Владимир Колычев - Бешеный волк

– А паспорт?

– Паспорт тебе привезут. И билет тоже. Жди, Алик.

– А как же Маша?

– Маша тебя волнует, – недовольно покачал головой Гарик. – Ладно, будет тебе Маша. Привезу тебе Машу. На часик, не больше. Попрощаетесь…

– Зачем она тебе нужна? У тебя таких Маш сколько угодно может быть!

– У тебя тоже.

– Нет, она у меня одна.

– У меня тоже… Но я тебя понимаю. И чувства твои уважаю. Поэтому будет тебе Маша. Просто посмотрите друг другу в глаза. Ну, можете поцеловаться на прощание. Но ничего более, понял?

– Понял, – угрюмо буркнул Алик.

– Ну, тогда гуд бай! Поехал я. А ты оставайся… Заметь, без охраны тебя оставляю. Хочешь, живи, хочешь хоть сегодня ноги делай. Только я бы не советовал тебе рвать когти. Ну куда ты без паспорта денешься? А никуда. Так что живи и жди у моря погоды…

Гарик со братки уехал, Алик остался в доме один. Невероятно, его оставили без присмотра! И что главное, живого и невредимого. Если бы его хотели убить, он был бы уже трупом. Но он жив. Значит, никто не собирается его убивать. И ментам Гарик его не сдаст. Он что, совсем чокнутый? И ворам на съедение не выбросит. Это полным идиотом нужно быть, чтобы до такого додуматься.

Дом неплохой. Правда, без мебели. Но Алику все равно. Главное, что есть где голову приткнуть.

Гарик не обманул. На следующий день привез Машу. Но лучше бы он этого не делал.

Маша держалась с ним холодно и высокомерно. И всем своим видом как бы пеняла Гарику – зачем он ее сюда привез? Не нужен ей больше Алик. Такая вот она непостоянная. Раз, два и забыла. Шлюха!

– Завтра мы вылетаем на Кипр, – глядя куда-то мимо Алика, сообщила она.

– Ты этого хочешь?

– Хочу! Что ты мне хочешь сказать?

– А что я должен тебе сказать?

– Ну, что будешь скучать без меня.

– А тебе не все равно?

– В принципе все равно… Ладно, нам некогда. Давай поцелуемся, и разбежались.

– Знаешь, ты кто?

– Кто?

– Сука!

– Да пошел ты! – презрительно скривилась она.

Алик едва удержался, чтобы не влепить ей пощечину.

– Сама пошла!

Он повернулся к ней спиной и скрылся в доме. Спину жег насмешливый взгляд Гарика.

Весь день Алик провел в расстроенных чувствах. И проклинал себя за то, что позволил себе увлечься этой сучкой. Все бабы суки. Все они предательницы и гадины. Лада променяла его на братка-бригадира, эта коза кинула ради бандитского авторитета… Как он их всех ненавидел!

Он уже собирался ложиться спать, когда в доме зазвонил звонок. Кто-то стоял у калитки и жал на клавишу звонка. Алик выглянул в окно. В свете фонаря увидел девушку. Да это же Маша!

Что все это значит?

Какое-то время он пытался выяснить, нет ли кого с ней поблизости. Никого не было. Похоже, она пришла одна. Странно все это.

В конце концов он не выдержал, вышел во двор, открыл калитку.

– Алик!

Он не успел опомниться, как она повисла у него на шее.

– Маша, ты чего? – оторопело спросил он.

– Люблю тебя, вот чего!

Она оторвалась от него, влюбленно улыбнулась. И тут же лицо приняло тревожно-озабоченное выражение.

– Алик, нам надо уходить. Срочно!

– Куда?

– Не знаю, куда. Но скоро здесь может быть Гарик. Нам нужно уходить. Собирай вещи…

Вещей у Алика не было. Все они остались на той квартире, откуда он уходил исполнять заказ. И деньги там же. Их должны были привезти вместе с паспортом.

– Как это уходить? А документы?

– Документы у меня. Я сбежала от Гарика вместе с паспортами… Алик, ну что ты стоишь? Иди, собирай вещи.

– Нет у меня вещей.

– Тогда пошли…

Она схватила его за руку и потянула за собой.

Они шли по пустынным улицам поселка.

– Алик, ты извини, что я сегодня была с тобой так холодна. Это я нарочно, – объясняла Маша. – Гарик должен был поверить, что между нами нет ничего. И он поверил. И доверять мне стал. Сам куда-то по делам уехал, а меня дома оставил. Я забрала паспорта и к тебе.

– Как ты сюда добралась?

– На такси. Но только до поселка. Машину отпустила. Так надо.

– Кому надо?

– Я не знаю, может, это было лишнее. Но я так боялась. Алик, мне страшно.

– Ничего, все в порядке. С машиной проблему решим.

Маша взяла с собой не только паспорта и деньги. У нее дорожная сумка, которую сейчас нес Алик. Но ему не тяжело, нет. Маша любит его. И ради нее он готов свернуть горы.

Они вышли на трассу. Ночь. Но движение достаточно оживленное. Маша поднимала руку, принимала самые соблазнительные позы, но машины и не думались останавливаться.

– Смотри, ментовскую не поймай, – нервничал Алик.

– Не волнуйся, не поймаю. Может, ты отойдешь? Я сама попробую.

Ловля на живца прошла успешно. Не успел Алик сойти с обочины, как рядом с Машей остановился «Икарус». А как до этого гнал – под сотню жал или даже больше! Автоматически открылась дверь. Высунулась довольная репа второго водителя. Все глаза на Машу. Красивая, соблазнительная. Ну чем не подарочек? Алика никто пока не замечал. Он еще только подходил к автобусу.

– Далеко, девочка?

– А вы куда едете?

– Мы далеко. Аж до Воронежа.

– Это очень далеко.

– До утра там должны быть. Представляешь, с какой скоростью переть надо?

– Кого переть? – недоуменно спросила Маша. – Меня?

– И тебя, если дашь, – послышался утробный похотливый смех. – Ну так что, едем?

– Едем, – сказал Алик.

Он вошел в салон вслед за Машей.

– Эй, парень, а ты куда?

– Он со мной, – улыбнулась Маша.

– А-а, – разочарованно протянул первый водитель.

– Ну, если с тобой, – кисло добавил второй.

И все же спросил:

– А чем платить будете?

– Ну не натурой же! – Маша сунула ему в зубы пятидесятидолларовую купюру.

Мужик сначала сник, а потом воспрял духом. С бабой облом, зато с бабками порядок.

«Икарус» был почти новье. В салоне комфортно, свежо. И, само главное, ни единой души. Автобус шел порожняком.

Алик и Маша устроились в самом конце салона. Красота!

– До Воронежа, это хорошо, – тихо сказал Алик.

– Зачем нам Воронеж? – спросила Маша.

– Оттуда до Москвы недалеко.

– Ты что, в Москву собрался? Это же опасно!

– Еще как опасно. Но у меня там деньги спрятаны. Я же тебе говорил… Или ты за границу без бабок собралась?

– У меня есть деньги. Две тысячи триста долларов. На билет нам хватит.

– На билет хватит? А дальше?

– А дальше будет видно… Я даже знаю, чем можно заняться. Массажным бизнесом.

– Каким бизнесом?

– Массажным. Найдем девочек, желательно русских. Решим вопрос с клиентурой.

– Массаж – это проституция?

– Ну, зачем так прямо? Говорю же, массажный бизнес.

– Это противозаконно. Могут обратно в Россию выслать. А потом, я не хочу, чтобы ты путанила.

– А разве я собираюсь путанить? – фальшиво улыбнулась Маша.

– Не обманывай саму себя. Пока дело не наладится, тебе придется самой подрабатывать. И ты сама это знаешь.

– Ты хочешь выставить меня на панель?

– Как раз этого я и не хочу. И тебе не разрешу.

– Почему?

– Ты сама знаешь почему.

– Не знаю.

– Нет, знаешь… Маша, ты мне очень дорога. Я… Я, может, люблю тебя…

– Так может или любишь?

– Люблю.

Как будто какая-то плотина в душе лопнула. Греховно-грязевой поток мощным напором раскаяния вырвался наружу.

– Маша, ты даже не знаешь, как ты мне дорога. Раньше я думал, что могу любить только Ладу. Она меня предала. Внутри как будто все умерло. Поэтому я и превратился в чудовище. Да, я стал самым настоящим чудовищем. Я убивал людей как с добрым утром. И мне было все равно. Ведь в душе лед, пустыня. Мне было все по барабану… А потом появилась ты. Я еще не знал, что ты для меня значишь. Ты была для меня просто красивая игрушка. А потом я понял, что не могу без тебя. Понял, что люблю. Растаял лед. Нет больше холода. Я уже не тот, кем был. Я другой. Маша, я тебя люблю. И хочу, чтобы мы всегда были вместе. Хочу, чтобы мы начали новую жизнь…

– А я и предлагаю тебе начать новую жизнь, – счастливо улыбалась она – Мы улетим за границу. И начнем новую жизнь.

– Не хотелось бы, чтобы она началась так же мерзко, как окончилась здесь.

– Понимаю тебя, дорогой. Но мы как-то должны добывать себе хлеб насущный. А я знаю, как организовать массажный бизнес.

– Я тебе про одно, а ты мне про другое. При чем здесь массажный бизнес? У меня есть деньги. Мы заберем их с собой за границу. Купим дом, откроем магазин… Маша, я еще раз тебе говорю, что в Москве у меня есть тайник.

– Да, ты что-то говорил, – кивнула она.

– Что-то… Да у меня там двести восемьдесят тысяч долларов! Плюс золото, драгоценные украшения. И это все наше.

– Двести восемьдесят тысяч?! – завороженно посмотрела на него Маша. – Золото и драгоценности… И это все наше?

– Все до копейки. То есть до цента. И еще в Матвеевке пятьдесят штук.

– А вот эти деньги меня интересуют! Я же имею право на половину или нет?

– Имеешь. И на все другие тоже…