Татьяна Полякова - У прокурора век недолог

— Точно, — хмыкнула я. Народ направился к столам, а я, шепнув Ольге:

— Мне нужно в туалет, — торопливо ее покинула.

Встречаться с Валерой мне не хотелось. Он так старательно соблюдал свое инкогнито, что я всерьез опасалась, как бы дяде не сделалось худо при виде залетной подружки. Конечно, должность он занимал немалую, и желание держать свои амурные дела в секрете было понятным.

Имелась еще одна причина, по которой я решила избежать встречи: я считала, что в Геленджике он поступил со мной по свински и я вовсе не обязана улыбаться и делать вид, что мы незнакомы, а нарушать его инкогнито не собиралась. Короче, мне следовало покинуть ресторан и забыть про эту встречу. Именно так я бы и поступила, но имелась одна загвоздка: номерок на мою шубу лежал в сумке у Ольги, и, чтобы взять его, мне необходимо было вернуться в зал. Делать этого мне очень не хотелось, оттого я устроилась в туалете на подоконнике в надежде, что подружка заметит мое отсутствие и решит поинтересоваться, в чем дело. На это у Ольги ушло никак не меньше сорока минут. Она влетела в туалет и, увидев меня, испуганно спросила:

— Ты чего здесь?

— Живот болит. Видишь, страдаю.

— О господи. У меня и таблеток с собой никаких.

Сейчас у девчонок спрошу. Очень худо? Съела чего-нибудь?

— Ага. Пельменей в столовке. Слушай, принеси мне номерок, я домой поеду.

— Ну надо же, — сокрушалась Ольга. — Так плохо, да? Может…

— Ольга, я еле сижу, давай номерок и вызови такси.

— Хорошо, хорошо, я тебя домой отвезу.

— Еще чего! Я что, при смерти? Отдыхай.

Ольга вызвала такси и принесла номерок. Одеваясь перед зеркалом, я почувствовала чей-то взгляд и увидела, как по лестнице спускается Акимов. Подхватив сумку, я торопливо направилась к выходу, но опоздала, пути наши не могли не пересечься. Я равнодушно мазнула взглядом по его лицу и ускорила шаги. Встреча произвела впечатление — он самым нелепым образом замер посреди фойе, а потом позвал:

— Алла.

Я не обернулась, решив оставить его в убеждении, что он ошибся, но тут открылась входная дверь и влетела Ольга.

— Такси внизу. Может, все-таки тебя проводить?

— Отдыхай, — прошипела я, но Ольга плелась со мной к машине.

На следующий день она заскочила ко мне после работы с большим тортом.

— У нас сегодня короткая смена, — сообщила она радостно. — Хотя и с утра мало кто работал… Классно вчера погуляли. Я домой приехала в половине первого. Славка уже начал беспокоиться.

— Как его здоровье?

— Температура держится… А ты как?

— Нормально. Таблетки пью, так что торт неси домой.

— Ага. Слушай, к нам сегодня заходил Акимов и спрашивал про тебя.

— С чего бы вдруг? — насторожилась я.

— Твоей фамилией интересовался, сказал, что ты очень похожа на дочь его приятеля, не твой ли отец в налоговой служит. Ну, я сказала, что предки и сестра у тебя живут в Самаре, а ты у нас журналист. Я в крайней досаде швырнула на стол ложку, которой мешала кофе.

— Ты чего? — удивилась Ольга.

— Помнишь, прошлой осенью я ездила в Геленджик?

— Ну…

— Я тебе не рассказывала. В общем, у меня был роман. Дней семь, потом любимый смылся, забыв попрощаться. Так вот, этот тип — твой Акимов.

— Валерий Федорович? — выкатила глаза Ольга. — Не может быть, о, господи… Так ты поэтому вчера?.. Не могу поверить. Так ты что, не знала, кто он такой?

— Он по забывчивости не сообщил.

— Но ведь он у нас человек известный… Впрочем, тебе-то откуда знать, его к нам перевели как раз прошлой осенью… Ты все больше пишешь о культурных мероприятиях и у нас в прокуратуре вроде ни разу и не была… Подумать только, а он-то… в жизни бы не подумала… и вот тебе пожалуйста. Что ж это делается на свете, никому верить нельзя, даже прокурорам.

— Пей кофе, — напомнила я, — и забудь про своего Акимова.

— А он тебе нравился? — насторожилась Ольга.

— Еще как. Я два часа под дождем мокла, поджидая его, а потом в гостиницу неслась сломя голову. Одно слово: кайф… Если и были у меня к нему добрые чувства, то под дождем размокли.

— Ясно дело, кому, как не мне, знать: таких пакостей ты не прощаешь.

Я надеялась, что на этом разговоре дело и кончится. Но в ближайшее воскресенье мы вновь встретились с Акимовым. Была презентация заново отреставрированного здания краеведческого музея, и он находился в числе приглашенных, ну а я в числе журналистов. И началось. Судьба как будто нарочно сводила нас, за март и апрель мы столкнулись нос к носу по меньшей мере раз пять.

После одной такой встречи Акимов неожиданно позвонил.

— Прекрати все это, — сказал он резко, а я едва не матюгнулась от бешенства.

— У меня нет ни малейшего желания видеть твою физиономию, — сказала я зло. — Не обольщайся.

— Я тебе не верю.

— А мне наплевать. Еще раз тебе повторяю: я не ищу с тобой встреч. — Трубку я бросила и пригорюнилась: такой человек, как Акимов, мог доставить мне массу неприятностей. И неприятности не замедлили явиться. Поначалу произошел совершенно незначительный случай, на который я и не обратила внимания, затем неприятности хлынули мощным потоком, в результате чего мне пришлось отправиться в длительный отпуск без содержания. На счастье, подвернулась работа: еще одна известная в городе дама решила написать мемуары.

Как-то вечером Акимов позвонил вновь.

— Надеюсь, в мозгах у тебя прояснилось? — спросил он язвительно.

— Валерий Федорович, — заявила я, — год назад я считала вас нормальным бабником, теперь вижу, что вы обыкновенный подонок. Успехов вам на этом поприще.

На следующий день, возвращаясь из магазина, я обнаружила возле своего подъезда белую “Волгу”. За рулем сидел Акимов.

— Садись, — кивнул он при моем приближении.

Я направилась к подъезду, он догнал меня уже на ступеньках. — Ты что, не слышала? — спросил он сердито.

— Я и сейчас не слышу, — ответила я.

— Прекрати. Нам надо поговорить.

— Валерий Федорович, — я тяжко вздохнула, — я вас знать не знаю. Надеюсь на ответное чувство: будем считать, что моя физиономия вам тоже не знакома.

— Чушь. Ты искала со мной встречи.

— Это ваши фантазии, не мои. До свидания.

— Можешь выходить на работу, я все устрою, — совершенно неожиданно заявил он.

— Без надобности, я нахожусь в творческом отпуске, пишу книгу. — В этот момент из подъезда вышла соседка. Воспользовавшись этим, я буркнула:

— До свидания. — И поспешно удалилась.

Как видно, Акимов был из тех мужчин, что не выносят слова “нет”. Дня через три он позвонил вновь.

— Почему бы нам не встретиться? — Голос его звучал в высшей степени любезно.

— С какой стати? — удивилась я. — Наш роман приказал долго жить больше года назад.

— Старая любовь долго не забывается, — теперь он смеялся.

— Не знаю, что вы называете любовью. Я прибыла на курорт с совершенно определенной целью: немного развеяться после очередного неудачного романа. Когда вы уехали, я перебралась в гостиничный номер этажом выше. С парнем, обитавшим там, я познакомилась чуть раньше и держала его про запас. Он оказался как нельзя кстати.

— Ты врешь, — спокойно сказал Акимов. — Теперь мне понятно: мой отъезд явился для тебя настоящим ударом. Тогда мне пришлось действительно срочно уехать, и я не успел предупредить тебя. Я повесила трубку, и с этого момента Валерий Федорович превратил мою жизнь в настоящий ад. Последний раз мы виделись в пятницу. Он приехал часов в десять, когда я собиралась лечь спать. Вел себя безобразно. Я пригрозила, что все расскажу его жене, это не подействовало; я схватила телефонную трубку и набрала номер милиции. Только после этого Акимов убрался из моей квартиры. А сегодня его нашли мертвым.

Расскажи я правду о наших отношениях, головной боли у меня только прибавится. То, что Акимов оказался в моей новой квартире, неудивительно (о ее существовании он знал). Вопрос: как он в ней оказался? А главное, кто его убил? Я терзала себя этими мыслями до самого утра.

Наконец в соседней комнате зазвонил будильник. Ольга прошлепала в кухню, включила чайник, а я вздохнула: предстоящий день не обещал ничего хорошего.

На этот раз следователь выглядел каким-то несчастным. Вскоре причина стала ясна. Если верить судебно-медицинской экспертизе (а кто ж ей не поверит?), Акимова убили около семи часов, как раз в то время, когда я находилась недалеко от Главпочтамта и канючила бензин у добрых людей. Мужчину, который мне помог, отыскали и устроили нам очную ставку. На счастье, он хоть и был напуган, но меня узнал и все сказанное мною охотно подтвердил.

Но на этом следователь не успокоился, и вскоре я имела счастье встретиться с шофером “КамАЗа”.

Он тоже меня узнал, а заодно и помогавшего мне мужчину (звали его Александр Васильевич): из своего кухонного окна он видел, как тот цеплял трос к моей машине.

После показаний свидетелей лицо следователя приобрело страдальческое выражение, из чего я сделала вывод, что, кроме меня, подозреваемых у него нет, а я теперь вроде бы вовсе не подозреваемая, раз на момент убийства имею железное алиби. Но радоваться я не спешила: то, что на роль убийцы никого не нашлось, здорово меня пугало — ведь кто-то дважды ударил Акимова ножом, да еще в моей квартире. Валерий Федорович не из тех людей, чье убийство быстренько забудут, а дело сдадут в архив. На моем веку прокуроров в городе не убивали, следовательно, менты будут рыть землю носом, и еще вопрос, что нароют. О любовной истории они пока не знают, а когда узнают (не дай бог), возьмутся за меня всерьез, сляпают классический любовный треугольник и отправят года на три за соучастие…