Данил Корецкий - Акция прикрытия

На другом конце линии наступила тишина. С нулей начинаются номера секретных документов, а они концентрируются преимущественно в шифровальном отделе и разведывательных резидентурах. Недотепа-турист или неудачливый бизнесмен не мог ничего знать о подобных вещах. А с теми, кто знает, лучше не конфликтовать.

— Подождите, пожалуйста, несколько минут. — Теперь тон был предупредительный и любезный. Разминку Верлинов выиграл.

— Слушаю вас, — раздался в трубке через некоторое время другой голос. Он принадлежал мужчине постарше, готовому к серьезному разговору.

— Я прибыл издалека и нуждаюсь в совете, — повторил Верлинов. И добавил: — Я знаю, что опоздал на год.

— Да, на год и один месяц.

Они прекрасно понимали друг друга.

Закончив разговор, Верлинов бесшумно подошел к двери и резко распахнул ее. За дверью никого не было. Экономка раздраженно подметала на кухне. Ничто не предвещало опасности. И Все же он испытывал некоторое беспокойство.

Фирс Антонионис некогда не забывал, что он не только Мидия, но и Спрут. Он был осторожным человеком и избегал резких конфликтов и явных противостояний. Но сейчас обстоятельства поставили его перед выбором. Влакос разыскивает человека, а Иорданидис его укрывает. Значит, остаться «хорошим» для обеих сторон никак не удастся, надо определиться с учетом своих интересов… У контрразведки возможностей побольше, хотя и полиция может довольно чувствительно прищемить хвост. Но в данном случае, судя по всему, правда на стороне. Влакоса. Его дело искать, он и ищет. Андреас тоже должен искать, но он прячет. Мудрость жизни состоит в том, чтобы поддерживать сильного, а если он еще и прав… Нервно метавшийся по палубе своей шхуны двойной агент принял решение. Трубку радиотелефона взял уже не Мидия, а Спрут.

Но сразу отыскать Влакоса он не смог. Личный сотовый телефон, который контрразведчик постоянно носил при себе, не отвечал. В конспиративном офисе тоже не брали трубку. Оперативный дежурный Управления контрразведки, которому разрешалось звонить лишь в самом крайнем случае и которому Фирс не звонил еще ни разу, ответил коротко:

— Он на задании. Оставьте свой номер.

Фирс заколебался. Информация, случается, утекает из самых секретных учреждений, а когда рискуешь собственной шкурой, приходится учитывать и ничтожно малую вероятность.

— Передайте, что звонил Спрут.

На самом деле Грегорис Влакос уже возвращался с задания, но умышленно не выходил на связь, потому что операция с треском провалилась. Какой-то человек подорвался прямо на глазах возглавляемой им группы, пока они осматривали тело и обстановку, русский шпион и его пособник куда-то исчезли, на месте происшествия остались два раненых полицейских и четверо истекающих кровью неизвестных, один из которых оказался мертвым. Непосредственно руководивший задержанием инспектор Иорданидис передал в участок, что преследует скрывшегося русского, но тот полицейский, который был в сознании, сказал, что они ушли вместе.

Вот тебе и тщательно отобранный напарник! Его просветили со всех сторон: сельский парень, без семьи, без полезных связей, почти без друзей. Неудачливый служака, который должен ухватиться за возможность поправить пошатнувшуюся карьеру. Никогда не выезжавший за границу и близко не подходивший к иностранным посольствам. И все же в самый ответственный момент парень перекинулся на сторону врага! Значит, при подборе допущена ошибка…

Стальной корпус вертолета гудел и вибрировал, когда Грегорис откинулся, коснувшись головой обшивки, у него задребезжали зубы и он поспешно принял прежнее положение.

Что ж, ошибки следует исправлять. Если исчезает человек, у которого нет родственников и друзей, то его никто не разыскивает.

Пилот протянул контрразведчику наушники.

— Министр в ярости. — Голос начальника отдела с трудом воспринимался на фоне шума и грохота. — МИД уже подготовил ноту протеста России, журналистам сделаны прозрачные намеки, и вдруг все повисает в воздухе!

— Двое моих людей остались на острове и продолжают работу.

— Вы меня не поняли, Влакос. Речь не идет о работе. Вы должны дать конкретный результат, которого требуют политические интересы страны. Где этот результат?

— Результат будет, — ответил Влакос, потому что иного от него не ждали.

Тем временем озабоченный Скандалидис встречался с американским послом.

— Нас волнует вопрос о подъеме диверсионной подлодки русских, — с напором говорил он. — Необходимы материальные улики, а они уходят из рук. Будет ли оказана помощь в соответствии с договоренностями?

— О, конечно! — широко улыбаясь, отвечал посол. — У нас очень хорошие специалисты, и, насколько я знаю, они уже приступили к делу. Не волнуйтесь, эта задача не представляет для них никакой сложности!

Передвигаться с грузом на двухсотметровой глубине не так-то просто. Виндоуз и Джонсон тащили метровый поплавок, уравновешенный чугунной болванкой до нулевой плавучести, Гарднер и Томпсон несли катушку с тросом. Вес предметов практически не ощущался, но их громоздкость сковывала движения, к тому же приходилось протаскивать их сквозь вязкую водяную толщу, что требовало дополнительных затрат сил. Добравшись до СПЛ, пловцы некоторое время отдыхали, потом Томпсон отыскал на носу буксировочное кольцо и защелкнул на нём карабин катушки. Второй карабин имелся на конце троса, и Джонсон пристегнул его к поплавку. Виндоуз рывком освободил крепление балласта, поплавок рванулся вверх, разматывая трос. Завертелась катушка.

Через несколько минут, ракетой пробив поверхность моря, яркая оранжевая сигара выскочит из воды и, подняв фонтан брызг, плюхнется обратно. Мигающая лампочка и радиомаяк не дадут бую потеряться даже в кромешной тьме. Надводному кораблю останется лишь зацепить трос и лебедкой вытащить «малютку» на свет божий, завершив один из ключевых этапов операции «Посейдон».

А четверка американских пловцов уже выполнила свою работу. Вместе со шлюзованием, выходом из лодки и дорогой до СПЛ она заняла чуть больше получаса. Возвращаться предстояло налегке, и они рассчитывали, что через двадцать минут будут на месте. Но в условиях непредсказуемого риска никогда нельзя загадывать наперед.

Наблюдавшие подъем поплавка Еремеев и его товарищи испытывали пьянящую радость. Сама судьба открыла им дорогу наверх, протянув аварийный трос! Запрокинув головы, американцы провожали рвущийся сквозь водную толщу поплавок. Сейчас они уйдут — и путь свободен.

Но вдруг в желтые лучи перекрещивающихся прожекторов медленно вплыла темная масса, угрожающе планирующая на лодку-«малютку». Словно гротескная человеческая фигура: безголовое бочкообразное туловище, короткие ноги, скрюченные руки… Американцы шарахнулись в стороны, лучи беспорядочно заметались, и фигура исчезла в непроглядной черноте.

Когда трос пошел вниз, Джузеппе вдруг замолчал, резко оборвав поток ругательств. Не только потому, что ничего не мог поделать: в его неповоротливом сознании вдруг состыковались слова Марио и то, что он видел своими глазами. Военные наверху и водолазы на дне занимаются этой проклятой лодкой. Значит, правительство очень хочет достать ее! А «Фирма» пытается помешать, причем делает это, как всегда, чужими руками. Его, Джузеппе, руками!

Внезапно у Циклопа словно открылись глаза. Польстившись на пятьдесят тысяч, он оказался песчинкой между двумя жерновами. Уж лучше бы он согласился на предложение «Синдиката»! Принять в нейтральных водах контейнер с героином, отбуксировать на скутере через границу, минуя катера береговой охраны, — что может быть проще? И пятьдесят тысяч были бы у него уже давно… Но он не хотел рисковать свободой, потому что больше всего на свете боялся сгнить в тюремной камере.

И вот сейчас он стоит прямо на пороге тюрьмы! Марио прав — за взрыв лодки светит тридцать лет. А если его мина убьет водолазов, то их друзья станут мстить, спецслужбы не любят, когда гибнут их люди! Они раскопают про него все и сдадут «Синдикату», тогда ужасная смерть настигнет его прямо за решеткой… Единственный выход — снять мину, чтобы она не причинила вреда ни лодке, ни людям. Тогда удастся выкрутиться. Специальные водолазы не пойдут в свидетели, и он отделается штрафом за глубоководное погружение без разрешения властей.

Только успел Циклоп принять решение, как увидел за кварцевым стеклом мутный желтый свет, который тут же пропал. В следующее мгновение он коснулся грунта. На этот раз «посадка» была не такой мягкой, он с трудом удержался на ногах. Не отвлекаясь ни на что, двинулся к «малютке». Вот и ее борт, вот торчащий цилиндр адской машины. Манипуляторы срывались с гладкой поверхности: магнит и давление намертво приклеили механизм к корпусу лодки. Джузеппе раз за разом повторял попытки, но все они заканчивались безуспешно. Он не следил за временем и не знал, сколько из отпущенных на безопасность тридцати минут уже истекли. Если бы он схватил бомбу своими могучими лапами, то оторвал ее даже вместе с куском обшивки. Но стальной Двупалый манипулятор не позволял справиться с задачей.