Человек-тень - Хелен Сара Филдс

– У вас тоже есть такой? – спросила она Барду, чуть приподняв уголки рта.

– Э-э… думаю, да. Могу ли я спросить…

– Можете, – перебила его Конни. – Но, пожалуйста, перестаньте спрашивать у меня разрешения что-то спросить, просто спрашивайте сразу. Так мы теряем время. Не буду же я говорить вам «нет».

У Барды зазвонил телефон.

– Да, – сказал он. – Нет, не надо никого присылать. Мы находимся как раз на месте. Нет, никаких происшествий. Лады.

– Лады? – Конни рассмеялась. – Ничего себе, можно подумать, что я снимаюсь в «Аббатстве Даунтон». В какой школе вы учились? В Итоне?

Даже при здешнем скудном освещении было видно, что щеки Барды залила краска.

– Ого, вы и в самом деле учились в этой школе! – воскликнула Конни. – Надо же, а я думала, что Итон предназначен исключительно для особ королевской крови.

– Это всего лишь распространенный миф, – пробормотал Барда. – Здесь за нами наверняка все еще наблюдают, так что нам, вероятно, лучше переместиться подальше от любопытных глаз.

– Вероятно, – согласилась Конни, стараясь имитировать британский акцент и глядя на смотрящих в окна зевак. – Элспит не похитили отсюда против ее желания. Она поехала добровольно. Это престижный жилой район, где жители реагируют на шум, так что шумят здесь нечасто. Если ты завопишь в Нью-Йорке, люди просто-напросто сделают звук на своих телевизорах погромче. А здесь жители готовы активно реагировать на происходящее. Сколько пар глаз воззрилось на нас? Двадцать? Или даже тридцать? В девять тридцать вечера кто-нибудь непременно выглянул бы в окно, к тому же Элспит наверняка бы кричала куда громче и дольше, чем я, если бы ее кто-то похищал.

– И все же она пропала, – заметил Барда.

Конни сложила руки на груди и прислонилась к фонарному столбу, обратив лицо к звездам:

– Люди пропадают каждый день. Кто-то не выдерживает стресса на работе, кто-то узнает, что у него неизлечимая болезнь. Кто-то смотрит на себя в зеркало и вдруг решает, что он ненавидит себя. Я могла бы назвать вам тысячу причин. Пусть мне пока не известно, почему пропала Элспит, но я могу с уверенностью сказать, что никто не принуждал ее сесть в машину против ее воли.

– Это потому, что она не кричала? – спросил Барда. – К ее горлу могли приставить нож, к ее спине могли приставить пистолет. Молчание – это необязательно знак согласия.

– Верно, – согласилась Конни. – Но современные СМИ научили нас кое-чему и изменили наше поведение. Женщины в наши дни очень хорошо понимают, что, сев в машину к тому, кто на тебя напал, ты окончательно утрачиваешь контроль. После этого он, скорее всего, тебя изнасилует, а возможно, и убьет. И большинство женщин скорее рискнут получить удар ножом или пулю, чем сядут в машину, ведь они осознают, что, вероятнее всего, эта поездка станет для них последней.

– А что, если похититель угрожал ее детям? Это совсем не трудно – достаточно назвать их имена, сказать, сколько им лет, какой у них домашний адрес и, возможно, в какой школе они учатся. Какая мать не уступила бы похитителю, чтобы защитить своих отпрысков?

– Отпрысков?

– Детей, – сказал Барда.

– Я знаю, что значит это слово. Просто оно звучит как-то старомодно. Но я согласна, это куда более эффективный способ заставить женщину подчиниться. В таком случае похититель, по-видимому, уже следил за Элспит в течение какого-то времени. Если бы на ее месте была я, я бы постаралась оставить след – уронила бы сумочку, часы или кольцо, споткнулась бы, чтобы расшибить колено и оставить на земле капли крови. Все что угодно, чтобы показать, что я была здесь, а теперь меня похитили и мне грозит опасность. Полагаю, этот район был обследован криминалистами?

– Насколько мне известно, да. Ничего не нашли, – ответил Барда. – А какую версию предложили бы вы?

– Я считаю, что для ловли мух лучше использовать не уксус, а мед. Зачем угрожать женщине и пугать ее, если можно представить дело так, что она поверит в вашу респектабельность? Липовое удостоверение личности раздобыть нетрудно, так что можно притвориться полицейским. И сказать жертве, например, что произошел несчастный случай и ей надо проехать на место происшествия. Вывезти ее из города и завезти в какой-нибудь глухой тупик. А дальше все уже просто.

– Машину так и не нашли, – заметил Барда.

– Пока. Скажите мне вот что – чем мы вообще тут занимаемся?

Барда улыбнулся и пожал плечами:

– Тем, чем полиция занимается всегда.

– Я психолог-криминалист. Я помогаю составлять профили серийных убийц. Однако меня привлекли к работе над этим делом и платят мне из денег налогоплательщиков. А вас выдернули из Лондона.

– Местный эдинбургский отдел особо важных расследований зашивается. Одни его сотрудники откомандированы на работу с Интерполом, другие болеют. Им нужна была помощь. Так что здесь нет никаких тайн.

– Вот только это не убийство. Это исчезновение без признаков преступного умысла или борьбы. Бросьте, вы знаете больше, чем говорите. Выкладывайте.

– Как вы узнали?

– Вы пожали плечами. А пожатие плеч – это наигрыш, это редко бывает непроизвольным в отличие, например, от округлившихся глаз, когда вы поражены. Вы пытались изобразить безразличие и уйти от ответа. Это и выдало вас.

Барда вздохнул:

– Мне сказали, что эта женщина – невестка одной важной шишки.

– Кто он – бизнесмен, знаменитость или политик?

– А разве это важно?

– Да, если вы хотите иметь точный психологический профиль того, кто похитил Элспит. Если у преступника были политические мотивы, то это один тип личности; если финансовые, то другой. Если свекр жертвы занимает видное положение в законодательном органе или в органах охраны правопорядка, это может быть месть. Я могла бы перечислять до бесконечности, но будет быстрее просто сказать, что да, это важно.

– Ее свекр – глава транснациональной IT-компании, известный своей филантропией и имеющий столько политических связей, что и не перечесть… и я понимаю, что вы имеете в виду.

– Но каким-то образом все до сих пор остается шито-крыто. Нет даже намека на утечку в СМИ.

– Полагаю, это потому, что все считают случившееся попыткой вымогательства и уверены, что в случае утечки информации Элспит могут убить. Я не меньше вашего удивился тому, что со мной будет работать профайлер. Что же до траты денег налогоплательщиков, то я уверен, что взносы, сделанные свекром несчастной женщины, значительно перевешивают любые затраты, которые может понести казна, зато при таком раскладе в нашем распоряжении имеются все возможности полиции.

– Понятно, – пробормотала Конни, подойдя к инспектору ближе и понизив голос. – Но вы