:

— Как новенькая…

— Спасибо, — кивнула я. — Зря не пошел, после таких дел…

— Забудь, — сказал Полифем и посмотрел как-то странно. Я уставилась на свои колени, чувствуя, что сейчас зареву.

— Я не знаю, получится ли…

— Получится, — улыбнулся он.

Город возник неожиданно и как-то сразу.

— Опять на вокзал? — спросила я.

— От машины лучше избавиться. Приткнем на первой стоянке.

Она не замедлила появиться. Полифем ставил машину, а я прогуливалась, глядя себе под ноги. Незнакомый город занимал меня мало.

— Здесь за углом автобусная остановка, — подходя, сообщил Полифем. — Тринадцатый маршрут до вокзала.

— Здорово, — пожала я плечами.

Автобус ждали минут десять, потом я села у окна, а Полифем остался стоять на задней площадке. «Быстрей бы все кончилось», — подумала я.

— Выходим, — окликнул он, и я торопливо поднялась.

Вокзал был новым, огромным, гулким.

— Куда тебе взять билет? — спросил Полифем.

— В Самару, — ответила я.

— У тебя там кто-то есть? — заинтересовался он, а я засмеялась.

— У меня нет дома, нет друзей, и уж точно никого нет в Самаре.

— Может, это и неплохо. — Тут он поднял глаза, увидел табличку и засмеялся:

— Ясно. Отправление через три часа.

— Ага. Чего тянуть… А ты?

— Задержусь на пару дней.

— Родственники?

— Дружок. Здесь, неподалеку, улица Урицкого… Посиди, я схожу за билетом. — Я села, бросив сумку под ноги, и стала глазеть по сторонам. Совершенно ничего интересного. Тут он вернулся. — Порядок. Купе, нижняя полка. Держи.

— Спасибо.

— Чем займешься до отправления?

— Пройдусь по магазинам, куплю кое-что.

— Ворон не лови, сумку не оставляй и вообще будь поосторожнее.

— Спасибо… давай прощаться?

— Давай, — кивнул он.

— Наверное, я должна сказать тебе спасибо. — Полифем усмехнулся.

— Ты мне ничего не должна. Это я тебе должен.

— Да меня иногда плохо доходит, но если ты так говоришь, значит, так и есть.

— Конечно. — Он протянул мне руку, я неумело ее пожала.

— Прощай.

— Может, встретимся, — засмеялся он.

— Да. Где-нибудь, когда-нибудь.

— Счастливо. И поосторожней, пожалуйста.

Он повернулся, закинул сумку на плечо и пошел к выходу. А я немного посидела на скамейке, вытянув ноги, потом пошла в туалет, умылась и посмотрела на себя в зеркало. Тут и явилось озарение, с ним всегда так, оно или вовсе не является, или, как сейчас, с большим опозданием.

— Мамочка моя… — охнула я, схватила сумку и бросилась к выходу.

На площади перед вокзалом его не было, я пробежала ее из конца в конец, остановилась, шаря вокруг глазами. Бросилась к стоянке такси. Там его тоже не было. Потом к троллейбусной остановке. Какая же я дура… Он мог зайти в магазин, я вернулась на площадь, заметалась по ней, стараясь высмотреть огромную фигуру с сумкой через плечо.

Через полчаса меня стало трясти от отчаяния. Я все еще надеялась, но надежды по капле уходили в пустоту, и я начала осознавать, что свой шанс глупо упустила. Сдаваться я не хотела. Еще раз прочесала всю площадь. Он мог не задерживаясь уйти или даже уехать. Он назвал улицу Урицкого. Если повезет и там частные дома, я просто пройду их один за другим.

Я решительно направилась к остановке, но под ложечкой сосало, а на глаза наворачивались слезы. Я вроде бы молилась и твердила как заведенная: «Я найду его, найду».

Троллейбус только что отошел. Старушка торговала семечками, я подошла и спросила:

— Извините, как проехать на улицу Урицкого?

— Да здесь пешком быстрей, — ответила старушка, — перекресток видите, вот там Урицкого и есть. — Я кинулась бегом.

Никакого везения. Пятиэтажные дома бесконечным рядом. «Мне может повезти, и мы встретимся, или он увидит меня в окно. Сядет за стол возле окна, будет болтать со своим другом и на улицу поглядывать, и увидит меня».

Я прошла вдоль всей улицы, сначала по одной стороне, потом по другой… Он увидит меня в окне. Я буду проходить, именно в этот момент он посмотрит и… Один шанс из тысячи. На свете и не такое бывает.

Я прошла еще раз. Он мог не застать своего друга дома и сейчас болтается по улице или сидит во дворе… Я пошла дворами, четными, потом нечетными. Это было нелепо, но ничего другого не оставалось. Я подозревала, что буду бродить здесь до конца жизни… Тут я вспомнила о поезде, посмотрела на часы. Отправление через пятнадцать минут. А если он решит меня проводить и вернется на вокзал? Я бросилась к дороге, остановила машину и через пять минут была на перроне. Пробежала до самого конца, вернулась к дверям вокзала. Посадка заканчивалась, и перрон пустел. Мне надо сесть в поезд, дождаться, когда этот город исчезнет за окном, а потом пойти в ресторан. Поесть, выпить коньяка и подумать о том, как я буду жить дальше… Если я уеду, то никогда его не найду… Ты его и так не найдешь… Я устроюсь в гостинице и буду каждый день ходить на эту чертову улицу. Заведу тетрадь, чтоб отмечать квартиры. Там шестьдесят семь домов, пятиэтажки, по пятнадцать домов на каждый день, квартира за квартирой. «Простите, не у вас остановился высокий такой парень, зовут Коля, у него странная татуировка на плече, и он похож на Полифема?»

Поезд дернулся и медленно пополз вдоль перрона… Он назвал улицу, зачем? Чтобы сообщение о друге выглядело правдоподобнее. Табличка с названием улицы, как раз на перекрестке, он увидел ее из автобуса… «У меня нет дома, нет друзей…» Я уронила сумку и смотрела вслед поезду. «Господи, я не хочу этих денег, я боюсь одна, и я не хочу никакого другого…»

Не знаю, сколько я так стояла, вокруг теснились люди, значит, будет еще поезд, потом еще… А я пойду на эту улицу, я знаю, что он соврал, но что мне остается?

И я пошла, только теперь не торопясь и не шаря взглядом по сторонам, я шла, хлюпала носом и мечтала, что мне повезет, и он выйдет навстречу.

Хватило меня не надолго. Я увидела сквер, свернула, села на скамейке под деревьями, обхватила колени и уткнулась в них лицом. «Я даже дышать не хочу», — пожаловалась я самой себе. И вдруг насторожилась: кто-то был за спиной. Я резко повернулась. Привалившись спиной к дереву, там стоял Полифем.

— Ты, случаем, не меня ищешь? — спросил он нерешительно.

Я быстро вытерла глаза и ответила:

— Сто раз тебе говорила, не подходи со спины.

— А я всегда за спиной, пора бы привыкнуть, — улыбнулся он, подошел и сел рядом, бросив сумку на землю рядом с моей.

— Чем занимался? — спросила я.

— За тобой бегал, пытался отгадать, чего ты затеяла.

— Как твой друг?

— Откуда ж ему взяться? Почему не уехала? — Я пожала плечами. Он полез в карман, достал билет и мне протянул.

— Что это?

— Билет. В Самару, только вагон другой.

— А нельзя было мне сказать?

— Тебе это могло не понравиться.

— Конечно. Мне больше понравилось бегать по улице Урицкого из конца в конец.

— Не мог я так сразу поверить, что ты меня ищешь.