Виктор Мережко - Крот 2. Сага о криминале

– Кто ее муж?

– Некто Илья. Из органов.

– Илья?! – изумился Кузьма.

– Да, Илья. Худощавый, на вид довольно интеллигентный.

– Что в результате?

– В результате… – Старков снял очки, под глазами были большие синяки. – В результате следы на лице от побоев и бесплатный билет в обратную сторону с рекомендацией больше не соваться в этот город.

Сергей помолчал. Осипшим голосом продолжал спрашивать:

– Как дочь? Выросла?

– Думаю, да. Илью называет по имени. На стене – твои фотографии. Несколько штук.

Кузьма стал механически пережевывать кусок поджаренного мяса, снова посмотрел на друга.

– Где Марина?

Тот пожал плечами.

– Я тоже только сегодня вернулся.

– Она не выходила два дня на работу.

– Может, заболела?

– Телефон не отвечает.

– Надо поехать к ней.

– Другого выхода нет.

Возле двери квартиры, в которой жила Марина, кроме Кузьмы, Старкова и охранников стояли милицейский лейтенант, два сержанта и две соседки, приглашенные в качестве понятых.

Тяжелую металлическую дверь автогеном разрезал мрачный человек из домоуправления.

Наконец дело было сделано, дверь была вспорота, и в нос ударил тяжелый запах тлена.

– В квартиру не входить, – предупредил милиционер присутствующих. – Только после меня.

Осторожно переступил порог и остановился.

Труп женщины лежал на пороге между комнатой и прихожей, лицо убитой было обугленным, и опознать Марину было практически невозможно.

Милиционеры принялись производить свои профессиональные действия – один из них стал фотографировать труп, второй позвонил в отделение и принялся за какие-то замеры.

Соседки смотрели на происходящее в ужасе и потрясении.

Кузьмичев отступил на площадку, облокотился о лестничные перила, Старков легонько придержал его.

– Чудовищно, – произнес негромко Владимир после длинной паузы. – Чудовищно и непонятно.

– Что непонятно? – повернулся к нему Сергей.

– Все это. И прежде всего – причина смерти. Такое впечатление, что лицо трупа сознательно обожгли.

– Зачем?

– Не знаю. Может, для того, чтоб никто не смог докопаться до истины.

– Сомневаешься, что это Марина?

– Размышляю.

– Но ведь будет медэкспертиза?

– Будет, – кивнул Старков. – Но она вряд ли что-нибудь даст.

Кузьма сжал кулаки.

– Я затребую результаты экспертизы!

– И что тебе это даст? Во-первых, Марину уже не вернешь. А во-вторых, здесь, похоже, работал очень высокий профессионал.

– Все равно, мне надо знать, какая мразь это совершила.

Старков снисходительно посмотрел на друга.

– Думаю, просчитать это не так уж и сложно. К числу подозреваемых можно причислить двух-трех господ.

– Ты их знаешь?

– Не хуже тебя, Сережа. Поэтому помянем погибшую, помолимся за упокой ее души и будем топать дальше. У тебя и без того хватает проблем.

Квартира Сабура была роскошной и скорее походила на антикварный магазин, чем на жилье. Сам хозяин сидел между двумя роскошными девицами, по своей привычке курил что-то крепкое и дурманящее, с любопытством смотрел на Сергея.

Тот был уже достаточно пьян. Нетвердой рукой дотянулся до бутылки, стал так же нетвердо наливать.

– Может, хватит, брат? – спросил Сабур.

Кузьма взглянул на него, мягко улыбнулся, отрицательно повел головой.

– Не пью… Но сегодня можно. Потому что один.

– Почему – один? – удивился хозяин и показал на девиц: – Бери любую из них, одиночество сразу уйдет.

– Нельзя, – покачал пальцем Кузьма. – Со мной нельзя. Особенно женщинам. Как только женщина рядом, случается беда. Нельзя… – Все же налил, выпил, посмотрел на Сабура. – Страшно быть одному?

– Нет, – засмеялся тот. – Одному – нормально. Отвечаешь только за себя. А вот когда кто-то рядом и ты не знаешь, чего от него ждать, тогда страшно.

– Мудрый ты.

– Хитрый. – У Сабура было отличное настроение. – Знаешь, Кузьма, сегодня наконец ты мне понравился. Хоть и пьяный. Но по пьяни больше всего раскрывается человек. Если он «под этим делом» злой, агрессивный, чеши от него за сотый километр. А ты добрый, улыбаешься. Нравишься ты мне, Кузьма. Будем дружить. А, Кузьма?

– Будем, Сабур… – Сергей поднял на него тяжелый глаз. – Кто убил Марину?

– Ну уж точно не я.

– Ее убили свои. Я так думаю. Но этого никто не знает… Кто ее убил?

– Может, и хорошо, что не знаешь. Будешь осторожнее. Осторожного зверя труднее завалить.

– Быть осторожным становится все труднее.

– Знаю. Но у нас, брат, нет другого выхода… Поэтому могу только посоветовать: будь осторожнее, брат.

В рабочем кабинете Кузьма был один. Зазвонил телефон.

– Слушаю.

– Сергей Андреевич, звонит Грязнов. Здравствуйте.

– Здравствуйте.

– Вы долго будете на месте?

– Час как минимум.

– Я подъеду. Но не один, а с сюрпризом.

– Может, хватит сюрпризов?

В трубке засмеялись.

– От такого сюрприза вы не откажетесь. Готовьтесь, через пятнадцать минут встретимся.

Сергей положил на место телефонную трубку, некоторое время силился вернуться в прежнее рабочее состояние. Хотел было позвонить кому-то, но рука застыла на пути к телефонному аппарату.

Достал из ящика стола фотографию Марины, поставил перед собой, долго смотрел на нее.

Затем подошел к окну, стал смотреть вниз. И вдруг что-то насторожило его.

У подъезда остановилась дорогая иномарка, из нее вышел Грязнов, а буквально через пару секунд из салона выбрался не кто иной, как Гурин.

Сергей встряхнул головой, желая прогнать видение, и снова взглянул вниз.

Прибывшие уже входили в подъезд, и ошибки быть не могло – рядом с Грязновым майор Гурин.

Кузьма вернулся за стол, стал ждать.

В дверь постучали, и в кабинет вошел вначале улыбающийся Грязнов, а следом за ним порог переступил собственной персоной Гурин.

– Вот, – широким жестом показал на него Петр Петрович, – знакомьтесь.

Сергей и Гурин стояли друг против друга, молчали. Грязнов с любопытством наблюдал за ними.

– По-моему, мы знакомы, – наконец произнес Кузьма, не подавая Гурину руки. – Причем давно.

– Вот и сюрприз! – обрадованно воскликнул Грязнов. – Поздоровайтесь же, черт возьми! Вам ведь жить и работать вместе!

Те без особого энтузиазма обменялись рукопожатием. Сергей заметил:

– Странное заявление. Работать – куда ни шло. А вот жить?

– Придется, дорогой мой, никуда мы друг от друга не денемся.

Они расселись по креслам, секретарша принесла кофе и чай.

– Что привело вас в наши края? – с натянутой улыбкой поинтересовался Сергей, глядя на Гурина.

– Желание увидеть вас, – отшутился тот.

– А если серьезно?

– А если серьезно, – вступил в разговор Грязнов, – наше общее дело.

– Не понял, – повернулся к нему Кузьма.

– Лукавите, Сергей Андреевич, – усмехнулся тот. – Вы все прекрасно поняли. Но если вы задали сразу такой деловой тон, ставлю вас в известность. Григорий Александрович будет работать вашим заместителем.

– Кто это решил?

– Мы, ваши компаньоны.

– У меня нет компаньонов.

– Есть. И один из них, – Грязнов ткнул в себя, – сидит перед вами… Григорий Александрович представляет именно мои интересы.

Гурин чувствовал себя явно неловко, молча пил чай, поглядывая то на одного, то на другого.

– Я с господином Гуриным работать не буду, – сказал Кузьма.

– Почему?

– Он не устраивает меня.

– Вы тоже многих не устраиваете, но тем не менее.

– Совершенно официально заявляю вам, господин Гурин, я с вами работать не буду, – заявил Сергей.

– Старые обиды? – усмехнулся тот. – Но не будь того конфликта между нами, вряд ли вы сегодня сидели бы в этом роскошном кабинете. В лучшем случае были бы неплохим сыскарем.

– Прошу меня простить. – Кузьма встал. – У меня масса неотложных дел, и я вынужден проститься с вами.

Лицо Грязнова побелело. Он тоже поднялся.

– Послушайте, вы… Что вы себе позволяете?

– Ничего, – спокойно ответил Сергей, – кроме того, что вынужден прервать беседу из-за занятости. Даже беседу с земляком.

Петр Петрович, от возмущения тяжело дыша, помолчал какое-то время, а затем спокойно сказал:

– У вас освободилось место финансового директора.

– Уже занято.

– Кем?

– Моим человеком.

– Можете представить его мне?

– Зачем?

– Хотелось бы познакомиться, поговорить.

– Зачем?

– Странные вопросы. Я бы даже сказал – рискованные. Наверно, Сергей Андреевич, вы забыли беседы не только со мной, но и с Виктором Сергеевичем.

– Прекрасно все помню. Кстати, вы с ним встретились?

– Спасибо, да.

– Петр Петрович, – вступил в беседу Гурин, – может, я переговорю с Сергеем… с Сергеем Андреевичем наедине?