Сергей Майоров - Отказной материал

Катя вышла на остановку, посмотрела вслед ушедшему троллейбусу. Его красные задние огоньки виднелись уже на расстоянии двух кварталов. Он стоял перед светофором. Катя оглянулась в другую сторону, надеясь увидеть следующий троллейбус своего маршрута. Так иногда бывало — в позднее время они могли идти один за другим, в парк, расположенный на соседней с ее домом улице.

В двадцати метрах от нее, перед светофором, на котором красный свет уже сменился желтым, стояла машина. Большой светло-серый джип.

Трогая с места, водитель переключил свет фар с ближнего на дальний, еще больше выделив ее одинокую фигурку на пустынной улице. Урча мощным мотором, машина плавно подкатила к тротуару, мягко ткнулась передним колесом в поребрик и замерла, не доехав до Кати двух метров. На дуге, укрепленной на крыше, вспыхнули две дополнительные фары. Стекло передней пассажирской двери медленно опустилось, и в проеме окна показались крепкое плечо, короткая шея и стриженая круглая голова. Парень широко улыбнулся.

— Привет, подруга!

«Козлы», — подумала Катя и ошиблась. Дело обстояло куда хуже.

В самом начале проспекта Ударников, недалеко от пересечения с набережной, в подвале жилого дома располагалось кафе «Ориент». Перед входом стояли несколько дорогих иномарок, рядом курили и разговаривали пятеро молодых людей с характерной для обладателей такого транспорта внешностью. Гена припарковал свой джип, заехав левым боком на тротуар, выключил двигатель и скомандовал:

— Пошли!

Они спустились по ступенькам вниз, миновали тесный тамбур, где белобрысый крепыш в белой рубашке и с радиотелефоном в руке болтал с молодой проституткой, и вошли в темный прокуренный зал. Свободных столиков было много, и они сели поближе к стойке, в правом ряду. Окинув взглядом посетителей, Гена заметил пару знакомых, с которыми поздоровался кивком головы, а потом переключил все внимание на экран подвешенного к потолку телевизора, — транслировался репортаж из международного автосалона.

К их столику подошла официантка. Молодая, но сильно располневшая блондинка с невыразительным усталым лицом. Вова осмотрел ее демонстративно оценивающим взглядом с ног до головы, вздохнул и спросил:

— Новенькая?

— Ага.

— Ну и как?

— В порядке. — Голос у нее был не менее тусклым, чем лицо, и Вова опять вздохнул.

— А Светка работает сегодня?

— Нет, приболела.

— Плохо…

Ответ расстроил Вову. Теперь придется менять планы, и менять на ходу" а из этого, как известно, ничего хорошего не получается. Вова уговорил друзей заглянуть в кафе не только для того, чтобы поесть. Конечно, поужинать было необходимо, но гораздо проще это было сделать на «своей» территории, где подобных «Ориенту» подвалов не меньше десятка, а накормили бы их не в пример лучше. Сюда они приехали из-за Светы — пухлой, со смазливым лицом и копной выбеленных волос официантки, бывшей одноклассницы Вовы. Еще учась в восьмом классе, она начала пополнять скудный домашний бюджет, подрабатывая проституткой. Войдя в группировку, Вова несколько раз помогал Свете решать некоторые проблемы. О формах ее благодарности у него остались самые приятные воспоминания. Однажды, будучи в сильном подпитии, Вова проиграл ее в карты, был вынужден ночью отправиться к ней домой, поднять с постели и вручить победителю — своему «бригадиру» Гене. Подлинной причины приглашения поразвлечься Свете не объясняли, и она с радостью продемонстрировала свои таланты. Впрочем, даже если бы она знала, что ее рот поставлен против ставки в пятьдесят долларов и проигран из-за позорного неумения Вовы передергивать, это вряд ли бы что-нибудь изменило. Очарованный Гена отправил Свету еще «выше». Как поговаривали, она обслужила и лидера «центровых» Сергея Берского, более известного под кличкой Крутой и полностью оправдывающего это свое прозвище. Потом, довольно быстро, Света оказалась в «Ориенте». Вова слышал, что этому предшествовала ее длительная беседа с одним из помощников Крутого, бывшим опером из Москвы, отсидевшим срок за взятки и вымогательство. Вова немного удивлялся ее стремительной карьере, но вопросы держал при себе. Его вполне устраивало, что он иногда заезжал в это кафе и после сытного обеда Света обслуживала его прямо в машине, доставляя за десять минут намного больше удовольствия, чем некоторые подруги за всю ночь. Брать деньги она категорически отказывалась, но однажды, ко дню рождения, Вова подарил ей золотую цепочку и часики. Последовавшие за этим четверть часа он вспоминал потом несколько месяцев, поэтому и предложил своим друзьям, не знавшим, как провести вечер, заехать в «Ориент». Он не сомневался, что Света прекрасно обслужит всех троих, тем более что в просторном салоне «ниссана» хватило бы места и на большее число участников. Гена согласился, так как ему Света тоже запомнилась. Саша согласился потому, что на подобные предложения соглашался всегда. Дело оставалось за малым. И этого малого, то есть Светы, как раз и не оказалось. Досадная неудача.

Пока Гена делал заказ, Саша совершенно безразлично рассматривал новую официантку и не менее безразлично думал о том, что было бы очень неплохо завалить ее прямо на этот столик, задрать юбку и сделать то, что он привык делать не менее одного раза в день. Девушка абсолютно не возбуждала его. Просто она была новенькой, Саша видел ее в первый раз и очень хотел бы узнать ее, сделать ей больно, тем самым сняв напряжение, неминуемо овладевавшее им каждый вечер, если в течение дня он не получал разрядки.

Когда официантка, делая пометке в своем блокноте, наклонилась к их столику, в разрезе ее блузки мелькнула розовая лямка лифчика. Лицо Саши окаменело, и на какое-то время его глаза заволокло темной дымкой, сменившейся рябью ослепительно ярких точек. Потом все прошло, осталось только противное ощущение от прилипающей к взмокшей пояснице рубашки. Девушка уже отошла от них и направилась к стойке. Саша смотрел ей вслед. Из всех деталей женского туалета именно лифчик производил на него необъяснимое гипнотическое воздействие, после которого он, как правило, переходил сразу к активным действиям, неминуемо добиваясь своего. Эту Сашину особенность хорошо усвоили молоденькие продавщицы из подконтрольных ему ларьков. Если бы в зале «Ориента» никого больше не было, то и невзрачная официантка обогатилась бы новым жизненным опытом. Но посетители в зале были, Саша, обливаясь потом, остался сидеть на месте, и только в голове у него, набирая силу, зазвучала тонко дребезжащая струна.

Когда официантка удалилась, Вова посмотрел на своих друзей и констатировал:

— Н-да, не повезло. Но ничего, сообразим чего-нибудь.

Он закурил и начал оглядывать зал в поисках катализатора, способного направить мысли в нужном направлении.

Существовало несколько возможностей. Можно было отправиться к его приятелю, управляющему конторой «Жаннет», и взять кого-нибудь там. Но предлагаемый «Жаннет» товар был далеко не лучшего качества и мог удовлетворять лишь кавказцев, падких до выбеленных перекисью блондинок, да командированных, одуревших от скуки и водки в ободранных номерах дешевых гостиниц. Кроме того, в этом случае пришлось бы платить, что, по понятиям Вовы, было «западло». Можно было позвонить в любую другую подобную контору, благо в городе их навалом. Но там могли отказаться принять заказ не на квартиру или прислать пару крокодилий, годных разве что для Саши. Или вообще дать от ворот поворот, справедливо рассудив, что бандиты платить не станут.

Официантка поставила на стол холодные закуски и салаты, соки, плоскую бутылку водки «Смирнофф», сообщила, что шашлыки скоро будут готовы, и отправилась рассчитывать шумную компанию «борисовцев» — бандитов из конкурирующей группировки, которая, кстати, «держала» и «Ориент». Один из них обхватил официантку за бедра и усадил к себе на колени. Не обращая внимания, та продолжала подсчитывать сумму на калькуляторе. Саша поглядывал в ту сторону голодными глазами.

Вова выпил ананасовый сок и принялся за салат, продолжая свои рассуждения. Можно было бы отправиться к Светке домой, но, во-первых, далеко, а во-вторых, еще неизвестно, чем она заболела: обычной простудой или… Последняя мысль очень не понравилась Вове, и он поспешно отогнал ее от себя.

Они выпили, немного закусили и выпили опять. Официантка принесла шашлыки, и Гена налил по третьей рюмке. По какой-то причине его «пробило» на романтику, и он провозгласил:

— За то, чтобы пули ментовские нас не догнали!

Вову тост немного покоробил: сталкиваться с ментами настолько близко, чтобы пришлось убегать от их пуль, в его ближайшие планы никак не входило, но он выпил, не став перечить своему шефу. Саша выпил, явно думая о чем-то своем.

— Вынь кирпич из головы, — посоветовал ему Вова, принимаясь за шашлык, но Саша никак не отреагировал.

После четвертой рюмки, которую Гена пропустил, а Саша принял с тем же отстраненным видом, Вову наконец озарило. Он вспомнил, как ему рассказывали о том, что в конце проспекта Ударников появился новый вид услуг. Там, где после пустырей начинается промышленная зона, около одного из заборов каждый вечер, начиная с одиннадцати-двенадцати часов, стоят две машины. Обычно две одинаковые черные «девятки» с тонированными стеклами. Подъехав к ним, надо переговорить со старшим, которого зовут Джоном, и если он останется разговором доволен, то буквально через несколько минут его ребята подвезут пару малолеток, которые отлично делают минет. При желании можно заказать и мальчика. А если заплатить немного больше и, желательно, представить чьи-нибудь рекомендации, то можно будет съездить на квартиру, где двенадцатилетняя девочка очень любопытно «играет» со специально обученной собакой. Еще раз все обдумав, Вова решил: это именно то, что надо. Дороговато, конечно, встанет, но за такие развлечения можно и заплатить.