Джозеф Гарбер - Бег по вертикали

Он сунул украденную купюру в разменный аппарат. В окошке выдачи звякнули четыре монеты по двадцать пять центов. Дейв запихнул две из них в кофейный автомат. В раздаточное устройство шлепнулся картонный стаканчик. Автомат рыгнул и выплюнул в стаканчик коричневую жидкость, над которой поднимался пар. Дейв взял стаканчик.

Чертовщина! Да тут же кипяток!

Дейв глотнул кофе. Тот был обжигающим, чересчур горячим, и…

«Ох, ну и дрянь! Боже мой, мы не пили такого паршивого кофе с армейских времен. Если бы я работал в этом месте, я бы подал жалобу в Агентство по защите окружающей среды!»

Дейв нерешительно сделал второй глоток. «Не-е, вкуснее он не станет, и ты его не хочешь».

Дейв прошел к стойке, на которой хранились специи и столовые приборы. Он подумал было, не добавить ли в кофе субстанцию подозрительного цвета, именуемую «Заменитель сливок», но решил не рисковать. Вместо этого он выбрал из утвари две чистые стальные вилки и столовый нож. Потом он быстро вернулся в коридор.

«Ну и где это? Обычно она располагается сразу за углом и…»

Дверь, выкрашенная желтовато-белой краской, была изрядно обшарпана. В ней были установлены два замка; один — стандартный, используемый во всех дверях «Сентерекса», а второй — мощный засов, открываемый обычным ключом. Рядом с дверью висела серая табличка с рельефной надписью: «Комната 4017. Телефонная комната».

Засов — это проблема. Дейв поджат губы, вспоминая давние уроки, и принялся орудовать вилками.

В каждом деле и в каждой организации найдется по меньшей мере один крупный администратор, который, сколь бы ни были хороши его подчиненные, всегда уверен: они недостаточно компетентны, но их можно подтянуть до нужного уровня. Без труда. В один момент. Для этого требуется лишь небольшой тренинг, небольшое стимулирование, небольшое воздействие правильно мотивирующей учебной программы.

Да, но какая из них — та самая? Ведь их так много!

Подобные администраторы в глубине души знают, что «та самая» программа действительно существует. Это волшебный эликсир, который, будучи найденным, превратит, словно при алхимической трансмутации, серых корпоративных трутней в непревзойденных эффективных работников. Эту одну-единственную несложную вещь, этот философский камень, вероятно, можно найти в какой-нибудь книге, или на видеокассете, или в компьютерной программе, или, скорее всего, она станет результатом трехдневного семинара, организованного какой-нибудь компанией со странным названием, размещенной (неизбежная деталь) в Северной Калифорнии.

Ну да неважно. Где бы это ни было и что бы это ни было, оно существует, и стоит лишь однажды отыскать его, оно окажет на персонал такое же воздействие, как на Билли Бэтсона слово «Шазам!»: раскат грома, удар неземной молнии — и он уже капитан Марвел![5]

На несчастье Дэвида Эллиота, в «Сентерексе» главным приверженцем данной догмы по совместительству являлся глава руководства, Бернард Леви. Энтузиазм Берни в отношении последнего писка моды в сфере эффектных управленческих теорий был неиссякаем. Берни воспринимал их — все вместе и каждую в отдельности — с религиозным пылом. Хуже того: в очередной раз возродившись в качестве верховного жреца той или иной теории корпоративной эффективности, он настаивал, чтобы вся его административная верхушка присоединилась к нему в качестве новообращенных.

За шесть лет своего пребывания на сорок пятом этаже Дейв подвергался наставлениям доброй дюжины мотивационных колдунов, управленческих мессий и поведенческих гуру. Ему приходилось сидеть на бесконечных семинарах выходного дня, организованных профессорами бизнес-школ, которые на время обрели популярность, нежиться вместе с коллегами в горячих ваннах в Эзаленском институте и потеть вместе с ними в саунах в Аспенском институте. Он бегал трусцой бок о бок со своим пыхтящим, красным от усилий боссом в «штурмовом учебном лагере» под названием «В поисках совершенства», а год спустя помогал спускать его с горы, когда во время устроенного «Внешними границами» «приключения по созданию команды» Берни растянул себе лодыжку. В другой раз Берни запер всех своих управленцев в комнате без окон в Аризонском университете, потребовав, чтобы они весь день молча набирали на компьютерных клавиатурах идеи «мозгового штурма». Еще был некий «Росомаший управленческий семинар», программа которого, насколько мог судить Дейв, сводилась к тому, чтобы рассесться в конференц-зале и рычать про свое страстное желание сожрать еще бьющиеся сердца конкурентов «Сентерекса».

Всего несколько месяцев назад Берни воспользовался услугами самозваного «организационного психолога». Этот тип, который, как и большинство любимых Берни знахарей, базировался в Калифорнии, явился в Нью-Йорк, дабы подвергнуть руководящую верхушку «Сентерекса» нескончаемому режиму тестов осознания и эллиптических сессий вопросов и ответов.

Дейву запомнилась только одна из этих сессий, на которой он узнал кое-что новое о себе — или, если на то пошло, обо всем.

Психолог заставил Дейва отвечать на ряд вопросов по принципу свободных ассоциаций.

— Ваш любимый цвет?

— Зеленый.

— Какого-нибудь конкретного оттенка?

— Изумрудно-зеленый.

«Зеленый, как бутылка».

— Ваша любимая машина?

— Та, которую я вожу? «Мерседес».

— Нет, та, которую вам хотелось бы водить.

— «Порше».

— Изумрудно-зеленый «порше»?

— Нет, пожалуй, желтый.

— Желтый — сексуальный цвет. Вам это известно?

— Нет, но я не удивлен.

— Если бы вам предстояло возродиться в облике животного, какое животное вы выбрали бы?

— Морскую выдру.

— Почему?

— Ну, они просто плавают вместе с приливом — и все.

— А в виде какого животного вы возродитесь, как вы полагаете?

Дейв не ответил.

— Ну же, мистер Эллиот. В виде какого животного вы перевоплотились бы в результате вашей судьбы — или, так сказать, вашей кармы?

Дейв покачал головой.

— Понятия не имею. Мне нравится бегать. Возможно, я воплотился бы в какого-нибудь оленя или что-то подобное.

— Ага, то есть в дичь, а не в охотника.

— Ну, можно сказать и так.

Но ответ, сложившийся в уме у Дейва — насчет кармы, которой он страшился, — не имел ничего общего с травоядными.

— Вам свойственно фантазировать?

— Да.

— О могуществе?

— Кто же об этом не фантазирует?

— О достижении?

— Конечно.

— Я не имею в виду материальное благосостояние.

— Я понимаю.

— И о каком же достижении вы фантазируете? Что является вашим венцом мечтаний?

Дейв, не задумываясь, выпалил:

— Марк Твен.

И покраснел.

Психолог был озадачен.

— Марк Твен? Не могли бы вы пояснить поподробнее?

Дейву сделалось не по себе. Он никогда ни с кем не делился своими мечтами насчет Марка Твена — даже с Хелен, которая все равно бы этого не оценила. На самом деле он даже себе в них почти не сознавался. Запинаясь, Дейв пробормотал:

— Достижение, о котором я мечтаю… ну… мне хотелось бы написать книгу… книгу про Марка Твена. На самом деле мне хотелось бы написать монографию об его жизни и творчестве. Вот об этом я мечтаю.

— Написать бестселлер?

— Нет, не обязательно. Но… было бы неплохо, если бы она получила успех, верно?

— Это очень интересно, мистер Эллиот. Большинство деловых людей вашего уровня фантазируют о спорте — они мечтают купить бейсбольную команду, стать чемпионом Ассоциации гольфа Америки, совершить кругосветное плавание и тому подобное. Но вы, мистер Эллиот, вы мечтаете совершенно о другом. Вы мечтаете войти в научную литературу. Это в высшей степени необычно.

Дейв давным-давно согласился с тем, что это и вправду в высшей степени необычно.

Давным-давно жил молодой человек, который мечтал стать юристом, но верх его мечтаний был иным. Стать юристом — это была лишь ступень по дороге к вершине. В конечном итоге он желал быть политиком. Сенат, губернаторский дворец, член кабинета, возможно, даже… Кто знает, как высоко он может взойти?

Ему нужна была докторская степень престижного юридического колледжа, предпочтительно полученная в Гарварде или в Колумбийском университете. И ему нужны были достаточно хорошие оценки, чтобы стать судьей в Верховном суде — или хотя бы в Апелляционном. Потом он несколько лет поработает в правительстве штата, заведет нужные связи, завяжет взаимоотношения с нужными людьми. После этого он будет готов баллотироваться на какую-нибудь должность. Сначала в Законодательном собрании штата. Потом повыше. Он просто создан для общественной жизни.