Иосиф Гольман - Не стреляйте в рекламиста

Беланов поежился: еще немного, и он перед делом будет заговаривать «Глок» у колдуна. Или стрелять серебряными пулями. Нет, дорогой, шалишь!

Очень скоро Береславский умрет. Как миленький! А он, Беланов, прервав полосу невезения, начнет новую жизнь.

Прежний Беланов исчезнет без следа. Через полгода даже грим не понадобится: сегодняшняя пластика изменяет лицо абсолютно. Узнать человека можно только по ДНК и отпечаткам пальцев. Но до анализа ДНК в нашей стране еще не скоро доберутся, а пальцы у уважаемого гражданина снимать никто не станет. Незачем.

Беланов достал сигарету, закурил. Руки слегка дрожали, его явно знобило. Плохо. Но для последнего рывка сил хватит. Скорее бы появилась жертва.

Как по его просьбе, из-за угла вывернула «Ауди».

Если бы Ефим остановил машину перед подъездом, не развернувшись, то, несомненно, был бы убит сразу. Двадцать метров даже для левой руки хорошего стрелка — приемлемая дистанция выстрела. Но Ефим развернул машину и мало того, еще отъехал назад, метров на пятнадцать, в маленький «отстойничек»-парковку. Тем самым не только увеличив расстояние между собой и Белановым, но и прикрывшись своим большим автомобилем. Более того, подъехавшие за ним машины тоже стояли на линии выстрела.

Андрей чертыхнулся, но руку с пистолета не убрал. И тихонько начал продвигаться вперед.

Из машин вылезли приехавшие, к ним подошли жильцы дома, обрадованные тем, что их теперь знаменитого соседа наконец-то отпустили на волю.

Беланов медленно подходил к оживленно беседовавшей группе людей.

И тут он увидел инвалида, дергавшего за рукав занятого разговором Ефима.

Инвалид смотрел прямо на приближавшегося Беланова, его рот был злобно искривлен, а ненавидящие глаза буквально сверлили Андрея. Конечно, это он разговаривал с Белановым по телефону.

Надо было бежать отсюда, но Андрей упрямо шел вперед, теперь даже прибавив ходу.

Ефим наконец обернулся и увидел его. Глаза Береславского расширились от испуга.

Вот он, момент истины!

И вдруг инвалид — эта лагерная пыль, огрызок, осколок человека — выскочил вперед и заковылял прямо на Беланова. В его руке, как из воздуха, появился нож.

С двадцати метров, разделявших Андрея и Береславского, можно было пытаться стрелять в директора, хотя он и был наполовину прикрыт машиной. Мысль зацепить кого-нибудь постороннего не сильно пугала Беланова: для него весь мир теперь был посторонним.

Но он испугался приближавшегося инвалида! Красная волна ненависти и страха залила глаза, заставила выхватить оружие и трижды выстрелить в эту гадину! С левой стрелять неудобно, «Глок» прыгал в руке, но он своими глазами видел, как пуля пробила колено нападавшего. Именно нападавшего! Инвалид шел, чтобы убить! Пуля толкнула его, вырвала клок брючины, но он так же быстро ковылял к Беланову. За его спиной закричала раненная пулей Беланова женщина.

Деморализованный Беланов наконец сообразил, что пуля попала в протез. Всхлипнув, Андрей прицелился инвалиду в грудь. Тот был уже в десяти шагах и продолжал приближаться своей прыгающей походкой.

Андрею никогда не было так страшно. Он трижды выстрелил и бросился к машине. Он даже не бросил оружие, как планировал раньше: не мог поверить, что этот безумный инвалид уже мертв.

Беланов прыгнул в машину, завел двигатель и рывком выскочил на дорогу.

Атаман заметил серый «Москвич» сразу.

Но он не был с Ефимом в одной машине.

— Посигнальте им! — крикнул Атаман водителю — отцу Лены. Тот, ничего не понимая, недоуменно смотрел на Атамана.

— Туда нельзя! Там засада! — кричал Атаман. Но «Ауди» уже скрылась за углом дома, и «Жигули» тестя последовали за машиной Береславского.

Атаман крутил головой, пытаясь обнаружить стрелка.

Вот он!

Водитель серого «Москвича» стоял у того же дерева, из-под которого вел наблюдение за их квартирой прошлый киллер, так ловко «повязанный» маленьким ментом. Только Атаман смотрел тогда из-за занавески, сверху.

Все повторялось по кругу.

Не успела машина остановиться, как Атаман бросился к Ефиму. Проклятый протез мешал передвигаться быстро. Но даже когда инвалид потянул Ефима за рукав, тот не оглянулся. Шум толпы из двенадцати человек перекрывал его слова.

Надо было просто заорать, но Атаман упустил время. Он оглянулся.

Стрелок был уже недалеко, правда, без оружия в руках, однако это никак не могло обмануть Атамана. Сейчас достанет.

В этот момент наконец оглянулся и Береславский. Атаман увидел страх в глазах своего наставника. Неожиданно ему стало весело. Вот и хорошо, вот и славно! Сейчас он, Атаман, спасет Береславского. Он уже спас Лену, но та — женщина, и она даже испугаться не успела. А теперь Атаман спасет своего испуганного вожатого.

Потому что ему, Атаману, теперь уже ничего не страшно.

Он выхватил из кармана нож, заменивший использованную ранее отвертку, и пошел в атаку.

Дальше загрохотали выстрелы: Беланов не счел нужным использовать глушитель, рассчитывая еще и испугать людей. Атаман упал, а киллер бросился бежать и скрылся за углом дома.

Ефим вышел из ступора. Он мотнул головой, сгоняя последнее оцепенение. За его спиной страшно кричала женщина. Он повернулся и, осмотрев рану, легонько стукнул ее по щеке. Женщина вышла из истерики. Рана была неглубокая — оцарапало правое ухо.

Больше пострадавших не было.

Ошеломленный Сашка подбежал к Береславскому.

— Что это было?

— Пришельцы, — зловеще усмехнулся Ефим. — Сейчас мы их будем убивать.

Он бросился к машине, прыгнул за руль. «Ауди» рванула с места, но, объезжая лежащего на асфальте Атамана, Ефим успел крикнуть в открытое окно:

— Про меня — молчите!

Серого «Москвича» Ефим достал практически сразу: тот вынужден был простоять за «хвостом» машин у светофора. Кроме того, Беланову пришлось бежать к автомобилю, а Ефим около него находился.

Береславский, убедившись, что перед ним киллер, пристроился ему в хвост. Сначала был соблазн ударить его сзади, но, поразмыслив, Береславский понял, что киллер просто выскочит из машины, а на свои силы в беге Ефим особо не рассчитывал.

И еще одно, может быть, основное соображение не давало ему устроить потасовку в городе. Ефиму очень хотелось убить этого человека. А безнаказанно это можно сделать только в безлюдном месте.

Аналогичные мысли кружились в голове Беланова. Оттащить бы этого фраера подальше и кончить!

Связанные одной нитью, две машины плавно следовали к выезду из города. Не вызвав подозрений, проехали пост на кольцевой дороге и двинулись по ней в сторону Горьковского шоссе.

Беланов подготовил фраеру сюрприз: на скромном «Москвиче» стоял ухоженный двухлитровый мотор «Рено», и в умелых руках этот аппарат развивал скорость в 190 километров в час.

Андрей, понятно, не в лучшей форме. Но, уж наверное, «сделает» этого директора. Беланов видел, как тот испугался и замер. Если б не инвалид — Беланов выругался, — директор был бы уже покойником.

Андрей вспомнил инвалида и снова поежился. Не так-то часто он в своей жизни пугался. Но в этот раз ему было страшно.

Он бросил взгляд в зеркальце. «Ауди» лысого мстителя не отставала. Все идет хоть и не по плану, но неплохо.

Если этот придурок сможет продержаться за Белановым до безлюдных мест, все выйдет не так уж скверно.

Ефим понял замысел врага и полностью с ним солидаризовался. Во внутреннем кармане его куртки был точно такой же «Глок», как и тот, из которого его только что пытались убить. И убили Атамана.

Береславский не сомневался, что Атаман мертв. Гнев, жалость, стыд за свой испуг давили его. Почему-то вспомнился избитый им в детстве в чужом дворе мальчишка-звереныш. Не доживают звереныши до старости.

Атамана не воскресишь, обратно ничего не прокрутишь. Но сейчас Ефим явственно и впервые в своей жизни хотел убивать.

«Москвич» свернул на Горьковское шоссе. Начинало смеркаться, и Ефим боялся его потерять.

Неожиданно Береславского остановил милиционер. Ефим чертыхнулся, но устраивать гонки с милицией с «Глоком» за пазухой не решился. По возможности сохраняя спокойствие, он предъявил старшему лейтенанту документы.

— Куда путь держите? — поинтересовался офицер.

— К маме, — ответил Ефим. Надо будет на всякий случай потом ее предупредить. Какое-никакое, а алиби.

Офицер козырнул и пожелал счастливого пути.

Ефим отъехал. Метров через сто увидел, как впереди серой тенью выехал с обочины на шоссе «Москвич».

Значит, ждал. Очень хорошо. Ефим и не сомневался, что тот будет его ждать.

Береславский без особых опасений приблизился к машине киллера. Не будет тот стрелять через собственное заднее стекло. Но на всякий случай довел скорость до сотни. Чтоб не было соблазна.

Беланов и не думал устраивать перестрелку на шоссе. У него были другие планы.