Владимир Колычев - На кону – жизнь

Как и ожидалось, Толстопят немедленно взялся за гуж. Поднял на ноги весь свой отдел, подключил спецназ.

И за Кириллом выслали машину с людьми. Для начала нужно было нейтрализовать людей Ярослава. Но они еще до приезда оперативников сами наведались к Кириллу. Ему было до жути хреново. Но встречу ночным гостям он организовал достойную. Оба попробовали на вкус и запах пол под ногами.

Задержанных отвезли в отдел. А Кирилл, несмотря ни на что, вместе со своими коллегами отправился на очередное задержание.

Это был небольшой дачный поселок в нескольких километрах от Троицка. Жека со своими головорезами ждал Ярослава в недостроенном доме. Ждал одних, а дождался других.

При задержании преступники оказали сопротивление. Лично Жека ранил одного собровца. Разумеется, на исповеди перед спецназовскими ботинками он глубоко раскаялся. И вместе с покаянными речами полковник Толстопят узнал всю правду о делах шурыгинской кодлы.

Жека рассказал про то, как с подачи Никиты Зверьева и его подруги Виолетты Ландышевой убил Друнова, затем Толика Полотнова и его дружка Дольцева, как устроил травлю на Кирилла Астафьева и Дмитрия Якушева. Допрос проводил следователь. Он тщательно запротоколировал показания.

Никита был в панике. Зато Виолетта была само спокойствие. И еще его успокаивала.

– Да не волнуйся ты, все будет в порядке…

Она подала ему стакан волы. Никита залпом осушил его. Но истерика не прекращалась.

– Да как тут не волноваться? Какой может быть порядок? Астафьев на свободе…

– Ну и что? Думаешь, он сунется к своим?

– Запросто!.. Виолетта, понимаешь, это крах! Там в лесу столько трупов, столько причастных к делу людей…

– Никита, давай без истерик! Вы сами заварили эту кашу…

– Мы заварили. Я, Рома и Феликс… А расхлебывать мне, да?

– Никита, ты забываешь, что я всегда с тобой… И хотя ты до сих пор так и не сделал мне предложения…

– Виолетта! Ты должна что-нибудь придумать!

Никита хватался за нее как за соломинку. И не знал, что сейчас она для него больше гиря на шее, чем спасательный круг.

Устала Виолетта от этих маразматических игр. Да, она сама придумывала их, сама устраивала, организовывала. Но ведь она была не в восторге от этого сумасшествия. И ей вовсе не хотелось загонять Астафьева и Якушева в капкан. Просто так было нужно… Но с нее хватит. Она умывает руки.

– Я уже придумала… Между прочим, я знала, чем закончится ваша охота…

– Как ты это могла знать?

– Ты велел взбеленить под Феликсом коня?

– Я.

– А с глазами у тебя что было? Почему ты не мог стрелять?..

– Или Феликс, или Рома напакостил…

– Правильно. А Роме тоже напакостили. Может быть, Феликс… Вы совсем свихнулись на этих играх… Но я-то не чокнутая. Я знала, что рано или поздно вы прогорите. Так оно и случилось. Не знаю, рано это или поздно… Но ты не переживай, Никита. У меня есть план… Для начала мы подключим прессу. Это будет твое обращение к народу!..

– Ого!

– Да, Никита, да… Ты очень богатый человек, ты вращаешься в высоких сферах. А некто из еще более высоких сфер стремится замарать твое честное имя. Ты не участвовал ни в каких играх, все это наговоры, не имеющие ничего общего с действительностью… Вот смотри!

Виолетта протянула ему папку с бумагами.

– Что это?

– Статья для газеты. И не одна… Как раз то, о чем я тебе только что говорила…

Никита схватил верхний лист бумаги, прочитал.

– Неплохо, – кивнул он.

– Читай дальше.

– Некогда!

– Ты куда-то спешишь?

– Ну, конечно, в любой момент сюда могут нагрянуть менты…

– Тогда надо ехать. Паспорта готовы, билеты заказаны…

– Виолетта, ты прелесть!

– Я знаю. Только одного не знаю, почему ты до сих пор не женился на мне?

– Виолетта, мы распишемся сразу, как только окажемся за границей.

– Врешь ты… Ну да ладно, тебе врать можно. Мы с тобой свои люди. Или нет?

– Ну, конечно же, да!

Никита закрыл папку.

– Погоди! А расписаться?

– Где расписаться?

– Под каждой статьей.

– Зачем?

– Никита, ты меня удивляешь. Мы с тобой будем за границей. И кто здесь без твоей подписи поверит, что эти статьи заверены тобой?..

– Да-да, я как-то не подумал…

Никита, не глядя, подмахнул все бумаги. Виолетта забрала папку.

Из дома они выехали без происшествий.

– Никита, не надо нервничать. Даже если Астафьев рассказал про тебя, нас так быстро не арестуют. Если за нами придут, то не раньше чем завтра… До регистрации еще целых четыре часа. Надо бы заехать к нотариусу.

– К кому? – не понял Никита.

– К нотариусу, который заверит твою подпись… Ты же должен понимать, что эти статьи очень много значат для нас. Так что нотариус не помешает…

– Да это без проблем, – кивнул Никита.

И недавние события, и сама Виолетта основательно заморочили ему голову. Можно было вешать ему на уши любую лапшу. Лишь бы голос звучал убедительно. К тому же Никита привык доверять ей во всем… А зря…

Нотариус был своим человеком. И без лишних вопросов заверил все бумаги. За что получил денежное вознаграждение в размере тысячи долларов. Но что это по сравнению с теми ста тысячами, которые Виолетта заплатила ему на днях…

Ей давно было пора начать свою игру. И она ее начала. Вернее, уже почти закончила. Вместе с бесполезными статьями для прессы Никита подписал и дал на заверение завещание, согласно которому половина его состояния переходила Виолетте. Все остальное родным и близким. Не потому, что Виолетта такая добрая, а чтобы придать завещанию видимость подлинного…

Завещание она оставила у нотариуса. Согласно еще одной бумаге, бездумно подписанной Никитой, Самуил Елисеевич становился исполнителем его завещания.

В аэропорту во время регистрации к ним подошли мужчины в штатском. Виолетта сразу поняла, что это менты. Ей стало немного не по себе, но волнения своего она не выказала. Зато Никиту чуть не хватил удар… Вернее, он его хватил, но уже когда его в наручниках выводили из здания аэропорта.

Он захрипел, схватился за сердце, стал падать. Он умер от сердечного приступа по пути в больницу… Виолетта негодовала, громко ругала ментов за то, что они убили человека. В душе она усмехалась. Отравленный ею Никита умер в самый нужный момент. И теперь вся вина за его гибель лежит на ментах. Надо же, довели человека до сердечного приступа…

Когда-то Дима вырвал Кирилла из тюрьмы. Кирилл отплатил ему той же монетой. Теперь Дима на свободе. Управление собственной безопасности получило убедительные доказательства его невиновности. Вместо него сидят истинные преступники.

Кирилл встречал Диму у ворот изолятора в гордом одиночестве. Они подали друг другу руки, обнялись. Все как положено в таких случаях. Сели в машину. Для Кирилла это было не просто. Нога еще не зажила. Он не хромал, но испытывал сильные болевые ощущения. Да и с плечом проблемы. Зато с головой все в порядке. И в прямом, и в переносном смысле.

– А Ольга не знает, что меня отпускают? – разочарованно спросил Дима.

– Знает. Я ей звонил…

– Почему ж ее нет?

– Видишь ли, далеко Италия, слишком далеко…

– Какая Италия? Она что, в Италии?

– Совершенно верно. И мы с тобой скоро туда отправимся. Уже путевки на руках, паспорта завтра будут…

– А служба?

– Какая служба? Ты уволен, я уволен…

Это была истинная правда. Высокое начальство поспешило откреститься от опальных майоров, был подписан приказ об их увольнении.

– Так можно восстановиться!

– А ты этого хочешь?.. Тебе нравится баланду хлебать?

– Не очень…

– Мы защищаем закон, а закон не хочет защищать нас, вот как это называется… Честно тебе скажу, если бы Шурыгин, Подколзин и Зверьев были живы, нам бы с тобой не поздоровилось. Снова бы всех собак на нас навешали…

– Да уж, сомнений на этот счет мало…

– Этих убрали. Появятся другие. Мы с ними свяжемся или они с нами, не важно, но снова будет драчка. Возможно, в следующий раз мы оба окажемся на нарах. А может, и в морге… Нет, Дима, я в эти игры играть не хочу. С нашими законами широко не развернешься, и виноватым оказаться, как два пальца…

– Это верно. А за решеткой, скажу тебе, не сахар… Но мы же с тобой сыскари, Кирилл. Что нам на гражданке делать?

– Как что, сыском будем заниматься. А если точнее, частным сыском… Тут одно помещение освободилось. Тот самый подвал, в котором Толик Полотнов свое агентство держал, помнишь. Так вот я решил взять его в аренду. Наймем людей, сделаем ремонт – и за работу… Что ты на меня смотришь? Не нравится идея?

– Да в принципе можно… А кто за начальника?

– Это очень важный вопрос?

– Ну, не то чтобы очень…

– Но решить его нужно. Хочешь, Толстопята к себе возьмем? Будет нами командовать…

– А он согласится?

– Нет.

– Тогда о чем разговор?

– Об Италии, Дима, разговор. Нас с тобой там Ольга и Татьяна ждут. Отдохнем, развеемся, а когда вернемся, будем решать, кому из нас начальником быть. А может, решим, что лучше погоны надеть, как ты думаешь?