Андрей Бадин - Для крутых закон не писан

Давыдов остановился на полпути, исподлобья взглянул на Толмачева, потом на Бугрова и кивнул:

— Хорошо, позови его.

Алексей ушел, а Давыдов и Бугров остались одни.

— Что думаешь делать? — спросил полковник.

— Покажу генералу диск, выскажу свои претензии, а потом дам пистолет — пусть застрелится, — хихикнул Николай.

— А если это липа, компьютерная графика и твои подозрения беспочвенны? Надо провести технические исследования диска, может, Тарасов сознательно подставляет генерала?

— А как насчет гибели моей жены и родителей, ведь кто-то же меня предал?

— Сейчас выясним, — буркнул полковник.

Входная дверь резко открылась, и на пороге появился крепкий, подтянутый, как всегда одетый с иголочки генерал Нефедов. На нем был светлый костюм, кремовые ботинки, белая рубаха и яркий щегольской галстук. За ним в зал вошли его адъютант Протасов и Алексей Толмачев. Давыдов и Бугров вытянулись по стойке смирно, а потом поздоровались с руководителем за руку.

— Спасибо, Леша, — обратился к Толмачеву Давыдов, — подожди, пожалуйста, на улице.

— Дмитрий Сергеевич, полковник Воробьев просил напомнить, что уже около половины одиннадцатого, а в два часа дня у его группы плановая тренировка на местности.

— Пусть ждет, — сказал как отрезал полковник, а Толмачев отдал честь, вышел и закрыл за собой дверь.

— Ну, что тут у вас? — надменно произнес Нефедов и осмотрел капитана и полковника с ног до головы.

— Вот что, — ответил за шефа Бугров и указал на ноутбук на столе. Он включил его, нашел то место, где Тарасов передает Нефедову деньги, и повернул монитор к генералу. Сам отошел и стал внимательно наблюдать за реакцией начальника.

Тот некоторое время смотрел, а вместе с ним на экран глядел и его адъютант Протасов. Потом Нефедов дрожащей рукой вынул из нагрудного кармана пиджака клетчатый носовой платок и протер им вспотевший лоб.

— Это подстава, — подавленно проговорил он, когда досмотрел запись до конца. — Такого эпизода в моей биографии не было.

— Ах, не было, — взвился Николай, — может, и мою жену не убивали, и мои родители живы? Вон они, в той комнате лежат, — он указал на дверь в помещение, откуда в зал для поминания вывозят гробы с телами, чтобы родственники могли их забирать на кладбище.

— Спокойней, капитан, — грозно произнес Давыдов и взглянул на Бугрова. — Пока не проведена экспертиза диска, пока не доказано, что он подлинный, никаких обвинений в адрес товарища генерала быть не должно.

— Согласен, — кивнул Николай, выключил ноутбук, закрыл крышку, взял его под мышку и двинулся к двери. — Я думаю, Тихомиров заинтересуется этой записью и проведет все необходимые экспертизы.

Не успел капитан пройти и половины пути, как Нефедов кивнул своему адъютанту Протасову. Тот ловким движением выхватил из подмышечной кобуры пистолет, передернул затвор и направил на Николая.

— Стоять! Руки! — рявкнул он, стремительно подошел к замешкавшемуся Бугрову, выдернул у него из кармана «макаров» и забрал компьютер. — К стене! — приказал он и оттолкнул Бугрова от двери.

— Так, значит, то, что записано на диске, правда, — усмехнулся капитан.

Протасов направил пистолет на Давыдова, и тот поднял руки. Вдруг входная дверь за спиной адъютанта отворилась, и в зал быстро вошел генерал Тихомиров собственной персоной. Протасов резко обернулся, направил пистолет на вошедшего, но, увидев перед собой генеральские погоны, перевел вопросительный взгляд на Нефедова. Мол, стрелять или не стрелять?

— Стреляй! — выкрикнул Нефедов. Протасов прицелился в генерала и хотел нажать на курок, но не успел. Послышался выстрел, адъютант обмяк и начал медленно заваливаться на пол. Он выронил ноутбук и распластался у ног Тихомирова, а тот направил дымящийся ствол на Нефедова и приказал:

— Руки вверх и без глупостей!

Тихомиров сделал несколько шагов в центр зала, а за ним в помещение вошел адъютант Карцев. Он вынул из кобуры пистолет, передернул затвор, присел над Протасовым и пощупал пульс на сонной артерии.

— Мертв, — констатировал он. Взял ноутбук, встал и хотел пройти к столу, но вдруг в гулком, обложенном кафелем поминальном зале прогремели еще два выстрела. Карцев вместе с Тихомировым согнулись в три погибели и стали падать, а полковник Давыдов отошел от стены, направил ствол на корчащегося Тихомирова и выстрелил в третий раз. Генерал рухнул на пол и умер.

Николай от удивления открыл рот, но увидел направленный себе в грудь ствол пистолета и стремительно отпрыгнул в сторону. А в зале прогремел еще один выстрел. Пуля просвистела возле плеча Бугрова, угодила в стену и выбила из нее кафельные брызги. Николай бросился к Нефедову, схватил его за шею, повернул к себе спиной и спрятался за ним, как за щитом. Давыдов направил пистолет на Бугрова, прицелился, но выстрелить не посмел — боялся угодить в босса.

— Значит, Тарасов перед смертью мне не соврал! — выкрикнул Бугров. — Он заложил вас, полковник, но про генерала умолчал. А вы, оказывается, оба предатели, а преданный вам, как пес, Протасов этого не знал. Он думал, что один Нефедов.

— Я не предатель, я только выполняю приказы руководства, — начал оправдываться Давыдов. — А ты, Коля, устроил бойню на Рублевке, убил Тарасова, пристрелил Тихомирова и его адъютанта и сейчас угрожаешь Нефедову.

— Ах так, — выкрикнул Николай, — продолжаете меня подставлять, хотите списать жизни убитых на меня? Не выйдет! — Бугров поволок Нефедова к выходу, а Давыдов двинулся за ним, целился ему в голову, не давая высунуться. Николай полез Нефедову за пазуху и хотел вынуть из его подмышечной кобуры пистолет, но тот стал ожесточенно сопротивляться. Тогда Бугров отпустил его и изо всех сил толкнул прямо на Давыдова. Небольшой крепенький Нефедов пронесся по залу и врезался в полковника, сшиб его с ног, и они вместе отлетели к стене, а потом рухнули на пол.

Бугров прыгнул рыбкой, пролетел два метра, упал на живот возле трупа Карцева, схватил его пистолет, перевернулся на бок и прицелился в поднимающегося Давыдова. Тот оттолкнул от себя генерала и незамедлительно пальнул в Николая. Но одновременно с полковником выстрелил и капитан. Бугров лежал на боку, а Давыдов стоял и был лучшей мишенью, чем он. Поэтому первая же пуля Бугрова угодила Дмитрию Сергеевичу в грудь, вторая — в горло, а третья — в лоб.

Давыдов вздрогнул, выронил оружие, завалился на стену, по ней сполз на пол и умер. Бугров перевел пистолет на Нефедова и хотел выстрелить, но входная дверь стремительно отворилась, и на пороге появились Толмачев и полковник Воробьев.

Они ближе всех находились к поминальному залу морга, первыми услышали выстрелы, достали пистолеты и кинулись в помещение. Пока добежали по длинному коридору, перестрелка уже закончилась.

Они осмотрелись, направили оружие на Бугрова и Нефедова и, не понимая, в чем дело, замерли в нелепых позах. Николай целился в вошедших, а те в него.

— Что у вас тут произошло? — рявкнул Воробьев.

— Он убил всех, — выпалил Нефедов и указал на Бугрова.

Толмачев и Воробьев прицелились в Николая и приказали ему опустить оружие, но тот отказался это сделать.

— Нефедов — предатель! — выкрикнул Николай, а тот выхватил из подмышечной кобуры пистолет, передернул затвор и выстрелил в него.

Пуля пробила Николаю трапециевидную мышцу плеча, прошла навылет и угодила в кафель стены. Бугров прицелился в генерала, незамедлительно выстрелил в ответ, но не попал. Нефедов пальнул второй раз, а потом и третий, но эти пули ушли в молоко.

Генерал надеялся, что Воробьев и Толмачев откроют огонь по Бугрову, но те медлили и в перестрелку не вступали. Тогда Нефедов бросился к двери, на бегу стрельнул в живот Толмачеву, а потом в грудь полковнику Воробьеву. Николай прицелился в бегущего генерала, но опасался попасть в находящихся рядом сослуживцев, поэтому огонь не открывал и дал предателю выбежать в коридор.

— Далеко не уйдешь, — процедил сквозь зубы капитан и встал с пола.

Предатель добежал до двери, открыл ее, вылетел на улицу и стремглав понесся к своей машине. А Бугров снял с плеча лежащего на полу Воробьева укороченный автомат Калашникова, ударом ноги распахнул дверь, пробежал темным коридором, выскочил во двор, остановился, прицелился в спину улепетывающего руководителя и дал очередь. Пули пробили затылок контрразведчика, шею, позвоночник, легкие и сердце. Нефедов упал на асфальт, кувыркнулся через голову и распластался мертвым.

— Готов! — Николай опустил автомат, поморщился от боли в плече и посмотрел на подбегающих со всех сторон спецназовцев. Они окружили тело убитого генерала, подошли к Николаю, забрали у него оружие, прошли в зал для поминаний и обнаружили там убитых и раненых.

Через пару минут все успокоились, и пришедший в себя полковник Воробьев объяснил бойцам, что произошло. Его самого от нефедовской пули спас бронежилет, а вот Алексею Толмачеву не повезло — пуля пробила ему желудок. Алексея уложили на каталку, отправили в операционную, извлекли пулю, наложили швы, и он остался жив. А генерал Тихомиров, его адъютант Карцев, адъютант Протасов, полковник Давыдов и сам генерал Нефедов были убиты.