Владимир Колычев - Мои грехи, моя расплата

– Извини, больше нет. Завтра будет… Лариса передаст.

– Как у тебя с ней? – из вежливости спросил Ефим.

– Лучше не бывает. Чего и тебе желаю. Но не с ней, – косо глянул на него Болек.

– Да я с ней и не хочу…

Крепкий спирт на пустой желудок подействовал сразу. Ефим почувствовал, как хмель окутывает сознание.

– Это я уже понял.

– Ну, в смысле, что и раньше не хотел, ну, когда мог…

– А она тебя из армии ждала.

– Ну, тогда хотел… Ты меня не путай, а то запутаюсь…

– Не надо путаться. Ты мне дело свое не рассказал, что там за бабу тебе шьют…

Ефим поведал, при каких обстоятельствах познакомился с Ариной. Поделился своими соображениями насчет Жоры, который мог быть виновником ее смерти.

– А что, пацан молодой, кровь дурная, – рассудил Болек. – Может, он девку сделал… Ты же мне друг, я тебе помогу, завтра скажу кому надо, Жору этого пробьют, если он Арину твою зажмурил, расколют… Ты, главное, за меня держись, и все будет тип-топ… А я за тебя держаться буду. Если вдруг что, ты за меня, да?

Ефим молча кивнул.

Он так хотел спать, что едва не заснул прямо за столом. Болек понял его состояние, показал на шконку.

– Учти, через час поверка, – напомнил он. – У нас здесь как в армии…

На поверку Ефима разбудили; сонный, он встал в строй, выдержал нудную процедуру, после чего снова завалился спать. Но сон испарился, едва голова коснулась подушки.

Он мог бы поверить Болеку, если бы не одно маленькое, но большой ценности для него обстоятельство. Не могла Дана предать его, не могла открыть собственный счет, чтобы перевести туда шесть миллионов. Он мог сомневаться в том, что Болек охотился за ним, что это его киллеры пытались свести с ним счеты. Но не могло быть никаких сомнений в том, что Дана вела себя честно… Не могла она его обмануть. Даже когда изменить пыталась, не смогла дойти до конца…

Он вспомнил, как сам, по ее совету, пытался обмануть Болека. Позвонил ему, сказал, что собирает деньги, тот сделал вид, что поверил, а сам подослал к нему двух убийц… Нельзя доверять Болеку, нужно быть с ним начеку. Неспроста он пытается усыпить его бдительность; возможно, он уже нанял убийцу, который этой ночью устроит Ефиму «несчастный случай» или «суицид»…

Ефим притворился, что заснул, а сам приготовился ждать наемника. Шло время, шум в камере стихал, перетекая в храп и сонное бормотание. Все вокруг заснули, но именно в это время и должен был появиться убийца. Ефим насторожился, услышав, как со шконки поднялся человек. Но тревога оказалась ложной, свидетельством чего было звонкое журчание. Арестант сделал ночное дело, сполоснул под краном руки, лег спать…

Ефим готов был ждать до утра. Сон к нему не шел, и он чувствовал, что сможет продержаться всю ночь. Но подозрительный шум он расслышал уже сквозь все-таки навалившийся сон. Приоткрыв глаза, он увидел бывшего смотрящего, на которого не раз обращал его внимание Болек. Арестант был уже совсем рядом; сквозь прищур глаз Ефим смог разглядеть заплатку на его трикотажных трениках. А потом он увидел в его руке заточку. Ну, вот и началось…

Ефим резко пришел в движение, двумя руками оттолкнул от себя наемника, вскочил со шконки и уже тогда ударил его кулаком в висок. Прикуп упал, треснувшись головой об угол стола.

И тут же послышались голоса:

– Что такое?

– Чё за дела?

Первым к Прикупу подскочил Болек. Легонько пнул ногой заточку, выпавшую из руки несостоявшегося убийцы, затем благодарно посмотрел на Ефима:

– Спасибо тебе, брат! Выручил!

Только тогда до Ефима дошло, что Прикуп метил не в него, а в Болека. Бывший смотрящий всего лишь проходил мимо него, и, если бы он его не остановил, возможно, Болека бы уже не было в живых.

– Живой, сука!

Болек несколько раз хлопнул Прикупа по щекам, привел в чувство. И, не давая ему опомниться, рукой обхватил его за шею, взял на удушающий прием.

– Кто меня заказал? Менты? Воры?

Прикуп натужно хрипел, пытаясь вырваться из захвата, но Болек ослабил хватку лишь в самый последний момент.

– Я спрашиваю, кто? Менты? Воры?

– Менты…

– Кто конкретно?

– Не знаю… Погоны у него большие. Сказал, что вытащит меня, если сделаю… Он знал, что у меня зуб на тебя…

– И я тебя, мразь, вытащу! На тот свет вытащу!

Болек снова принялся его душить, но звук, с которым в замочную скважину воткнулся ключ, вспугнул его. Бросив жертву, он отскочил к своей шконке и даже успел лечь, прежде чем в камере появились надзиратели.

Прикуп на четвереньках пополз к ним навстречу.

– Помогите… Убивают…

Надзиратели помогли ему встать, увели. Спустя какое-то время Прикуп вернулся за вещами. И уже насовсем покинул эту камеру. На этом инцидент был исчерпан.

Как Лариса ни старалась, но вдохновить мужа на сексуальные подвиги так и не смогла.

– Это все Ефим, – с нервной насмешкой сказал Болек.

– Что Ефим?

– Мы вчера с ним спирт пили, он меня заразил… Шучу, конечно.

– Что шутишь? Что пил с ним?

– Нет, насчет импотенции шучу. А с ним я пил реально… Он тоже в изоляторе, в одной со мной камере…

– Это интересно, – заинтригованно повела бровью Лариса. – Кому-то нужно или стечение обстоятельств?

– Стечение обстоятельств. И кому-то нужно… Сегодня ночью меня пытались убить.

– Кто, Ефим?

– Если бы… Ефим меня спас…

– Да ну!

– У него с головой не все в порядке. Видно, после контузии… Он же приехал в Москву меня убивать. А попал в ментовку, потому что ствол у него нашли. Для меня ствол готовил… А я его вчера загрузил, дескать, я не я и корова не моя. Кто угодно в него стрелял, только не я. И поверил. Представляешь, поверил!.. А когда увидел этого с заточкой, набросился на него, вырубил. А так бы кончили меня…

– Этого с заточкой, – передразнила его Лариса. – Это ты о ком?

– Да бывший смотрящий, обиженный. Менты его подрядили… И еще кого-нибудь подрядят. Ты должна вытащить меня отсюда…

– А Ефим?

– Что Ефим? Ты его вытащить хочешь?

– Ну, нет…

– Зачем тогда спрашиваешь? Я тебе говорю, что меня вытащить отсюда надо, а ты про него спрашиваешь. Я тебе говорю, вытащи меня отсюда!

– Только давай без эмоций! – одернула его Лариса. – Послезавтра тебя на суд повезут, там все уже обговорено, под расписку тебя выпустят, ну максимум под залог. А там и дело развалим…

– Почему не завтра? Почему не сегодня?

– А почему не вчера?.. Успокойся, возьми себя в руки!

– Извини, – спохватился Болек. – Устал я что-то, нервы сдают…

– Что с Ефимом делать?

– Не знаю… Пока не знаю… Мне сейчас без союзника никак. Он пока мне нужен…

– Ты же сам говоришь, что он приехал, чтобы тебя убить.

– Я его с толку сбил. Еще пару дней в дураках подержу, а потом свалю… Тогда и человека к нему зашлю. Кончать с ним надо, так спокойней…

– Надо, – кивнула Лариса. – Нет человека, нет проблемы…

– Есть человек. Где-то есть. И проблема есть. Но я уже вооружен…

Предупрежден – значит, вооружен. Что бы ни замышляли его враги, Болек будет начеку и не позволит больше застать себя врасплох. И Ефима будет использовать себе во благо, пока есть возможность…

Небо в клеточку, друзья в полосочку… Друзьями Ефим в неволе не обзавелся, да и робы в полоску ни у кого из арестантов не было. Но вот небо действительно закрывала сетка над прогулочным двориком следственного изолятора.

Дворик был небольшой, людей немало, но дышалось все-таки не в пример легче, чем в камере.

Ефим согрел себя несколькими резкими упражнениями, пятьдесят раз отжался от пола. И это было только начало.

– Боксерской груши нет, да? – задорно подмигнул ему Болек.

Ефим уже избавился от навязанных им иллюзий и ясно представлял, какую роль играет в его жизни этот злой гений. И очень жалел о том, что помешал Прикупу исполнить приговор.

У Ефима не было пистолета, но он мог сделать заточку из алюминиевой ложки. Но сможет ли он хладнокровно вонзить ее Болеку в горло? Ефим и сейчас находился под гнетом этого вопроса. От Болека нужно было избавляться, но не такое уж это простое дело – убить его. Во-первых, моральные соображения. А во-вторых, после случившегося Болек начеку, и одной только заточкой его не взять. К тому же не очень хотелось накручивать себе срок из-за этого ублюдка. Что же делать? Как быть?..

– Это ты о чем? – хмуро посмотрел на него Ефим.

– Да вспомнил, как ты грушу на рынке молотил. Помнишь, когда в бригаду тебя взяли. Телегин сказал, что ты должен меня побить…

– Еще он клятву с меня взял, – напомнил Ефим.

– Да, было дело…

– Глупая клятва. А всю жизнь поперек горла стоит.

– Забудь.

– Забыть? – вздыбился Ефим. – Разве ты позволишь это забыть?.. Про то, что я должен был тебя побить, ты уже забыл. А про клятву – нет!.. Может, помянем Телегина, а? На кулачках, давай, а? Матч-реванш, ну!

– Ты шутишь? – удивленно посмотрел на него Болек.

Ефим ничего не сказал. Он снимал куртку и этим подтверждал, насколько серьезны его намерения.