Наталья Саморукова - Капкан для белой вороны

– Он не подонок, – категорично заявила я, – просто его ввели в заблуждение.

– Я и говорю. Его ввели, а он повелся. Так кому он больше верит? Он, Настька, тебе должен верить на все сто. Иначе, какая же это любовь?

– На себя посмотри, – буркнула я.

– И то верно, – моментально погрустнела Санька.

Олег звонил из Катманду и опять жаловался на жизнь. Поиск ее смысла в очередной раз завел привередливого романтика в тупик. Санька постепенно впадала в то пофигистично-толерантное отношение к происходящему, которое обычно предшествует окончанию романа. Но пока цеплялась за ускользающее чувство. Ей было жаль потраченных душевных сил. Их отношения, кажется, достигли той опасной, но в то же время перспективной точки, миновав которую можно попасть либо в ад, либо в рай. Если Олег не дурак, он вернется с обручальным колечком.

– Слушай, – с тоской глядя на принесенный счет, сказала Александра, – а если это для него лишь повод расстаться?

– Фотографии?

– Тьфу на тебя, Тибет. А с фотографиями думаю все просто – это очень хороший монтаж, в России умельцев хватает, куда там канадским специалистам расшифровать наши примочки. Надо здесь экспертизу делать.

– Надо… Но как эти фотографии добыть? Лешка же и разговаривать со мной не хочет. Сказал, что между нами все кончено.

– Спокойно, отдаст. Хочешь, я с ним поговорю?

– Упаси боже!

Когда, бросив машину на платной стоянке, ехала домой на метро, ко мне неожиданно попытался приклеиться вполне респектабельный джентельмен лет тридцати с небольшим от роду. Не то чтобы это было таким уж из рамок вон выходящим, но все-таки странным. Ко мне никто никогда не клеился. Вообще. Сначала я думала, что по причине моей исключительной внешней заурядности. Но как-то раз Санька незаметно сфотографировала меня, сидящую в парке. Если большую часть времени я являюсь людям с таким лицом, то ничего удивительного, что даже самые смелые кавалеры не подойти не рискуют. По словам Саньки, когда я общаюсь со знакомыми, выражение моего лица вполне адекватно. Но в толпе, в транспорте мегера мегерой, даже огромный плакат в моих руках с черепом и костями и с надписью «Не подходи!» не имел бы такого эффекта, как замкнутое, металлически отрешенное лицо. Что и говорить, привлекательность – понятие относительное. Будь ты хоть Мэрилин Монро, кто прельстится тобой, если вместе призывного огонька в глазах будет тускло мерцать лед?

Но лед моих прекрасных глаз был не помехой настойчивому приставале.

– Погодите, погодите, что же вы так торопитесь! Сам Бог послал нам эту встречу!

– Не знаю, что там вам Бог послал, если я буду озвучивать свое послание, меня оштрафуют за нецензурную брань, – меня слегка покачивало от выпитого пива, от пережитого горя, от неизвестности, от духоты и необходимости произносить слова.

Спасаясь от прилипалы, выскочила из вагона, но красавчик тут же ловко просочился следом, едва не оставив висящую на согнутой руке куртку в стремительно закрывшихся дверях. Если бы я была фанаткой Ричарда Гира, не стала бы так торопиться. Приставала был почти точной его копией. Даже, пожалуй, слегка улучшенной.

– Да погодите! Не съем же я вас! Всего два вопроса, это не отнимет у вас много времени.

– Вы социолог? Проводите исследование в общественном транспорте?

– Как вам угодно, если вы согласны уделить мне толику вашего внимания, я буду социологом, да хоть чертом в шляпе! Пожалуйста!

– Время пошло.

– Номер вашего телефона…

– А второй?

– Какую кухню вы предпочитаете?

Да уж, незатейливые нынче пошли приставалы. Вот так просто, без малейшей фантазии…

– Я бы мог, конечно, придумать вопросы пооригинальнее, но к чему? Все, по-моему, и так ясно. Вы мне понравились, более того, вы внешне именно та женщина, которую я давно ищу.

– Серьезно? – несколько ошарашено спросила я, пытаясь пригладить не слишком чистые и растрепанные волосы.

– Да, считайте меня сумасшедшим!

– Пять баллов! Ха-ха. По-вашему только сумасшедший может считать меня эталоном женственности?

– Ой, – смутился пылкий поклонник, – кажется, я что-то не то сказал, да?

Смущение ему шло, он перестал быть копией киношного героя, а стал самим собой, молодым, и, похоже, не таким уж наглым человеком.

Среднего роста, лишь чуть выше меня, среднего телосложения, он был просто, но насколько я разбиралась в таких вещах, дорого одет. Вел себя вполне естественно, хотя и чувствовалась в нем некоторая нервозность. А чем черт не шутит? Ну почему я собственно не могу быть идеалом? Все-таки самоуверенность пьяной женщины порой начисто отрицает границы разумного. Я дала ему телефон и даже скромно призналась, что кухню предпочитаю любую, главное чтобы вкусно было.

Не успела я расстаться с новоявленным обожателем, кокетливо помахав ему рукой из уплывающего вагона, как объявился мой экс-любовничек. Такое ощущение, что судьба решила меня наградить за долгие годы смиренного существования и ввергла в водоворот мексиканских страстей.

– Настя, не могли бы мы встретиться? – прерывисто выдохнул в трубку Генрих. Под стук колес я едва различала его голос, горячий и томный, уж не знаю чем он там занимался во время разговора, может в ванной лежал?

– Зачем? – заорала я, вызвав неодобрительные взгляды попутчиков.

– Поговорить надо.

– О чем? – я повысила голос на пару десятков децибел, потому что поезд совершил рывок и застучал по рельсам еще оглушительный.

– Да не ори ты так, – пихнула меня локтем какая-то баба, – аж уши вянут.

Так толком и не поняв, чего от меня хочет Генрих, я согласилась с ним встретиться и нажала кнопку отбоя.

Домочадцы встретили меня сдержанно. Веня вообще не любил, когда я возвращалась домой подшофе, а Рита видимо, просто была не слишком добродушной. От природы.

– Дура, – припечатала она меня.

– Ну и подумаешь, – отмахнулась от нее я.

Лешкины телефоны все еще говорили отстраненными голосами автоответчиков. Надо будет завтра позвонить в клинику, где он обменивается опытом со своими канадскими коллегами. Может там мне удастся его поймать? Хотя бы на два слова. Отправив ему длинное электронное послание, в котором я то сбивалась на попытки логически осмыслить ситуацию, то впадала в натуральную истерику, пошла спать. Долго ворочалась, раз пять вставала и шла курить. Переполненная пепельница источала зловоние, из окна тянуло почти зимним холодом. На душе моей было так же неуютно, как на неприбранной кухне. Оптимизм дня сменила ночная рефлексия. Имея ярко выраженный темперамент холерика, я привыкла к скачкам собственного настроения, но жить от этого было не легче.

В голову навязчиво лезли воспоминания о нас с Лешкой. Наш первый, и может так получиться, что последний отпуск мы провели в приятном безделье, лениво перетекая из прохладного номера на жаркий пляж. Психологи уверяют, что именно свободным временем проверяются на прочность пары. В будничной суете, в водовороте больших и маленьких забот рассмотреть партнера порой нет времени. Все мимоходом, все в спешке, редкие выходные, короткие праздники. А тут рассматривай – не хочу. Если не помрете со скуки, значит, будете жить долго и счастливо. Нам с Лешкой скучно не было, нам было хорошо, так как надо. Можно было молчать, вести умные или не очень разговоры, можно было читать книгу или гипнотизировать телевизор, предаваться разврату или унынию, вдвоем это было восхитительно здорово. Глядя бессмысленными глазами дикарей на мутноватое море, мы пребывали в счастливой уверенности, что счастье может длиться вечно.

Новый день начался для меня со страстной арии Кармен. Шесть тридцать утра, несусветная рань. Под завывания страстной красотки, роль которой играла Рита, я продрала глаза и на автопилоте двинула в ванную.

Поплескав на себя холодной водичкой, снова почувствовала некоторый вкус к жизни. На всякий случай проверила почту, хотя можно было не сомневаться – Лешка на мое письмо не ответил. С пятого раза набрав пароль, зашла на ящик. Хм… а это еще что такое? Письмо на два килобайта от какого-то Андрея Петрова. Открыла, прочитала. Снова закрыла и снова прочитала. С третьего раза суть послания, наконец, дошла до меня. Неведомый мне Андрей предлагал пойти по нижеприведенной ссылке. Таким способом порой посылают вирусы. Но у меня неплохая защитная программа… была не была. И я отправилась по обозначенному адресу. Пока грузилась страничка, я думала о том, что предваряющая часть письма звучит несколько необычно. «Ну Настюха, ну ты даешь! Какой приятный сюрприз, я уж и не чаял увидеть снова твои чудные формы. А тут захожу на сайт, ссылку смотри ниже, и опаньки! Ну давай же, обнадежь старика, скажи, что ошибки нет».

Ссылочка была что надо. Сайт знакомств, отнюдь не романтических. Голые попы одна краше другой призывно маячили с иконок, упругие бедра обещали воплощение смелых подростковых фантазий. Так… а это еще что? О еее моееее…! Минут пять я сидела, вытаращив глаза. Просто смотрела, любовалась. Приобретя некоторую способность мыслить, я быстренько свернула страничку. Сил смотреть на такое похабство не было. Тем более, что на срамной картинке была изображена… я.