Владимир Колычев - Не жди меня, мама, хорошего сына

Волынок невольно вздрогнул, когда на экране появился мертвый Толик. Волосы, слипшиеся от крови, голова неестественно завалена набок…

— Точно, завалили Антипа! — радостно потер он ладони.

На экране появились живые Сева, Дема, Малча. И эти пол уныло рассматривают…

— Ну никакой гордости! — возмутился Волынок.

Он очень волновался. Он боялся увидеть на экране свое фото. Но страхи его оказались напрасными. Среди лиц, разыскиваемых милицией, он не обнаружил своего. И в неполном перечне участников преступной группировки не услышал своей фамилии.

— Кажись, пронесло!

«А клуб, который основали представители сибирского криминалитета, заслуживает особого внимания…»

На экране телевизора появился кадр с изображением парадного входа в «Пьедестал». Охранник на входе, очередь из желающих попасть в клуб. Музыка, лазеры, девочка у шеста… Все быстро, мельком. И только новая хозяйка клуба была удостоена более пристального внимания.

— Марго! Хозяйка клуба?! — возмущенно протянула Стелла.

— Ничего себе!!! — взвыл он.

Его вниманием завладел крупных размеров бриллиант, красовавшийся на груди Марго в качестве кулона. Это был тот самый «Олений глаз», который потеряла Стелла. Он был вделан в золотую оправу, но Волынок все равно его узнал. Как узнал и стоявшего рядом с ней Витька Загорова.

Передача закончилась, а он продолжал смотреть в телевизор с открытым ртом.

— Откуда у нее наш алмаз? — наконец спросил он.

— Может, кто-то нашел и продал ей по дешевке, — пожала плечами Стелла.

— По дешевке? Идиотом нужно быть, чтобы продать это чудо меньше чем за «лимон»… Откуда у нее такие деньги?

— У нее роман с ментом был, — вспомнила Стелла.

— Да не роман, — покачал головой Волынок. — Матвей под мента хотел ее сунуть… А может, и роман?

— Матвей в тюрьме, а мент на воле. Может, он ей алмаз подарил?.. Он же из уголовки, осматривал место, где мы стояли, нашел камень… Я же говорила, что брюлик могли прикарманить…

— Если так, то мент чужое взял, — набычившись, сказал Волынок.

— С ментами лучше не связываться.

— А кто с ними связываться собирается? Марго, сука, за все ответит…

— Новая хозяйка клуба, офонареть!

— Все верно, Матвей на нее все перекинул. Она же знает, как буферами трясти, — презрительно скривился Волынок.

— Я тоже умею! — вздыбилась Стелла.

— И что? Тоже хозяйкой клуба хочешь стать?

— А почему бы и нет! Ты и я — вместе дружная семья.

— Не вопрос… Витька Загорова видела?

— Видела. Деловой, в костюмчике…

— Под Матвея косит… А почему он под него косит, а?

— Почему?

— Потому что худо с Матвеем. Сожрут его менты, а клуб останется. И Марго тоже. Витек в центровые метит. И на Марго глаз положил… Улавливаешь момент, а?

— Кизяк ему вместо масла!

— Это само собой… Витек из наших, его вместе со всеми могли замести. А не замели. Нигде про него ни слова. Потому и остался он в клубе, при делах… И про нас с тобой ни слова. Как будто и не было нас…

— Так и я ж о том! — торжествующе улыбнулась Стелла. — Не спалились мы! И Витек по сравнению с тобой — ничто!

— Ну так и какого черта мы здесь с тобой делаем? — вдохновенно улыбнулся Волынок.

Его тянуло в Битово, в клуб, хотелось поскорей окунуться в эйфорию шумного праздника. И раз уж он такой гений, что сумел выйти сухим из воды, надо ехать в «Пьедестал» и навести там свой, новый порядок. И, конечно же, надо вернуть потерянный алмаз…

— Виктор, ты должен понимать, что дела наши не очень хороши, — с милой улыбкой, но начальственным голосом сказала Рита. — Матвея, Севу, Дему и Малчу перевели в «Матросскую Тишину», как скоро их оттуда выпустят, неизвестно.

— Могут и не выпустить, — усмехнулся Загоров.

Судя по выражению его лица, он был совсем не против, если бы Матвей Битков с компанией исчез с лица земли раз и навсегда. Ему самому хотелось занять директорское кресло.

— Выпустят, — небрежно махнул рукой Косыгин.

Он выступал в роли мента, прикормленного Ритой. И, надо сказать, ему эта роль нравилась.

— Не переживай, Витя, рано или поздно выпустят, — вальяжно глянув на начальника охраны, сказал он.

Загоров его не пугал. За парнем установлено наблюдение, и если вдруг зародится в его глупой голове крамольная мысль, вряд ли он сможет привести ее в исполнение. А он, похоже, уже сейчас готов был разорвать Косыгина на части, если судить по его злобному взгляду.

— Да, если Юрий Витальевич так сказал, значит, так и будет…

— Юрий Витальевич? — скривился Загоров.

— Ты, Витек, не шали, — нахмурился Косыгин. — Если я помогаю вам, то это не значит, что ты должен мне нравиться… Ты, кажется, тоже по тайге с Битковым лазил, а?..

— Нет, — стушевался парень.

— А мне кажется, что да… Знаешь, а я тебя сейчас в отдел заберу, завтра тебя на очную ставку к Биткову отправим…

— Юрий Витальевич, вы это, извиняйте, если что не так…

Метнув на Риту осуждающий взгляд, Загоров покинул директорский кабинет.

— Ревнует, — поделился своими соображениями Косыгин.

Но Рита даже ухом не повела в его сторону.

— Ревнует, говорю, — раздраженно повторил он.

Она по-прежнему делала вид, что не замечает его.

— Почему ты молчишь? — не выдержал он.

— Потому что ревнует, — лаконично ответила она.

И снова замолчала.

Косыгин пытался ее разговорить, но так и не смог вытянуть у нее ни слова.

Волынок считал себя знатным охотником. На медведя ходил, на лося, на кабана и дичи много на своем веку побил. Может, потому в свое время его удивляла поговорка, что на ловца зверь бежит. В лесу все наоборот… Но среди людей народная мудрость имела смысл. Нужна была ему Лиза, чтобы деньги у Толстухина отобрать, так сама же баба на него и набежала… Сейчас он думал, как связаться с Загоровым напрямую, без посредников, а тот сам вышел к розыгрышному джипу с красной ленточкой, машину осматривает, не оцарапал ли кто. Ничто не помешало Волынку к нему подойти.

— Привет, Витек! — задиристо хлопнув его по плечу, поздоровался он.

— Васек?! — удивленно вытаращился на него Загоров.

— Отойдем?

Витек с опаской вышел из освещенной зоны в темноту.

— Ты чего боишься, братан? Что тебя пугает? — спросил Волынок, всматриваясь в его глаза.

— Да нет, ничего. Просто я думал, что ты в бегах…

— А что, менты сторожок на меня повесили?

— Да нет. Даже не спрашивали про тебя…

— Точно не спрашивали?

— Точно. И меня тоже не тронули…

— А может, не тронули, потому что ты на ментов работал?

— Васек, да ты чего?

От страха Витек слегка просел в коленях.

— Да не шугайся ты, нормально все, — успокоил его Волынок.

— Васек, ну как ты мог подумать? — возмущенно хватая ртом воздух, спросил Загоров.

— Говорю же, нормально все… Я смотрю, ты у нас телезвездой заделался, да?.. Видел я тебя на экране, вместе с Марго…

— А-а, это… Манал я такую телезвездень…

— Плохо, что клуб с криминалом смешали. Плохо… Народу, поди, поубавилось?

— Да нет вроде…

— Алмаз у Марго не хилый был.

— Алмаз?! Ну да, был алмаз…

— Откуда он взялся?

— Ну, может, Матвей подарил?

— Если бы он ей подарил, я бы знал…

— Ну, может, после того подарил, как его закрыли. Марго на кич к нему ходила, может, он ей и дал…

— Если он ей что-то и дал, то не брюлик, — пренебрежительно хмыкнул Волынок. — Если в закрытом был, откуда камень?

— А-а.

— На! Баранья твоя башка!.. Так откуда алмаз?

— Без понятия…

— Где она сейчас?

— В кабинете. С ментом закрылась.

— С кем? — насторожился Волынок.

— С ментом. Из уголовки.

— Что он у нее делает?

— Делает. «Крышу» ей делает.

— «Крышу»?

— Ну, я так понял… Она раньше с ним зналась. Сам лично выслеживал, где он живет, чтобы под Марго подставить. Ну, его Матвей под нее подставлял…

— Слышал, слышал про этого мента. И что он у Марго делает?

— Она с Матвеем связь через него держит.

— Какую связь? Половую? — сострил Волынок.

Но Загоров отнесся к вопросу со всей серьезностью.

— Может, и половую. Кабинет большой, диван широкий… Шуры-муры у них, в натуре…

— А ты чего так разволновался? — усмехнулся Волынок. — Ревнуешь?

— Да не, ты че!

— Ревнуешь… Матвей крепко влип?

— Мент говорит, что вытащит его. Я слышал, Марго ему хорошо заплатила…

— За что, за алмаз?

— При чем здесь алмаз?.. За помощь заплатила.

— Чем? Натурой?

— И этим тоже…

— Значит, Матвей на крытом, а она с ментами. Ну не сука, а!

— Сука!.. О, смотри, легок на помине!