Владимир Колычев - Брат за брата

– Чует мое сердце – ничего мы не получим, – сказала она утром. – Обманут нас...

Деньги недействительные, да еще красные. Как будто кровь на них... Но не значит же это, что кто-то жаждет их с Иркой крови. А может, и жаждет... Страшный сон, угнетающий...

Но к какому-то Паше Вероника все же пошла. В конце концов, она вполне современная девушка, а не какая-то суеверная деревенщина, чтобы верить в сны.

Вероника думала, что Ирка приведет ее в офис какой-то фирмы. Но Паша ждал их возле общаги. Он стоял возле изрядно заезженной «девятки» и курил.

– Чего так долго? – недовольно спросил он у Ирки.

– Да пока собралась... – Для убедительности она показала на два толстых чемодана.

– А это? – кивнул он на Веронику.

– Это подруга моя... Паша, а можно, Вероника тоже со мной?

– Ты что, на курорт едешь?

– Да Вероника здоровая девчонка. Она все выдержит...

– Что, и слона выдержит?..

– Какие в Америке слоны?

– Да это я так, – ухмыльнулся парень. – К слову...

– Паша, ну так что, берешь?

– Какая ты быстрая... Работа тяжелая – каторжная, можно сказать. Климат непривычный. А вдруг загнется?.. В общем, письменное разрешение от родителей, раз...

– Какие родители? – перебила его Ирка. – У нее нет родителей. Сирота.

– Да? – Паша с интересом посмотрел на Веронику.

Как будто какие-то шестеренки закрутились в его голове.

– А бабушка там, дедушка? Братья, сестры?.. Перед кем отчитываться, если вдруг что?

– Нет у меня никого, – насупилась Вероника.

Не нравилось ей это «если вдруг что».

Зато Паше, похоже, нравилось уже все. Взгляд загорелся. Как у охотника, увидевшего дичь.

– А собеседование? – спросил он.

– Да пойми ты, Веронике жить негде. Ее из общаги выселили.

– Что, вообще негде?

Паша смотрел на нее откровенно оценивающим взглядом.

– Ни кола, ни двора...

– Ну, если так, то поехали. Надо ж человеку помочь.

Он даже проявил галантность. Взял у Вероники сумку, уложил в багажник. Туда же легли Иркины чемоданы.

– Только учти, Ника, – уже в машине сказал Паша. Он сразу и на свой лад переиначил ее имя. – Если по здоровью не пройдешь, пеняй на себя...

Он проехал совсем немного. Остановил «девятку» возле другого общежития. В машину села еще одна девчонка. Тоже с вещами. И в тонком плаще.

– Долго ты, Паша, – с упреком сказала она. – Холодно, замерзла.

– Ничего, в Луизиане согреетесь. Там сейчас жарко.

– В Луизиане? – спросила Вероника.

– Ну да, это южный штат Америки. Там и будете трудиться во славу чужого отечества...

– Паша, не трави душу! – не попросила, а скорее потребовала незнакомая девчонка.

Натуральная русская баба. Здоровая и с норовом. Такая и коня кулаком на скаку зашибет, и трехэтажным матом кого хочешь без запинки обложит. Но и душа у нее простая, добрая.

– Мария, – представилась она.

И улыбнулась. В машине сразу стало как будто светлей.

А потом Паша подобрал еще одну девчонку. В машине стало тесно. Впрочем, Вероника не жаловалась. Еще бы, ведь именно из-за нее все и теснятся. Она – внеплановый пассажир.

– Эй, а куда мы едем? – спросил Мария, когда машина выскочила из города.

– В пансионат, – не поворачивая к ней головы, ответил Паша. – Лес, природа, озеро. Красота, короче...

– Там и будем жить?

– Жить, учиться и обследоваться. Как договаривались... Но сначала позавтракать надо. Есть хотите?

– А ты что, кормишь?

– Ноу проблем...

Он свернул с дороги, проехал чуть по гладкой асфальтированной дороге, остановился возле какого-то кафе. На площадке перед входом стоял автобус, «Икарус». Вероника едва обратила на него внимание.

Паша отвел их в кафе. Усадил за стол. Сделал более чем скромный заказ. Кофе, бутерброды с ветчиной и сыром. Но девчонки были благодарны ему и за это.

Не успели подать кофе, как появились еще какие-то девчонки. И с ними парень. Паша поприветствовал его.

Знал он и третьего парня, который привел в кафе сразу семь девчонок. Вместе с ним он скрылся за стойкой кафе. А потом появился официант. Он принес кофе, бутерброды.

– А ты давай со мной, – поманил он за собой Веронику.

– Куда?

– Сейчас узнаешь.

Он привел Веронику в крохотный кабинет директора кафе. Во главе стола восседал какой-то незнакомый мужчина. Приплюснутый нос, массивная нижняя челюсть, глубоко посаженные глаза. Этими глазами впился в Веронику, как будто за душу взглядом уцепился. На какое-то мгновение она потеряла ориентацию в пространстве и во времени.

Мужчина снял трубку с телефонного аппарата. Протянул ей.

– На, тебе отец звонит.

– Как отец? Он ведь умер... – вытаращилась на него Вероника.

– Значит, мать.

– Мама тоже умерла. Я еще совсем маленькая была...

Он вернул трубку на место. Но продолжал сверлить ее взглядом.

– Братья, сестры?..

– Да нет у меня никого.

– Точно?

– Да.

– Никто не хватится, если вдруг пропадешь?

– Никто. А почему вы об этом спрашиваете?

– Потому что работа очень тяжелая. Мало ли что случиться может. Все, свободна.

Вероника вышла из кабинета. Но в зал не пошла. Ей вдруг расхотелось ехать в Америку. Не потому, что боялась работы. Просто этот мужчина нагнал на нее страху. Почему его так интересуют ее родственники? Вернее, их отсутствие. Что-то тут нечисто...

Она бросилась к рабочему выходу. И даже выскочила во внутренний дворик кафе. Но путь ей перегородил Паша.

– Куда ты? – хищно осклабился он.

– Да мне бы... Я бы... Мне в туалет надо, – нашлась она.

Вероника вдруг поняла, что ее никто и никуда не отпустит. Разве что только в туалет. Вот он, в конце двора. За ним сразу лес начинается, кустарник сплошной стеной. Шмыгнешь в него, никто не заметит.

– В туалет? Что ж, нужное дело... Только сначала надо кофейку попить. А то ведь остынет...

Он недобро усмехался и танком надвигался на нее. Загнал обратно в узкий темный коридор.

– Пошли кофейку попьем, а потом в туалет...

Девчонки сидели за столом. На Веронику и Пашу никто не обратил внимания. Все сосредоточенно думали о своем. Только почему-то слишком сосредоточенно. И взгляды у всех какие-то пустые...

Вероника, даже не присев, махом выпила остывший кофе.

– А теперь можно? – кивнула она в сторону туалета.

– Теперь можно.

На выход она шла широким, твердым шагом. Но уже возле туалета на нее навалилась страшная усталость. Мысли вдруг спутались в жесткий колючий клубок, мозги покрылись изморосью.

Вероника даже не поняла, что оказалась в туалете. Нужду справляла на подсознании. И при этом усиленно думала. О чем именно – не знала даже сама...

На улице ее поджидал Паша.

– Пошли, тебя все ждут. – Как будто не он это сказал, а откуда-то из космоса донесся до нее голос.

Он взял ее под руку и куда-то повел. Она пошла за ним – покорная, как овца.

Вероника смутно помнила, как оказалась в автобусе, как села рядом с Иркой. Нервы – заморожены, в душе – пустота, в голове – туман. И страшная усталость, гремучая апатия. Ей было все равно, что с ней происходит. Она даже не пыталась узнать, куда ее везут.

Никто из добровольно-подневольных пассажирок не смотрел в окно, никто не пытался запомнить дорогу. Мощный антидепрессант, подмешанный в кофе, сделал свое дело.

Небо в клеточку, друзья в полосочку. Верно по сути, но не совсем точно по содержанию. Егор Иванов уже успел подзабыть переполненные камеры следственного изолятора и пересыльных тюрем. Там на окнах решетки и небо в клеточку. Сейчас он на зоне, где никаких решеток – если в БУР или ШИЗО не угодишь. И друзья у него не в полосочку. Потому как не смертники они, а самые обыкновенные зэки. Темно-серые робы, фуфайки, шапки-«пидорки», кирзовые сапоги-«прохоря».

И условия содержания на зоне не в пример «крытке». Живут в общежитиях, чем-то очень напоминающих казармы. Спальные помещения, двухъярусные койки, тепло, сухо. Тяжелый запах немытого мужского тела, потных ног. Но к этому быстро привыкаешь.

И кормежка здесь куда лучше – если, конечно, в ШИЗО не загремишь. Завтра утром их поведут на завтрак. Вернее, всех, кроме него. Потому что сам Егор будет завтракать в другом месте. Или на свободе, или в том же штрафном изоляторе. А может, на том свете ему завтрак подадут...

Он встал. Оделся. И направился к выходу. Дневальный ничего не сказал. Проводил его сонным взглядом.

– Я сейчас, – на всякий случай сказал ему Егор.

На самом деле он не собирался больше оставаться здесь.

Ночь. Холод. Небо звездное. Ярко светит луна. Небольшой ветерок. Самое то, что надо...

До хоздвора рукой подать. Обогнуть одно общежитие – и все, вот она – стена. Но на этот короткий путь Егор затратил полчаса, не меньше. Слишком осторожно шел. Слишком много поставлено на кон.

Зато через забор перемахнул в два счета. И вот он на хоздворе. Добрался до инструментального цеха, дотянулся до трубы. Вытащил из нее складную конструкцию из брусков и реек. Забросил ее за спину, закрепил на веревке. Вес – десять килограммов, не так уж много.