Лори Хэндленд - Очарованные луной

Я смотрела на любимое лицо Уилла и заново переживала радостные моменты наших отношений. Из-за этого аналогия казалась еще более уместной.

– Вы утверждаете, что спрятали мешочки в наших вещах, чтобы мы друг в друга влюбились? – уточнила я.

– Да.

Я заставила себя сосредоточиться и выкинуть из головы печальные мысли, терзающие мозг, словно заноза в пальце.

– Мы с вами познакомились уже после того, как влюбились.

Моя надежда на то, что все это колоссальная ошибка, запоздалая первоапрельская шутка или розыгрыш в традициях оджибве, развеялась как дым, когда Кора пожала плечами.

– В Стране душ все по-другому. Там мы существуем в другом измерении.

– Что это значит, черт возьми?

– То, – вклинился Уилл, – что Кора смогла вернуться назад во времени и подложить нам талисманы, когда мы еще не были знакомы.

– Бред какой-то.

– Ты смотришь на все человеческими глазами.

– Что поделаешь, других нет, Ловкач.

– И мыслишь по-человечески.

– Аналогично.

– А потусторонний мир живет немного по другим законам.

– Поверю тебе на слово. – Я вновь переключилась на Кору: – Как вы смогли изготовить любовные амулеты, будучи призраком?

– А кто сказал, что я призрак?

– Тогда кто вы?

– Мидевивин.

О, теперь все стало так понятно! Ха-ха.

– Она при жизни была очень могущественна, Джесс. Без понятия, на что она способна после смерти.

Кора улыбнулась, напомнив мне удава, взирающего на мышь.

Жуть.

Снова ударила молния. Полил дождь. Язычки пламени на священном дереве зашипели и погасли. Кора глянула на запад, словно кто-то ее позвал.

– Мне пора.

– Ке-го-уси-се-ка, – пробормотал Уилл и, увидев мой сердитый взгляд, перевел: – «Ты идешь домой». Мы верим, что на западе находится Че-ба-кун-а, дорога душ.

В голове тут же заиграл непрошеный мотивчик «Дороги в ад», и я постаралась изгнать его из разума, пока Кора не услышала. Я ничуть не сомневалась, что ей это под силу.

– Только один вопрос, – выпалила я. – Как нам это остановить?

– Что?

– Действие заклятия.

– Хочешь, чтобы магия развеялась? – Кора наморщила лоб. – Разве любовь хуже ненависти?

– Нет. Но правда лучше лжи.

Кора склонила голову и озадаченно всмотрелась в мое лицо.

– Возможно, я была к тебе несправедлива.

– Думаете?

Она прищурилась и погладила пальцами в перстнях карман той самой цветастой юбки, в которой держала злополучный фиолетовый порошок.

– От добра добра не ищут, верно? – пробормотал Уилл.

Я стиснула зубы и еле удержалась, чтобы не прикрыть рот руками.

– Выбор за вами, – сказала Кора. – Если хотите жить в том мире, каким он был бы без моего вмешательства, просто растопчите фигурки.

– И все? – уточнил Уилл.

– И все.

Прогремел гром. Я моргнула – Кора исчезла. Уилл не сводил глаз с места, где она только что стояла.

– Неужели я спятила и мне померещилось?

– Кора тут была, – покачал головой Уилл. – Вернее, ее дух.

Молния расколола небо пополам прямо над нами, и из туч полился теплый летний дождь. Мы опустили весла в воду и погребли к берегу. Вернув каноэ пареньку-серферу, сели в машину, вымокшие до нитки. К счастью, сидения были кожаными.

Подъезжая к священному дереву, Уилл замедлил ход, а затем и вовсе остановился. Мы вгляделись в лобовое стекло.

Ни дыма, ни обугленных веток – никаких признаков горения, которое мы наблюдали с озера. Дерево осталось таким же, каким было перед нашим отъездом, только намокло.

Я начала сомневаться во всем, что видела. Что еще новенького?

– Дерево же горело, да?

– Да. – Уилл переключил передачу и поехал до самого домика.

Ли в моей комнате не было, как и Эдварда. Ни записки, ни сообщения на голосовой почте. Очевидно, никто не заметил нашего исчезновения.

– Ты замерзла, – прошептал Уилл.

До этого я не осознавала, что дрожу.

– Почему бы тебе не снять мокрую одежду? Может, в душ?

Я открыла рот, чтобы пригласить его принять душ вместе – Уилл тоже продрог, – но тут же его закрыла. Оказавшись в ванной, одним мытьем мы не ограничимся. Как всегда.

Я не вынесу, если мы сейчас займемся любовью, а позже узнаем, что это был всего лишь секс. Даже если вся наша любовь за последний год обернется банальной похотью, а может, и до нее не дотянет, я не собиралась делать себе еще больнее, продолжая в том же духе.

– Давай просто с этим покончим, – сказала я и вытащила из шкафа косметичку.

Блестящий розовый лак. Этикетку с куклой Барби я оторвала только на прошлой неделе. Не уверена, почему сохранила эту жуткую вещицу. Разве что потому, что она и еще несколько подобных достались мне от матери вкупе с комплексом неполноценности. Я отчетливо помнила тот солнечный летний день, когда мама пришла с работы и вручила двенадцатилетней мне подарок.

– Попытайся быть девочкой, – приказала она тогда.

Я честно старалась, но толком обращаться с косметикой так и не научилась. После одной неудачной попытки воспользоваться пудрой и лосьоном я взяла свое пневматическое ружье и пошла стрелять белок. Лучше заниматься тем, к чему лежит душа.

– Она же совсем крохотная, – заметил Уилл. – Как это ты не обнаружила внутри мешочек?

– Я никогда ее не открываю. Взяла с собой только потому, что…

Я повела плечами, не желая признаваться, что собиралась ослепить его своей красотой в день нашей свадьбы. Платье, украшения, макияж, прическа… Уилл, наверное, меня бы не узнал.

Я дернула молнию и вывернула содержимое косметички на кровать. Две помады, румяна, тушь и пробник тонального крема, а среди этого богатства – второй мешочек. Внутри него оказались такие же фигурки, те же травы и семена и маленький обрывок темно-синей джинсовой ткани.

Уилл пощупал лоскуток.

– А я-то думал, когда успел порвать джинсы.

– Готов? – спросила я.

На его лице отразилась суровая решимость, и Уилл резко кивнул. Я запихала фигурки, тряпочку и прочее содержимое обратно в мешочек, бросила его на пол и занесла ногу.

– Погоди.

Уилл бросил свой амулет рядом с моим и обнял меня за талию Его губы были мягкими, руки – сильными, и, как всегда, когда он меня касался, я не могла думать ни о чем, кроме него.

Наши чувства с самого начала были сильнее, чем обычно возникают у двух людей за такой короткий срок. Я отгоняла беспокойство, мысленно повторяя, что мы находились в тяжелом положении, сражаясь за свои жизни. Мы почти погибли. Конечно, из-за этого наши чувства обострились сверх разумных пределов.

Как только опасность миновала – настолько, насколько это возможно для ягер-зухеров, – я продолжила тешить себя иллюзиями, убеждая, что нам повезло найти друг друга, и стараясь не обращать внимание на внутренний голос, который настаивал, что мне безумно повезло и не стоит задавать вопросы, потому что Уилл может опомниться и понять, что ему под силу найти себе пару намного лучше меня.

Через несколько минут он таки опомнится, и хотя мне не хватало духу в последний раз заняться с ним любовью, от последнего поцелуя отказаться я все же не могла.

Уилл поднял голову и провел большим пальцем по моей щеке. От его красоты у меня заболели глаза. Что он вообще во мне нашел? Ничего, его просто околдовали.

– Мы уничтожим амулеты, – прошептал он, – но мои чувства к тебе не изменятся.

Я нежно улыбнулась и взяла его за руку. Коснулась губами костяшек пальцев.

– Сомневаюсь, Уилл.

В его глазах зажглась искорка. Я редко называла его по имени. Только когда говорила о серьезных вещах.

Я попробовала шагнуть к мешочкам, но Уилл меня не отпустил.

– Давай выбросим их в озеро.

– Что?

– Я люблю тебя. Ты любишь меня. Кора права: любовь сильнее ненависти. Нам лучше быть вместе, чем по отдельности. Не хочу потерять тебя, Джесс.

– Ты же не хочешь прожить всю жизнь с человеком, которого на самом деле не любишь. – Я набрала в грудь воздуха и выпалила: – Я вот точно не хочу.

– Мы будем любить друг друга и без волшебства.

– Тогда можно безболезненно уничтожить амулеты.

Уилл замолчал, обдумывая мои слова.

– Ладно, – наконец сказал он. – Если ты этого хочешь.

Я хотела, чтобы мы с ним остались вместе навсегда. Теперь я это четко осознала – даже не верится, что я смела в этом усомниться. Почему всегда нужно что-то потерять, чтобы понять, насколько оно нам дорого?

О да, такова человеческая природа.

Я глубоко вдохнула и на выдохе произнесла:

– Я этого хочу.

– Ладно, – кивнул Уилл. – На счет три. Раз, два…

Мы подняли ноги.

– Три.

И опустили их на мешочки. Маленькие деревянные фигурки хрустнули под подошвой моего туристического ботинка. Меня передернуло – я словно переломала крошечные кости.