Татьяна Полякова - Отпетые плутовки

— Я помогу, — сказала торопливо. — А что делать-то надо, Саша?

— Ты сядь, — кивнул он. — Объясню. Я села в кресло, тараща глаза на Сашку, он придвинулся ко мне, поразмышлял о чем-то и тихо сказал:

— Машка, никакой я не уголовник. Я в милиции работаю. В шестом отделе. Знаешь, что это?

— Нет.

— Отдел по борьбе с организованной преступностью. У меня задание, очень важное. Поняла?

— Сашка, ты на милиционера не похож, — растерялась я.

— Ну, ты даешь, — покрутил он головушкой. — Ты прикинь, если б я на милиционера был похож, долго бы здесь продержался?

— Где здесь? — испугалась я.

— Ну… — В этом месте Сашка почесал нос и продолжил с чувством:

— Я тебе все рассказать не могу. У меня задание повышенной секретности, сама понимаешь. Один я остался, Машка. Помощь мне нужна.

Он вздохнул и стал смотреть в угол, а я торопливо спросила:

— А что делать-то, Саша?

— Может, ничего и не придется, — блуждая в мыслях очень далеко, ответил он. — Рядом будь. В случае чего, пойдешь в шестой отдел с важными сведениями.

Тут я вспомнила про отца и побледнела:

— Ты зачем про отца выспрашивал? Ах ты, гад!

Я вскочила с кресла и на всякий случай стала приглядывать, чем бы огреть Сашку по голове. Он мой взгляд понял правильно и поспешил утешить:

— Тихо, не буйствуй. Отец твой ни при чем. У меня интересы другие, твоему отцу они даже на руку.

— Откуда мне знать, что ты не врешь? — не поверила я, хоть поверить очень хотелось.

— Ты сама подумай, я тебе честно говорю, кто я, тебе стоит выйти за дверь и слово сказать, и от меня только мокрое место останется. Ну, где мне врать в такой ситуации? Одна надежда на тебя. — Сашка запечалился еще больше.

— Поклянись, — помолчав с минуту, попросила я.

— Век свободы не видать, — серьезно сказал Сашка, а в глазах его опять появились черти, появились и исчезли. Тут до меня дошло, что если Сашка работает в милиции, значит, ни из какой тюрьмы он не бежал и его обратно не посадят. Это меня так обрадовало, что я забыла про

Светку. — Ну, поможешь? — спросил он хмуро.

— Конечно, — заторопилась я. — Только ты ведь опять темнишь, толком ничего не объясняешь.

— Почему не объясняю? — вроде бы обиделся Сашка. — К примеру, домой тебе сейчас нельзя. Нужно остаться со мной.

Причем знать об этом никто не должен, Даже отец.

— Саша, да я только позвоню, чтоб он не беспокоился.

— Вот видишь, какая ты. — Он тяжело вздохнул и посмотрел на меня с обидой. — Говоришь “помогу”, а как доходит до дела…

— Что плохого в том, чтобы позвонить отцу? — удивилась я.

— Он вопросы задавать начнет. Ты, Машка, как будто детективов не смотрела. Я ж объясняю: нельзя.

— А я отвечать на вопросы не стану. Скажу: “Папа, у меня все в порядке”, — и повешу трубку. Когда твое задание кончится, я все ему объясню. Папа поймет.

— Ты скажешь вот так и напугаешь его еще больше.

Мы замолчали и сидели так довольно долго, пока я наконец не спросила:

— Саш, а дело действительно важное?

— Очень, — сурово покивал он. — Дело такое… Я тебе больше скажу: от того, будешь ты рядом или нет, зависит моя жизнь. Не могу я здесь никому довериться, и связи у меня нет. Человек, который меня сюда послал, сейчас в больнице, а у мафии везде свои люди, даже у нас. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнула я, приоткрыв рот. Сашка был в большой опасности и нуждался в помощи, этого было достаточно, чтобы личные соображения отошли на второй план.

— Спасибо тебе, — сказал Сашка и поцеловал меня в лоб. — В общем, я надеялся, что ты поможешь. Спасибо. Рад, что не ошибся в тебе. — Он опять поцеловал меня, на этот раз в нос, а средней величины чертик появился в одном зрачке и торопливо растворился.

— Что же мы делать будем? — немного посидев в прострации, спросила я.

— Мне надо в город. А ты здесь останешься. — Заметив, что я сдвинула брови, Сашка торопливо добавил:

— Вся операция займет несколько дней, думаю, в неделю управлюсь.

— Ты хочешь сказать, я останусь здесь без тебя? — наконец-то дошло до меня.

— Ну вот, уже капризы, а обещала помочь.

— Саш, я не отказываюсь, но чего мне здесь делать?

— Меня ждать. Съезжу в город, вернусь…

— Подожди, а мне в город с тобой нельзя? — Перспектива сидеть здесь без Сашки повергла в ужас.

— Объясняю для бестолковых: нельзя, чтобы тебя кто-то видел. Начнем с тобой мотаться туда-сюда, обязательно засветимся. В городе явочная квартира под наблюдением мафии, а другой нет. Теперь поняла?

— А моя квартира не подойдет? — спросила я торопливо. Сашка только головой покачал:

— Ну, Машка, ты — даешь. А муж, а отец, а соседи?

— Подожди, сейчас я тебе объясню, — затараторила я. — Мы с мужем живем в двухкомнатной на Тимирязева, а до этого жили в однокомнатной в Южном, квартира там так и осталась, мы разменять хотели, но все не получалось. В общем, ни Димка, ни отец туда не заезжают, зачем? Ключи у меня с собой. А там мебель и даже кое-какая одежда. Только холодильник пустой. Вот. Сашка задумался.

— Телефон есть, — торопливо добавила я.

— А что, — через пару минут сказал он, — внимания мы там не привлечем?

— Да кому мы нужны? Мы там уже полгода не живем, я захожу при случае, и все. Если и увидит кто, не удивится: зашла и зашла. И твоя мафия уж точно нас по этому адресу искать не будет. Опять же — у меня там одежда. Посмотри, на кого я похожа? Свитер надевать противно.

— Ты, Машк, похожа на Мальвину, вот на кого. В любом свитере — красавица. И вообще, ты молодец. Что бы я без тебя делал? Пропал бы, ей-Богу.

— Поедем? — с надеждой спросила я.

— Поедем, — вздохнул он.

— Когда?

— Да хоть сейчас, ключ-то с собой, говоришь? Здесь недалеко автобусная остановка, пойду у Светки узнаю, когда автобус.

В город мы приехали около восьми, успели заскочить в магазин за продуктами и отправились в Южный район. В квартире Сашка отправился мыться, а я прибралась немножко и задумалась об ужине. Сашка вышел из ванной и сразу оторвал меня от плиты.

— Отдыхай, Марья Павловна, сегодня шеф-повар я. Таким ужином тебя накормлю, закачаешься.

Он подвязал мой старенький фартучек и принялся за работу. Выглядел очень по-домашнему, мило и успокоительно. Я сидела за столом, мечтательно на него поглядывала и думала, что счастье — это очень просто: это когда Сашка в моем фартуке чистит картошку, а я сижу и пристаю к нему с глупыми вопросами.

— А у тебя звание какое? — спросила я.

— У меня? Капитан.

— А это большое звание или нет?

— Как тебе сказать, среднее. Не то чтобы большое, но и не маленькое.

— А живешь ты где?

— Меня из района командировали, чтоб, значит, местная публика обо мне не знала.

— Саш, а ты женат? — наконец решилась спросить я.

— Нет, — хохотнул он. — Не женат. Ни детей, ни алиментов. Правда, бесквартирный, и зарплатка у меня махонькая, а бегаю, как видишь, много. А чего спрашиваешь-то, Машка? Никак замуж собралась?

— А ты возьмешь?

— Так ты вроде замужем, — удивился он.

— То-то и оно, что “вроде”. — Я вздохнула. — Мы с Димкой неважно жили, а теперь и вовсе… Или из-за того, что отец у меня… Не разрешат тебе, да?

— Жениться на тебе, что ли? — развеселился он. — Почему не разрешат? Вот выполню боевое задание, скажу начальству: “Премию оставьте себе, а мне дозвольте жениться на Машке”. Разрешат. Им же выгодней.

— Ты, Саш, извини, все это как-то по-дурацки получилось. — Мне вдруг стало так больно, что слова из груди пробивались рывками. — Я вообще не умею разговаривать с мужчинами, говорю, что думаю, выходит глупо, молчу — еще больше на дурочку похожа. Наверное, во мне нет чего-то такого, существенного.

— Все существенное у тебя на месте, можешь мне поверить, — улыбнулся он. — Просто ты фантазерка. Посмотри на меня, ну на кой я тебе черт? Это в тебе романтизм играет: задание, мафия и все такое. Я, Машк, типичный мент: исполнительный и нудный, дома ленивый, а на работе начальства боюсь. Ей-Богу. Буду вечерами на диване с газетой лежать, надоем через неделю. — Он вздохнул и добавил:

— Давай ужинать.

Питаться желания не было и на Сашку смотреть тоже, хотелось к отцу, прижаться к его плечу и реветь. Ужинали молча, я чувствовала, что Сашка меня разглядывает, но глаз не поднимала.

— Машка, ты никак обиделась? — спросил он.

— Нет, — покачала я головой. — На себя обижаться глупо, а на тебя не за что.

Он стал мыть посуду, а я пошла в комнату, готовиться ко сну. Сашка заглянул туда, увидел, что я постелила ему на диване, усмехнулся.

— Отделяешь, значит? — спросил весело.

— Отделяю, — кивнула я.

— А вдвоем теплее.

— Здесь не в сарае, не замерзнем.

— Ну чего ты злишься? — Он подошел поближе и вздохнул жалостливо:

— Рожица кислая, улыбнись, а? Когда смеешься, ты мне больше нравишься.

— А ты мне меньше. Помочь тебе помогу, если обещала, а все остальное… в общем, давай помнить, что я замужем.