Андрей Гуляшки - История с собаками

Он нажал кнопку звонка и приказал милиционеру:

– Инженера Спиридона Хафезова!

На экране появилась полноватая фигура инженера в костюме спортивного покроя в мелкую черно-белую клеточку, в ярко-красном галстуке и с красным же платочком, выглядывавшим из нагрудного кармашка пиджака. Его лицо потемнело от незаслуженной обиды, в зеленовато-карих глазах читалась тревога, они походили на перепуганные мышиные мордочки.

– Входите, товарищ Хафезов. Садитесь! – любезно пригласил его майор Иванов, но не вставая с места и не подавая руки. – Устали?

– Ох, – приложил к сердцу руку Хафезов. – С вами-то мы разберемся, но вот как мне быть с вашим коллегой – товарищем Хафезовой – просто ума не приложу!

– Моя супруга не следователь, она работает на почте, – улыбнулся майор Иванов, – но и мне порой приходится чувствовать себя не совсем уютно, когда вечером она начинает расспрашивать, где я задержался и почему. Потому я вам сочувствую, но ничего не поделаешь. Вы все вместе решили отправиться в ресторан, или кто-то один, как говорится, был заводилой?

– Как мне кажется, товарищ Сапарев был инициатором.

– Вы уверены?

– Почти.

– С какого времени вы стали посещать этот ресторан?

– По-моему, с недавнего.

– Кто первый покинул отдел сегодня вечером?

– Кажется, я.

– А кто ушел последним?

– Обычно последним уходит товарищ Сапарев.

– И он запирает сейф?

– Он.

– А сегодня что-нибудь особенное находилось в сейфе?

– Как вам сказать…

– Говорите.

– Один документ…

– Что за документ? Откуда?

– Из одной братской страны, с которой мы кооперируемся в совместном выпуске спецсталей. Документ содержит химический состав стали и объяснения, касающиеся технологии ее производства. Двадцать страниц чертежей и текст!

– Данный документ мог бы заинтересовать иностранную разведку?

– Наверняка!

Хафезов неожиданно горбится, всем своим видом демонстрируя, что он встревожен.

– Что вас смущает, товарищ Хафезов?

– Знаете ли, товарищ следователь, я подписал обязательство нигде не говорить на эту тему.

– Со мной, в этом кабинете, можно говорить обо всем. Когда вы получили этот документ?

– Этот документ в отдел принес лично генеральный директор. Мы все трое расписались в получении данного документа под таким-то кодовым названием. Кроме нас троих и генерального директора никто в Болгарии не знает о его существовании.

– Почему же вы держите такой ценный документ у себя в сейфе? Разве у генерального директора нет более надежного для подобных случаев?

– Разумеется, у генерального директора имеется спецсейф, товарищ следователь, и в нем хранятся самые важные документы. Когда даже кому-нибудь из нас необходимо просмотреть какой-то из них или что-то уточнить, генеральный директор сам открывает сейф и передает из рук в руки документ тому, кому он нужен. А если документ необходимо принести в отдел, то в дороге туда и обратно его сопровождают два милиционера. Так мы должны были поступить и сегодня, но генерального директора в это время куда-то вызвали по неотложному делу, вот и пришлось запереть документ в сейф нашего отдела.

– А вам не пришло в голову, что один из вас может остаться в отделе, а двое других – отправиться на поиски генерального директора?

– Одному из нас остаться в отделе? Да что вы говорите! Какой дурак отважится на подобный риск? Ведь стоит впоследствии обнаружиться утечке информации из упомянутого документа – и подозрение пало бы прежде всего на этого самоотверженного дурака!

– И поэтому ради собственного святого спокойствия вы посчитали за лучшее отправиться в ресторан?

– Это было деловое предложение, в кои века раз высказанное нашим начальником. В сложных ситуациях решает начальник, а подчиненные слушаются.

– А здесь он предложил, и по той или иной причине предложение вам пришлось по душе.

– Что вы этим хотите сказать, товарищ следователь?

– Неужели вы не знаете от уважаемой коллеги Хафезовой даже того, что следователю вопросов не задают? Вы свободны, товарищ Хафезов. Вот ваш пропуск!

Экран как будто прояснился. Это в кабинет следователя вошел Димо Карадимов. Было видно, что он старается напустить на себя серьезность, как того требовала важность момента, но глаза его смеялись, а все лицо как бы говорило: «Какого черта вы здесь киснете, дорогой следователь, а не живете, как все, в свое удовольствие?!»

– Вы сами решили отправиться в «Пьяные вишни», или кто-нибудь вас пригласил?

– И то, и другое! И у самого возникло такое желание, а тут и начальник предложил.

– Не заметили ли вы по дороге в ресторан, чтобы что-нибудь смущало покой вашего начальника?

– Кто его знает. Сей особый индивид всегда казался мне чуть странным. И сегодня он мне казался как бы не в своей тарелке.

– Чем же именно?

– Курил больше обычного, вздыхал, часто покачивал головой.

– А как вы считаете – почему?

– Наверно, что-то его мучает. Я, например, почему не вздыхаю?

– А что, точнее, содержит секретный документ, полученный сегодня после обеда?

– Химические формулы, температурные режимы, дифференциальные уравнения, описывающие оптимальные условия и т. д.

– А почему вы не остались в отделе, чтобы лично охранять документ?

– С удовольствием остался бы, но никто не распорядился. На сегодняшний вечер у меня не было никаких дел, никуда меня не приглашали и, разумеется, я мог бы остаться!

– А кто должен был распорядиться?

– Инженер Сапарев, кто же еще!

– А вы почему ему не подсказали?

– Я же уже вам говорил, что он не как все, мог обидеться. Он ведь болезненно честолюбив!

Молчание.

– Благодарю, товарищ Карадимов. Вот ваш пропуск. Спокойной ночи.

Майор Иванов вздрогнул, войдя в аппаратную. Телевизионная аппаратура уже не работала, но Аввакум еще не включил света, и в могильной темноте чуть заметно светился красный огонек его трубки. Но вот он щелкнул выключателем, и в тот же миг резко подал голос радиотелефон. Звонил капитан Петров, которого Аввакум пятнадцать минут назад послал на завод. Поговорив с ним полминуты, не более, Аввакум обратился к майору, который уже взялся за приготовление кофе:

– Капитан Петров сообщил, что обнаружил сейф конструкторского отдела незапертым.

– Незапертым?!

– Он приказал сделать новые снимки и снять отпечатки с ручки сейфа и вокруг него, да только после драки кулаками не машут!

– А документ!

– Документ на месте, и Петров снял отпечатки пальцев с обложки и листов, но это, разумеется, чистая формальность! Ведь тот, кто сфотографировал на микропленку секретный документ, не такой дурак, чтобы оставить свой автограф, ожидая в один прекрасный день вопроса: «Гражданин, где и когда вы трогали эти материалы?»

– А может, Прокопий Сапарев оставил сейф незапертым случайно, просто по невниманию? И секретного документа вообще не касались чужие руки?

– Вы верите в чудеса? – усмехнулся Аввакум.

– Четыре года назад я случайно, сам того не заметив, оставил портфель в ресторане, где всегда обедаю, а в нем – приказ о немедленном аресте гражданина Икс. Приказ я получил выходя из управления, а прочитал его уже в ресторане. Икс обедал в том же ресторане чаще всего в первом часу. Официант знал его по имени и обслуживал очень старательно, ибо тот давал хорошие чаевые. Прошло полчаса после того, как я, пообедав, покинул ресторан. И вот я несусь, как сумасшедший, обратно, официант, улыбаясь, протягивает мне портфель. Ордер на арест лежит себе, как ни в чем не бывало, а за соседним столиком благодетель моего официанта гражданин Икс с аппетитом уплетает обед, запивая его винцом! Официант не рылся в моем портфеле, не знал об ордере и не предупредил его!

– А деньги в портфеле были?

– Нет. Деньги я ношу всегда в бумажнике.

– Тот официант был жадным и примитивным человеком. Его интересовали только деньги, поэтому он и не рылся в бумагах. Так произошло «чудо». Но можно ли надеяться, что сверхсекретный документ остался нетронутым в незапертом сейфе, если известно, что из того же самого сейфа уже происходила утечка секретной информации? Подобное чудо невозможно! Поэтому я абсолютно уверен, что секретный документ снят на микропленку с помощью миниатюрного фотоаппарата. Пяти минут больше чем достаточно на двадцать страниц. Отпечатков пальцев на документе нет, очевидно, фотограф работал в перчатках.

Майор Иванов разлил кофе в чашки и промолвил:

– На вашем месте я не колебался бы в отношении Прокопия Сапарева!

– Вы разделяете мнение полковника Горанова?

– Не разделяю ничьего мнения. Просто считаю, что инженер Сапарев замешан в игре.

– Вот как? – Аввакум немного помолчал. – Может быть, вы и правы. Во всяком случае не стоит забывать, что в данный момент оба его коллеги выступают лишь в роли свидетелей, а он привлекается к ответственности только за пощечину вахтеру. И если генеральный директор решит возбудить против него следствие по поводу оставленного незапертым сейфа, пусть поспешит! Я прошу вас сразу же переговорить с ним об этом! Ведь в противном случае у нас нет права допрашивать инженера, где он был и чем занимался. Пощечина не дает нам для этого основания. А еще я прошу узнать у генерального директора, как долго его не было в кабинете и приходили ли из конструкторского отдела, чтобы оставить секретный документ в его сейфе. А тем временем, пока не вернется капитан Петров, будьте добры перевести инженера Сапарева в другой кабинет, и обязательно через двор. Мне очень необходимы свежие следы его обуви, но после того, как он пройдется по мокрому. Надеюсь, это вас особенно не затруднит? А я тем временем наведаюсь в больницу, чтобы проверить, как себя чувствует вахтер Стамо. Кажется, с ним не все в порядке!