Владимир Колычев - Бандитская Голгофа

Сознания Лариса не потеряла, но лишилась вдруг свободы. Телохранитель ловко уложил ее животом на пол, свел руки за спину и затянул на них пластиковую петлю. И рот он ей заклеил, чтобы она не плевалась ядом, а потом вывел из кают-компании.

— Вот и все! — великодушно улыбнулся Годовиков, обращаясь к Саше — Ты свободна… От своих обязательств перед мужем… Нет, разводиться с ним не обязательно, главное, чтобы ты дружила со мной… Хочешь со мной дружить?

— А смысл?

Миша порвал со своей женой не для того, чтобы убивать Сашу, и она это поняла, поэтому и осмелела.

— Смысл в том, что ты будешь дружить со мной против Ларисы.

— Ну, если так, то я согласна…

Саша могла попасть в западню, в которую, возможно, загонял ее Годовиков, но подвох она будет искать потом, когда объединится с ним и получит свободу. Она готова была заключить союз хоть с самим сатаной, лишь бы против Ларисы.

Обстоятельства изменились. И эти обстоятельства нависали над ней тяжелой грозовой тучей. Молния могла сверкнуть в любой момент. Убивающая молния.

— Почему? — зло спросила Лариса.

— Потому что ты совсем слетела с катушек, дорогая. Берега потеряла, — качая головой, с отчуждением в голосе сказал Миша.

Обстоятельства изменились в пользу Саши, а Лариса стала их жертвой.

— Что не так?

— Дурью ты страдаешь. Той самой дурью, которой ты «закидываешься». От кокаина у тебя мозги отсохли. Скажи, зачем ты полезла на Сашу?

— Так ты же сам!

А ведь Миша действительно спровоцировал эту ситуацию. Приехал к ней в больницу, подробно обо всем расспросил, а потом вдруг предложил наказать Сашу, но сделал это так, что инициатива осталась за Ларисой. Слишком уж заманчивой показалась ей перспектива отомстить Саше. Миша только чиркнул идеей в ее голове, и Лариса вспыхнула как спичка.

— А если тебе предложил бы сделать это кто-то другой? Если бы ты своей дурью подставила под удар и меня? Если нас менты на этом деле повяжут? — Миша обвел рукой пространство вокруг себя. — Нам такую баню могут устроить! Все прошлые грехи припомнят!

— Но ведь не повяжут.

— Не повяжут. Потому что у меня все под контролем. Тебя за борт, а Сашу… У нее дом в Сардинии, мы бы могли с ней там пару месяцев отдохнуть…

— Меня за борт? — Лариса понимала, что ее могут убить, но не хотела в это поверить.

— Придется немного потерпеть, пока воздух в легких не закончится. Потом глотнешь воды, и все закончится. — Миша рисовал ужасную перспективу с потрясающим хладнокровием.

— Ты не сделаешь этого! — мотнула головой Лариса.

— Сделаю. А зачем мне жена наркоманка и шлюха?

— Кто шлюха?

— Ты шлюха. Думаешь, я не знаю, зачем ты сюда ездила? К Никите ты сюда ездила, чтобы трахнуться с ним в свое удовольствие. Неужели ты думаешь, что я тебя не ревную? Ревную. Поэтому не доставайся ты никому, — холодно усмехнулся Миша.

— Сволочь ты!

— Расчетливая и деловая… А ты выжившая из ума дура.

— Может, и дура! Но богатая дура! И ты ничего не получишь, если со мной что-то случится.

— А что с тобой случится? Ты просто сбежала от меня. Вместе с Аркашей. Вместе с ним и утонула. Лодка перевернулась, и ага… Ну, что смотришь? И Аркашу тоже. Его еще Пережогов приговорил, надо же исполнить волю покойного?! И тебя он приговорил!

— Будь ты проклят!

Увы, но Лариса не могла рассчитывать на помощь извне. Никита отказался от нее, а больше помочь ей некому. На Макара рассчитывать не приходилось: наверняка Миша обезвредил его. Или обезопасил, купив его с потрохами…

Миша приехал к ней со своими, преданными только ему людьми. Шесть человек их, но половину из них он задействовал против телохранителя Саши, который, так сказать, отстал от поезда. Парня блокировали, вывели его из игры.

Здесь, на яхте, у Миши все под контролем, и никакие менты не посмеют забраться сюда без особой причины. Главное, в зону пограничного контроля не входить, тогда и проблем не будет. Зато на берегу может случиться осечка. Лариса могла рассчитывать, что менты остановят машину с Мишиными людьми, освободят их пленника и узнают, что яхта захвачена. Тогда она попадет в число обвиняемых, но это лучше, чем умереть…

Лучше пусть менты появятся, чем смерть с косой. Вернее, с трезубцем Нептуна, который ждет ее на морском дне.

— Я и так проклят, — усмехнулся Миша. — Вместе с тобой.

— Ты ничего не получишь от меня, если мы с тобой не договоримся!

Лариса так боялась смерти, что готова была заключить кабальный для себя договор. С тем, чтобы найти потом способ расторгнуть его.

— Не стану я с тобой ничего заключать, — покачал головой Годовиков. — Ты просто исчезнешь. А я возьму твою компанию под свой контроль, и выкачаю из нее все, что возможно.

— Ты не сможешь этого сделать!

— Смогу. Иначе бы я не взялся за это дело. Ну, все, давай прощаться! Больше мы с тобой не увидимся!

Он сочувствующе посмотрел на нее, скорбно вздохнул и вышел из каюты. А за окном уже темно, и до берега далеко, и это значит, что за Ларисой скоро придут, чтобы отправить в гости к морскому царю. И отправят. Только вряд ли она станет русалкой. Это хоть какая-то жизнь, а ее ждет небытие во мраке…

Лариса заплакала от жалости к себе. И чуть не заорала от ужаса, когда дверь открылась.

На пороге стоял Никита. Внутри всколыхнулась ликующая волна. А ведь она уже и не надеялась на своего ангела-хранителя.

Но Никита вдруг исчез, закрыв за собой дверь. Может, это было видение? Может, у нее ум за разум от страха зашел?

За дверью послышались быстрые шаги, затем кто-то вскрикнул, что-то упало тяжелое… И Никита появился снова. Сел на край кровати, мрачно и с осуждением посмотрел на нее.

— Развяжи! — протянув ему руки, попросила она.

Но он будто не услышал ее.

— Я все знаю. Сама петлю связала, сама голову в нее засунула… А я ведь предупреждал!

— Ну, дура я, дура! Ну, прости!

Не для того Никита появился здесь, чтобы ее убивать. Попеняет ей, загрузит моралью, а потом развяжет.

— Да мне-то что… Тут как закон скажет.

— Закон?

— Закон. Судить тебя будут. За все грехи счет выпишут. Готовься.

Он поднялся, вышел из каюты. Лариса невидяще смотрела ему вслед, не в силах поверить, что Никита так подло поступил с ней.

Он ведь не просто звонил ей, когда она уже находилась на яхте. Он ведь все понял, потому и обратился к ментам. Лариса ему больше не нужна, поэтому он и не стал рисковать своей шкурой ради нее. Омоновцы высадились на яхте, взяли ее штурмом. Никита для них свой, а Лариса — чужая. Он ушел, и вместо него сейчас появится правосудие. Ларису арестуют, отправят в изолятор, начнется следствие. Пожалуй, уже пора задуматься над тем, в чем ее могут обвинить…

Пусть и не очень быстро шла яхта, но все-таки забраться на нее было не просто. Тем не менее Никита справился с задачей. Спасибо другу из охранной фирмы, которая обеспечивала безопасность его отеля. Иван Малик — мужик что надо, он и людей дал, и сам подключился. Правда, от Саши потребуются определенные юридические формальности.

Только вот Саша, похоже, не совсем заложница. Никита застал ее в кают-компании с Годовиковым. И так они оба были увлечены друг другом, что даже не заметили, как остались без прикрытия. В обойме у Ивана работали профессионалы, да и Никита сам кое-чего стоил. Они все сделали как надо, и даже обошлось без жертв. Иван, правда, кого-то придушил, но парня вроде бы откачали…

— Ты что здесь делаешь? — возмущенно спросила Саша, бросая взгляд на Годовикова, который лежал на полу в наручниках. — Что за произвол? Это моя яхта! Я буду жаловаться!

— Жалуйся. А заодно объяснишь, почему Лариса у тебя в каюте связанная. А почему муж твой связан?

— Э-э… Это все Миша! — растерялась Саша. — Это все он!

— Что он?

— Ну, яхту захватил! И меня!

— И тебя?

— Да, и меня! А потом сказал, что Лариса ему больше не нужна! Что со мной лучше!

— Это игра! Это всего лишь была игра! — подал голос Миша. — Я хотел пошутить над Ларисой. И над этой тоже…

Какое-то время Саша напряженно смотрела на него, а затем кивнула:

— Да, это была игра… Ну, телохранитель пострадал, это по-настоящему, но я ему компенсирую ущерб…

Никита презрительно усмехнулся, глянув на Сашу. Не хочет она портить отношения с Годовиковым. Ворон ворону, как говорится, глаз не выклюет. И со своим пострадавшим телохранителем она договорится, и с командой тоже. И мужа уговорит не заявлять на Мишу. А вот Никита может остаться крайним, и Малик со своими людьми тоже…

Впрочем, Никита и не думал никого арестовывать. Вроде бы и собирался он к ментам, но потом отказался от этой мысли: не дело это, любимую женщину под каток бросать. А Ларису, как ни крути, он все-таки любил, хотя и не хотел оставаться с ней.

— Пауки в банке, — усмехнулся Никита, глянув на Ивана, который с интересом рассматривал кают-компанию.