Леонид Словин - Война крыш

— Макс этот очень моторный… Заволновался, когда ты исчез из торгового центра. Дал разгон своим. Вся команда забегала. Облазили весь район. Потом успокоились. Мне они показались опасной компанией…

— Где ты их оставил?

— В Катамонах. На аллее у «Теннис-центра».

— Большая команда?

— Трое парней и женщина.

Мы пожелали спокойной ночи друг другу.

Под утро меня разбудил телефонный звонок.

— Алло!

Звонил Юджин Кейт. Он крикнул в трубку:

— Знаешь новость? В Катамонах снова совершили на падение на нищую! Роберт Дов и Шмулик в шоке!

— Адрес?

— Тупик у Ицхак Садэ. Недалеко от Ха-Шомер…

Я знал эту узкую улочку. Дома смотрели окно в окно друг другу.

— Ты уже там?

— В дороге…

Я оделся. Вышел из дома.

Было рано. Солнце еще не взошло. По саду напротив разгуливали белые косули, спустившиеся с Гило.

Машин внизу было еще мало.

Не затихавшая всю ночь Элиягу Голомб щедро делилась ароматом нефтепродуктов.

В почтовом ящике внизу я обнаружил письмо некоей общины.

Мой приезд в Иерусалим не прошел для нее незамеченным.

Мне сообщали:

«В мае будет заложен первый камень двухэтажного здания нашего молитвенного дома. Предполагается также проведение большого праздника в честь 35-летия со дня основания общины…»

В конце шел примерный текст расписки, которую мне предлагали подписать и выслать:

«Я (мы) имя фамилия жертвую сумму новых шекелей в фонд строительства и в фонд организации торжеств. Эти средства я даю единовременно или в виде нескольких выплат. Освобождены от налогов…»

Я сунул бумагу в карман.

Двинулся прямиком через горку. По лестницам поднялся на улицу Ицхак Садэ. По склонам гор впереди и по сторонам высились белокаменные дома.

Улица была тупиковой, короткой — по два дома с каждой стороны. Заканчивалась калиткой, узким спуском между каменной стеной забора и решеткой, ограждавшей откос.

Спуститься на ближайшую улицу вниз было делом двух минут. Тут ночью наверняка стояла машина преступников.

Вряд ли кто-нибудь её видел. В этом месте не было ни одного дома. Ближайшее здание — типовое восьмиподъездное — стояло ниже на террасе вдоль склона.

Людей вокруг было немного: десятка два стариков и старух. Припаркованные полицейские машины — непременные признаки финала криминальной драмы.

Еще издалека доносились стенания женщин.

Были тут и бывшие российские граждане.

Скоро я уже знал; нишенка жила одна на первом этаже. Мне показали маленький тамбур у двери, за которым прятался поджидавший её грабитель.

Потерпевшую уже увезли.

— Может, останется в живых…

— Она собирала на Кинг-Джордж. В центре… — рассказала одна из старух — седая, с чистым, без морщин, лицом. — Место у нее было хорошее…

В Беер-Шеве у нищей жила дочь — мать-одиночка с двумя детьми. На праздники дочь с детьми приезжала к матери. Нищая содержала всю семью…

Я вспомнил, что видел её на Кикар Цион, на месте убитого Амрана Коэна — краснолицую, крепкую, без чулок и головного убора.

Из дома к машинам сновали израильские детективы — в теннисках, джинсах, кроссовках, с пистолетами за поясом…

Нечасто доводилось мне стоять среди любопытных у места происшествия, быть зрителем рядом со сценой, где разыгрывалось привычное действо. Обычно я был одним из действующих лиц спектакля. Чаще — главным героем…

Расследование нападения на нищенку не представляло трудности для профессионалов — преступление вполне укладывалось в известную всем полициям мира разработанную стандартную схему.

«Убийство в закрытом помещении. С причинением, как правило, большого количества телесных повреждений в разных частях тела…»

В этом случае предполагались две версии.

По варианту «А» убийство могло совершить лицо, находящееся в длительных конфликтных отношениях с убитым. Возможный убийца — родственник. В том числе тесть, сожитель, отчим…

По варианту «Б» убийство могло совершить также лицо, проживающее по соседству или даже по месту совершения преступления. Возможные мотивы: антиобщественное поведение убийцы, корысть…

Мне показалось, я узнал среди полицейских Роберта Дова, похожего на армянина, с мелкими кудряшками черных волос, с пунцовыми губами.

Юджина Кейта я не видел. Скорее всего, все это время он находился внутри…

Я набрал номер его сотового.

— Ты где? — спросил Кейт.

— Тут, в толпе.

— Подойди к мотоциклу. Я сейчас выйду.

Мы поздоровались.

— Как там? — Я показал на дом.

Кейт поморщился.

— Я думаю, у себя, в России, ты этого насмотрелся… Обычная картина разбоя. Кровь по всей квартире, все ящики шкафов перерыты…

— Роберт Дов здесь?

— Только что уехал…

— Чем он это объясняет? Гия и Борис осуждены. А тут снова нападение на нищую…

— Таких, как он, ничего не обескуражит.

— Что ты решил?

— Начну с «Сицилийской мафии». С Макса. Возможно, мне снова придется вернуться к убийству Амрана Коэна…

— В его команде Гена и Леня. Еще официантка. Имени не знаю. Вчера они допоздна сидели у «Теннис-центра»…

— Да это совсем рядом!

— Кстати! — Я передал Кейту аудиокассету с записью своего вечернего разговора с Максом в супермаркете.

— Такое чувство, что я сейчас самый информированный человек в израильской полиции после генерала Вилка… — Юджин убрал кассету в карман.

Вилка недавно назначили генеральным комиссаром.

— Наверное, так и есть.

Давно, в начале службы, я сделал важное для себя открытие. Даже два сержанта, если они крепко стоят друг за друга, представляют крепкий орешек для начальства. Не говоря о двоих лейтенантах или майорах…

Три мушкетера и один французский гвардеец представляли собой серьезную угрозу всей верховной власти страны…

— «Сицилийская мафия» — это нападения на нищих и наркотики…

Юджин был действительно хорошо информирован. Я перешел к теме, интересовавшей меня более других:

— Что с лютеранским отелем?..

— Король и Муса жили в нам. Оба слиняли.

Последнее слово он произнес по-русски. Я научил его.

— Начальство не намекает на появление гастролеров из России?

По моим предположениям, некий высокий чин из МВД России должен был связаться с комиссаром Вилком.

— Кстати, он тоже недавно назначен. Новая метла. Ему нужны и Король, и Муса. В Москве убит глава крупной финансовой компании…

— Сегодня гарнизонное совещание. Комиссар будет выступать. Может, что-то скажет. Если они убили Харифа, России их не выдадут. Но ваши смогут приехать и допросить…

Под глазами у него были круги. Он понял, что я вижу их.

— Не высыпаюсь…

Юджин был моложе меня, крепкий, широкий.

Ему пора было возвращаться на место происшествия.

— Меня интересуют Король и Муса.

— Ты будешь в курсе. Мы — естественные союзники, Алекс!..

Интересы российской милиции и израильской миштары совпадали.

Это было как в картах.

Союзник — тот, кто заинтересован в том, чтобы ты отбился, потому что иначе пойдут под него!

Нападения и убийства в Иерусалиме организовывала малоизвестная шайка молодежи, именовавшая себя «Сицилийской мафией». её услугами воспользовались люди московского авторитета Шрама. Им надо было вывести из игры своего кредитора Яна Ванкогана…

Кроме Юджина Кейта со мной была моя родная российская ментура, надеявшаяся с помощью израильской полиции раскрыть серию московских убийств…

Я был уверен, что смогу ей помочь.

— Я вытяну Короля и Мусу на встречу. Вопрос: захочет ли израильская полиция их задержать?

— Арестовать убийц Харифа?! Ты шутишь, Алекс… — Юджин надел мотоциклетный шлем, — Ты действительно в состоянии это сделать?

— Макс предложил встретиться. Я обещал подумать. Он наверняка рассказал обо мне Королю и Мусе. Если я соглашусь, Макс не преминет сдать меня братве. И тогда вы…

Юджин положил обе руки на руль.

— Остальное я беру на себя. Назначай встречу.

В письме заказчику в Балтимор охранно-сыскная ассоциация подробно сообщила о «Босса Нове». Деятельность фирмы по использованию грязных денег израильского криминалитета в российском черном бизнесе подвергнута была в нем тщательному анализу.

Фамилии Марины, Воловца и Яцена стояли рядом.

«Лайнс» полагал, что инициатором убийства Марины с большой долей вероятности можно было считать её фиктивного мужа.

Разборки с выбыванием заинтересованных лиц в России и Израиле выдавали личность организатора.

«К сожалению, будучи охранно-сыскной структурой, в соответствии с законодательством РФ мы не можем допрашивать подозреваемых и свидетелей, что не дает возможности для окончательного однозначного ответа о виновности конкретного лица… Последний может быть дан только после проверки материалов правоохранительными органами…»